В классе было просторно. Первое, что ощущается при входе в него, это уют. Высокий потолок под которым парят несколько деревянных шаров, при дневном освещении утопал в полутени. Вдоль стен высились шкафы заполненные книгами и свитками разного рода старости. Дальняя от входа стена была заставлена куда более низкими, наглухо закрытыми и, по всей видимости, защищенными заклинаниями шкафами. Прямо перед ними располагался широкий преподавательский стол на котором всегда были стопки книг, бумаги с какими-то чертежами, схемами и записками, связь в которых, мог понять разве что хозяин. За столом высилось массивное кресло, с резными ручками и спинкой. Над столом высилась антресоль на деревянных колоннах, разделявшая комнату вертикально надвое. Там хранились аккуратно сложенные друг на друга, как верно собранная головоломка, верстаки и несколько тяжелых сундуков. В центре зала, поодаль от стен располагались ученические парты в пять рядов, каждый из которых располагался тем выше, чем дальше был от учительского стола. Недалеко от учительского стола висела в воздухе широкая классная доска. Оставшиеся свободные места у стен занимали столики на ножках, на которых где-то хранились наборы запасных перьев, стопки каких-то деревянных пластинок, палочки из неизвестного материала и прочие странные предметы. А где-то на столе просто был, скажем, графин с водой и пара стаканов. С противоположной стороны от входа в класс, была прикрытая бордовой драпировкой дубовая дверь, по всей видимости ведущая в лабораторную или же личные покои профессора.
Класс Артефакторики
Класс Артефакторики
пт, 27.08.2021 - 23:44
#1
В классе было просторно. Первое, что ощущается при входе в него, это уют. Высокий потолок под которым парят несколько деревянных шаров, при дневном освещении утопал в полутени. Вдоль стен высились шкафы заполненные книгами и свитками разного рода старости. Дальняя от входа стена была заставлена куда более низкими, наглухо закрытыми и, по всей видимости, защищенными заклинаниями шкафами. Прямо перед ними располагался широкий преподавательский стол на котором всегда были стопки книг, бумаги с какими-то чертежами, схемами и записками, связь в которых, мог понять разве что хозяин. За столом высилось массивное кресло, с резными ручками и спинкой. Над столом высилась антресоль на деревянных колоннах, разделявшая комнату вертикально надвое. Там хранились аккуратно сложенные друг на друга, как верно собранная головоломка, верстаки и несколько тяжелых сундуков. В центре зала, поодаль от стен располагались ученические парты в пять рядов, каждый из которых располагался тем выше, чем дальше был от учительского стола. Недалеко от учительского стола висела в воздухе широкая классная доска. Оставшиеся свободные места у стен занимали столики на ножках, на которых где-то хранились наборы запасных перьев, стопки каких-то деревянных пластинок, палочки из неизвестного материала и прочие странные предметы. А где-то на столе просто был, скажем, графин с водой и пара стаканов. С противоположной стороны от входа в класс, была прикрытая бордовой драпировкой дубовая дверь, по всей видимости ведущая в лабораторную или же личные покои профессора.
Верес проклял бесконечные ступеньки уже на третьем этаже. Безусловно, школа построена для детишек. Чтоб они, черт бы их побрал, уставали, пока добирались до своих спален. Завтрак, урок в одном классе, обед, потом подземелья, ужин, ночью - занятия в Астрономической башне... — о каком веселье может идти речь, когда тут сдохнуть можно от походов туда-сюда-обратно с подвывертом в виде движущихся лестниц?
Сжимая холщовый пакет в кулаке, целитель скрипя суставами и сердцем таки добрался до пятого этажа. Засушенная визгопёрка с ванилью и миртом была припасена на особый случай. Это, конечно, не елейная смазка Льстивого, но Верес надеялся проверить насколько сильно оправдаются свойства сушеных листьев орущего растения. Судя по работе Кейпера — “Назойливые травы, от которых Вам лучше избавиться”, визгопёрка располагала к теплым разговорам, доверию и легкой эйфории. ЧТОЖ. Сейчас колдомедику ой как нужна была помощь. Свободного времени после каникул будет не так много, а запасов оборотного, наверняка, будет недостаточно.
На всякий случай волшебник пригладил волосы на висках (вдруг растрепались не в ту сторону), громко кхе-кнул, постучался. Дверь была не заперта.
— Мисс Росс? — Голова целителя высунулась из-за двери.
— Мисс Росс, я принёс чаю, — следом показалось всё тело, без приглашения появляясь в классе.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Прошли первые пол года в Хогвартсе.
Мисс Росс стояла у открытого окна кабинета и курила.
Сейчас, вспоминая первые дни в школе в качестве учителя, Одри со снисходительной улыбкой думает о том мандраже, который вызывал у нее сам замок. Это было, словно встретиться со старым другом из детства, который ничуть не изменился за эти годы. Но проходит время и ты понимаешь, что и друг изменился и ты сам. И вроде бы не чужие люди, но притераться надо заново.
- Угораздило же тебя вернуться в школу именно в этот год, Эд, - шутливо корила она себя.
Несмотря на всю ту кучу дерьма, что случилась за время Турнира, Одри была рада вновь прогуляться по коридорам замка. Крайне странно идти по пустым залам поздним вечером, когда все студенты уже попрятались по своим гостиным. Даже завхоз при встрече лишь бурчит что-то приветственное.
А еще появился интересный опыт. Дети, как оказалось, просто кладезь смелых идей, которые надо только успевать записывать. Да и сама профессорская деятельность стала затягивать. Слишком затягивать. Кевин опять отчитает Одри, за то, что та редко появляется в мастерской.
Профессор смачно затянулась и тут раздался стук.
- Мисс Росс, я принес чаю, - раздалось из-за двери.
Это был профессор Велис. Хотя он же вроде не профессор. Как и Одри, впрочем. Отсутствие его бородки, снова удивило ее, хотя ранее на балу, она кажется его уже видела его выбритым и уже успела этому удивиться.
- А, это вы, мистер Велис. Входите, - пригласила она его жестом, однако тушить сигарету не спешила. Одри наслаждалась ночным морозом и не хотела так просто его отпускать.
- Если вы дадите мне минутку… Я нагрею воду и возможно кое-что найду у себя в запасах, - Одди убрала пепельницу со столика возле себя и предложила поставить принесенный гостем чай на него. - Рада вас видеть, профессор.
Редукто, шмедукто...
Колдомедик улыбается, входя в класс. Тут же чует сладкий сигаретный запах и, как-бы невзначай, прикрывает дверь ногой, предварительно убедившись, что за ним следом нет ещё одного любопытного посетителя. В полном удивления взгляде читается непроизнесенная фраза “а чёй-то это вы тут делаете, мааадаам?”
— А, это вы, мистер Велис. Входите.
Эмиль сделал шаг, остановился, прислушался, — Велис? Да нет, показалось….
Видит приглашающий жест, в нерешительности подходит ближе. Запах сигареты становится более отчетливым. Дым не стремится в класс, а тонкой струйкой бежит в открытое окно, ожидаемо подгоняемый морозным ветром.
— Мда, уж. Курить начала не вчера, — от вопроса “что-то случилось?” благоразумно воздерживается.
— Если вы дадите мне минутку… Я нагрею воду и возможно кое-что найду у себя в запасах, — Верес отмахивается, показывая, что он и не рассчитывал на такую щедрость, — рада вас видеть, профессор.
— Профессор? Перестаньте. Скорее пойманный в капкан обстоятельств гриндилоу, — ставит мешочек на свободное место, ловит на себе изучающий взгляд.
— Я, кхм, лично собирал травы этой осенью. Пришлось повозиться в теплицах Спраут, но оно того стоит. Я, пожалуй, умолчу про походы в Запретном лесу….Хогвартс, такое волшебное место, — в голосе слышится самый неприкрытый сарказм. Целитель демонстративно похлопал себя по нагрудному карману, как будто что-то искал.
— Знаете, я бы и сам не отказался от… — он постарался найти правильное слово, кивнув в сторону открытого окна, — …перерыва. Запасная есть?
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Гость, предусмотрительно прикрыл за собой дверь и прошагал к Одри. На его лице промелькнуло немое недоумение.
- Что это было? Черт, еще один любитель читать нотации? Медик. Сейчас прочтет лекцию о вреде курения, и о примере подаваемом детям. Вот только детей тут нет. - подумала она приветливо улыбаясь.
Нравится это ему или нет, сейчас он на ее территории, придется потерпеть.
- Профессор? Перестаньте. Скорее пойманный в капкан обстоятельств гриндилоу, - сказал он, положив какой-то мешочек на столик. Чай?
- Я, кхм, лично собирал травы этой осенью. Пришлось повозиться в теплицах Спраут, но оно того стоит. Я, пожалуй, умолчу про походы в Запретном лесу….Хогвартс, такое волшебное место.
Впечатляет. Любит он чай, определенно. Одри вдруг вспомнилось, как однажды в Дании, они вместе с одним магловским парнишкой Йенсом, после их совместного открытия целого захоронения датского жречества времен викингов. Где помимо всего прочего была масса артефактов с рунами и рунными словами, ранее не виданными Одри. На радостях он заявился в номер Эд, под вечер, с бутылкой шампанского и двумя бокалами. Очень скоро выяснилось, что парень рассчитывал на что-то большее чем празднование. Бедный магл, ему напрочь отшибло память от “паленого шампанского” марки Обливиейт. Одри расплылась в улыбке своим воспоминаниям.
- Чтож, мистер Гриндилоу, - отшутилась она туша сигарету в сугробик снега на карнизе окна, - Если ваш чай хоть вполовину так же волшебен, как Хогвартс, то он пожалуй стоит пары тройки челси вместе с ним. Я настаиваю.
- Знаете, я бы и сам не отказался от…перерыва. Запасная есть?
Внезапно медик попросил закурить. Чтож, это…
- Мерлин, почему тебя это радует, Одри? Выдохни, если ты устала, это не делает всех вокруг сволочами. - подумав так, Одди легко склонила голову, выдав тем самым свой легкий интерес. Засунув руку в карман своего кардигана, профессор достала из кармана свой портсигар. Это был белый портсигар из какого-то камня, созданный словно из жемчуга, а на месте защелки красовался полированный красный коралл с высеченным на нем иероглифом. Одри положила его на подоконник.
- Угощайтесь, сэр, - сказав так она быстрым шагом направилась в заднюю комнату класса. - Я мигом.
- Так и что это было? Боже, я что опять напутала имена? Этот Грюм мне до сих пор припоминает Гримма. Мистер Гриндилоу… - с этими мыслями она схватила со своего столика блюдо с булочками и печать с полки.
Вернувшись к окну, Одри поставила блюдо с кучкой челси, она расставила посуду на столике и надломив деревянную печать, бросила ее в графин. Через секунду вода в нем закипела, после успокоилась, но продолжала активно парить.
- Вы знаете, за эти полгода нам так и не удалось как следует познакомиться. Давайте начнем сначала. Мисс Одри Эдит Росс, - протянула она руку гостю, улыбаясь своей самой очаровательной улыбкой.
Редукто, шмедукто...
— Чтож, мистер Гриндилоу, — Эмиль смущенно опускает глаза. Видимо фраза задела профессора, — крючок есть, — если ваш чай хоть вполовину так же волшебен, как Хогвартс, то он, пожалуй, стоит пары тройки челси вместе с ним. Я настаиваю.
— Челси? Виски что-ли? Пары тройки стопок? Женщина, погоди. Я не уверен, что визгопёрки зайдут под алкоголь, — в книжке были описаны побочные эффекты в виде фиолетовой диареи, но это при неправильной ферментации. А Верес же оставил лепестки на несколько суток. Спирт может начать обратный процесс, — вонючее чаепитие будет.
Целитель крутит жемчужный портсигар в руках, провожая взглядом уходящую мисс Росс.
— Дорогая вещица. Подарок? — он провел пальцами по вырезанному кораллу. Вроде бы как огнём не стреляет. Кликнул кнопкой. А внутри портсигара...ещё больше пафоса. На секунду показалось, что он вторгся в личное пространство. По приглашению, конечно, но всё же. Закурил. Плотный табак с каким-то странным послевкусием. Гадость. Колдомедик спрятал одну руку в карман брюк, облокотившись на подоконник. Всё ещё гадал, что же такое “челси” и почему это должно быть таким же, как Хогвартс, волшебным. Самое удачное, что пришло к нему в голову - сорт веселящий воды.
Одри вернулась с посудой и какими-то булками. Целитель выпустил пар носом, всё ещё пробуя полный букет сигареты. Гадость.
— Вы знаете, за эти полгода нам так и не удалось как следует познакомиться. Давайте начнем сначала. Мисс Одри Эдит Росс.
— Эдит? Так звали мою бабушку, — фраза вырвалась на автомате, целитель засмущался, — это не то, что я хотел сказать, — виновато улыбнувшись, он стряхнул пепел.
— Да уж. За эти ужасные полгода я постарел лет на десять. Что-ж, Одри. Уверен, моё имя вам знакомо. Так что, давайте перейдем на ты? — оставив сигарету в углу рта, он пожал протянутую руку, — можно просто, Эмиль.
Новый порыв ветра дунул прямо в лицо, и Верес поморщился от ударившего в глаза дыма.
— Интересная вещица для нагрева воды, — он кивнул на графин, — если там сотня градусов, то думаю, нам стоит подождать, пока остынет. Ваниль раскрывается при восьмидесяти, — тут он понял, что сейчас тема чая не должна быть главной. А как подобраться к теме, интересующей его - вопрос. Тогда, он переставал портсигар от себя к Одри, прищурился:
— Он пошел бы женщинам за пятьдесят. Кто тебе такое подарил?
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
- Эдит? Так звали мою бабушку... это не то, что я хотел сказать.
- О, как неловко, - подумалось Одри с некоторой иронией.
- Поразительно совпадение, - усмехнулась она, - Чтож, моей матери, как и вашей бабушке повезло с очаровательным именем, не так ли?
В целом Эмиль производил милое впечатление, сердиться на него не хотелось, даже если бы он хотел уколоть ее нарочно. Если это и так, то делал он это как-то неловко. Как припоминала Одри, ее гость был не последним человеком в больнице Святого Мунго, а значит должен быть в нем какой-то стержень.
- Интересный вы человек, мистер Гриндилоу, - улыбалась Дрю, глядя лекарю в глаза.
- Так что, давайте перейдем на ты? Можно просто, Эмиль.
Одри ощутила уверенное мужское пожатие. Твердое и уверенное.
- Если вам так будет удобнее. Эмиль.
Порыв ветра ворвался в помещение, сметя с учительского стола пару бумаг. Дрю разберется с ними позже, все равно надо будет разбирать этот бардак. Кроме того, она ужасно устала.
- Интересная вещица для нагрева воды, если там сотня градусов, то думаю, нам стоит подождать, пока остынет, - обратил внимание на печать Эмиль.
- Да безделушка, в целом. В графине остынет быстро. Вы позволите? - Одри заинтересовал мешочек чая и его содержимое. Не смотря на нелюбовь к разного рода парфюмам с их острыми ароматами, травяные запахи ее радовали. Все эти сборы и особые сорта чая, могли привести ее в восторг. Пусть азиаты научили Дрю не судить о чае по его запаху, ничего с этим она не могла поделать. Поднеся к лицу, она деликатно его понюхала. Сладкий запах, ваниль ощущается довольно резко, есть какая-то пряность в общем купаже. Чем-то напомнило Одри французские духи. Не слишком хорошо. Но...
- Хм. Любопытно. Возможно даже вкусно, - оценила чай Одри.
- Любопытная комбинация, Эмиль. Не терпится попробовать, - сказала она возвращая пакетик.
Мужчина вернул ей портсигар и тут же выдал нечто, возмутившее профессора артефатологии.
- Он пошел бы женщинам за пятьдесят. Кто тебе такое подарил?
- Кхм. Что простите? Нет, он пытается меня задеть? Какого… - возмутилась она про себя и усмехнулась вслух принимая портсигар.
- А вы проницательны, мистер… Эмиль, - как бы делая интересное замечание сказала она, - это действительно подарок. От студентов Махоутокоро. Я посещала Японию несколько раз, и вот не так давно мы со их студентами старших курсов кое-что сделали вместе. Кое-чему научились друг у друга. На память они мне вручили это, - Одри вертела в руках портсигар, критически его осматривая.
- Согласна с вами, безделушка, сама по себе не слишком привлекательная, но мне кажется ребята из Махоутокро хотели подарить мне что-то символичное и чем я буду пользоваться. Вы видите, - Дрю продемонстрировала портсигар гостю с его лицевой стороны, - цвета национального флага Японии. А еще я курила там как саламандра во время гона. Вот и сложился подарок.
Одри улыбнулась своим воспоминаниям и любовно положила портсигар в карман.
- Поразительная страна, хочу я вам сказать, Эмиль. Очень. Слишком не похожая на нашу. И от того такая интересная.
Профессор Росс вздохнула, убрала руки в карман и облокотилась на книжный шкаф у окна.
- И не говорите, что вы не заметили, как хорошо этот портсигар дополняет мое вечернее платье, Эмиль. Вы же джентльмен, - Одри откровенно подначивала гостя и посмеивалась.
Она поцокала языком, в воздухе повисла тишина, на несколько секунд, нарушаемая ветром за окном.
- Ну а вы, Эмиль? Что привело вас ко мне в эту ночь? - Одри смотрела на него изучающе.
Редукто, шмедукто...
— ….Вы позволите? — ответил бы я, что позволил, да, к сожалению, не время.
Мисс Росс напоминала сейчас кошку, во всём своём деловом образе ей недоставало только хвоста. Так хотя бы можно было бы определить её настоящее настроение. Колдомедик не встречался с ней вне образа профессора, но определенно, ему нравилась эта встреча тет-а-тет. Манеры, любезность, блуждающая улыбка и, пожалуй, даже слишком живая мимика. Чего только стоило это наивное поднятие ресниц и, казалось бы, такое простое уточнение:
— Любопытная комбинация, Эмиль. Не терпится попробовать, — ага, кошачьей мяты.
Насыпав в чашки по щепотке чая, Верес застыл с дымящимся графином в руках.
— Махотокоро? Ничего себе. Куда только магия нас не заводит, верно? Твои студенты умеют выбирать подарки. Мне вот как-то подарили блокнот с единорогом, — Одри развернула портсигар.
— А еще я курила там как саламандра во время гона, — сердце любителя животных ёкнуло. С неподдельным интересом он уставился на профессора, не веря услышанному.
Росс не только занималась международной практикой по своей специальности, так ещё и разбиралась в магических тварях. Нет, таких идеальных женщин не существует. Обычно они умеют только клевать мозг, плевать в душу и предавать надежды. То, как блондинка откинула волосы с плеча, чуть не заставило колдомедика пролить кипяток на себя. Проснулся он на словах:
—….Вы же джентльмен.
— Д-да, — вода была уже в чашках, — так и быть, ты меня убедила. Хорошая вещь, — он кивнул, скромно улыбнувшись. Развернулся к окну, чтобы спрятать пылающее от стыда ухо.
— В Азии меня ещё не было. И Британия, какой бы красивой она не была, — затушил сигарету, — не моя родная страна. Так что не могу судить о сходстве. Хотя, если Япония такая же чопорная и закрытая к последним веяниям нового, то я бы лучше вернулся обратно, в Европу.
Чашки уже вовсю дымились на прохладном воздухе, а запах табака смешался с ванилью.
— Ну а вы, Эмиль? Что привело вас ко мне в эту ночь?
Закономерный вопрос. Ожидаемый.
— Знаешь. Мне крайне неловко. Я бы ни за что не воспользовался таким гостеприимством в корыстных целях, — он покосился на нетронутые булки, — хотя, не скрою, чай был подкупом.
Целитель замялся, казалось, подбирая слова.
— Я не знаю, как лучше объяснить, но попробую. Разговор для меня не из самых приятных, правда, — набрав в грудь побольше воздуха, мужчина сделал шаг назад, — этот год стал для меня очень тяжелым. Семейные неурядицы, — пояснил он кратко, — и одной зарплатой колдомедика не решить всех проблем. Жить в долг я не умею. Вот и взял кое-какую халтуру. Но вот в чем дело, — ещё один шаг по плитке каменного пола, — дата сдачи заказа близится, а у меня ещё и лекции. Времени катастрофически не хватает. А заказ на большую партию зелий, — он выставил руку вперед, показывая вниз.
— Тот же Снейп меня неправильно поймет, да и при всей моей нужде я бы к нему не пошел. Сложно мне тут в замке приходится. Я стараюсь лишний раз не пересекаться ни с кем. Мало ли что могут подумать.
Одри не перебивала и спасибо ей за это. Ложь сложно было придумать сходу, так что пришлось пофантазировать.
— Если кратко. Мне нужны зачарованные флаконы. То есть - если бы они, скажем, светились к 21му дню после закрытия, — в два широких шага целитель оказался рядом с профессором, — ингредиенты для этого зелья должны настаиваться три недели, а этикетки переписывать я уже устал. Проблема в том, что я должен быть в замке, а моя голова и так кругом идёт.
Верес встал вплотную к женщине, не загораживая окно, но и не давая Росс отойти.
— Одри, я пришел за помощью. И всё пойму, если ты откажешься. Да и взамен сейчас у меня ничего нет, — он, по-щенячьи, наклонил голову, — но разобравшись с проблемами - в долгу не останусь, обещаю.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
- В Азии меня ещё не было. И Британия, какой бы красивой она не была, не моя родная страна. Так что не могу судить о сходстве. Хотя, если Япония такая же чопорная и закрытая к последним веяниям нового, то я бы лучше вернулся обратно, в Европу.
Одри усмехнулась.
- Судя по вашей речи, вы, вероятно, откуда-то из восточной Европы? Заканчивал Дурмстранг? Мне, пока, не довелось там побывать. Место, судя по тому, что я знаю, довольно мрачное. - Одри представила себя уроженкой Румынии и попыталась поместить себя в Японию, - Если я права в своих суждениях, то в Японии вы бы чувствовали себя лучше, Эмиль. Япония, в любом случае, просто другая. У нас бы, большая часть японцев, вырывая их из контекста нации, возможно попали бы в Азкабан. Но не будем о мрачном.
Одри взяла в руки чай, но пока пить не стала. Слишком горячий на её вкус, лишь наладилась запахом и поставила рядом с собой.
Эмиль перешёл к причине своего визита и казалось, что он в отчаянии.
- Я не знаю, как лучше объяснить, но попробую. Разговор для меня не из самых приятных, правда. Этот год стал для меня очень тяжелым. Семейные неурядицы, и одной зарплатой колдомедика не решить всех проблем.
На какой-то момент Дрю показалось, что её гость пытается занять у неё денег. Нет, не то, что бы в э том была какая-то проблема, в деньгах проблем не было, но то как он это делал…
- Жить в долг я не умею. Вот и взял кое-какую халтуру. Но вот в чем дело, дата сдачи заказа близится, а у меня ещё и лекции. Времени катастрофически не хватает. А заказ на большую партию зелий…
Кажется дело было все же не в деньгах, или же не только в них. Гость подходил все ближе. Одри становилось неуютно. В память быстро вернулись воспоминания о датском парнишке, которого пришлось заставить забыть о Дрю силой. В мыслях мелькнул вопрос, о том какие последствия будут после применения заклинания забвения на коллеге. Мысль пришла и ушла, однако Одри сложила руки на груди, скрыв кисти в руковах, там где хранились её палочка.
- Тот же Снейп меня неправильно поймет, да и при всей моей нужде я бы к нему не пошел. Сложно мне тут в замке приходится. Я стараюсь лишний раз не пересекаться ни с кем. Мало ли что могут подумать.
Что-то он недоговаривает. Сейчас Эмиль напоминал студента опоздавшего на урок и пытающегося объяснить, что его задержал. А именно стайка пикси, ожившие доспехи и сцепившиеся Барон и Пивз.
Не слишком понятно, отчего Снейп вдруг может понять его не верно. Характер у него с перчинкой, это верно. Но Одри не знала никого, кто разбирался бы в зельях лучше него, по крайней мере такое впечатление он производил. Разве что, Эмил просто не хотел к нему обращаться. Ну чтож, сложно его в этом винить. Разве что, он мог понять бы понять его как раз верно.
- Если кратко. Мне нужны зачарованные флаконы. То есть - если бы они, скажем, светились к 21му дню после закрытия, ингредиенты для этого зелья должны настаиваться три недели, а этикетки переписывать я уже устал.
Три недели! Одри была не сильна в зельях, но это было явно какое-то сложное и дорогостоящее снадобье. Чтож, это все усложняло. Кроме того, если вопрос всего лишь в удобстве, зачем же прибегать к артефакции? Допустим, что скорее всего правда, он просто напросто не знает о некоторых нюансах таких артефактов. Но почему его в этом не поймёт Снейп? Есть же более простые способы напоминания, не вижу причин для Северуса ими не поделиться. И зачем он пытается разжалобить Дрю? Вопросов больше чем ответов.
- Одри, я пришел за помощью. И всё пойму, если ты откажешься. Да и взамен сейчас у меня ничего нет, но разобравшись с проблемами - в долгу не останусь, обещаю.
Одри глубоко вздохнула. Отказывать, при всем при этом не хотелось. Неприятно когда тобой пытаются манипулировать, конечно, но вероятно у него есть на то причины. Не каждый придёт к мало знакомому человеку и будет умолять его о помощи.
- Эмиль, возможно вам и впрямь было бы проще обратиться к Северусу. Есть масса простых способов напоминания… Я постараюсь вам объяснить. Вы позволите? - Одри мягко оттолкнула Эмиля, положив ему ладонь на грудь. Сделав так он прошла к своему столу.
- Видите ли, подобный флакон, каждый их них, несколько сложнее, чем вы могли бы подумать. В особенности, если речь идёт о таких трудоёмкий зельях. Даже простейшие заклинание помещенное в предмет может менять его температуру, в особенности заклинания дающие свет и тепло. Понимаете, не достаточно просто сделать бутыль, которая будет светиться через энное количество времени.
Одри начала искать какую-то папку у себя в столе. У неё были примеры ранее созданных подобных склянок.
- Есть другой путь создания такой вещицы, однако тут нужно рассчитывать на то, какие ингредиенты будут использоваться. В таких бутылках используется напыление из разных материалов, в зависимости от состава зелья. Если вы мне скажите, что вы хотите держать в этих бутылках, я о возможно сразу смогу вам помочь. Вернее я смогу попросить своих коллег сделать их и прислать в школу. На это уйдёт день, может быть два.
Не найдя в столе нужной папки, Одри предположила, что она в шкафу в комнате. Закрыв ящик стола, она подняла взгляд на Эмиля и взглянула на него много значительно.
- Даже если вы по какой-то причине не хотите мне говорит всего, что очевидно. Иначе бы вы обратились к Северусу, я полагаю. Мне понадобятся хотя бы полный список ингредиентов, что бы ваше зелье не испортилось. Я передам его своим коллегам и они уже разработают для вас флакон. Денег с вас не возьму, так и быть, - Одри ухмыльнулась.
Редукто, шмедукто...
— Снова на ВЫ?? — Верес подчинился, отступил. Если Росс собралась объяснять, значит, правда - в Лютном таких банок нет, — вот было в тысячу раз проще, будь я в Лондоне. Проклятый Крауч, вечно ерундой страдает.
— Мне нужна не только светящаяся бутыль, — поправил целитель, но получил в ответ грозный взгляд. Замолчал.
— Есть другой путь создания такой вещицы, однако тут нужно рассчитывать на то, какие ингредиенты будут использоваться. В таких бутылках используется напыление из разных материалов, в зависимости от состава зелья. Если вы мне скажите, что вы хотите держать в этих бутылках, я возможно сразу смогу вам помочь. Вернее я смогу попросить своих коллег сделать их и прислать в школу. На это уйдёт день, может быть два.
Эмиль задумчиво слушал, сложив руки на груди. С любопытством наблюдал за копошением профессора. Пытался не показать удивления, когда услышал фразу о коллегах. Молча кивнул, показывая, что он всё ещё тут.
— Даже если вы по какой-то причине не хотите мне говорит всего, что очевидно. Иначе бы вы обратились к Северусу, я полагаю. Мне понадобятся хотя бы полный список ингредиентов, чтобы ваше зелье не испортилось. Я передам его своим коллегам и они уже разработают для вас флакон.
— Снова эти “коллеги”. Вторая работа?
— Денег с вас не возьму, так и быть.
— Я бы не пришел сюда, если бы дело решалось деньгами, — целитель сдержал себя от закатывания глаз. Натянуто улыбнулся, переваривая информацию. Он знал, что будут сложности. Но не такого масштаба, — полный рецепт зелья опасно выдавать. Росс не глупа. Побежит к Дамблдору.
— Опытный зельевар, коим Снейп и является - сразу скажет для чего будет использованы заготовки, — Верес пожал плечами, отгоняя эту отвратительную идею, — а сам предмет изготовления вызывает большие опасения, учитывая текущую ситуацию. Мне не нужны проблемы, Одри. Понимаешь, после того, как я побывал на плацу корабля Дурмстранга….— он отвернулся, делая шаг к окну.
— “Вы проницательны”, мадам, — с сарказмом повторил ранее сказанную фразу, — институт был моим домом студенчества. Представьте каково это видеть….происходящие ужасы войны от первого лица. Я не знаю, что будет сейчас в стране. Но те вещи, свидетелем которых я стал - мне бы не хотелось снова быть с ними хоть как-то связанным. Поскольку я действительно нахожусь в безвыходном положении ты не оставляешь мне выбора. — Он умолк, держа паузу. Надо перенести фокус внимания.
— Я должен предупредить. То, что я тебе скажу, может вызвать подозрения и разбирательства с привлечением авроров. Безусловно - это относится к их работе. Но никак не связано с событиями в замке, — мгновенно поправил, — я не про бал, а аргусов и дементоров. То, что случилось ужасно. Смерть ученика - печальна. Я всё это знаю. Но черт, моя жизнь тут не заканчивается. Уверен, ты меня понимаешь. Я очень тебе благодарен за помощь, — Эмиль расцепил руки, сложив в замок за спиной.
— Думаю, что лучший способ завоевать твое доверие - это сказать правду? — Колдомедик скорее спрашивал, чем подтверждал догадку.
— Один палестинский жрец из Лютного пообещал услугу за услугу. За партию, — долгий вдох, — готовых для применения сушеных златоглазок, — и долгий свистящий выдох, — он сможет помочь моему брату в Венгрии с проклятием.
Ему казалось, что связав 2+2, а точнее 21 день и златоглазок - всё станет ясно. Но нет, Росс не кинулась вон из кабинета с криками “на помощь!!”. А значит, прониклась историей?
— Эмм. Одри...пожалуйста скажи, что ты либо решила оставить эту затею - и мы забудем об этом разговоре, либо ты мне веришь и поможешь.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Одри стояла за столом и испытующе смотрела на колдомедика, стараясь взвесить все им сказанное. Она слушала не перебивая, давая шанс гостю пояснить суть просьбы, в особенности в контексте озвученной серьезности вопроса.
- Эмм. Одри...пожалуйста скажи, что ты либо решила оставить эту затею - и мы забудем об этом разговоре, либо ты мне веришь и поможешь.
Одри нахмурилась. Она не верила. Она опустила взгляд на стол, уставившись на собственные руки, в попытке структурировать собственные мысли.
Одри выпрямилась и сложила руки на груди.
Одри достала палочку и подманила к себе столик на колесиках, на котором стоит заваренный чай. По следующему мановению палочки с антресоли сверху слетел стул и встал рядом со столом. Одри взяла чашку чая и села в кресло.
Одри отпила из чашки, чай оказался не таким уж и дурным. Запах до сих пор не слишком радовал, а вот вкус вполне сочетался с чувством прекрасного мисс Росс. Он успокаивал. Одри держала его в двух руках, согревая ладони.
Одри позволила себе усмехнуться и лукаво взглянуть на гостя.
Редукто, шмедукто...
—...и с каждым вашим словом, мое желание вам доверять падает.
Что-то во всем этом позерстве Росс напомнило целителю разговор с Эндрюсом. Особенно, когда она заикнулась насчет правды. Колдомедик закатывает глаза, отмахивается от слов профессора.
— Почему крысы Лютного так быстро плодятся?
— Я до сих пор вас слушаю, из ветеранской солидарности...
— Вот спасибо. Кланяюсь до пола, — он успел схватить чашку, прежде, чем столик укатил в сторону привередливой дамы.
— Давайте расслабимся и поговорим как деловые люди, Эмиль. Опытный зельевар Снейп, как вы верно заметили, мог бы углядеть нечто подозрительное в вашей просьбе. В особенности, если бы вы юлили перед ним так же, как передо мной. Вероятно он бы уже вышвырнул вас за дверь и, возможно, впрямь сообщил бы куда надо.
— Пугаешь нарла голой жопой? — Верес в удивлении сморщил лоб, став похожим на шарпея.
— Я, поэтому, и пришел к тебе, — колдомедик скромно улыбается, — по святой наивности думая, что не буду выглядеть подозрительно. Ошибся.
Росс казалась достаточно умной. По крайней мере поняла, что настойка только часть. Целитель беспорядочно постучал по кружке кончиками пальцев, взвешивая ответ. Если бы не утренний разговор с Краучем, то ему не надо было бы вообще искать помощи. В текущем виде вся затея обречена на провал.
— ЧТОЖ. Сказать? Если только - нэжно.
Эмиль уверенно сокращает расстояние, ставит чашку на свободный край. Упирается руками в стол, сверяя беглым взглядом. Стаскивает верхний листок из кипы, не смотря на надписи, отрывает уголок бумаги. Макая перо в чернильницу замечает не исчезнувшую лукавую улыбку на лице Одри. Морщится. Быстро мажет широкую надпись и разворачивает.
— Я и сам своего рода, тоже неплохой зельевар. И крылья златоглазок, которые настаиваются 21 день могут быть использованы в одном. ЭТОМ зелье, — бумага вспыхнула под пальцем целителя, в секунды оставив только черную пыль. Верес резко прихлопнул ладонью бегущие от ветра ошметки пергамента.
— Применение ЭТОГО зелья приведет к суду. Я, по-сути, буду участвовать в ЕГО приготовлении, не смотря на то, что это всего лишь часть. Могу быть привлечен за это. Если что-то станет со жрецом, то в свою защиту могу только прикинуться троллем, сказав, что не понимал в чём конкретно участвовал, — колдомедик выпрямился, пряча правую руку в карман. Он не знал, заметила ли Росс давний ожог.
— Вы же, с другой стороны, не знаете всего этого. А значит - не знаете для чего будут использованы сосуды. А значит - прямых подозрений на вас никак не ляжет. Да и я буду молчать, — потянулся за чаечком.
— Говоря о цене, то ты можешь мне доверять. Жизнь Кр…. — сбился, — брата для меня очень важна. Кристофер болен и моих знаний не хватит, чтобы ему помочь. Здесь нужна другая, более темная магия. Клин клином. А у меня в этом нет опыта. Жрец последний шанс.
Отпил из чашки.
— Урина, — кивнул он на чай, — настой должен стоять 21 день. Не знаю, какое напыление должно быть в данном случае. Это уже на тебе.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Кажется маски были сброшены и разговор наконец стал тем, чем должен был быть с самого начала. Эмиль нацарапал на пергаменте название зелья. Лишь осознав с чем имеет дело, Одри не поднимая лица, бросила взгляд на медика. Улыбки больше не было.
Одри молча выслушала мистера Вереса, взвешивая все им сказанное. После такого откровения, она была бы готова на любое резкое движение от него. Чего уж скрывать, она немного напугалась, но виду не подала. Эмиль же, лишь непринужденно взял чай со стола. Но выпрямляясь со стола она увидела как он спешно убрал руку в карман. Движение было слишком поспешным.
Она понимала, что возможно ввязывается во что-то не слишком безопасное и пыталась понять, как должна защитить себя и ребят. В голову приходил лишь два способа решения, один отказаться и направиться прямиком к Дамблдору, другой же… Одри взяла себя в руки.
Одри встала со своего кресла, комментарий про урину был отброшен в сторону, однако чай остался на столе. Она хотела было направиться к открытому окну, но остановилась на мгновение и приоткрыв верхний ящик стола, достала пачку каких-то сигарет американского производства.
Из окна уже намело снега на подоконник. Одри подошла к нему и взмахом палочки убрала снег с подоконника. Закурить отчаянно хотелось. Она зажгла привычную сигарету и затянулась. Дым проник в легкие, распространяя смертельный уют через себя в тело девушки. Она смотрела на горящие окна замка, на лес и огни где-то вдали, которые едва пробивались через легкий снегопад.
Редукто, шмедукто...
— Ох не нравится мне это….
Соглашение Росс не давало никакой гарантии, что завтра аврорат не узнает про оборотное зелье, — легко соврать о том, что умеешь ловко работать под столом, — Верес допил чай, согласно кивнул на слова профессора, что она собирается уезжать из Хогвартса. Судя по её резвости, она собралась лететь прямо сейчас. Из окна....
Целитель оставил чашку, направился к выходу. Кабанья голова звала новым обновлением этикеток.
— Давайте поступим так, Эмиль.
— Мм?
— Под Новый Год, часов в семь вечера, я буду ждать вас в Трех Метлах. Идет? Отметим наступление нового года. Выпьем за знакомство и деловые отношения.
Меряя шаги, он подошел ближе. Профессор уже во всю наслаждалась блаженным дымом. Росс с улыбкой предложила альтернативу портсигара, кокетливо откинув крышку одним пальчиком.
— Спасибо.
Она мутит воду. ВОТ ЯВНО.
— Отметим. Последние года были на службе или вызовах. Я то думал, что останусь один в этот раз, — достал две сигареты, положил в карман.
— Верну при встрече, — воспользовавшись заминкой в ответе, топнул ботинком на манер движения в мазурке, склонился, изображая вежливый поклон.
— Приятной ночи.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
=12 января 1995 года.=
Послеобеденный перерыв.
Одри сидела за своим широким учительским столом, держась за голову, напряженно соображая. Свитки с домашней работой лежали в стороне, и вместо них её мысли были заняты цифрам, скопированными из дневника Вереса. Не то, чтобы ей требовалось их видеть, ведь она уже несколько раз их переписала, в попытках понять концепцию шифра в процессе переписывания. Она писала символы с конца, вразнобой, обращала внимание на отличие цифр, и в последнем случае Дрю пришла к выводу, что это были просто дефекты почерка.
Максимально очевидно было то, что в переписке участвовали разные люди. И это только разогревало любопытство, ведь если кто-то так сильно озадачился шифром, значит ему есть что скрывать.
Мастер Росс не была новичком в расшифровке разнообразных шифров. Ей неоднократно приходилось встречаться с разнообразными шифровками в текстах или даже целых книгах, ведущих к тому или иному месту, или просто рецепту, скрытому от чужих глаз. Обычно, эти тайники или просто скрытые записи, были один древнее другого, по этому, Одри в своё время пришлось перелопатить немало книг для того, чтобы хотя бы научиться видеть в тексте код, а после и привыкнуть мыслить гибко. Но записки Вереса ставили её в тупик. Если для шифрования использовался специфический ключ, то все труды пойдут насмарку.
Не то, чтобы Одри не доверяла Вересу. Пусть в начале ей двигала только подозрительность, порожденная жизненным опытом, то теперь эта загадка превратилась в своего рода вызов. Ей хотелось разгадать этот ребус, а Эмилю об этом знать было вовсе не обязательно.
Одри тяжело вздохнула и с шумом выпустила воздух через сжатые губы. Во всех этих цифрах не было никакого смысла.
— Может я что-то упустила? — подумала она и протянув руку к трактату о египетских настенных шифрах, и перелистнула страницу, не отпустив её при этом.
Сам факт того, что Дрю обратилась именно к этому труду означал некоторую степень отчаяния. Египтяне использовали свои шифры, чтобы скрыть функцию и алгоритм проклятий, нанесенных на фресках, и вероятность того, что Верес каким-то образом применил нечто схожее в своём блокноте приближалась к нулю.
— Но, возможно, они независимо от предков придумали нечто схожее… — думала Одри доставая тяжелый том из сундука в своей комнате. Но теперь, глядя на пояснения к логике шифра, Одри понимала, что она просто хваталась за невидимую соломинку. Не стал бы Верес так заморачиваться с кодом, разве что это не придумал владелец второго дневника.
Одри откинулась на спинку кресла, расслабив спину и вытянув уставшие ноги. Ей вдруг показалось, что в комнате немного не хватает воздуха, но вставать и открывать окно ей не хотелось. Вторя мыслям об окне, с карниза донесся тихий шкрябающий звук. Одри повернула голову и увидела, как на подоконнике, глядя куда-то вниз, прыгала маленькая синица. Птичка, что-то разглядев, чирикнула и устремилась куда-то вниз, спеша к только ей известной цели.
Мастер выпрямилась и с громким хлопком закрыла книгу о египетских шифрах, вновь вздохнув. Это её маленькое хобби отнимало слишком много эмоциональных сил и нервов. Всегда, когда Одри, словно рыба об лёд, билась над неразрешимой, казалось бы, задачей, она очень быстро начинала нервничать, а в итоге вовсе приходило некоторое подобие паранойи, мерзким голоском шепчущая куда-то на ухо, что Дрю не справиться. И всякий раз это означало, что стоит отложить работу, проветриться и вернуться к делу со свежей головой.
Так было и сейчас. Одри бережно взяла бумажку с шифром и вложила в свой походный дневник с кучей закладок в нём. Это одна из немногих вещей, которую Одри суеверно отказывалась показывать кому либо. Как бы не рационально это ни было.
Дрю взяла со стола чай, отпила, вернула чашку в блюдце и потянулась в кресле раскинув руки.
Редукто, шмедукто...
>> переход
— Вы просто схватили первых попавшихся под руку учеников, мистер Верес?
— ДА ОНИ ЖЕ… — виновны!!! — колдомедик тяжело дышит, не понятно, то ли от беготни по лестницам, то ли от нелепости вопроса.
— И с чего вы решили, что именно мисс Розмонд и мисс Лэнгфорд причастны к вашему...преображению? Только потому что находились рядом? Или у вас есть более веские доказательства их вины? Мисс Розмонд и мисс Лэнгфорд могут быть свободны.
— ЧЕ-ГО? — Тупое выражение полнейшего непонимания было скрыто за слоем стекающей синей жижи.
— А вы, мистер Верес, вместо того, чтобы бездумно хватать студентов, могли для начала привести себя в порядок. Что вы, я надеюсь, и сделаете.
У всех нас бывают моменты хождения по тонкой грани между яростью и безумием. А у выпивох такая граница размывается в разы быстрее. Снейп вчера говорил о воле. Так вот эту волю пришлось собрать из капель оставшегося достоинства в аморфное силуэт молчанья. Свирепого скрежета зубов было не слышно за звуком шагов.
Как только дверь в учительскую захлопнулась, волшебник оказался на лестнице. И самая живая, самая желанная картинка стоявшая перед глазами: лопнувшая как перезревшая тыква черепушка старухи МакГонагалл.
В кабинет профессора артефакторики он не входит летящей походкой лунного тельца. Увы, он решает, что гораздо эффектнее будет заявится - выбив дверь с ноги.
— РОСС! — после громкого рыка целитель придерживает ладонью отскочившую от камня дверь.
— Я УВОЛЬНЯЮСЬ!
Наверно, после этих слов стоило уйти, но это тогда бы был не Верес.
Захлопнув за собой единственный путь отступления из кабинета, он идет прямо к преподавательскому столу, где так кстати стоял чаёк.
Капая синей краской на книжки и разбросанные бумаги, дотягивается до чашки, жадно выпивает содержимое до дна.
— Хватит! — Взмах руки и со звуком хлопушки керамика бомбой разлетается по полу множеством осколков.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Внезапно в кабинет влетело НЕЧТО, вопящее, размахивающее конечностями и называющее Одри по имени. Оно всё было в синей краске, поэтому при каждом его движении краска разлеталась во все стороны. Брызги были повсюду. На партах, стенах, буфете, сервантах, столиках, полу и даже на драпировке при входе. Более того, это тварь умудрилась обтереться о тряпку, вымазав ещё едва ли не на половину.
— Я УВОЛЬНЯЮСЬ! — вопило чудовище и Одри удалось опознать в нем Вереса.
То, что когда-то было колдомедиком, широкими шагами, оставляя ужасные следы на паркете, направилось прямо ко столу. Прежде чем Дрю успела открыть рот, ОНО резким движением схватило чашку чая. Мерлин с чаем! При этом движении чудовище разбрызгало краску на бесценные книги, самая старая из которых датируется 17 веком. Краска попала и на домашние работы студентов, и на личные бумаги, на изыскания и даже на личный дневник Одри. Но самое страшное, что смачная клякса красовалась почти в самом центре свитка написанного руками Хассана ибн Саббаха, в котором он рассуждал о способах конспиративной переписки.
Гнев и бурлящая ярость вздымалась в мастере артефакторики. Она встала с обрызганого краской кресла, уже не отдавая отчет о том, что испачкана и она сама. В приступе гнева, профессор даже забыла где находится её палочка.
— … Эмиль, — хриплый голос Одри вырвался из груди женщины, напугав при этом только её саму. Мужчина, при всём при этом, её гнева словно не замечал. Одри давно не слышала свой голос таким, очень давно.
— Я СЫТ! — заревело чудовище. Одри сделала шаг ему навстречу.
— Что ты себе позволяешь? — прохрипела Дрю.
— ПО ГОРЛО! — очередной жест существа отправил струйку брызг на лицо Одри и на антресоль над ней.
— Ты сыт? — угрозу в её голосе уловили бы и флоббер черви, но не Эмиль, — по горло, говоришь?
— Да, мать твою! — завопил Верес, повернувшись к Одри, после чего двинул кулаком по столу — с меня хватит!
Росс смотрела на лицо чудовища и ощущала как ей в лицо летит слюна вперемешку с частичками краски. Это стало последней каплей. Одри со свистом врезала Вересу первоклассную пощёчину, от которой последние брызги с лица Вереса разлетелись по стене и окну напротив.
— Что же ты, паразит, натворил? ОГЛЯНИСЬ, ДРЯНЬ! — завопила Дрю, и дала ещё одну пощёчину с другой стороны, но уже слабее. Одри хотела вмазать и третий раз, но Верес перехватил её руку.
— Ты... — Верес изменился в лице, а его взгляд потяжелел, — охренела?
Он выпрямился и выглядел устрашающе, но не для Одри.
— Ты это зря…
— Нет. Это ты зря, — голос Одри дрогнул от негодования. Адреналин напомнил женщине, что у неё вообще-то есть палочка и та сразу же потянулась к ней.
Верес рванул к Одри, и резким движением сжал пальцы на её горле.
— Я тебя удавлю, — прошипел он, толкая Дрю к стене, — только пикни и услышишь как...
— Д… Д… Депульсо! — сипло выдавила профессор и колдомедик, потеряв хватку полетел прямиком в парты, оставив на них широкий размазанный синий след.
Одри, согнулась хватая воздух и держась за поцарапанное ногтями отлетающего Вереса шею. Но палочку не опустила.
– Дрянь… ЛЕЖАТЬ! — рявкнула она Эмилю, — Посмотри, что ты натворил паразит! ОГЛЯНИСЬ ВОКРУГ!
Редукто, шмедукто...
Щеку обдало жаром адского пламени. Припомнив, что уже не в первый раз ситуация повторяется, Эмиль теряет рацио в мусорном контейнере той самой безумной ярости. Припомнилось всё.
— Я тебя удавлю, — обещает, уже чувствуя желанный, до боли знакомый - нежный хруст позвонков. Власть жизни на ладони пьянила вожделением, — только пикни и услышишь как…
Палочку-то он и не заметил. Как и не услышал самих чар. Только почувствовал полёт и резкое больное приземление.
Хватаясь за почки колдомедик оседает на колени с тяжелым хрипением.
— Дрянь… ЛЕЖАТЬ! Посмотри, что ты натворил паразит! ОГЛЯНИСЬ ВОКРУГ!
Смотреть вокруг он не хочет. Взгляд иглой упирается в Росс и направленную палочку. Нажираться и получать в рожу чарами Вересу было не привыкать. Но не на работе. Не тогда, когда он пришел за пониманием и утешением.
— Подожди.. — спина резко кольнула и целитель прервался, морща лицо бродячим шарпеем.
— Какого ляда ты сюда вообще пришел? — Замечает ломаный голос, видя, что по щекам волшебницы потекли слезы.
Выставив руку перед собой, Эмиль опускается на четвереньки.
— Одри прости, — бормочет, заваливаясь на бок, — я не хотел тебя пугать.
— Пугать? ПУГАТЬ? — глухой, похожий на мычание вопрос от Росс встречается ответным вздохом. Целитель приподнимает корпус, садясь на одну из ступеней подиума, упираясь лопатками на спинку парты.
— Я… ну просто.. посмотри на меня, — поднимает пустой взгляд и трезвеет. Росс, та самая Росс, боевая и экстричная Росс, дрожала, как осиновый лист. Влюбленный человек почувствовал бы стремление обнять и успокоить, но все очень мог думать Верес - неблагодарность, несправедливость и непонимание мира к нему самому.
— Я не могу больше выдерживать этих детей. Я мирился с многим в этой школе. Пусть даже с меткой в небе. Пожаром. Чертовым турниром. Помфри. Джерри. Реджи, Стаффордом, Мариусом, Барти, треклятым Дамблдором и эти две.. как их.. Розмонд и Лэнгфорд. Невинные пигалицы, блядь. Чем я это заслужил, скажи мне? Чем?
— Чем заслужил? — Снова вопрос, а не ответ. Одри принялась поднимать книгу за книгой со стола, демонстрируя кляксы, — Косилиус Партмор "Тайны сокрытого" 19 век! Фридрих Босмер! Биография! Начало 19ого! Джон Толкен, середина нашего! "Структуры наречий!" Йон фон Траус, "Загадочное о загадочном!"... Ибн Саббах, Мерлин... — голос её дрогнул, — Домашние работы! МОЙ КАБИНЕТ! Гобелены! Драпировки! Через час мне вести урок!
— Понимаешь, что самое обидное? Я делаю, мать его, всё, чтобы у всех все было в порядке. Мне давным-давно плевать на себя. Но никто нихера не ценит, — кряхтя поднимает руку, опирается на парту, — а когда я прихожу за помощью, что я получаю?? Что я паразит? — держась на локте, колдомедик с трудом балансирует, — пора бы мне уже привыкнуть, что ты просто неблагодарная сука, которая не только доброго слова сказать не может, так ещё и слушает через.... — замолкает от новой растекающийся волны боли в спине, — прости, что я пришел именно к тебе. Не дошел до Сэм две двери. Вот она бы поняла меня.
— Она да! — Одри по-прежнему держала его на мушке, пока колдомедик вставал на ноги, — она бы тебя поняла! Я же неблагодарная сука. Должна пасть ниц, за то что ты как последний конченый эгоист пришёл сюда, ноешь как девка, уничтожаешь всё на своём пути. Ты хоть знаешь ценность того, что уничтожил? Да откуда тебе знать? Тебе и вовсе плевать! Тебя же детки обидели. И знаешь что? Сейчас ты возьмешь тряпку и будешь всё оттирать. Руками, ты меня понял?
Верес рассеянно проводит пятерней по липким волосам, опуская взгляд. Пиджак, рубашка, штаны можно была выжимать, а виноградное амбре снова ударило в нос. Оглядывает класс, только пожимая плечами.
— Значит.. и тебе все равно, — заключает, проглатывая обиду, — тебе вот эта хрень важнее? — делает шаг проверяя насколько вообще может двигаться. Вместо того, чтобы выйти, подняться по ступенькам, сбежать, как он обычно делает, принимает другое решение.
Он шагает именно к Одри.
— Мне важно, что тебе плевать. Даже сейчас.
— Перестань, — Верес подходит вплотную, упираясь грудью в палочку, — ты и я знаем - убивать, ломать, уничтожать - чертовски легко. А вот лечение, восстановление, прощение - могут занять годы.
Ладонь мягко ложится на дрожащую руку женщины. Эмиль опускает её вниз, несмотря на протест.
— Репаро, — осколки чашки звонко собираются воедино.
— Я ошибался. И мне жаль. Я всё оплачу. Сколько это? Сотня галлеонов? — Выдавливает ухмылку, надменно переводя взгляд со испачканных предметов на Одри, — я тут на каникулах подарил одной талантливой ученице Виридиана*. А она, представляешь, в ответ, какую-то штуку, каждый раз вопящую на твои “графины”. “Предупреждает об опасности”**, как она написала. Глупость. Но черт, — качает головой, не веря, что говорит об этом, — если бы он был сейчас со мной, то вопил раздавленным джарви.
*личная переписка с Виллан Самайн. Философская книга How to Tame Tigers.
**вредноскоп, но Верес не знает что это такое.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
— Значит.. и тебе все равно, тебе вот эта хрень важнее? — сказал Эмиль, вставая пошатываясь.
— Важнее? Да как он...?? Что он..?? — мысли Одри буквально бились о стенки её метающегося разума, — Почему он такой эгоист?
— Мне важно, что тебе плевать. Даже сейчас, — сказала она, захлебываясь горечью.
Верес направился к Одри. Её инстинкты и желания противоречили друг другу. Одна часть ведьмы кричала о том, что колдомедик напал на неё и его нужно оглушить, а после доложить о случившемся. Другая её часть твердила, что не хочет вредить Эмилю.
Тем временем мужчина подошел к Одри почти вплотную. Восстановил заклинанием разбитую им чашку, рассуждая о том, что разрушать проще, чем восстанавливать.
— Чтож, ты чертовски прав, — думала она, вспоминая книги.
— Я ошибался. И мне жаль. Я всё оплачу. Сколько это? Сотня галеонов? — сказал Верес с усмешкой
— Сотня галеонов? СОТНЯ ГАЛЕОНОВ? Ему ещё и СМЕШНО? — руки женщины стали трястись ещё сильнее, а горечь обиды, давно подступившая к горлу, грозила вырваться наружу, превратившись в извергающийся вулкан. Одри почти не слушала Вереса. Он что-то говорил про неисправный врендоскоп, считая, что разряжает обстановку. Дрю так не думала.
— Но черт, если бы он был сейчас со мной, то вопил раздавленным джарви, — вновь усмехнулся он, намекая на опасность Дрю.
— Вопил бы? Вопил бы говоришь? — Одри слегка толкнула Вереса, — Сотня галеонов? Возьми свои монеты… — женщина осеклась подавившись негодованием.
— Они бесценны, Верес! — Дрю, теперь уже с силой толкнула колдомедика, тот отступил на пару шагов, — Бесценны, ты понимаешь? За любые деньги ты не сможешь исправить нанесённый урон, ты понимаешь?
Голос колдуньи, дрожал нерешительно меняясь с холодного на горький, и обратно.
— Ты вообще слышишь меня? Для тебя это все настолько дороже человека, находящегося перед тобой, что... — колдомедик пожал плечами, — ОКЕЙ. Как я могу это исправить? КАК? Скажи мне?
— Как? Да никак, Эмиль, это невозможно, ты понимаешь? Но не это важно! Черт с ними с книгами, — Одри сделала несколько шагов и оказалась почти вплотную к мужчине, — Почему ты такой осёл? Мне не книги важны, идиотина! Мне важно, что тебе плевать на мои ценности, — Одри вновь слегка его толкнула, — Плевать на всё, что мне важно. Почему? Почему, когда у тебя беда, все должны перед тобой стелиться? Почему тебе плевать на всех вокруг?
Впервые за долгие годы Одри не смогла сдержать негодование и обиду внутри себя. Она вся тряслась, а слёзы, сдерживаемые всё это время, хлынули с новой силой. Дрю снова, слегка, для виду, отчаянно толкнула Эмиля.
– Почему ты думаешь, что всем вокруг плевать на тебя, если тебе безразлична судьба всех вокруг? Почему? Почему ты такой идиот? – Дрю буквально вытаращилась на Вереса, сотрясаясь до основания.
Редукто, шмедукто...
Верес стоит неваляшкой, пропуская эмоциональный всплеск мимо себя. Возвращаясь с каждым толчком обратно, морщась от рези в спине, он вслушивается в каждое слово и в каждое очередное оскорбление. Он пытается понять ОТКУДА такие выводы взялись в, казалось бы, умной башке, но нет. Отказывается принимать, что Росс может быть настолько слепой.
С барского плеча он дарит ей право высказаться, чувствуя подступающую ярость. Одри как будто делала это специально - втыкала дротики в самолюбие, попадая в самый центр.
— Почему ты думаешь, что всем вокруг плевать на тебя, если тебе безразлична судьба всех вокруг? Почему? Почему ты такой идиот?
— ПЛЕВАТЬ!?
Срывается с места, тут же жалея об этом. Он знает, события сегодняшнего дня так просто ему с рук не сойдут. Знает, что завтра его задницу будут вытаскивать из кабинета Дамблдора и Синистра снова его прикроет. А Моро только подтвердит его правду.
Ухватив Одри за запястье, с силой выкручивает, заставляя выпустить палочку. На слезы женщины не смотрит. Это уловка. Дешевый, но весьма успешный трюк, которым пользуется каждая вторая баба.
Притягивает Росс к себе, та сопротивляется, пытается вырваться. Умудряется смазано проехаться кулаком по подбородку. Но колдомедик ловко разворачивает её к себе спиной, сцепляя руки.
— Ты не готова сейчас меня слушать, — зажимает ей рот, — тогда пойдем вместе остудимся.
Створки окна класса артефакторики распахиваются. Мороз обдает лица колючим дыханием. С пятого этажа открывается прекрасный вид на лес. И на место в небе, где в ноябре вспыхнула темная метка.
— Вдох, выдох, — целитель наклоняется вперед, вжимая Одри в подоконник, — и ещё раз. Вдох, выдох. Я уберу руку, а ты не будешь орать, поняла?
Женщина молчит.
— Я спрашиваю ещё раз, поняла?
Росс никак не реагирует. Зажав руки сильнее, колдомедик не отпускает хватку.
— Тем лучше. Меньше перебивать будешь. Чтоб ты понимала, меня сюда направили для Турнира, который я считаю идиотским! И имею полное право считать Дамблдора психом, который для развлечения подвергает детей испытаниям смерти! Я таскался по Министерству все лето выверяя и изменяя информацию по СТО РАЗ, чтобы хоть как-то подать детям материал, связав с ПЕРВОЙ помощью в ЛЮБЫХ ситуациях. Пока все кого я тут встречал - просто мирятся с приказами, я пытаюсь хоть как-то помочь! Я не хочу видеть снова слепых солдат… — Спину снова дернуло и, ослабив хватку, Верес выпрямился с глухим хрипом.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Эмиль выкрутил Одри руки и ударив бросил на подоконник, острый угол которого больно давил на грудь. Она пыталась вырваться, но мужчина крепко держал её. Он что-то говорил, предлагал освободить, если та будет спокойной. Но Дрю не собиралась проглатывать обиду, потому молчала. Колдомедик снова начал изливать душу и жаловаться на жизнь, что ещё сильнее бесило Росс.
В какой-то момент он выпрямился ослабив хватку и воспользовавшись ситуацией Одри освободила руки, но Верес это заметил прижал её корпус к оконной раме, вжав лицо женщины в карниз. Он наклонился и чертя щетиной по коже женщины, облизал ей ухо. Содрогнувшись от отвращения, она выгнулась и резким движением ударила затылком, куда пришлось. Получив четкое попадание в нос, Эмиль отшатнулся, и Дрю уперевшись руками в подоконник оттолкнула от себя колдомедика и тот подался назад, ударив спиной открытое окно.
Не теряя инициативы, женщина выпрямилась и схватила со стола подготовленный к уроку артефакт с Диффиндо и наотмашь ударила им по готовящемуся напасть мужчине. Высвобожденное заклинание рассекло одежду на колдомедике остановив его лишь на секунду. Придя в ярость, он резким хуком ударил Одри в лицо и та отлетев, откатилась к учительскому столу.
Придя в себя, Одри попыталась отползти, но ей что-то помешало. Пошарив рукой, женщина нащупала собственную палочку и ухватившись за неё как за спасательный круг, выставила перед собой и начала вставать держа колдомедика на мушке. Ей хотелось продырявить его насквозь, но решимости воплотить желание в реальность не доставало.
В этот момент из коридора послышались громкие шаги и через мгновение кто-то с грохотом едва не выбил тяжелую дверь. Это был Верес. Еще один. Он шел, размахивая руками в краске, пачкая всё вокруг. Одри перевела взгляд на первого Эмиля и тот громко заорал,
— РОСС!
— Я УВОЛЬНЯЮСЬ! — грохотал в классе Эмиль, отчего Одри резко отлипла от страниц о египетском шифре, со страниц которых, среди прочих иероглифов, на мастера улыбаясь смотрел древний нильский бог Туту.
Артефактор выпрямилась и хлопая глазами, наблюдала, как к ней приближается шумящий Эмиль. Сон, что ещё был свеж в памяти, мерзкой вопящей мушкой напомнил о судьбе книг и свитков. Едва успев отодвинуть и спрятать особо ценные бумаги, она смотрела, как Верес схватил чашку чая и залпом осушив остывший напиток бросил чашку вниз. Одри помнила об этом попыталась спасти любимый сосуд… И ей это удалось.
Невозмутимо поймав её, Одри поставила её на стол, где ей было самое место и взглянула на незваного гостя.
— Кхм… Мистер Верес? — приняв существование дежавю, спокойно сказала Дрю, — Что вы себе позволяете?
Редукто, шмедукто...
— Хватит! — взмах руки и.. целитель деревенеет от того, с какой ловкостью Одри поймала чашку в полете. Кошачьи повадки не изменили ей и здесь, — ва-ау.
— Кхм… Мистер Верес? — Росс смущала своими ледяным спокойствием, — Что вы себе позволяете?
— Я… кхм, — взгляд мечется с двери, на чашку, стол, обратно на Одри. Сбитый с толку волшебник расправляет плечи и набрав в грудь воздуха возвращается к привычному громкому тону, — Я привел к МакГонагалл двух пигалиц, которые сделали это! — взмах руками и тягучие капли падают россыпью точек, — она сказала, что мои методы средневековые!! Хотя, я даже не предлагал публичного избиения. Только розгами! — тараторит активно жестикулируя.
— Я даже не представляю, что могло её навести на такие мысли, — профессор артефакторики брезгливо смахнула попавшую на руку каплю.
— Как это "что"?? — Осеняет себя крестным знамением отставив локоть, — сижу я в кабинете, проверяю свитки. Занят делом! Потом, за спиной слышу что-то про козла. Ну я думаю - Дамблдор! Где ещё вы тут найдете козла. Так ещё и старого. Детишки. Я все понимаю. Бывает, злятся. Так во-от! — присаживается на стол, Одри успевает убрать лежащие на краю книги, — влетает сначала одна бомба. Спину мне окатывает. Потом вторая и третья. Я - СИНИЙ! Кабинет - СИНИЙ! Эта штука попадает мне в глаз! — наклоняется к Росс, показывает, что до сих пор открыть его не получается из-за застывшей краски.
— Я в коридор. Там эти, две… как их, — щелкает пальцами, пытаясь вспомнить фамилии, — Лэнгфорд и Розмонд. Поймал, потащил в учительскую.., — нервно сглатывает, поднимается с места. Злость на поведение декана Гриффиндора стучала в висках. Облокотившись на низкую книжную полку у окна колдомедик щурится оставшимся глазом.
— А там: “васи методы сьледневековые”, “вась уловень восьпитания, бла-бла”. Эти две стоят рядом, глазами хлопают: “деградё”, “слабительное”... Клянусь, в Дурмстранге такое бы не оставили. На плац, в ночь! Посох на вытянутых руках - и стой! ТУТ ЖЕ… — разводит руки в стороны, — Всем насрать! Профессорам все равно что происходит. Я молчу про Трелони, которая раз за разом кидает в меня “пророчества” по поводу и без.
Целитель устало закидывает голову вверх, выдыхая. Когда он сюда шел в голове была мысль вернутся к МакГонагалл и вбить ей очки в затылок. Постепенно отпускало.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Одри выслушала Вереса, наблюдая как тот разбрасывает повсюду капельки синей краски. Радуясь, что ей удалось спасти книги, она глубоко вздохнула, закрыв глаза и сказала,
— Так, — она хлопнула ркуами по коленям и встала, — Во-первых, встаньте пожалуйста. Вы испачкали мне всё вокруг, мистер Верес, и я думаю, вам придется всё за собой убрать. Однако, сейчас, — профессор брезгливо взяла колдомедика за локоть и отвела к открытому пространству между окном и столом, — Стойте здесь, пока вы ещё что-то не испачкали. Пожалуйста.
Артефактор сделала пару шагов в сторону ученических парт, таким образом заглянув за верстак стоящий в мастерской. Найдя глазами стоящий там табурет, Одри палочку приманила его к себе и поместила рядом с Вересом.
— Садитесь пожалуйста, — Одри указала палочкой на табурет, направляясь в свою комнату, — Я сейчас.
Дрю распахнула дверь и зашла внутрь. Прямо перед входом стояла кровать, под которой хранилась всякая всячина. Она встала на колени перед ней, стараясь ничего не трогать испачканной рукой и вытащила из-под кровати большой медный тазик. Одри выпрямилась, повесила таз на сочленение локтя испачканной руки, сунула палочку в карман, после чего свободной рукой взяла стул за спинку и поплелась к чумазому колдомедику.
— Студентов, несомненно, нужно наказать, — сказала Одри, поставив стул и таз рядом с сидящим Вересом, — Не знаю что нашло на миссис МакГонагал и где вся её строгость. Я с ней поговорю.
Одри подошла к буфету возле окна, и открыв один из ящиков, достала оттуда пару тряпок и закупоренную бутылку без опознавательных этикеток.
— Чем вы так насолили этим деткам, Эмиль? — Одри взяла в грязную руку тряпку и через тряпку откупорила пробку бутылки, понюхала и резко отстранилась из-за резкого запаха жидкости в ней. Дрю отложила пробку, промочила тряпку, повернулась к вересу, и облокотилась на буфет, принялась оттирать руку от краски.
— Я? Да ничем, — возмутился мужчина на табуретке, — У меня только семнадцатого первая лекция! Я вообще не представляю ЧЕМ я заслужил... а что это?
Верес смотрел голодными глазами на бутылку в руках у профессора.
— Это... Средство. Не съедобно, — загадочно улыбнулась Одри, выковыривая последнюю краску из под ногтей.
— Нет-нет, что ты, — он жестом показал, что Одри всё не так поняла. Ну да. Конечно, — я чисто из любопытства. Профессионального. Настойка на клыках?
— Не знаю, как вам клыки помогут избавиться от краски... — Она закончила чистить руку, взяла бутылку и вторую тряпку, вернулась к Вересу и сев на стул, продемонстрировал ему бутылку, — Это дистиллированная слизь бундимуна. Приятного аппетита.
Одри ухмыльнулась и ещё разок промочила тряпку жидкостью.
— Сказала бы, я бы тебе живого из дома принёс, — отшутился Эмиль и потерял интерес к бутылке, — а ты не хочешь её развести с водой?
Одри вручила промоченную тряпку Эмилю, и ответила тоном заботливой матушки, проигнорировав вопрос.
— Что бы он мне весь класс съел? Вот. Помоги мне немного, будь так добр, Эмиль. Займись руками, — передав тряпку, Одри оперативно промочила вторую тряпку, повернула лицо Вереса на свет и принялась методично оттирать лицо Эмилю.
— Краска начала въедаться, потерпи немножечко.
— Эта хрень воняет, — Верес попытался вырваться, — ты можешь убрать подальше от носа... Одри! — снова дернулся, но тут же успокоился, подставив лицо, — нежнее пожалуйста.
— Не дёргайся, — Одри начав с щеки, решила перейти к брови, на которой скопилось целая корочка из краски. Она встала и наклонилась к Вересу.
— Так. Расслабь глаз, я сейчас его очищу. Не бойся, — добавила она мягко.
— Да, чего бояться. Я ведь настолько продвинутый трансфигуратор, что сделаю себе новый, — напрягается, поэтому следит одним глазом, — ты же не думаешь, что... что это все заговор.
Одри залилась чистым смехом.
— Ну да! Заговор! Против страшного герцога по прозвищу Синяя Борода, — Одри вернулась к глазу и ловким движением сняла с века пока ещё мягкую краску, осталось убрать мелкие части, — Я уберу самое страшное с глаз, а остальное потом промоете водой.
Одри отстранилась от Вереса, с помощью палочки наполнила тазик водой и бросив в него тряпку села на стул.
Редукто, шмедукто...
Одри смеется, а целитель, хоть и всего одним глазом, замечает, какая красивая у неё улыбка. В ответ же, скромно хмурится. Синюю бороду ему читала когда-то давно бабушка и, насколько он помнил содержание сказки, заканчивалось там все плохо.
— Меня женщины не боятся, если ты к этому, — бурчит себе под нос, а когда Росс убирает руки застывает с немым вопросом: “куда?”.
— Ну да. Конечно. — Одри отжимает тряпку, наносит новую порцию вонючей гадости. Наклоняется обратно. Волшебник чувствует тонкие, пробивающийся через аромат винограда, нотки сандала. — "Людоед был все-таки хороший муж, хоть и ел детей."
— И детей я не ем, — подставляет второй глаз, — вообще-то я жертва. Ты говорила про Японию, но извини, судя по тому как ты говоришь - ты англичанка. А по тому, как ты это говоришь - итальянка. Ты ведь училась в Хогвартсе, так?
— ホグワーツで勉強しました.
— Ааа? — Брови поползли вверх после “хогуйцу”.
— ホグワーツで勉強しました, — Одри повторила шаманские напевы с улыбкой, пояснив, — в Хогвартсе, в Хогвартсе.
— И тут всегда было так плохо с дисциплиной?
— Мне говорит о дисциплине мужчина, вломившийся ко мне в класс в личное время и испачкавший всё вокруг, — профессор кивнула на драпировку украшающую вход в класс, — а ведь это сатин, Эмиль. Надеюсь отстирается.
Целитель покачал головой открывая оба глаза, мирясь с обретенным вновь туманным зрением.
— Хочешь я тебе куплю пару метров шелкового полотна, сшитого лапами эльфов?
— Нет, не хочу, — мягко уточняет женщина с улыбкой — но хочу, — тряпка скользнула на скулу, где краска особенно сильно въелась в кожу, — чтобы вы бережно относились к тому, что может быть дорого мне. Договорились?
Верес поворачивает сосредоточенное лицо, заставляя Росс прерваться.
— Я тебе это обещаю, — глаза беспокойно мечутся по её образу, — после того, что я увидел в омуте, я поменял о тебе мнение. Я… кхм, — неловко прочищает горло, — мне жаль, что ты столкнулась с войной.
— А мне не жаль. Это наверное странно, да?
— Странно, — соглашается, но торопится оправдаться, — только если ты поняла, что не хочешь повторения этого. Почему тебе не жаль?
— Я не знаю как всё могло сложиться, не будь войны. Да и никто не знает. А так... Война сделала меня той, кто я есть. Вернее она направила меня на путь, по которому я иду и до сих пор. Я стала сильнее, в целом. И знаю, что смогу защитить то что мне дорого и прошлое не повторится.
— Не страшно быть сильной на костях дорогих тебе людей? — Позволяет личный вопрос, тянется, чтобы положить свою, всю измазанную краской, тряпку, на стол.
— Страшно, — отвечает однозначно, краем ткани смахивая остатки синего с подбородка.
— А ты можешь мне тоже пообещать? — он отводит с её лица прядь волос, упавшую на глаза, — что если в этом страхе ты потеряешься, то придешь ко мне?
Одри подняла глаза и лукаво улыбнулась.
— Посмотрим. Если, конечно, потеряюсь.
Эмиль встревоженно убрал руку, почувствовав волну влечения, природа которого совсем не подходила для встречи в школе.
— Кхм, чтож.., — мнется какое-то время, стараясь не думать о её прикосновениях, — думаю теперь меня ждет.. долгая процедура по очистке.. всего. Я могу придумать ответную благодарность?
— Можете, — Одри дарит ещё одну хитрую улыбку и подается ближе, — Например, вы можете вымыть мой класс.
— Кла-асс? — Нервно сглатывает, осматривая пол и свои следы, — давай позовем Филча?
Укоризненный взгляд от Росс расценивает как возможность для снятия кокетливого напряжения. Уборка не то, что её интересует. И явно, ей не хотелось быть сейчас в компании завхоза.
Он берет её руки в свои, убирая от лица. Пробегается пальцами по запястьям, чувствуя фигурный холодный узор на кожаном браслете. Какие-то кольца, наверно, также, как и сатин, важные для неё. Никогда нельзя наверняка знать, что у женщин простой аксессуар, а что теплая сентиментальность. Эмиль прячет глаза вниз, замечая жилки и вены на тыльной стороне ладони.
— Спасибо Одри, — притягивает её руку к себе нежно целуя, — спасибо, что была рядом.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Верес явно чувствовал себя не в своей тарелке под пристальным взглядом Одри и её, надо признаться, это немного забавляло. Он немного замялся, а потом, видимо чувствуя признательность, предложил отплатить ответной услугой.
— … Я могу придумать ответную благодарность? — сказал он.
Видя томный взгляд мужчины, Дрю приблизительно понимала о чем он думает и решила немного с ним позаигрывать. Она лукаво улыбнулась и подалась ближе к нему.
— Можете, — согласилась Одри, — Например, вы можете вымыть мой класс.
Это немного не то, чего ожидал Эмиль. Чтож, это ожидаемо. Неожиданно было, то, что он предложил позвать Филча.
— Вот так вот просто свалить собственную ответственность на другого человека? А как же держать ответ за свои действия? — подумала Одри укоризненно глядя на Вереса.
А тот не терял времени и взял в руки не только инициативу, но и руки Одри. Он заигрывающе пробежался пальцами по её рукам, к запястьям и поднес одну из её рук к своему лицу.
— Спасибо, Одри, — сказал Верес целуя ей запястья, что отозвалось в теле Одри легкими мурашками, — спасибо, что была рядом.
Профессор смутилась и не смогла этого скрыть. Она скромно улыбнуаль и аккуратно вернула руки себе. Немного замявшись, Одри вернула в руки тряпку смоченную в слизи бундимуна и глядя в синюю воду в тазике произнесла,
— Эмиль… — повисла секундная тишина, после чего она улыбнулась и выпрямившись сказала, — До урока есть ещё полчасика, класс я всё равно не уберу за это время… Может чаю?
Одри начала вставать и Верес вместе с ней, но как только он услышал про чай сразу сел обратно. Она с лёгкой грустью отметила про себя, что в кое чем все мужчины одинаково предсказуемы.
— Обожаю чай. А сахар у тебя есть? — сказал он, не проявляя разочарования в голосе.
— А я знаю, — отметив голосом, что такую очевидную вещь, она уж точно знает, — И сахар есть.
Одри пододвинула от окна уже знакомый Вересу столик с заварочным чайничком и сахарницей. Проверив не выпила ли она весь чай и удовлетворившись, сунулась в тот же буфет, где лежало средство для очистки и достала оттуда две чистых чашки из стекла, печать для нагрева воды и кувшин с этой самой водой.
Привычным ритуалом Одри быстро нагрела воду, разлила заварку и разбавила кипятком. Предложив одну из чашек, она взяла щипчики для сахара. Верес выглядел опечаленным.
— Сколько вам? Один? Два?
— Три.
— Три так три, — пожала плечами она, — может повеселеет.
Одри отсчитала три кусочка сахара в чашку мужчине, а сама она предпочитала этот напиток чистым. Сделав шаг к окну, она посмотрела на снующих по снегу во дворе студентов и улыбнувшись, обернулась упершись в подоконник, который привычно и, странно знакомо, немного неуютно давил острым краем в филейную часть девушки.
— Знаете, Эмиль, когда я была в школе, — начала говорить она, — не смотря на приближающуюся войну, всё равно было как-то… Весело и легко, понимаете? Сейчас, когда я смотрю на детей учащихся, бегающих по коридорам, влюбляющихся, ругающихся. Живущих, не переживая о том, что кто-то придет и отберет у них маму и папу… — она усмехнулась в нос, — Я даже им завидую. Им невдомёк, что об этом вообще можно переживать Но именно в этом же наша цель, правда? Не допустить повторения истории, — Одри отпила из чашки, вздохнула и улыбнулась, — Я вообще-то не об этом говорила. Вот вы, Эмиль, учились Дурмстранге. Как это было? У вас было место, вроде нашего Хогсмида?
Редукто, шмедукто...
Пальцы касаются ободка дымящейся чашки. В голове повторяется такое глупое “полчасика”, словно перед ним была Эстель. “Пять минуточек у нас есть”. ЧАЙ не подростки же.
Эмиль ерзает на табурете, передвигая ближе к столику. Старательно не замечает прилипшую к груди рубашку и стягивающие движения штаны.
Росс задает вопрос, оборачивая разговор о войне в обратную сторону. Губы целителя трогает издевательская ухмылка.
— Дурмстранг свободен от предрассудков большинства. Нет темной и светлой магии. Есть магия как таковая и уже от волшебника зависит её применение. То что в Хогвартсе есть запрещенные дисциплины меня удивляет. А что до Хогсмида… нет. Ненужная РоссКош.
— Здраво, — кивает Одри, — Дурмстранг не одинок в таком подходе. Но неужели вы думаете, что нет никакой необходимости в дешёвом отдыха для студентов. Да и Хогсмид образовался скорее при станции Хогвартса, чем при самом Хогвартсе. Это сейчас он такой, каким вы его знаете.
Эмиль отмахивается от пара, как и об интригующей истории. Деревня, как деревня. Которую бы закрыть в целях безопасности.
— Но я не о том. Я про то как там было жить. Учиться.
— Одри, ты заставляешь меня погружаться на много лет назад, — улыбается, легко касаясь напитка, — я был из тех, кто сидит подальше от шумных компаний. Соревновательная подоплека каждого действия во мне вызывала только отчуждение. Сила не решает. Решает ум. К сожалению, я понял главное слишком поздно. “Умение говорить” вот, что на самом деле стоит во главе всего. Поэтому, курсе так на шестом я променял фехтование и, вы это называете - ИМС, на философию и историю магии. Точнее, мозги мне вбил один знакомый отца. Возможно, как ты и твой… Мортиус?
— .. Мортимер.
— Да. Он. Старики умеют направить куда надо. В общем, институт я закончил уже на Цвайтере. По случайности, опять же. Из-за первой влюбленности чуть не вылетел, — не донеся чашку до губ, подозрительно прищурился, — а Джо… ты же его со школы знала?
— В некотором смысле даже до школы, — она улыбнулась, сделав глоток, — я отдавила ему пятки по пути к распределяющей шляпе. И это был далеко не последний раз, когда им досталось от моего косолапия, — Одри по-девчачьи очаровательно хихикнула.
— А что он для тебя делал..? То есть - как так получилось, что несмотря на много лет бок о бок, вы дошли до жизни и после выпуска? Я слышал много счастливых историй о том “мы знаем друг друга с пеленок”, но участником таковых не был.
— Ну... — она замялась, — скажем так, он был настойчив, а я была глупа. Он, не смотря ни на что, всегда был рядом. Ну... на сколько это было возможно. Я тогда крутилась в основном с Сири и Кевином. В тайне даже была влюблена в Кева, какое-то время, — я зна-ал. Я был прав! — мысленно выдыхает, никак не реагируя внешне, — если бы Джо был бы не со Слизерина, возможно мы бы больше времени проводили все вместе, да наши с ним отношения могли сложиться иначе. Когда была возможность, мы всегда забивались куда-нибудь, где нас никто не видел и... Ну обычно мы ели, — она хохотнула, — наше любимое место было у озера. Во-он, там, — Дрю неопределенно ткнула пальцем куда-то в окно. Верес решил - оно того не стоит.
— Вы.. ели, — смотрит снизу вверх с досадой, — он был рядом. И-и?
— Ну, он был рядом, мы болтали и ели, — Одри пожала плечами, — я же сказала, что была глупа.
— Меерлин, как прозаично, — голос полнился сарказмом, — сейчас тебя можно подкупить чем-то кроме еды? — Или - купить?
— Теперь меня интересуют более сложные вещи, — ответила она, отхлебнув чая, — да и не подкупали меня. Каждый ел своё. С Джо просто было хорошо, а я не этого не понимала.
— Да я не про еду, — отмахивается, подается вперед, — я про действия. Бабий трёп это, конечно, хорошо. Но решают же поступки.
— Не бабий трёп, да? — Эмиль легко выдерживает многотонный взгляд Росс, — чтож, тогда ничего не изменилось. Он был добрый, чуткий и надежный. На него всегда можно было положиться и он никогда бы не сделал мне больно. В его обществе было... Спокойно и безопасно. Хотя он никогда не создавал впечатление пробивного человека.
— Спокойно и безопасно, — губы растягиваются в озорной улыбке, — с каждым словом ты теряешь искорки интриги, которые мне так нравятся. Эх. А после Джо?
— Не обманывайтесь на мой счет, мистер Верес, — пусть она и говорила спокойно, но колдомедик уже разочаровался. Ждал то он тонкой материи, а получил какую-то мелочь, — после Джо? А ничего и не было.
Вот сейчас было бы хорошо подавиться чаем.
— Не понял. Как это ни-че-го?
— Ничего, стоящего внимания.
Стены личного комфорта ты выстраивать умеешь.
Выгнув бровь, целитель склоняет голову на бок, окидывая оценивающим взглядом Одри с ног до головы. Такого он себе ещё не позволял, поэтому делает это нарочито театрально.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Эмиль очень удивился откровению Одри.
— Не понял. Как это ни-че-го? — переспорсил Верес ответ, на вопрос были ли у неё какие либо отношения после войны.
— И кто такое вообще спрашивает у леди? — возмутилась она про себя.
— Ничего, стоящего внимания. — уточнила она.
Эмиль и до этого выглядел самодовольным индюком, забредшим на кухню к мяснику, но при этом полностью уверенный, что попал на зерновой склад. А после честного ответа профессора и вовсе превратился в нахального мерзавца, решившего, что понял кто такая Одри Эдит Росс и с чем её едят.
Испытав на себе оценивающий взгляд Вереса, Дрю почувствовала себя верблюдом на базаре в Судане, которого вот-вот купит требовательный хозяин. Одри наклонила голову и вопросительно посмотрела на мужчину.
— Что?
— Не могу наглядеться, – ответил он нахально льстя.
— Да что вы говорите? — с иронией парировала Одри, — Позвольте я расскажу вам небольшую историю, из моей жизни, которая произошла со мной совсем недавно. Возможно вы слышали об острове Мадагаскар? Среди его архипелага есть один маленький островок с интересными живыми существами на нем. Так вот когда-то давно, кто-то неизвестный разместил там охранные камни, которые создают вокруг охранную зону, в которую и из которой нельзя аппарировать. Мне было очень интересно изучить эти камни, они, на практике, оказались даже интереснее, чем я думала. Но история не о них. Попасть туда полностью легально – невозможно. Поэтому мне пришлось найти кого-то, готового меня туда доставить, а затем вернуть обратно.
Одри допила чай и налила себе ещё, после чего вернулась на старое место.
— Такой нашелся в Йемене. — голос Дрю стал немного ироничным, — Очень интересный человек. Мы с ним неплохо сдружились пока добирались до Альдабра и пока были там. Знаете, он такой человек. Готовый на многое, смелый по своему, волшебник. Но высокомерный до безумия. Всегда думает, что знает всё лучше других. Мы много разговаривали и он в итоге знал о моей жизни в чем-то меньше вашего, в чем-то больше. В какой-то момент, этот замечательный, но высокомерный молодой человек имел неосторожность неверно меня оценить. Видите ли, зачастую доброту и искренность принимают за простоту и слабость. Очень жаль, ведь он очень хороший человек в душе, пусть и старательно пытается выпятить свою темную сторону, находя в этом силу и самоутверждение. К несчастью, по прибытии в Эш-Шихр, он извинился за своё поведение и мы быстро разошлись, после чего больше не виделись. Очень. Оч-чень надеюсь, что у него всё хорошо.
Верес внимательно слушал, скрестив руки на груди, а в конце, видимо так ничего не поняв, удивленно спросил.
— Ты думаешь, я тебя считаю слабой? Или это был тонкий намек на твои путешествия по миру? Так я и так знаю, что ты не можешь усидеть на одном месте.
— Что вы, Эмиль. Я просто делюсь историей, с ярким примером интересного знакомства.
— Я-ясно, — Верес обновил свой чай — как ты скатилась до жизни профессора, если тебе так нравится путешествовать?
— Я не против преподавать, у меня это неплохо получалось. — Одри пожала плечами, — Так сложилось, что когда я думала о том, что я справляюсь с этим, профессор Дамблдор предложил мне работу. Помню, в тот вечер мне даже не пришлось долго думать.
— Дамблдор? — Заинтересованно, но потом спокойнее, — так значит Вы продолжили общение даже после того, как он бросил вас.. ну, тебя и Джо, тогда. В доме?
— Бросил? - Одри искренне удивилась, - Да он же спас всех нас.
— Он опоздал, — подытоживает, поднимая в руки чашку.
Одри пожала плечами.
— Всё относительно, — сказала она непринужденно, — Возможно явись он на минуту позже, то и мы бы сейчас здесь не пили с вами чай. Кроме того, виноват скорее тот пожиратель, что юлил на допросе и выдал нападение на Парнам-Хаус так поздно. Я не вижу вины Дамблдора и... Тех людей, что были с ним. До сих пор не понимаю, как Дамблдор со всем этим связан, и что это были за люди. Не сказала бы, что они были аврорами.
— В этом мире много всего скрытого от тех, кто не вовлечен в правильные круги, — Верес высокомерно заулыбался, — я ненавижу, когда говорят “если бы”. Было и было. Факт есть факт. Виноватыми стоит считать тех, кто отдает приказы, а не тех, кто их исполняет.
— Эмиль, видимо считает себя особенным, что за сноб… — дала мысленную оценку Эмилю.
— Согласна, — Одри добротно отхлебнула из чашки, — Жаль что он умер так поздно. Очень интересно, сколько ещё осталось его прихвостней, скрывающихся от правосудия. Ничего. Карма - сука.
— Кто умер?
— Тот-кого-нельзя-называть, конечно! — изумилась Одри, — А вы о ком подумали?
— Ааа, да. Просто на секунду показалось, что я пропустил занимательный день за всем этим, — показывает на синий костюм.
— А вот метка в ноябре, что ты о ней думаешь?
Одри помрачнела.
— Недобитки недоносков, — сказала она жестко, — Жест отчаяния. Поздний кризис среднего возраста. Лучше бы они продолжали сидеть под тем камнем, под которым провели последние 15 лет назад, потому что рано или поздно их всё равно достанут.
— Ты действительно думаешь, что за этим стоят Пожиратели? А как же Пророк с его "парами из класса зельеварения"?
Одри мрачно усмехнулась.
— Я думала вы достаточно умны, что бы не верить всему, что пишут в газетах.
— Тогда, ты признаешь факт, что это были Пожиратели и кто-то из них выпустил метку, не смотря на все охранные меры в школе, — разводит руки в стороны, — а значит, под самым носом, у хваленного Дамблдора творится непонятно что. И будь сейчас вторая метка - ты бы стала доверять старику?
— Этот старик стоит больше любого из нас, Верес, — сказала она высокомерно, — Во время турнира школа уязвима как никогда. Или для вас Дамблдор кто-то вроде вездесущего призрака, всевидящего и всезнающего. Что он вам сделал? Профессор Дамблдор вам явно не нравится.
Верес задорно смеется, как будто Одри сказала шутку.
— Дамблдор - псих. Турнир - чушь. Метка - розыгрыш, — Верес заговорил серьезно, тема была для него важна. Он встал со стула и хотел было что-то найти в карманах, но осекся, боясь вляпаться в краску.
— Я с ним общался всего один раз. Когда был направлен из Мунго. Но слышал о нём слишком много, чтобы верить в сказку о том какой он... всемудрый.
— Метка -розыгрыш? — Одри искренне захохотала от души, — Мерлин, простите. Метку я ни с чем не перепутаю, уж поверьте мне. А что касается директора, я довольно давно... Скажем так... Знакома с профессором. Со школьных лет. И спешу вас заверить, что он именно такой, как вы выразились, "всемудрый".
Редукто, шмедукто...
Колдомедик нервно поднимается с места. Вот эти смешки.. убедить Росс в том, что метка - не метка не получится.
— Вы уже собираетесь уходить?
— Нет, — отвечает нетерпеливо, — я хочу курить, но похоже…
Женщина без слов направилась к столу, вернувшись с подарком.
— Сервис, — благодарит скромным поклоном.
— У тебя же урок скоро.. — открывает портсигар, протягивает сначала Одри, потом берет себе одну, неровно скрученную, сигарету.
— Ну да, — она сверяется с карманными часами, достав из-за пояса, виртуозно подчеркивающим талию, — через пятнадцать минут. Поверьте, после вашего визита, запах, последнее, о чем мне стоит беспокоиться, — по взмаху палочки распахиваются все окна.
— Это не конец света, — жадно делает глубокую первую затяжку, оглядываясь на дверь, — может её стоит хотя бы запереть?
— Никто не зайдёт раньше времени. Дети знают.
— Ты их дрессируешь что-ли? — делает ещё затяжку, чувствуя как становится прохладно в невысохшей одежде. После паузы, возвращается к предмету диалога, раскрывая только мелкие, незначительные детали о себе.
— Я был воспитан человеком для которого Дамблдор был тем, кто предал все мыслимые законы чести и морали. Точнее, старикан до сих пор винит другого старикана во всех грехах. Я предпочитаю верить, что в свое время не стану настолько мнительным уебком. Тем не менее, — опускает глаза на прилипший к лацкану пепел, с омерзением отворачивается, — то, как Дамблдор смотрит. Это пробивает меня насквозь.
— Это потому, что он видит Вас насквозь.
Колдомедик поежившись, бросает косой взгляд на женщину, — насквозь. Ну-ну. Ещё скажи, что он ментальный маг.
— Бу! — от неожиданности Эмиль дергается в сторону, — страшно?
— Одри! — делает вид, что замахивается, но опускает руку, — не делай так больше.
Росс давит наглую улыбку.
— Профессор Дамблдор хорошо разбирается в людях. Лучше, чем кто-либо из знакомых мне людей. Нет ничего удивительного, если его взгляд так сильно вас задевает. Особенно если у вас, как и у многих, есть скелеты в шкафу.
— Черт, как я надеюсь, что твое поколение последнее, кто имеет кровь на руках. Потому что - одна война, да и вторая, имеет одну общую фигуру, понимаешь к чему я?
— Мы все надеемся, Эмиль. Но я не понимаю вашего отношения к Дамблдору. Кто-то вам запудрил мозги, а вы и рады. Я знаю этого человека и верю, что без него мир стал бы хуже.
— Читайте, дорогая, читайте, — наклоняется и елейно поясняет, — думайте. Сравнивайте. Вы, может быть, знаете человека. Но ценить людей надо по действиям. Не по нашивкам на мантиях, да убедительным речам. “Если бы” тут не подходит. Факт - Дамблдор связан с двумя событиями потрясающими магический мир, — делает шаг ближе, — стенографии судебные почитайте. Кто был на половине заседаний по Пожирателям? Что он там делал? Директор школы с раздутым эго, которому не терпится вставить свои пять кнатов.
Взгляд Росс напоминает зимнее утро. Слишком холодное, чтобы нравится.
— Мне кажется, я слишком глупа для вашей компании. А значит вам пора. У меня урок.
Целитель тяжело вздыхает.
— Это не то, что я имел в виду, Одри. Я хочу сказать, что боюсь самой мысли, что с тобой что-то случится. Что ты не разглядишь опасность и пойдешь в лобовую атаку.
— А мне кажется, что я все верно поняла. И сказали вы всё что хотели.
Верес старался быть рассудительным, сказать, что Росс не понимает и половины того, что сейчас происходит. Бестолку. На этих словах он закатывает глаза и делает затяжку.
— И я не понимаю, почему я должна терпеть ваши нападки на человека ответственного за то что жива я и все мои близкие. Кроме того, ваши заявления смешны. С тем же успехом вы бы могли заявить, что сэр Альбус Дамблдор собственноручно создал Гриндевальда и В... В... — Одри словно задыхалась, явно пытаясь выдать что-то важное, но… — Мерлин, это не то что я имею в виду…
— И Волдеморта.
Женщина тяжело выдыхает. Видно, что она нервничает.
К этой Британской манере страха перед Темным Лордом Эмиль относился с уважением, хоть и не понимал. Согласно местным законам, колдомедику, по-хорошему, стоило изобразить испуг и заявить о храбрости Одри. Вместо этого, он бросает меланхоличный взгляд в даль распахнутого окна, легко цокнув языком.
— Если бы я, как вы сейчас делаете, видела бы только то, что мне гипотетически хотелось видеть, то я бы давно обвинила вас в пособничестве пожирателям и мне были бы не нужны никакие реальные доказательства вашей вины, а хватило лишь моих домыслов. Оставьте свой яд для более податливых ушей, мистер Верес. Я вижу картину полнее вас и более не могу найти необходимости утруждать вас своими речами, ведь вы, в своей зашоренности способны разглядеть только негатив. Желаю вам открыть глаза и прозреть.
— Тебе не стыдно? Я тебе говорю, что переживаю за тебя. Нет, конечно, ты сильная, воинственная женщина, которая всего добилась сама и тебе не нужен какой-то ползающий рядом бесхребетный защитник. Посмотри ты фактам в лицо. На турнир привезли драконов, Одри. Почему ты думаешь, у нас было достаточно противоожоговой мази для всех пострадавших после корабля? Мы с Поппи готовились к худшему и, черт возьми, были правы. Я бы обосрался при виде такой твари идущей на меня. А тут их собирались поставить на детей! — докуренный до фильтра бычок отправился в недопитый чай.
— Мой негатив идет от голоса разума. Я не хочу чтобы умер хотя бы один волшебник по глупости или развлечения. Откуда идёт твоя злоба? Почему ты сейчас кидаешься на меня с обвинениями и, Мерлин… я и Пожиратели? Серьезно? Росс, проснись. Если я говорю, что ты можешь почитать историю и подумать, это не значит, что мое место среди безмозглых фанатиков. Нельзя делить людей на тех, кто лелеет Дамблдора и тех, кто лижет пятки Волдеморту. Да я вообще приехал сюда под конец войны, хотя и не думал, что это был конец. Зачем? Да чтобы помогать!
Понимая, что сейчас он может перейти только к прямым оскорблениям, где буря эмоций захлестнет Росс - и они больше никогда так чаю-то и не попьют.. целитель делает шаг в сторону, отстраняясь, давай пространство. Давай чувство свободы.
— Я выбрал не сидеть на месте в уже отжившей свои великие годы Европе. Я выбрал идти туда, где могу быть нужным. Где уже несколько лет гибли люди ни за что. Дамблдор великий волшебник, но уважать его - я не обязан, — порядком утомленный беседой, он прибегает к старой уловке, известной ещё со школьной скамьи. Кивает, как будто прощается, делает шаг в сторону. Находясь за спиной Росс, впервые за все время оказавшись вне зоны её следящего взгляда, он становится почти вплотную, стараясь не оставить следы краски.
— Знаешь.. — рука ложится на её плечо, отводя воротник рубашки, чуть не доводя до бретельки бюстгальтера. Он касается оголенного участка кожи, пальцем очерчивая линию ключицы, — я понял, что обсуждать с тобой политику мне не так интересно, как.. встретиться сегодня в Кабаньей Голове. Допустим в семь?
Намеков Одри не понимала. Поступков не ценила. Оскорбляла направо и налево. Раздутым эго могла посоперничать со взрывопотамом. Но она была восхитительно сексуальной в своей наивности. Сказать ей, что Верес самолично устроил все ноябрьское веселье - нельзя. Про живого пожирателя смерти, разгуливающего по школе в образе ученика первого курса - тоже. Бедную девочку тридцати лет хватит удар.
Мысль об Одри стоящей на коленях без одежды отпустить не удавалось с самой первой встречи. Но не стоит она потраченных нервных клеток и отсидки в аргусториуме.
Так повезло лопуху:
Добрую сказку скрошило в труху
Одри смотрела на Вереса и понимала, что он её слышит, но не слушает. Он, как и она сама, свято верил в свою правду и не был готов к чему-то новому. Впрочем, как и сама Дрю. Некоторые его слова, заставили женщину задуматься, но она не позволила чужим словам исказить собственный взгляд на вещи. Она подумает об этом позже.
Колдомедик начал оправдываться, бить себя в грудь и говорил, что с Пожирателями не имеет ничего общего. Даже произнес имя Темного Лорда, от чего Одри немного вздрогнула. Однако, должного эффекта на женщину это не произвело.
— Вы так ничего и не поняли, — подумала она, но вслух не сказала, — но с чего он взял, то я делю людей на сторонников Дамблдора и сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть? Разве что, он сам так делает.
Тем временем Верес встал и обошел профессора со спины и стал откровенно заигрывать с Одри. От его прикосновений по её спине мурашки и она даже позволила себе улыбнуться.
— ….я понял, — говорил Он, — что обсуждать с тобой политику мне не так интересно, как.. встретиться сегодня в Кабаньей Голове. Допустим в семь?
Ну вот. Всё повторяется, как встарь. Она позволила себе коротко вздохнуть, а улыбка на лице Дрю сменилась игривой маской. Она повернулась лицом к стоящему вплотную Эмилю и глядя ему в глаза заговорила.
— Вот так вот? — она невинно похлопала глазами, — Но разве же я могу?
— Выясним вместе…
Одри поняла, что тот проглотил наживку и лукаво улыбнулась. Тот даже потянулся поцеловать её, но женщина остановила его, подставив палец перед его губами и лукаво помотала головой.
— А сейчас я, наверное, должна была упасть к вам в объятия, да? — она невинно смотрела на мужчину.
— Если ты хочешь стать такой же, — повеселел Верес, так и не поняв что происходит, — Так семь устроит?
— Нет, — коротко ответила она с нарочито извиняющимся видом.
— Нет? — ему показалось, что он ослышался.
— Не-а, — она вновь покачала головой, — Не пойдет.
— Сейчас он начнет отчаиваться, — думала она.
И начало это происходить, в тот момент, когда Эмиль начал всё осознавать.
— Я всё вижу и понимаю. Но нет. Возможно когда-нибудь, когда вы будете видеть во мне нечто большее, чем просто куклу, тогда я возможно… Подумаю.
Одри склонила голову на другой бок, наблюдая своё отражение в глазах колдомедика, пока тот выглядит немного растерянным.
— Так… Дай мне шанс.
— Опять попался, — улыбнулась она своим мыслям.
— Он у вас есть, — Одри пальцем вытерла с щеки Эмиля откуда-то взявшуюся кляксу от капли краски, — Вернее он может быть, если вы вспомните, что я леди. А вы джентльмен, не так ли?
— Д-да. А к чему ты клонишь? — сказал он готовый к сотрудничеству.
— Да ни к чему. — она пожала плечами, словно говоря очевидные вещи, — Я говорю прямо, мистер Верес. Я не приду к вам в Кабанью Голову, ни в семь, ни в восемь, ни, даже, в девять.
— Но…
— Но-о если вы будете ждать меня, скажем, — Она подумала какое-то мгновение, — у Зонко. В семь, как вы и хотели. Тогда и продолжим разговор.
Прозвенел предварительный звонок, уведомляющий об окончании обеденного перерыва, а значит через пять минут начнется урок.
— Очень вовремя, — решила она.
— И оденьтесь потеплее, мистер Верес, — сказала она, бросив взгляд на дверь.
— Хорошо-о.
Одри по доброму шикнула Вересу, веля уходить. Один из студентов со Слизерина уже вошел в класс. Пора вести урок.
— Проходите, мистер Эджком, не стесняйтесь. Аккуратно, не испачкайтесь о драпировку.
= конец эпизода =
Редукто, шмедукто...