Как говорится, «Собери десяток дебилов и девять окажутся из Эссекса».
А десятый – из сраного Ромфорда.
Десятый поправляет козырек, увенчанный логотипом Mokum, и с боевой привычкой закуривает джоинт. Мистер Гуд, или “можно просто Изи”. Одного взгляда на него хватит, чтоб ощутить вечный подростковый бунт. Это – многоликий покровитель рейва, инопланетный криптид, как Чугунный Скороход, только настоящий и волшебник. Сейчас за ним охотятся все, кому не лень: полиция, сербская мафия и британские ученые, хотя до того как эйсид-хаус залез на Биг-Бэн, о нем вообще никто не слышал. Изи жил, никого не трогал; скорее всего, как и 99% творческих людей из Ромфорда, ему светило “NO FUTURE”. Если бы не магия.
Если бы не магия, он был бы в тюрьме, или с пулей в башке. Всё к этому шло. Сейчас уже трудно определить, когда Гуд начал агрессивно выпендриваться, может, начал потому, что ощущал дефицит денег и внимания. Как сорняк, его только поливали иногда, и в плачевном результате виноваты двое: это мать, хиппи номер раз, и батя, хиппи номер два. Никакого домашнего насилия, только хардкор игнор. Кажется, в дыму они называли сына как еврея. До этого кто-то назвал прадеда как еврея, но тот им хотя бы являлся, в то время как Изи мммм кем бы он ни был. В начале семидесятых дети травы избавились от квартиры в Австралии, чтоб переехать поближе к центру мира. Совершенно намеренно они попали на фест в Глотсбери, закентовались с местными и поселились не где-нибудь, а в самых шикарных сквотах, где уже тусовала коммуна аборигенов. На одной коммуне дело не закончилось, Элайза с Гордоном таскали ребенка повсюду. С работой у них не задалось, потому что, чтоб влиться в ограниченную компанию, надо отказаться от безграничных возможностей, а им не хотелось. Но пришлось.
“Я лизнул марку в 9. То есть, меня не ударяли об стену головой, это стена ударилась об мою голову в детстве. Я разозлился и пробил ее кулаком, а она меня сожрала, прожевала и выплюнула в зияющую бездну подсознания. Люди в черном стерли очевидцам память. Я тоже нихрена не помню, и, наверное, не должен."
А что там с Хогвартсом уже? Погодите, до сакрального момента еще чуть-чуть. В это время заложились основы воспитания: ненависть к Системе и ЗОЖ. Чем ближе конец века, тем сильнее раскрываются такие, как Изер, пустышки, вынужденные наполняться всяким мусором, чтоб казаться нетакимикаквсе. Из-за постоянных переездов, - побегов от арендодателей, - смысла привязываться к соседским детям не было никакого, и всё, что делал Гуд днями напролет, помимо средней школы, это листал комиксы прямо в магазине комиксов и представлял себя на месте крутых парней, спасающих мир. И выбивающих дурь из тех, кто им не нравится. Тогда-то у него засела в подкорке мысль, что сейчас конкретно он живет не свою жизнь, но стоит подождать, и всё будет в шоколаде. Его укусит радиоактивный паук, его заберет космический папа, он мутирует или хотя бы станет рок-звездой. Какое-то время Избранный продолжал влачить свое протогеройское существование в так-себе-боро, районе достаточно сером, чтоб поглотить маленького человека до конца его дней, пока однажды, как в типичном комиксе, он в один день не проснулся уже волшебником. Хотя сотрудник ММ утверждал, что пацан всегда им был, никто не поверил. Что за свидетель иеговы в дурацкой шляпе заявился и втирает дичь? Бывшие хиппи совсем не пацифично выгнали его из квартиры, но сотрудник трансгрессировал назад и заставил их слушать: о параллельном сказочном мире, где вестник работает клерком в Министерстве, о предке Изера с таким же именем, который на самом деле не был фанатом Алистера Кроули, о полностью бесплатном обучении в Хогвартсе, блестящем будущем и карьере волшебника, и хватит уже ломаться, вы под психоделиками и не такое видели, да? Элайза молча рыдала, наверное, от счастья, и цеплялась за мужа, стоя на пороге Косого переулка как на краю отвесной скалы. Из помахал лузерам ручкой и с края нырнул в манящую неизвестность, ведь наконец-то Вселенная признала, что он избранный. Теперь по сценарию он поступает на самый крутой факультет, двигается только прямо, вперед, напролом, станет темным рыцарем-колдуном, надо лишь попасть в свое подземное логово. В день икс Гуд молился шляпе:
“Только в Слизерин! Только в Слизерин!”
“Ага, значит, не в Слизерин?”
Пусть грязнокровность и звучит как диагноз, но это не приговор. В “желтом Доме” тоже можно считать себя Бэтменом, если вы понимаете. Стремление похвальное, если бы еще Из не забывал голову дома всякий раз, когда возвращался после каникул. Правда, кое-какие предметы ему давались на чистом энтузиазме, но читать без картинок ему было скучно, тем более домашку решать, приходилось картинки на полях рисовать. Из делал все, лишь бы ничего не делать. К счастью, учеба в Хогвартсе позволяла ему выращивать ганжу в туалетной кабинке, пачкать вековые стены и распространять сатирические комиксы. Это бесило преподов, а большего и не надо. Гуд, в конце концов, помешался на импорте маггловской культуры. Долгое время он служил причиной "Минус десять баллов с Хаффлпаффа!", слушал The Jam на граммофоне, думая, как бы еще повысить градус своей крутизны. После третьего курса он познакомился с настоящими маггловскими бунтарями, и захотел тоже писать ACAB на полицейских офисах.
"Всё связано. Граффити-музыка-субкультура-прикид… Мне нравятся те, кто определяет себя как "банду" с "позицией". Я воспринимаю одежду как маску, также как свой никнейм. Я становлюсь другим и могу жить другую жизнь, как супер-герой, или рок-звезда. Как all-city."
Летом Изи путешествовал по квартирам своих корешей, лишь бы снова не стать мишенью для двух токсиков. Хотя, казалось бы, все отлично, деньги поступали в семью, батя работал в столярном цеху до ночи, мать строила из себя жертву обстоятельств, обвиняя сына в неблагодарности. Идилия. Без капли сопротивления шаблонам, которому учили в детстве, двое стареющих экс-хиппи теперь, наоборот, жалели о своей лихой молодости. Прежние идеальные идеалы забылись, вместо ЛСД - алкоголь, вместо центрального района - серость стерильность скука окраин. Родители настаивали, что Изер должен стать реалистом, с магией или без. "Вы хотели изменить мир, но продались. В этом дело." - отвечал Изер. Хотя бы в школе он мог быть собой, он нашел таких же антиобщественных друзей, точнее, одного лучшего - слизеринца Анри Монро. Два дебила это сила, весь Хогвартс с них выстегивался. Их относительно невинные разводы и пранки, вышедшие из-под контроля, перемежались с эпизодами подработки и разборок на улицах Лондона. Как Из любит рассказывать, «в тинейджерстве я был тем еще отморозком: не проходило недели, чтобы меня не принимала полиция. К двадцати годам я потерял счет своим арестам, угрозам суда и тюремного заключения.» 26-летний рейвер также с гордостью заявил, что на разных этапах учебы он передрался с каждым слизеринцем из плюс-минус параллели, включая Монро, вместе с Монро, «и далеко не всегда я выходил из этих боев победителем». Речь шла, скорее всего, о "дуэльном клубе", иначе бы героя исключили из школы до финала. История умалчивает, но хаффлы тоже относились к Изи как к чужаку и считали его не то, чтоб диковатым, - максимально стремным. Подозрительным типом в шапке-гондонке, издержки профессии: ближе к пятому курсу он с лучшим другом решил заняться криминалом в школе, которым они уже и так занимались в городе.
"Я пу`шил, потому что сам юзал. Точнее, наоборот. Мне кажется, что торговать и не употреблять, это как целый день грузить навоз и не испачкаться. Невозможно!"
Торговля волшебными зельями представляла из себя коллективное творчество. Монро доставал лекарства в "лютной" аптеке, разбавлял, Гуд толкал их магглам, а остаток концентрата можно было продать и забрать выручку себе или употребить. Монро чаще продавал, Изи - нет. Но все-таки главной его зависимостью были опасность и риск. Он не мог остановиться. Его не раз кидали на бабки люди, которых он считал корешами, приходилось брать залоги и выбивать долги, и постоянно следить, чтоб деятельность не раскрыли. Средством от нервняка могла бы стать менталка, особенно после того, как лучший друг ушел не доучившись, но по мере того, как развивалась способность влезать другим в голову, нагнеталась и паранойя, создавая замкнутый круг. А вдруг кто-то из преподов незаметно прочел его мысли? А вдруг кто-то из студентов заметил вторжение? Один неверный шаг мог бы разрушить жизнь. На шестом курсе Изер вовсе начал выпадать из социального контекста. Он стал всё чаще попадаться людям на глаза в меру обдолбанным. К тому же он активно занимал у всех деньги, которые отдавал в срок, что, вкупе с отсутствием постоянного источника дохода, вызывало опасения у друзей. На удивление, оформившийся наркоман смог получить диплом без божественного вмешательства, и сдал заклинания и трансфигурацию на пойдет, остальное - на отвали. А после, когда выпускники радостно восклицали "Весь мир у наших ног!", Изер стоял у подножия мира, как дурак, без амбиций и планов. И, что характерно, батя его выгнал из квартиры за колдовство под хаем в первый же день совершеннолетия. Тогда Из решил начать с чистого листа.
И грянула Рейволюция.
Наш еврохлам не пожелал ни “выбирать пепси” ни “выбирать жизнь”, вместо этого он стал иконой химического поколения. Еще перед эпичным снисхождением в андеграунд он был уверен, что "it's not a phase, mom" навсегда, что рейв станет его миссией. Как-то так и случилось. В 1989 году Британию потрясло Второе Лето любви. Хотелось не просто плыть по течению, но серфить на гребне волны, забыть о проблемах, тащиться под экстази и электронный саунд. В поисках вдохновения люди отправлялись на Ибицу и Гоа, заряжались гедонизмом и возвращались проповедовать его Британии. Изи тоже совершил паломничество к центру транса. Сначала он просто зависал там и время от времени выпускал не отягощенные мыслью танцевальные ремиксы. А потом внезапно заболел нью-эйджем. Впервые он тогда пережил некий мистический опыт, который он принял за духовное откровение, осознал, в чем его предназначение или типа того. После курса трансцендентных медитаций под сомой, мозг рейвера напоминал ядерный коллайдер, а побочный эффект от постоянного раздвигания границ привел к тому, что болты расшатались и крыша начала съезжать. С тех пор Изи испытывает проблемы с контролем менталки, да и вообще с самоконтролем, и неудивительно, учитывая, что с тех пор он редко бывает трезв.
Зато жить стало лучше, жить стало веселее. В Лондоне наступили солнечные деньки. Из поселился у своего нового товарища слэш коллеги по криминальному бизнесу, радовался и не напрягался, в общем его философия сводилась к тому, что называется «каждый день как последний». Никакой раскол материализма, и никакая смерть Эго не остановила его от прямого назначения - употреблять и распространять, просто делал он это с чувством любви и всеобщего единения. Наверное, чувства ему только мешали, но камон, он смог позволить себе аренду дома, машину и много чего еще. К тому же, именно тогда смешалось в кучу добро и зло, чтоб исключить ответственность за чужие трагедии. “Не я, так кто-то еще. Пусть лучше я.”
В девяносто втором, благодаря The Shamen, о нем услышали вообще все. Имя в топе британского чарта, в названии трека, будто самого Изи никогда не существовало на самом деле. А он всегда был где-то рядом. Экспериментировал с измененным состоянием сознания, изобретал новые приложения магии к повседневным вещам, и, стоило ему встать за вертушки, творил такую лютую хрень на рейвах, которая и не снилась участникам Кислотных Тестов. Выпендривался, как обычно. Многие бытовые проблемы решались по мановению волшебной палочки, да еще и совершенно беспалевно, поэтому Изи стремился в космос, при этом избегая прицелов камер и микрофонов, и журналистов, в десятый раз спрашивающих "почем опиум для народа?" Поймите же, что Лентяйка был в рейве целую вечность, и будет еще столько же. И всегда перед его носом вертелось и будет вертется качественное техно.
Переломной точкой стал фестиваль Кастлмортон в 1992, сравнимый разве что с хиппарским Вудстоком и вдохновивший государственный запрет на ровные биты. Изера государственный запрет вдохновил на подпольные тусовки. Которые и до этого были подпольные, а теперь ваще. Но эйфория от постижения смысла бытия не продлилась долго, ведь следом за головокружительным успехом пришел девяносто третий год. Тотальный кризис по стране. Безработица. Готы с водкой по углам. Этот период своей жизни Из называет тёмным, и, слушая его рассказ, понимаешь, что он был ещё и довольно однотипным и неинтересным. Отношение Изи к рейв-сцене тех лет можно глянуть на его же сайте. Изи смирился с тем, что родители им никогда не гордились, друзья в открытую называли бездельником, а тут еще и рейв умер. Изи не мог пойти на нормальную работу без маггловского образования, подумал, что терять уже нечего и поставил всё на героин. Ему предлагают - он соглашается. С тех пор каждый его день похож на предыдущий, одни и те же проблемы, одна единственная цель - прыгнуть вверх по карьерной лестнице, чтоб не работать ни дня своей жизни. Конечно, мафию можно наебывать долго, но рано или поздно кто-то захочет расплаты, и он не будет звонить 999, чтоб получить ее.
–Когда ты стал дилером?
– Я не дилер.
–Я спрашиваю, ты связался с Роттердамом до или после переезда в Башню?
–Э-э-э, ну, я пу`шил до конца Хогвартса, а потом решил остепениться, завести...
– В прошлый раз ты рассказал, – Вот сука. – что сидел на системе, а еще, что Чомски, на которого ты работал, засунул твои руки в мясорубку, за то, что ты мутил бизнес на стороне.
– Оке-е-ей.- Лицо Изера кислеет. - Я продал Чомски душу за 200 грам, и очень хотел ее вернуть.
– Ты его пришил?
–Ну. Иначе бы я сейчас перед тобой не отчитывался.
– Значит, сербы ищут тебя по всей Британии.
–В смысле по всей? Я только в Лондоне.
–А кого еще ты?...
–Шшшш!
–Окей, давай о настоящем.
–Я не дилер.
–Ты опять стер себе память?
– Нет, я сказал, - приставляя палочку к моему горлу. - Что ничего не было.
После совершения жестокого "ничего не было", Изера ждала вендетта от семьи Чомски. Под прицелом оказались Элайза и Гордон, которые не догадывались, насколько далеко зашел их пофигизм. И до сих пор не догадываются, потому что живут в Австралии без понятия, что у них был какой-то там сын. Изи, в свою очередь, оказался в самой гуще мафиозных войн с мешком товара на десять тысяч. Поначалу пришлось тяжко, так как сбыть большую партию не так-то легко, особенно, когда она тебе самому нужна.
Шум дождя, гром выстрелов и вой полицейских сирен - заключительная ария дня слилась в один протяжный звук. Среда подходила к концу, и даже не верилось, что нервы выдержали очередную безумную погоню. Пуля нашла меня, к счастью, ведь если бы пострадал килограмм хмурого, я бы не выжил. Но рано было радоваться. До полуночи оставалась целая вечность.
Чувак, нахрен это дерьмо, – однажды сказал Ти Райли, – а если ломка замучает, приложи кошку к голове и всё пройдет. Основываясь на личном опыте, Из считает, что с иглы нужно слезать резко: раз, и всё. Метадон не помогает. Лучше уж переломаться несколько дней и снова начать жизнь с чистого листа. С какого уже? Это тертий. Изер чудесным образом забыл о golden brown, он закрыл плохие воспоминания во фласках для омута памяти, чтоб открыть для себя новые горизонты. Ну вы знаете, что бывших наркоманов не бывает, и что легких наркотиков не бывает. Свисток наравне с героинщиком, и ему не верят, что он завязал, его спрашивают: "Когда ты сорвешься?” А сейчас он работает в Министерстве на полставки, в офисе Артура Уизли. Может показаться, что он, наконец-то, выбрал жизнь, но вы его видели вообще? Нет, Из просто заменил иглу на все остальное. Заместительная терапия, так сказать. Примерно год назад он опять вступил в борьбу с наркотиками на стороне наркотиков. Выяснить о новой работе удалось не то, чтоб много. Вот взять, например, вставить название дури. С материковой Европой уже построен мост “Роттердам - паром Кале-Дувр - Лондон", дистрибьюторы посылают груз на(глубоко в) машинах в "нейтральную зону". Гуд идет следующим на очереди. Он занимается розницей, дальше наркотики отправляются гулять по улицам. Он не планирует расширяться. Мог бы сам заниматься контрабандой, но предпочел вербовать других людей и просто получать проценты от сделок. Других людей он ищет среди вчерашних студентов и прочих нищебродов. Всего несколько штук работают на постоянной основе, достаточно раздать им квесты и переключиться на службу в магической полиции. Да, это как сидеть одной жопой на двух встречных поездах - не скучно.
Изи любит свою “нормальную” работу больше, чем криминальную. За то, что не нужно париться сутки напролет в душном офисе, составляя скучнейший квартальный отчёт. За творческое начало профессии. Никогда не знаешь, с какой аномальщиной предстоит столкнуться в минимаркете, на вечеринке или, о боги, в уличной перестрелке с сербами. Последнее случается иногда при исполнении, звучит смешно, на самом деле - страшно. У гангстера очень палевная внешность, его видно издалека и издалека же по нему легко попасть. Ему везет, и никакой Scooter еще не застрелил диджея. Покушения совершались не раз, однако, не так-то просто убить человека, который телепортируется, умеет читать мысли и, чуть что, кастует непростительное. В будни Изи можно увидеть с диктофоном, как журналиста, спрашивающим очевидцев о паранормальном. "Вы запили ментос колой? Тогда мы идём к вам." Никакой инструкции сотрудник не придерживается, и часто действует спонтанно и грубо, пренебрегая правами магглов, ведь всегда можно использовать обливиэйт. После тяжелой (всего три вызова) недели, герой включает режим дискотекаря и на время забывает о соблюдении мер безопасности. С открытием “Velvet Rooms”, “SW1”, “The End” … вечеринки окончательно стали обычной практикой - если не рутиной, то не событием в любом случае. Стиль работы как промоутеров, так и лейблов стал легко узнаваем, копируем и, в конце-концов, было достигнуто некое “качество”. Коммерческие диджеи горели суперзвездами на фестивалях новой эпохи, всё, поезд ушел, а на перроне остался кто? Кто только что вылез из героиновой ямы. Ни в одном из клубов он не резидент, и в лайнапе его не заявлено, и даже в списке приглашенных. Фейсконтроль его не видит. Изи есть только на нелегальных рейвах. И хорошо там, где он есть.
Деньги с наркотиков он отдает Фонду Равные Возможности, в который затесался волонтером. Изи уверен, что, если бы магглорожденным уделяли больше внимания, то не появился бы он. Суперзлодей, за которым охотятся все, кому не лень: полиция, сербская мафия и британские ученые. А он так свободно является в Хогвартс посреди учебного года, его приглашают вести лекции о магглах, подпускают к детям, милым британским старушкам, он может заявиться даже к тебе с предложением, от которого невозможно отказаться.
