13 сообщений / 0 новое
Последняя публикация
Последнее посещение: 1 год 2 месяца назад
Семена сомнений


Герои истории:

Дата и время:
Сентябрь-октябрь 1994 года

Краткое описание действий в эпизоде:
По прибытии в Хогвартс, Теодор быстро начал обзаводиться новыми знакомыми, налаживать связи и неизбежно обратил внимание на имя, которое в школе не раз все упоминалось среди учащихся. Так Йенс вышел на Кайлея Хоука и по незнанию решил, что знакомство с таким человеком может быть ему интересным.
Но, к сожалению для Йенса, Хоук тоже так решил.

 
Последнее посещение: 4 месяца 4 недели назад

В пятнадцать лет Теодор, не без помощи дедушки Дитриха, понял, что вовсе не темнота, а парочка бутылок огневиски - лучшие друзья молодежи. Тогда-то все и началось. 
Не то, чтобы до этого их эртеровские сборища были исключительно целомудренными: они и румынские травки пытались раскуривать, и парами от разогретого гноя бубонтюбера дышали - в общем, вовсю экспериментировали над способами повышения настроения. Однажды Миша, - однокурсник из России, - с видом победителя поставил перед ними бутыль с сомнительного цвета жидкостью. Грудь гордо надул и говорит:
- Квас!
Расхвалил его так, что все были уверены: сегодня они точно улетят в космос. В надежде на благословение богов вечеринок давились им всей толпой до часа ночи, но единственным эффектом на организм, им оказанным, стала ужасная изжога, от которой Тео не мог уснуть до самого утра и весь последующий день смотрел на Мишу с паршиво скрываемой ненавистью и желанием раскрошить его на щепки для будущих балалаек. 
А потом в его жизни появился он - янтарный, пьянящий, расползающийся по телу приятным теплом. Дедушка Дитрих даже успел посвятить его в культуру его распития, правила которой Теодор прямо сейчас пытался объяснить двум раскрасневшимся хаффлпаффкам, подошедшим к самому началу их неофициального мероприятия в Выручай-комнате: 
- Сначала бросать лед, - с легкой ухмылкой на лице Тео направил кончик палочки на заранее трансфигурированную из тарелки формочку для льда. Спокойным, почти мурчащим голосом произнеся заклинание, он поправил спадающую на лицо прядь волос, кинул кубики  льда в три  бокала  и вновь вернул свой взгляд девушкам, - Идеально, если кубик быть большим, как сейчас - он дольше таять, а следовательно, ваш виски дольше оставаться холодным и не превращаться в воду с алкогольный привкус, - для пущего эффекта он поморщился,  чтобы выразить всю гамму своего отвращения к разбавленному напитку. Не то, чтобы он был знатоком, - парочка вечеров с дедом и дурмстрангские попойки без всех этих правил его таковым уж точно не делали, - но девушкам об этом было знать не обязательно, - Затем виски, на два пальца, - демонстративно приложив большой и указательный к стенке одного из бокалов, он дождался, пока внимание хаффлпаффок сконцентрируется на них, взял бутылку и разлил напиток по емкостям, - Это самый классический вариант. Пить маленький глоток и с удовольствием, - обольстительно улыбнувшись, Тео ударился краешком своего бокала с бокалами девушек и, выждав приятную паузу, решил продолжить:
- Есть и другие варианты, более близкие нам, - его пальцы ухватили за краешки три стопки из толстого стекла и притянули их поближе, - Второй - на случай, если вы хотеть быстрый веселье. Пить сразу и...как там по-английски? Скоро! 
Девушка, что сидела ближе к нему, и которую он сам посчитал наиболее симпатичной, после выпитого шота сморщила нос и стала изучать глазами стол, в надежде найти что-нибудь из еды, потому что в этот раз виски зашел, по всей видимости, плохо. 
- О нет, дорогая, у меня есть другая идея, - осторожно положив пальцы на ее подбородок, Тео приблизился к хаффлпаффке и прикоснулся к ее губам мягким поцелуем. Порядком раскрасневшаяся девушка ответила взаимностью, но через пару мгновений все же смущенно отстранилась, пряча взгляд в складках своей мантии. Положить руку на ее плечи Теодору это все равно не помешало:
- Легче?
- Скорее небеса разверзнутся, чем Йенс перестать всех спаивать! - в комнату вошел Ганс - из тех, кого Теодор привык называть словом "друг", и который сейчас, конечно, вел себя, как последняя крыса, - и шутливо продолжил: - Он уже рассказывать вам про быстрое веселье? 
- О, бедолага Ганс, когда же ты перестать завидовать? - Теодор демонстративно закатил глаза и состроил возмущенное выражение на лице, - Пора уже смириться, что тебе не достигнуть этот тонкий искусство! А, кстати, - он вновь повернулся к девушкам, - Третий вариант - пить из горло бутылка. Это когда вам уже весело, - подмигнув, Тео продемонстрировал сказанное им на деле и передал бутылку Гансу, заодно хорошенько пихнув его в плечо, чтобы помалкивал о том, что все эти томные рассказы о выпивке он уже давно успешно практикует на других дамочках.  
Тем временем Выручай-комната наполнялась людьми с невероятной быстротой, и Теодор даже не был уверен в том, что половина из них вообще была приглашена, но никто по этому поводу особо и не переживал: главное, чтобы организованным кучкам в коридоре случайно не попался какой-нибудь местный Филч, или, что еще хуже - Каркаров, который, в случае чего, устроит всем дурмстрангцам такую взбучку, что им еще неделю придется ходить строевым шагом. Такое, к сожалению, уже бывало. 
- Эй, народ! - Тео, в своей привычной для однокурсников манере, забрался на стол, чтобы объявить о начале веселья пламенной речью. Когда внимание основной массы людей стало обращено к нему, он, размахивая откупоренной бутылкой, на ломанном английском поведал о том, как они, дурмтранговцы, рады быть тут и как волнительно для них ожидание испытаний:
- И чтобы все было честно!  - его хитрый взгляд сначала прошелся по ребятам в хогвартских мантиях, потом - шармбатонских, а Виктор Крам удостоился сердечка, которое Йенс попытался сложить из свободных пальцев. Толпа загудела, помещение Выручай-комнаты заполнилось чужим смехом и звоном бокалов, и из этой какофонии звуков слух Теодора случайно выцепил отрывок разговора той самой хаффлпаффки, с которой он ранее целовался, и ее подружки:
- А Хоук тут что забыл? - спрашивала она, с неприязнью глядя на кого-то в толпе.
Среди всей этой суматохи Тео не заметил, когда пришел Кайлей, и совершенно не был уверен в том, насколько долго он здесь находится. Как, собственно,  и в том, почему вообще его пригласил. Почему-то практически все то немногое, что было связано с Хоуком, вызывало внутри него сомнения: казалось бы, их общение ограничивалось лишь обменом информацией, но в его словах, жестах, реакциях, манере ее подачи сквозило что-то необъяснимое, что заставляло Тео на всякий случай сохранить его благосклонное к нему отношение. В конце концов, выгодные связи нужно держать поближе к себе - а в том, что контакт с Кайлеем был выгодным, сомневаться как раз-таки и не приходилось. 
- О, мой чешуйчатый друг! - чтобы его было лучше видно, Тео снова залез на стол, да еще и с таким видом, словно Кайлей - именно тот, кого он так сильно ждал все это время. 
- Почему чешуйчатый? Змеи иметь кожа, не чешуя! - пробасил Ганс с другого конца комнаты, явно напрашиваясь сегодня на хорошую дружескую взбучку. 
- Ты вообще змей видеть?
- У меня дома в террариуме две!
Тео слез со стола с видом быка, которому показали красную тряпку, и следующие полчаса прошли в громких, но безобидных спорах на агрессивном немецком.
В момент, когда Йенс снова обнаружил Кайлея в поле своего зрения, его голова покоилась на коленях девушки-рейвенкловки, мягко перебирающей его волосы. Как он тут оказался - загадка, но было бы странно жаловаться. Хоук же одиноко восседал в кресле напротив, держа в руках целое ничего, что порядком подвыпившего Тео почему-то очень возмутило - настолько, что он решил во что бы то ни стало это исправить. Кое-как поднявшись и отвесив своей леди в синей мантии смазанный поцелуй в щеку, он схватил со стола два бокала, - свой и чей-то недопитый, - и шлепнулся в свободное, как ему казалось, пространство между Кайлеем и боковушкой кресла. 
- "В теснота, но не в обида", правда? - усмехнувшись, Тео протянул рыжему второй бокал, чуть не пролив на него все его содержимое. 
- Ему ты тоже про быстрое веселье будешь рассказывать? 
Fahr zum Teufel, Hans! *
Обмениваться "любезностями" они с Гансом начали с первого же взаимодействия на подготовительном отделении Дурмстранга, и тем самым положили начало своей дружбе. Это было чем-то вроде их фишки: в то время, как другие изъяснялись дурацкими цитатами о крепкой мужской дружбе, эти двое соревновались в своем острословии, выясняя, кому из них лучше удастся поддеть другого. Разумеется, любя: сомнений в том, что они друг другу ближе, чем все остальные студенты Института, не было и нет. И все же, как у всего хорошего, здесь тоже было свое "но": эта близость все равно оставалась достаточно поверхностной. Тео и Ганс могли без умолку трещать о девушках, болеть за одну и ту же квиддичную команду, устраивать грандиозные посиделки, но лезть в душу другому никто из них не решался. Тео, как и все остальные, видел в нем фермерского громилу с обаянием на уровне кирпича. Ганс же, как и все, видел в Тео только "золотого мальчика"-тусовщика. 
Ничего не поменялось и сейчас, когда компания стала оживленно обсуждать заклинание "импедимента", реагируя на жалобу одного гриффиндорца на то, что он никак не может его осилить. Тео долго и с интересом наблюдал за развитием беседы, не издавая ни звука, но когда один кучерявый хаффлпаффец стал нести совсем уж несусветную чушь про то, что действие заклинания - вне времени, потому что снять его можно только контрзаклинанием, а для самой жертвы время не замедляется, все же не выдержал:
- Ну нет же. Импедимента действовать примерно до десяти секунда, - Йенс нахмурился, вспоминая свои тренировки, - И для человек, на который оно направлено, течение времени также меняться. Это же логично. 
- Йенс, ну ты-то куда полез? У тебя виски кончиться? - донеслось откуда-то со стороны. Как же он ненавидел такие моменты. Хотелось очень громко выругаться, но все, что Тео смог себе позволить - это досадливо прикусить нижнюю губу, пробежаться по лицам однокурсников недобрым взглядом и взять паузу в пару минут на примирение с острым ощущением несправедливости внутри, чтобы потом вновь натянуть на лицо привычную ухмылочку и повернуться к Кайлею:
- Такие умники. Люблю их. 
Возможно, ему только показалось, что это прозвучало слишком фальшиво. 
 

*прим.: "Иди к черту, Ганс!

 

 

 

Последнее посещение: 1 год 2 месяца назад

Новость о том, что в Выручай-комнате намечается вечеринка - как ее назвала Эми Фишер - Хоук узнал за два дня до ее начала. Эми была девочкой пристойной и предпочитала использовать элегантное слово "вечеринка" для обыкновенных студенческих алко-посиделок, но Хоук ее за это не винил. Он был рад уже тому, что Эми перестала называть такие мероприятия "приёмами", как будто одним этим лицеприятным словом она волшебным образом превращала тухлые попойки пьяных подростков в пышные встречи британских лордов прямиком во дворце ее величества. 

В общем, в том, что главный спекулянт информацией был в курсе почти всего происходящего в Хогвартсе, ничего необычного не было. Новости долетали до Кайлея регулярно и с поразительной, даже для школы, скоростью. Но не приглашения..
 


Пятница, 14:20

- Вы слышали, про Ники? Ну ту, что с шестого курса, с Гриффиндора которая. - Возбужденно затараторила низенькая хаффлпаффка с криво очерченным пробором, из-за чего две небрежные косички были разной толщины. 
Кайлей перелистнул страницу справочника, и оперся о холодную колонну. В обычные дни он бы не отказался от типичных студенческих слухов, что порхали в замке как министерские самолетики, но за последнюю неделю он порядком наслушался бесконечной девичьей трескотни о том, кто в кого влюбился, кто с кем пошел на свидание, кто кого предал через неделю отношений и всякой подобной чуши. Подобные темы разговоров стали очень популярны с тех самых пор, как на территорию Хогвартса приземлилась голубая карета с рюшами от Шармбатона, а из глубин Озера, как из прорванной канализации, всплыл облезлый корабль Дурмстранга. И если прежде Хоук был свято уверен в том, что любая информация бесценна, то после шквала историй подобного толка он изменил свое мнение на этот счет. 
Повернувшись к девицам спиной, он сконцентрировался на параграфе.
- В общем, у нее же отец в министерстве работает обливиэйтором. Так вот на него завели уголовное дело аргусы, за превышение полномочий. Это так официально в деле записали, а на самом деле он грабил магглов и стирал им память!
Подружка шумно охнула, а Кай все-таки оторвался от учебника.
- И как сейчас Ники?
- Она в ужасе! Кажется, это обвинение шокировало и ее и маму ее тоже, даже коллеги отца в ужасе. Говорят, такой порядочный человек. А вчера ее полукровки с Гриффиндора прессовали, мол она воровка и дочь вора. Их тоже понять можно, у них родители или родственники магглы и страшно представить себя на месте пострадавших. Это же никакой защиты от обливиэйта нет, если ты маггл!
- А какая защита от стирателей памяти у магов? - Скептично выпалила другая девчонка. Хоук оценил ее вопрос, но главную рассказчицу он все-таки немного обидел.
- Ну мы-то хоть что-то можем сделать, у нас же палочки есть, а у них совсем ничего!
- У них есть пистолеты.
- Во-первых, не у всех они есть, Фина, а во-вторых, это же знать надо о магах, чтобы предположить, что человек с палочкой может быть опасен. А их же статут "защищает", они наверняка палочку от обычной ветки и не отличат!
- А за нарушение статута его не судят?
- Нет, ведь технически ни один маггл не помнит ничего о кражах и том, что они вообще были зачарованы.
- Тонкая работа, ничего не скажешь... И на сколько хотят засудить?
- Пока неизвестно, но Никки страшно боится, что отца отправят в Азкабан.
- За кражу? Сомневаюсь.
- Но и это еще не все! Она говорит, что...
- Ой, погоди-погоди, смотри! - перебила ее другая хаффлпаффка, -  Вон там! Видишь? Это он! Гляди-гляди!
- Тот, что темноволосый или блондин?
- Темненький, да, это он!
- Красавчик!

Хоук украдкой глянул, что вызвало такую резкую смену темы разговора и быстро понял, что, а вернее кто, был тому причиной. По коридору шли дурмстрангцы, а среди них и Теодор Йенс.

Теодор Йенс, или как его быстро окрестили девчонки в школе, "Тео", "Теушка" или "Йенчик", быстро привлек всеобщее внимание. Этот парень умел блистать на публике как отполированный медяк. Он был учтив, обаятелен, легок на подъем и обладал тем смазливым типом внешности, от которого девчонки просто млели. И если бы Хоук боролся за популярность и влюбленные вздохи однокурсниц, он бы наверняка невзлюбил Йенса с первого взгляда. Но Хоук за них не боролся, а потому он быстро выпустил Теодора из фокуса своих интересов, списав его как безынтересную пустышку. И на том его знакомство с дурмстрангцем могло и завершиться, если бы неделю спустя он случайно не застал взмыленного Йенса за тренировками боевых заклинаний в одном из заброшенных кабинетов. Вот тогда-то Хоук и ощутил первую, ленивую искру интереса.
С тех пор слизеринец стал присматриваться к лощеному Брюсу Уэйну от мира магов. Не специально и лишь изредка, движимый слабейшим из арсенала своих любопытств. Но чем больше он наблюдал, тем больше укоренялся в мысли, что Йенс не тот человек, каким он старается быть на публике. 
Тем интересней стало, когда Теодор сам на него вышел, услышав о репутации Хоука и опрометчиво рассудив, что такого человека лучше держать поблизости, чем только больше подкормил любопытство слизеринца. Но Теодор был иностранцем и, вероятно, никогда не слышал старой Британской поговорки, которая отлично характеризовала бы опасность подобной ситуации для немца:
"Если ты видишь кельпи, значит и кельпи видит тебя"

Слизеринец раздраженно перевел взгляд на страницу учебника и нехотя приняв факт, что из-за чертовых немцев он пропустил весьма полезный инсайд, сконцентрировался на тексте.
Щебет девичьих голосков отошел на второй план, соединившись с прочим монотонным шумом в коридоре, когда вдруг Кай ощутил чье-то присутствие за спиной, за которым последовал шепот с иностранным акцентом:
- Сегодня будет вечеринка в Выручай-комната. Если не занят, приходи
Кай ничего не ответил, да и Йенс уже продолжил свое звездное шествие дальше по коридору.

Под отдаленные визги английских фанаток за поворотом, слизеринец расслышал удивленные голоса девчонок, все это время безмолвно наблюдавших за странной сценой.
- Мамочки, он что Хоука к себе позвал?
- Это он зря...

Кайлей усмехнулся и закрыл книгу.
А ведь они правы.
Это он зря.
 


Пятница, 22:43

Градус вечеринки достиг той стадии, на которой студенты уже разбились по небольшим группам и что-то громко и оживленно обсуждали заплетавшимися языками. Кайлей, для поддержания образа, взял в руки бокал виски, из которого за час вечеринки не исчезло ни капли, и занял среди студенческих групп роль мигранта. Время от времени он подходил к каждой из болтливых кучек и молча слушал их разговоры, если в этой группе его не признавали. А если среди коллектива находились те, кто радостно (или притворно радостно) приветствовали Хоука в своих кругах, он лениво участвовал в разговоре и вкидывал редкие реплики, меняя русло диалога.
А затем случилось нечто интересное.
Одна из хаффлпаффок задала вопрос, который за время пребывания парня прозвучал не единожды, но на сей раз его услышал Йенс и в порыве необъяснимых для Хоука мыслей, выдал короткий перформанс на столе, окрестив Кайлея своим другом. Разумеется, подача была слабой и произнесено это было скорее в шуточной форме, нежели всерьез, но Кай это запомнил. 

А потом все снова сникло. Снова группы, пьяные раскрасневшиеся лица и пустые разговоры. 
Спустя еще полчаса или может немного больше, Хоук отставил маскировочный бокал, окончательно расстался с мыслью о том, что в этом месте можно выведать хоть что-нибудь полезное и развалился в одном из немногих свободных кресел, вытянув уставшие ноги - за сегодня он уже достаточно настоялся.
"И как долго ты планируешь здесь сидеть?" - поинтересовался голос.
"Минут пять. Сейчас немного отдохну, может все-таки хлебну виски, раз уж пришел, и вернусь в гостиную"
"Уходи сейчас"
- посоветовал голос, но прозвучало это почти как приказ.
"Ноги болят"
"В кровати отойдут. Вставай"
"Отстань. Отсюда до подземелий минут 15 идти, дай расслабиться перед походом"
"Эх, ладно, сиди. Все равно уже поздно"
- раздраженно выдохнул голос, когда кто-то вялой рукой протянул ему главное подношение этого вечера, чуть не залив ему штаны, и весело уместил свою задницу рядом с Хоуком в широком, но все еще одноместном кресле.
"В теснота, но не в обида", правда? - подмигнул Теодор и Кай благодарно отхлебнул из принесенного бокала полглотка. На этот раз слизеринцу не пришлось искать разговоров, потому то разговор нашел его сам. Тео окликнул его массивный товарищ, затем диалог разбавили жалобы гриффиндорца о сложном заклинании, а после беседа мутировала в научные дебаты. Теодор молча вслушивался, но стоило ему открыть рот, как его осадили.
Йенс, ну ты-то куда полез? У тебя виски кончиться? 
И вот оно, лицо того, кого недооценивают. Обида и злость тенью легли на черты Теодора, а поверх них маска беззаботности, когда парень, неубедительно улыбаясь, обернулся к Каю.
Такие умники. Люблю их. 
- Точно.. - многозначительно протянул Хоук и усмехнулся с видом человека, что видел перед собой лжеца.
- У тебя интересные друзья, Тео. У меня таких нет. 
Двойственность в голосе Хоука прозвучала намеренно, чтобы Тео сам мог решить говорил ли слизеринец о том, что у него мало друзей в принципе, или о том, что его друзья не позволяют себе такого отношения к нему?
- Это лишь мое мнение, но я удивлен, что они так мало ценят твой исключительный талант. Или в Дурмстранге все умеют с такой легкостью совмещать гульбища по ночам и регулярные тренировки днем? - усмехнулся Кайлей и сделал еще один глоток виски.

I'll expecto my patronum on your face, you little snitch! 
And when I'll finish Imma fly like it's quidditch.
Последнее посещение: 4 месяца 4 недели назад

Это была такая игра, и Тео был в ней победителем - по крайней мере, ему удалось убедить в этом самого себя. Поверить в то, что он сам поставил условия, сам наметил правила и все вокруг движется по заданной им траектории. Что то, что его однокурсники видят в нем посредственность - его личный выбор, основанный на корыстных целях: внушить всем, что он слишком наивен, чтобы воспринимать его конкурентом, для того, чтобы в решающий момент выстрелить первым. Тео нравилось быть первым, как и нравилось видеть меняющиеся лица окружающих после очередной победы на дуэли. 
"Да я сам не знаю, как так вышло!"
"Вау, да мне сегодня везет!"
 "Я в последний момент вспомнил нужное заклинание!"
Все это - ложь чистой воды.
Со своим статусом наследника одной из богатейших и влиятельнейших семей магической Германии он был вынужден стать недооцененным сверстниками, но все эти годы упорно утверждал себе, что это не недостаток, а высшее благо - и, вероятно, только это и помогает ему спокойно спать по ночам. 
- У тебя интересные друзья, Тео. У меня таких нет.  - реагирует на происходящее Кайлей, а усмешка на губах Йенса все отчетливей напоминает гримасу боли. Отвечать на реплику он не торопится и тянет паузу, в то время как внутри него из-за столь двоякого ответа слизеринца появляются первые искры сомнений: он не может понять, были ли его слова жестом поддержки, или все же плохо скрываемой иронией. Как и не понимает, повезло ли Хоуку с отсутствием подобных компаний в его жизни, или все же нет. Но то, что он слышит от Кайлея дальше, отводит все прежние вопросы на второй план, полностью дестабилизируя его сознание.
- Это лишь мое мнение, но я удивлен, что они так мало ценят твой исключительный талант. Или в Дурмстранге все умеют с такой легкостью совмещать гульбища по ночам и регулярные тренировки днем? 
Первая реакция - шок и крохотные зачатки паники. Поначалу Теодору кажется, что она обусловлена тем, что его застали врасплох, словно кто-то пробрался в душевые после очередного матча по квиддичу и подсмотрел за ним. В какой-то степени затронуть тему, о которой не знала ни единая душа - все равно, что вывернуть всего Йенса наизнанку, выбросить так тщательно им же самим разрисованный фантик и вскрыть секретную начинку посередине обтянутой привычной для всех глазурью конфеты. Но даже не это стало причиной тому, что Йенс так резко изменился в лице. 
Хоук не подозревал, что от одного лишь его нелепого вопроса внутри Тео разгорелось пожарище. Что одной лишь своей репликой он, сам того не ведая, натолкнул дурмстрангца на мысль, принимать которую он не хотел годами и предпочитал не думать о ней и вовсе: о том, что победителем он никогда и не был. 
Это была такая игра, и Тео считал себя в ней победителем. Возвел себя сам на Олимп актерского искусства, полагая, что у него все под контролем и то, что сверстники не знают его настоящего - его собственная воля. Что он так искусно шифруется - настолько, что за все годы ни у одного человека не появилось сомнений, что Тео именно таков, каким они его видят. Что ни у кого ни разу не возникало к нему вопросов. 
А что, если дело было не в том, что он хорошо отыгрывал свою роль, а в том, что никто не хотел видеть, как плохо он с ней справляется? 
Что, если все эти годы проблема была не в том, что никто не видел его настоящего, а в том, что всем было удобнее не замечать?
Какому-то слизеринцу, с которым он знаком всего ничего и болтал-то с ним всего пару раз в жизни, понадобилось ничтожно малое количество времени для того, чтобы расколоть его, как орешек, а у друзей Тео для этого были годы. Эта элита Института, эти юные талантливые волшебники с живым умом просто не могли быть настолько глупы. 
- Н..не понимаю, о чем ты, - от прежней бравадной уверенности Тео не осталось ни следа: напряжение читалось в каждой мышце на лице, в каждой клеточке тела, а опьяненный огневиски взгляд вмиг превратился в затравленный. Несмотря на то, что Хоук, по всей видимости, спалил его, Тео очень хотелось придерживаться прежнего облика и потому, когда он понял, что из-за таранящих его душу внезапных осознаний ему это совершенно не удается, он решил ретироваться. 
- Извини, у меня закончиться виски. 
Следующие полчаса он провел в толпе, оставаясь при этом в полном одиночестве со своими мыслями, которые, конечно же, с момента, когда Кайлей задал вопрос, покидать его голову не хотели. Он смотрел на смеющиеся лица своих однокурсников, представляя, как они, возможно, точно так же все это время смеялись над ним и его попытками быть хорошим актером, и испытывал тошноту. Его тащили играть в бутылочку - он отказывался. Девочка-хаффлпаффка предлагала уединиться - он мягко ее отшил. Все, чего Тео сейчас по-настоящему хотелось - это оказаться где-нибудь подальше: например, в Гамбурге, играть с дедушкой Дитрихом в карты и слушать его пьяные истории. Где угодно, только не здесь, в этой шумной толпе из тех, кто, конечно же, не так глуп, как ему казалось. 
Тео не понял, каким образом вновь оказался рядом с Кайлеем, на сей раз - у дальнего угла комнаты, свободного от других людей. Возможно, это было всего лишь случайностью, но что-то внутри Йенса подсказывало, что ноги привели его сюда сами, потому что своим вопросом слизеринец не только зародил в нем не самые приятные мысли, но и заставил Тео заинтересоваться. 
- Так ты, значит, любить подглядывать, да? - усмешка была вымученной, но все же не агрессивной, словно он пытался показать, что принял поражение, но сдаваться не собирался, - И в чем же я проколоться? Не закрыть класс?
Протянутая Хоуку бутылка - жест дружеский, а может - просьба о помощи. Мол, раздели со мной этот момент, потому что я один не справляюсь. 
- Если быть честный, мне так это все надоесть, - Тео опирается затылком о стену и закрывает глаза, впервые позволяя пьяному языку развязаться, чтобы сказать о том, что он чувствует по-настоящему, - Весь этот цирк. Феерический шоу "Главный клоун Дурмстранг Теодор Йенс плясать на костях собственный самоуважение". Дерьмовый зрелище, кстати - не советую. 
 

Последнее посещение: 1 год 2 месяца назад

Кайлей обожал такие моменты. Мгновения, когда парой коротких фраз он ломал нерушимую фундаментальность чего-либо. Мягко, изящно, без лишних действий. Словно прикосновением кончиков пальцев и легким толчком проламывая хрустящую корку льда, он разрушал разом цельный ледяной монолит. И ничто в мире не приносило Кайлею большего наслаждения, чем это волнительное чувство мимолетной иллюзии абсолютной силы. Ни деньги, ни секс, ни восхищение людей - ничто не могло сравниться с этой эссенцией всепоглощающего хаоса и чистым экстазом, что он испытывал в такие минуты.

Хоук обожал ломать людей. 

Кто-то мог делать это по злому умыслу, из низменного желания уничтожить что-то кропотливо созданное чужими руками, как ребенок, что рушит чужой песочный замок. Но Кайлей делал это не из тяги к уничтожению, а из стремления выстроить нечто новое. И делал он это без малейшего зазрения совести, так как знал что цельные вещи, как и цельных людей, так просто не разрушить и монолитные образы разлетаются на осколки только если они полые внутри.
Но то, с какой легкостью треснул образ Йенса в его же собственных глазах говорило лишь о том, что иностранец, увы, не был орехом, который Хоуку так хотелось расколоть. Он был скорее переспевшей ягодой, что лопается прямо на языке от собственного сока. Это значило, что, фактически, такой фокус мог провернуть с Йенсом любой, кто рискнул бы быть с ним честным. И осознание своей не уникальности немного портило Хоуку сладкий вкус победы.

Горло обожгло, а во рту горчило. Слизеринец отнял бутылку от губ.
Если быть честный, мне так это все надоесть. Весь этот цирк. Феерический шоу "Главный клоун Дурмстранг Теодор Йенс плясать на костях собственный самоуважение". Дерьмовый зрелище, кстати - не советую. 
Кай посмотрел на толпу студентов, в центре комнаты. Одна их девчонок сидела на коленях у дурмстрангца и хихикала, пока ее подружка под видом шутки неумело прикрывала свою зависть. Слизеринец сделал еще один скупой глоток и перевел взгляд на Йенса, почти воочию наблюдая как бессвязно роятся мысли в его голове, гонимые прочь бессильной злостью и вместе с тем прибитые к полу алкоголем. 
В таких разговорах он бывал не один десяток раз и с приходом опыта начал видеть их как хорошо отрепетированный танец или как четко структурированный сценарий. И знал, что прямо сейчас наступило время его хода.
- Предположу, что ты мог неоднократно дать отпор, - осторожно начал Кай, прощупывая почву. - Словесно осадить или вызвать на дуэль.. Но ты, вероятно, этого не сделал до сих пор. Почему?
- А зачем? - Отмахнулся Тео и замолчал, потупив взгляд. Он молчал с добрых пару минут, как будто борясь с желанием выложить все карты на стол, но в конце-концов все-таки сдался:
- Порой мне хотелось, но я понял, что так быть лучше. Ты опаснее, когда о тебе меньше знать.
- Друг мой, кажется ты немного просчитался в своем плане, если тебя может расколоть первый попавшийся слизеринец - по-доброму усмехнулся Хоук и снова отпил из горла. 
Тео свел темные брови на лбу в неодобрении и одарил Кая очень тяжелым взглядом, но потом все же расслабил лицо и после очередной паузы выдохнул, пожимая плечами:
- Возможно. Но почему-то это все еще работать: я все еще один из лучших.

Теперь время увести русло разговора с нейтральные темы: они обсудили различие систем обучения в школах-участницах Турнира, затем причины, почему они наверняка не приняли бы участие в таком опасном мероприятии, а после Тео поделился своим впечатлением о хогвартских девчонках. На этом сегменте Хоук слушал молча, про себя надеясь, что Йенс не начнет подбивать клинья к Фэрроу, чтобы Каю не пришлось его устранять, или что немцу хватит инстинкта самосохранения не подкатывать к Стромхолд.

- Скажи мне честно, Йенс. Что доставляет тебе наслаждение? Что придает вкус твоей жизни?
Тео запрокинул голову и уставился на потолок. Он долго обдумывал свой ответ, прежде чем протянул: 
- Наверное, развлечения. Знаешь, когда ты отключать свой мозг хотя бы на время и просто делать то, что тебе хотеться
Кайлей задумчиво кивнул, смакуя полученный ответ, как вдруг иностранец потянулся к нему, стремительно сокращая дистанцию. Хоук не сдвинулся с места, только удивленно уставился на немца. Тео заглянул в его глаза, отработанным жестом откинул челку с лица и низким шепотом выдохнул: 
- Ну и когда по мне тащатся
Кай вскинул брови. Со стороны можно было подумать, что он пришел в замешательство и Йенс, вероятно, так и расценил, потому что тут же отстранился и засмеялся, мол, это он не всерьез. Кайлей сделал вид, что так сразу и подумал.
- А к чему такой вопрос? Впрочем, теперь твоя очередь. Что же придавать вкус твоей жизнь?
В травянистых глазах мелькнула тень злого умысла. Кай усмехнулся.
- Рождественский пудинг.

Дальнейший разговор посменно с шутками затронул праздники в Хогвартсе и кулинарные изыски эльфийской магии, а после Йенса увела одна из хаффлпаффок играть с остальными в бутылочку. Хоука она тактично обошла в своем приглашении. Вероятно, границы его бесстрашия никто не хотел проверять и уж тем более на себе. Теодор предложил Каю пойти с ним, но скорее из вежливости, нежели из истинного желания тащить еще одного парня в круг игроков, и слизеринец тактично отказался. 
Пока шла игра, Кайлей молча наблюдал за студентами, обмозговывая то, что успел заметить во время разговора. По всему выходило, что на публике Теодор играл роль кутилы. Он был ярким, веселым, расслабленным и несерьезным. Человеком, летящим по жизни на крыльях своей удачи и имени своего богатого и влиятельного рода. Но этот образ налагал свои последствия: его недооценивали, считали слишком поверхностным, а может даже и недалеким.
Оставаясь, как он думал, наедине с собой, Йенс был усердным, одиноким и гонимым к успехам не собственной волей, а дамокловым мечом ответственности, что неотвратимо над ним нависал. Но и этот образ лишал его обычной подростковой жизни, к который Йенс стремился.
И это несоответствие дразнило Кая, разжигало желание это исправить. Но как исправить то, что годами кропотливо выстраивалось в кривой фундамент и неумолимо костенело в неизменности?
Сломать.

- Сандра! - Воскликнула хаффлпаффка, вырывая Кая из его размышлений, и зазывая помахала подружке, на которую указывала бутылка. Сандра, хихикая и заливаясь краской, потянулась к девчонке и смущенно поцеловала. Тут же раздалось громогласное "о-о-о!", но громче всех подбадривал девчонок Йенс. 
Игра шла так стремительно, что на Кая мало кто обращал внимание. И слава Мерлину, потому что лицо его выглядело поразительно бесстрастно и слишком уж контрастировало с обстановкой вокруг. 
- Да ну нет! - Крикнул тот самый гриффиндорец, что ранее развел споры о заклинаниях, когда горлышко указало на него. Дурмстранец, что запустил этот ход, тоже не выглядел довольным выбором бутылки и нервно ерзал на месте. Девчонки тут же принялись визжать, смеяться, кричать, что так не честно и против правил.
- Девушки, которые целоваться - это красиво, а парни - это мерзко и никто не хотеть на это смотреть, - заявил Йенс, для пущего эффекта скривился, намеренно демонстрируя отвращение к одной этой мысли.
В этот момент Кайлей решил, что увидел достаточно. Он легко усмехнулся и направился к выходу из комнаты.

Лжец.

 

I'll expecto my patronum on your face, you little snitch! 
And when I'll finish Imma fly like it's quidditch.
Последнее посещение: 4 месяца 4 недели назад
Неделю спустя. 

Тео стоило держать себя в руках. 
Тео стоило закрыть свой рот на замок и потерять от него ключ, чтобы не наворотить дел, потому что одно лишь мгновение потери контроля подставило под удар слишком многое.
Черт дернул его разоткровенничаться с Хоуком на вечеринке, тем самым позволив неутешительным мыслям, которые все последние годы удавалось успешно отрицать и утрамбовывать на самое дно, всплыть на поверхность и поставить под сомнение все его существование в его маленьком закрытом социуме. Теперь он безуспешно пытается, как раньше, сложить из них белоснежных журавликов, но они не летят, а камнем падают вниз - туда, где темнота обволакивает с головы до пят и затаскивает в самые мрачные, самые пугающие уголки его собственной души, медленно, но уверенно сводя его с ума.
Получается, что все эти годы он был уверен в том, что успешно обманывает окружающих, но на самом деле обманывал лишь самого себя. Что на деле все декорации вокруг были не сценой в театре, а ареной в цирке, где он - самый горячо любимый зрителями клоун. На афишах его рисовали в самом центре и, набрав побольше краски на кисть, подкрашивали красный нос поярче - чтобы в глаза сильнее бросался. Шутка там, шутка здесь, сальто вперед-назад, веселая песенка и фальшивый смех, отражающийся эхом от стен - вот и все, чем Йенс являлся. А то, что было там, за ширмами, где людские овации были не слышны, никого не интересовало. Иногда Тео казалось, что не интересовало и его самого. 
Йенса злит, что для того, чтобы сломаться, ему стало достаточно одного очень короткого, но честного разговора. Ему очень хочется обвинить во всем Кайлея - если бы он не лез со своими дурацкими вопросами, процесс саморазрушения не стартовал бы вовсе, - спустить на него всех собак, наслать дюжину проклятий, но отголосок чего-то здравого внутри Тео, постоянно напоминающий о том, что во всем, что случилось в его жизни, виноват только он сам, все еще слишком хорошо слышен. Он бы с удовольствием искоренил этот голос в самом зачатке - почему-то столько лет ему это удавалось, - но абсолютно внезапно столь масштабные осознания выбили из него силы. Вместе с удушающей правдой Теодор обнаружил, что внутри он абсолютно пуст. 
В принятии правды сегодня он перешел на вторую стадию, сменив отрицание на гнев: шоу Теодора Йенса приняло неожиданный поворот, когда его кулак нацелился прямо в переносицу Ганса Фишера - очень по-маггловски, бесконтрольно, внезапно. Друг-дурмстранговец шутил про случайность успехов Тео так много раз, но почему-то именно сегодня получил за это сломанный нос и несколько синяков под ребрами, а сам Йенс впервые увидел чужую кровь на своих костяшках и почувствовал короткое, но очень яркое ощущение облегчения. 
Du solltest dankbar sein, dass ich den Zauberstab nicht genommen habe, denn du unterschätzt mich wirklich.* - после недолгой драки подытожил Тео, не подавая упавшему на пол Гансу руку в качестве жеста примирения, как обычно они это делали во время дуэлей, и мигом покинул Флигенд, полностью игнорируя оклики других дурмстрангцев, которые были весьма шокированы поведением их "безобидного золотого мальчика". 
Когда он вышел из замка, проведя там несколько часов в компании парочки гриффиндорцев, сделавших ему щедрый подарок в виде половины бутылки огневиски и парочки маггловских сигарет за проявленные слабоумие и отвагу, на улицу уже опустился сумрак. Возвращаться на корабль не хотелось категорически - впервые его тошнило от мысли, что к нему будет приковано все внимание окружающих, а потому решение проветриться и добить оставшийся алкоголь в одно лицо показалось достаточно адекватным. 
Теперь он один на один с падающим на него небом. Саднящая боль от разбитой губы почти не беспокоит по сравнению с мыслью, что расхлебывать им же заваренную кашу придется еще очень долго: в кармане уже покоится записка от Каркарова с требованием явиться завтра утром в его каюту с докладом о произошедшем, которую ему передал однокурсник в одном из коридоров Хогвартса - а это значит, что и громовещатель от деда Альбрехта ждать долго не придется. Теодору кажется, что весь мир внезапно ополчился против него одного, а он сам не имеет ни малейшего понятия, как самого себя защитить или, хотя бы, не сделать еще хуже. 
- Я надеюсь, ты не луной пришел любоваться? Иначе дай мне знак, чтобы я успел убежать, - Тео вздрагивает от неожиданности, но меняется в лице, стоит ему только узнать обладателя голоса. Кайлей подкрался поразительно тихо - типичный змей, ничего не скажешь. 
При взгляде на слизеринца челюсть Тео непроизвольно сжалась. Он прекрасно понимал, что Хоук не виноват в том, что просто задал нужные вопросы в нужное время, но сам факт, что он смог расколоть его по щелчку пальцев, ужасно злил. Тео ненавидел самого себя за то, что показал ему свою слабость, что позволил из себя выпустить что-то больное и искреннее, чего никому не следовало видеть. И потому он принял решение: ни за что больше не допускать таких опрометчивых ошибок. 
- Боюсь, ты не успеть, - привычная усмешка на губах и выпрямленная осанка - всем своим видом Тео хотелось показать Хоуку, что в его жизни и мыслях ровным счетом ничего не поменялось, - Чем обязан?
Тео перевел, как ему самому показалось, абсолютно равнодушный взгляд с Кайлея на кармашек своей рубашки, достал оттуда помятую сигарету гриффиндорцев, поджег заклинанием, затянулся и громко закашлялся. 
- И они испытывать от этого удовольствие? Святой Готфрид**, это же ужасно.

* прим.: "Скажи спасибо, что я не взял палочку, потому что ты действительно меня недооцениваешь". 
** прим.: по аналогии с Мерлином, которого британские волшебники упоминают в своей речи, я предположил, что у немцев (особенно в пору студенчества) с такой целью может упоминаться Готфрид Вертер, основатель Дурмстранга. 
Последнее посещение: 1 год 2 месяца назад

 
- Пришел пожать тебе руку. Слышал, сегодня ты сделал первый шаг на пути к честной жизни, - усмехнулся Кай, не глядя на дурмстрангца, и расслабленно завалился на траву. Он понимал, что это провокационная фраза, которая наверняка разозлит парня, но это забавляло слизеринца, а значит точно того стоило. 
Слух о том, что дурмстрангцы подрались дошел до Кайлея еще пару часов назад, но то, что зачинщиком драки стал Йенс он узнал совсем недавно от пары гриффиндорок, что проводили вечер возле Флигенда. От них же он услышал о том, что Теодор все еще ходит где-то в полях возле замка и Хоук тут же выдвинулся в путь, чтобы оценить самостоятельно свое творение. Голос протестовал, убеждал остаться в гостиной, но Кай его не слушал. Любопытство распирало его и это будоражащее чувство было сильней любого здравого смысла.

Тео нахмурился и снова скрипнул челюстью, хотя вслух отмахнулся:
- Да ладно, всего лишь дружески помахаться кулаками. Неужели вы тут такого не практиковать? А как же выброс тестостерон?
- У нас за такой выброс штрафуют факультет на баллы, а затем весь факультет выбивает из зачинщика весь его тестостерон ногами, надеясь, что из него посыпятся если не утерянные баллы, то хотя бы бобы Берти Боттс, - хохотнул Кайлей, глядя на огни Хогсмида вдалеке. Тео шутку оценил, но потом как-то подавленно выдохнул:
Да уж, у вас и правда здесь все иначе.
Кайлей отвлекся от созерцания ночных видов и посмотрел на сидящего рядом Йенса. Взвинченный, напряженный, потерянный. Так выглядел человек, который чувствовал себя не в своей тарелке сразу по множеству разных причин: не в своем привычном окружении, не в своей привычной школе и не в своем привычном положении. Лицо его было помятым, а губа разбита в недавней драке..
Кай ощутил едва различимый укол совести. Это ведь он подтолкнул Йенса к сегодняшней драке..
Я могу исцелить побои, если хочешь. - Тихо, чуть ли не с раскаянием, произнес Кайлей.
- Я и сам могу, но не хочу - Отмахнулся Йенс, явно не желая принимать помощь слизеринца в том, что могло бы пошатнуть его уверенность в своих силах. 
Над полем повисло молчание. Ночной сентябрьский ветер игриво пробегал по траве, заставляя ее почтительно склониться пред его шагами. Тео сделал еще одну затяжку, стараясь не закашляться, но Кайлей никак не прокомментировал его неумелые попытки приобрести вредную привычку.
- А эти Берти Боттс можно достать в Хогсмид? - Разрушил тишину Йенс, пытаясь перевести разговор подальше от сегодняшнего происшествия. - Или только из твоих однокурсник?
- Не советую добывать бобы из моих однокурсников. Можно попробовать, конечно, но уверяю, те бобы, что из них посыпятся будут исключительно с одним конкретным вкусом, - хихикнул слизеринец и подмигнул. -  Но я могу достать тебе пачку.
-
Договорились, - кивнул Тео, улыбнувшись.
- Только сразу предупрежу: зеленых лучше избегать. С ними выше шанс попасть на мерзкие вкусы. Хотя иногда это просто вкус яблочного штруделя или лайма. Можно? - Кайлей потянулся к бутылке и Йенс радушно разжал пальцы.
- Ты сам все это выглушил? Так и до цирроза недолго, приятель. - Хоук сделал глоток и легко вскочил на ноги, разрывая дистанцию между опасным трофеем и потенциальным алкоголиком.
- Нет, мне на помощь прийти гриффинорцы. Два таких долговязых близнеца рыжих, ты их наверняка знать.
- Не хочешь сыграть в игру? - Без лишних предисловий выпалил Кай, захватывая контроль над ситуацией. - Победителю три глотка. Растянем удовольствие..
- Почему бы и нет. И в чем правила?
- Первый задает вопрос, а второй дает на него три ответа, два из которых ложь, а один правда. Если первый отгадает, то он побеждает и может сделать три глотка. Если не отгадает, то они меняются ролями и право на алкоголь, как на вопрос, получает второй. На правах гостя моей страны и человека, что уже отвечал на мои вопросы на вечеринке я позволю тебе начать первым. Согласен? - С улыбкой протянул Кай и взял из рук Тео недокуренную сигарету, на сей раз уже совсем без сопротивления. В кармане мантии у слизеринца и так была полупустая пачка, но этот жест был показательной проверкой и самую малость героическим спасением эрстерца от мучений с дрянным табаком. Затяжка на всю глубину легких и никотин быстро растекается по телу волной расслабления, как он всегда делает с первой затяжкой за день.
- Окей! - Почти воодушевленно кивнул Йенс, а после задумался на добрые полминуты, прежде чем озвучить первый вопрос. - Самый необычный место, где ты проводить ночь?

Кайлей хорошо играл в эту игру. Шарлиз Эндрюс была одной из первых, с кем он сыграл в нее впервые, когда он был еще на втором курсе. И с тех пор он частенько предлагал этот изящный способ выведать информацию у тех, кто не хотел или боялся ей с Хоуком поделиться. Но, к чести самого слизеринца, он также играл в нее честно. Ну или, вернее сказать, он в ней не врал.
Парень сделал еще одну затяжку, а лицо его расслабилось, демонстрируя повседневность приготовленной истории.
- На улице в маггловском районе. - Сообщил Кай. - Это долгая история, но если вкратце, я выбрался к своим товарищам-магглам, и пока я у них сидел, я активно бравировал тем, что знаю Ранкорн как свои пять пальцев. Но немного переборщил с понтами. А когда пришло время возвращаться, я так и не смог добраться до своего дома. Тогда я решил вернуться и попросить переночевать у них, но выяснилось, что их улицу я легко находил при свете дня, а ночью я зашел черт пойми куда и нужный дом так и не нашел. Стучаться в двери к другим магглам было опасно, все-таки мне было 13 лет и незнакомые магглы могли вызвать полицию, что могло привести к проблемам в Министерстве, когда маггловская Британия узнала бы, что понятия не имеет кто такой Кайлей Хоук и почему у него и его родителей нет совершенно никаких маггловских документов. Так что, в итоге, мне пришлось спать на лавке. Благо это было лето.

Первая история была завершена. Хоук еще раз затянулся и выждал секунд десять, прежде чем начать вторую. Лицо его снова изменилось. Теперь оно походило на лицо человека, одержимого идеей, но крайне недовольного тем, что его важные и, без сомнения, полезные исследования завершились полным провалом.
- В канализации. - Коротко сообщил он и недовольно поджал губы. - Я пытался найти вход в Тайную Комнату. Это некое помещение, созданное основателем моего факультета, которое, по слухам, открывается тем, кто разделяет взгляды Слизерина. Я надеялся, что смогу туда попасть или, по крайней мере, проверить, верны ли утверждения историков о том, как работает замок на ее двери. Но я так ее и не нашел и до 3х утра я, как дебил, ползал по канализации замка, пытаясь обнаружить среди нечистот легендарный архитектурный памятник величайшему магу X века. Не буду говорить, чего я там навидался, но это было самое стремное и уж точно самое необычное место, где мне приходилось когда-либо проводить ночь.

Последняя затяжка и сигарета с легким треском догорела до фильтра. Хоук направил на нее палочку, развоплощая остатки, и лицо его снова расслабилось, а губы искривила язвительная ухмылка.
- Под кроватью в гостиной Хаффлпаффа. Я встречался с одной хаффлпаффкой и как-то раз она меня туда провела. Это был еще вечер, все были на ужине.. Но я не ушел вовремя и когда все вернулись она попросила меня залезть под кровать и выйти тогда, когда все заснут. Я просидел под ее кроватью почти до самого утра, потому что выяснилось, что у ее соседки бессонница и эта дура почти всю ночь наворачивала круги по комнате. Я выбрался часов в 5 или 6, когда она, наконец, заснула.
Что думаешь? Что из этого правда?
- Я думаю, что третий вариант. - Почти мгновенно решил Йенс, логично рассудив, что ни один парень не упустит возможности попасть к девчонке в спальню. 
Кайлей задумчиво посмотрел на бутыль, нагнетая интригу, а после демонстративно отпил огневики, давая понять, что этот ход Тео проиграл.

- Есть ли кто-то, кто тебе здесь по вкусу?
- А ты точно не выдать эта информация? - Засмеялся дурмстранец. - Допустим, Делакур из Шармбаттон, Фосетт из Рейвенкло ….и Дафна Гринграсс с твой факультет. Такая недоступная!
Кайлей задумался. Скорее всего правильным ответом была бы Гринграсс. Фосетт сильно проигрывала в образе между горячей слизеринкой и порхающей, неземной француженкой. Но если ответом была Делакур, то он ошибся на счет Йенса и его взглядов. Поэтому Хоук решил узнать наверняка, что образ вейлы не то, что его прельщает. 
- Делакур.
Тео ухмыльнулся.
- Ты ошибиться. Делакур совсем не в мой вкус. К тому же, слишком банально.
- Ну еще бы, - усмехнулся Хоук уголком губ и подал бутылку Тео. - Твой черед.
- Тогда тебе будет такой же вопрос. Кто тебе нравится?
Кайлей задумывается. Вопрос с подвохом. Если дело исключительно во вкусе, то все очевидно, но если все-таки чувствах..
- Флер Делакур, - медленно начал Хоук, перечисляя обманку и ту, которую он находит привлекательной. - Элион Фэрроу с Рейвенкло или.. - вдруг остановился Кай и решил, против правил, добавить в свой ответ и вторую вероятную правду. - Никто.
- Я думаю, Фэрроу. Ты не похож на тех, кто пускать слюни по Делакур, а вариант с «никто» - это вообще как?
- Это бы значило, что мне никто не нравится.. - задумчиво протянул Хоук, но потом коротко кивнул и усмехнулся. - Пей.
Тео как будто даже вошел во вкус, распробовав немерено подаренную ему победу.

- Делать ли ты что-то, что осуждаться обществом?
Вопрос принят.
Кай смотрит куда-то мимо, явно обдумывая ответ. Говорить "нет" не имеет решительно никакого смысла, ведь Теодор не пришел бы к нему изначально, если бы не слышал о Хоуке. А о хороших и честных людях, к сожалению, молва редко облетает всю школу.

Лицо слизеринца приобретает жесткость, как лицо человека, которому не впервой причинять боль ради своей выгоды или, может, даже наслаждения.
- Да. Я частенько ввязываюсь в драки и нечестно играю в квиддич. Я загонщик и пользуясь привилегиями этой роли я частенько хожу по грани квиддичных правил, выбивая своих соперников из игры не вполне честными способами. Это не то чтобы против правил, но это имеет мало общего со словами "честь" и "чистая игра", а потому общество считает такую манеру игры подлой и не одобряет. Просто сделать мне все равно ничего не могут, ведь я лучший в команде.

Жесткость отступает, возвращая на лицо парня ту самую игривую ухмылку, что и прежде, когда он говорил о вымышленной хаффлпаффке.
- Да. Технически это законно, но общество порицает тот факт, что я встречаюсь с несколькими девчонками одновременно. Но во-первых, они и сами иногда не против, а во-вторых, почему я должен лишать себя удовольствия из-за осуждения тех, кто мне завидует?

Ухмылка не сходит с лица слизеринца, но на сей раз она играет иначе. Глаза вторят цвету ночного осеннего поля и словно загораются чем-то зловещим. Кайлей смотрел на Тео сверху вниз.
- Да. Я торгую информацией, артефактами, зельями и прочими не вполне законными вещами на территории школы. Я держу под контролем сеть поставок и пложу себе должников, которые расплачиваются со мной деньгами, информацией или прочими услугами. Закон порицает мою торговлю, но общество осуждает мои действия по другой причине. Многие опасаются меня, потому что иногда я вынуждаю людей делать то, что они делать не хотели, боялись или всегда жаждали, но не решались признаться в этом даже самим себе.
Кайлей пристально посмотрел в темные глаза Йенса и холодно, почти опасно отчеканил:
- Потому что вижу их насквозь.

I'll expecto my patronum on your face, you little snitch! 
And when I'll finish Imma fly like it's quidditch.
Последнее посещение: 4 месяца 4 недели назад

Что-то в последней реплике Кайлея насторожило Тео, заставляя его прищуриться и долго всматриваться в его глаза. Подкоркой он чуял, что именно третий вариант правдив: в конце концов, то, как одним диалогом слизеринцу удалось посеять в нем сомнения относительно собственной жизни, было тем самым подтверждением, что он способен читать людей, как раскрытые книги. Эти выводы вновь привели его к тому, что доверять Хоуку точно не стоит. По крайней мере что-то, что в последствии может очень сильно усложнить его жизнь.
Нет, точно не девчонки, - рассудил Тео, внимательно изучив лицо Кайлея взглядом, и чуть позже добавил, опасаясь, что его вывод мог задеть самолюбие слизеринца:
Не подумать ничего плохого. Просто… ну не чувствовать я в тебе этого. Мы были бы слишком похожи на родственные души.
По меркам Теодора Кай действительно не походил на местного мачо, разбивающего девичьи сердца пачками. Судить по себе, конечно, удел дураков, но в делах сердечных Йенс таковым и являлся, никогда не подходя к интрижкам хоть сколько-нибудь серьезно. Оставалось два варианта, и несмотря на подсказки подсознания, Йенс выпалил:
- Третий вариант - тоже нет. Хотя, конечно, я бы восхититься тобой в таком случае, но только по секрет. Значит, оставаться первое. И в таком случае, хорошо, что мы с тобой играть за разные школы. 
Подозрения Тео подтвердились действиями Хоука: жутковато улыбнувшись, тот вырвал из его рук бутылку.
- Да ладно! Только не говори, что ты здесь местный секс-символ, я все равно не поверить! - возможно, в нем говорил алкоголь, а может быть просто хотелось разбавить обстановку после пугающих выводов. Тем временем Кайлей решил продолжить:
- Как ты думаешь.. Что из того, что порицается обществом, ты никогда не сделаешь?
«В зависимости от того, в каком обществе я нахожусь» - подумал Тео, вспомнив напряженные семейные ужины в поместье: там порицаются даже шибко радостные лица.
- Так, хорошо.., - придумать варианты оказалось сложнее, чем он ожидал, - Первое: не раздеться догола на публике, - Йенс хитро улыбнулся, - Не потому что стесняться - просто люблю сохранять интригу!
Второй же вариант он решил нагло стащить из ответа самого слизеринца, потому что думать мозг совершенно отказывался:
- Не буду встречаться с несколькими людьми одновременно, - на самом деле ответ-пустышка, потому что надо быть полным идиотом, чтобы действительно поверить в то, что Теодор моногамен и следует всем этим дурацким законам, - Иии…никогда не буду целоваться с парнем. 
Когда Кайлей уверенно выбирает второй вариант и смело отпивает из бутылки, глаза Тео удивленно округляются.
- Это еще почему?! - Йенс возмущенно хмурится, вскакивает с места и забирает у Кайлея бутылку, делая глоток, - Ты не иметь право пить, потому что это ложь! 
Вновь опустившись на траву, Тео продолжил:
- Во-первых, я бы смог раздеться, если того требовала бы шутка! Во-вторых, однажды я встречаться с тремя девушками одновременно и ни одна из них не знать о существовании других! - выдохнув, он прищурился, наблюдая за тем, как на губах Кайлея рождается недобрая ухмылка, - Целоваться с парень - вот правильный ответ! Я бы никогда не стал это делать. Ты за кого меня принимать? 
- Это ты думаешь, что это правда, но ты врешь.
Йенс повел бровью и отрицательно покачал головой, глядя на Хоука осуждающим взглядом. Реплика слизеринца возмутила его настолько, что ничего здравого ответить он не мог - рисковал бы перейти на хамство, - потому что такая слепая уверенность в собственной правоте провоцировала доказать обратное во что бы то ни стало.
Хмм, если ты такой умный, Хоук, то сам ответь, смог бы ты? -самодовольно улыбнувшись, Тео пристально посмотрел на Кайлея, ожидая увидеть у него на лице замешательство или любую другую эмоцию, показывающую, насколько этот вопрос ему неприятен.
- Нет. Ведь так не принято, да и внешне мне нравятся девушки. Сколько бы я не целовался с разными людьми, парней среди них никогда не оказывалось. Значит дело в предпочтениях и они у меня есть. - Тео согласно кивнул, но когда Хоук начал озвучивать следующие варианты, благоговейно рассуждая о каждом из них, ухмылка с губ Йенса тут же пропала:
- Да. Потому что поцелуй - это один из простейших физических контактов и мне не нужны чувства или предпочтения, чтобы его совершить, если мне это будет нужно.
Тео сморщился, визуализировав это у себя в голове.
- Да. Потому что тело - это просто тело. Форма для меня не важна, если мне нравится содержимое. То, что я испытываю к людям - это интерес. Фактически, я делю всех людей для себя именно по этому критерию. Я не умею любить и никогда не влюблялся, но я обожаю людей, что вызывают во мне интерес, Тео. И да, я редко хочу засосать тех, кто мне интересен, но если уж до этого дойдет - я уверен, что сделаю это не раздумывая. Потому что для меня не существует границ. Я могу делать абсолютно все.
Йенс неуверенно покачал головой, не зная, как прокомментировать ответ Хоука. Целых два «да» - каковы шансы, что оба они - ложь? Разговор все сильнее начинал вызывать напряжение: Тео нахмурился, скрестил руки на груди в неосознанном жесте защиты, хотя на него никто, - по крайней мере пока, - не нападал. Не то, чтобы слова Кайлея заставляли опасаться его возможных действий, но странное предчувствие, что подобные темы так просто не раскрываются, особенно с такими подробностями, вызывали желание срочно сменить вектор разговора. Хоук же был обратного мнения: 
- Но знаешь, в чем прикол? Я сам не знаю, какой из этих вариантов правда, а какой ложь, ведь я никогда этого не пробовал. Представь, что ты приготовил рождественский пудинг и подал его двум людям. Один знаком с этим блюдом не понаслышке и прекрасно знает, какое оно должно быть на вкус. А второй никогда его не пробовал. Первый говорит тебе, что тебе удалось сделать пудинг вкусным и воздушным, а второй говорит что это гадость несусветная. Вопрос: чьему мнению ты доверишься?

- Конечно же первому. Но одно дело пудинг, а другое - поцелуи с парнями, - Йенс нервно пожал плечами, - Разные вещи, ты понимать?
- К тому же.. Задай себе вопрос: в чем заключается твоя принципиальность? Во внешности? Так мы маги, -через мгновение Кайлей, по всей видимости неплохо владеющий метаморфомагией, на минуту принял облик симпатичной девушки. Сказать, что Тео был удивлен такими способами убеждения - значит, ничего не сказать. И все же начинка оставалась все та же, - Эта внешность что-то меняет? А если бы она была настоящей - она была бы в твоем вкусе? Или ты бы не был на нее падок именно из-за содержимого?
Проблема в том, что я знать, что ты парень, - Тео тяжело выдохнул, понимая, что все идет куда-то не туда, - Окей, предположим, я мог бы поцеловать, но в том случай, если это парень под оборотка или под действием заклинания, о которых я не знаю. Знание все менять. 
То есть если бы я сказал тебе, что я не Кайлей Хоук, а Лилит Хоук, которая прямо сейчас под оборотным зельем, то больше лимитов перед тобой бы не стояло?.. Как же просто обмануть твои принципы, Теодор Йенс, - с каждым новым словом Йенсу все сильнее хотелось стереть эту гадскую ухмылку с лица Кайлея, но все, что он смог - это издать какой-то странноватый возмущенный звук, уже слабо контролируя собственные эмоции:
- Но ведь я знаю, что ты Кайлей Хоук! И она быть с внешность парня...а ты быть с внешность девушки, но быть парень...Scheiße! - игра слишком затянулась и начала нервировать. Тео казалось, что Кайлей пытается выставить его дураком, а быть таковым он очень и очень не любил - это вызывало в нем зачатки злости и плохо подавляемой из-за опьянения и не лучшего эмоционального состояния в целом агрессии, - И какое тебе вообще дело до того, как я к этому относиться?
Стоило бы сменить тему, переключиться на что-то безобидное, что не выводило бы его из себя, но у Хоука была своя тактика, которой он продолжал придерживаться:
- Потому что я вижу, что ты врешь, Тео. Ты врешь себе. 
Бред. Сущий бред парня, который о нем ничего не знает. 
- Передо мной не стоит задачи тебя переубедить и уж тем более заставить тебя целовать парней. Но подумай вот о чем: сегодня ты сделал первый шаг к тому, чтобы начать жить так, как ты хочешь. Ты зарядил по морде тому, чье пренебрежение уже давно тебе осточертело. Скажи мне честно, Йенс.. каково это было?
А вот это был тот вопрос, который смог остудить разгоревшееся пламя, но вновь заставил задуматься, стоит ли откровенничать. Если тема с парнями была просто раздражающей, то последними словами Хоук словно пытался опять залезть к нему под кожу и навести бардак там, где все уже давно было разложено по полочкам. Перед глазами нарисовалась таблица с двумя столбцами, где в шапке - плюс и минус: поделиться своими эмоциями, потому что больше не с кем - плюс; дать больше информации о себе человеку, вызывающему слишком много сомнений - минус; переживать потрясения, которые последуют после осознаний, которые за этим разговором последуют - минус.
И все же:
- Как будто до этого я дышать не в полную силу, - Тео опустил взгляд на собственные колени и задумчиво прикусил нижнюю губу, - Облегчение. Словно это давно пора было сделать. 
Что было бы, если бы он изначально дал всем понять, что он сильный соперник - вопрос долгий и мучительный для обдумывания. С одной стороны, он бы не сталкивался с постоянным недооцениванием своих способностей. С другой - вряд ли он стал бы душой компании, потому что его бы боялись.
- Это был первый лимит, который ты сам себе выставил. Сегодня ты его разрушил. Подумай, сколько еще лимитов ты сам себе возвел? Из страха о том, что о тебе подумают. Из страха, что о тебе могут сказать.. Сколько всего ты никогда не пытался сделать не по собственной воле, а вопреки ей? Сколько возможностей упустил, просто потому что предпочел не отбрасывать тень. 
Тео неуверенно пожал плечами, потому что Кайлей задавал слишком много сложных вопросов, на разбор которых уйдет не один день. Слушая его речь, он думал о том, какого дьявола Хоуку вообще сдалось все это разжевывать? Благодетельность? Это вряд ли. Желание получить превосходство? Возможно, но Йенса не особо заботила репутация Кайлея на его фоне. Человеческий интерес?
- Понимаешь о чем я? Дело не в предпочтениях и не в чувствах в принципе. Дело в свободе воли, которой ты сам себя лишил. Я лишь пытаюсь тебе показать, насколько легко может житься, когда ты свободен делать то, что хочешь. Ведь я так живу.
- Здорово. Молодец, - выставить защиту было легче, чем открываться. Тео знает, что через несколько часов, когда он останется один на один с самим собой, все затронутые Кайденом темы вереницей всплывут в его сознании, не давая спать, но сейчас он чувствовал себя вымотанным и перегруженным. Когда Хоук приземлился рядом с ним, Йенс поднял на него взгляд и вяло улыбнулся.
- Вот что скажи. Ты всем такие промывки мозгов устраивать, или я для тебя избранный?

 

Последнее посещение: 1 год 2 месяца назад

 
Кай усмехнулся и достал из кармана полупустую пачку. Он ловко выудил содержимое, прикусил фильтр и, прикрывая от ветра ладонью, прикоснулся к концу сигареты палочкой. Табак вспыхнул . Вдох.
- Людей слишком много, чтобы я мог позволить себе тратить столько времени на каждого, - выдохнул слизеринец, посмотрев на Теодора. Новая затяжка, Хоук загадочно улыбается, с любопытством рассматривая эрстерца.
Ты мне нравишься, Йенс. Есть в тебе что-то.. - Выдох. Взгляд дурмстранца выражает такую мешанину эмоций, что, кажется, бедолага вот-вот от них лопнет. Кайлей усмехается. - Расслабься, Тео, не в этом смысле.
Он делает шаг навстречу парню, склоняясь над сидящим, и шепчет мягко, почти невесомо, но предельно честно, холодно чеканя это как факт:
Поверь мне, если бы моей целью было впихнуть свой язык тебе в рот, пара капель нужного зелья в твой виски - и ты бы уже уже лежал подо мной.
Хоук отступает и его лицо снова выглядит задумчиво и спокойно. Вдох.
- Но моя цель не в этом.
Ветер нежно треплет темно-рыжие волосы, принося в своих еще теплых руках запах уходящего лета.
- Меня не многие понимают, но я не могу пройти мимо тех, в ком я вижу потенциал. Я сейчас не про магический потенциал, мне насрать, насколько ты силен. Я вижу потенциал твоего характера и силы воли, которыми ты сейчас не владеешь.
И я знаю, что если ты сейчас не сделаешь с этим что-то, не начнешь брать свою жизнь в свои руки, то ты погрязнешь в этом. И однажды, через десять или двадцать лет, когда ты застрянешь на нелюбимой работе, в браке по расчету, по требованию твоей семьи, или еще в каком-то дерьме, ты оглянешься на свою жизнь и пожалеешь об этом. Ты будешь думать: "ну что же я был за идиот, как я мог так просрать все возможности!", а винить будет некого, кроме себя. Потому что ты не сможешь обвинить Каркарова, который порекомендует тебе заняться профессией, к которой у тебя не лежит сердце. Ты не сможешь обвинить отца, который подгонит тебе в жены богатую или знатную, но нелюбимую девушку, вынудив тебя бегать к любимой украдкой, чтобы общество не осудило. Ты не сможешь осудить эту любимую женщину, когда она бросит тебя и, наконец, выйдет счастливо замуж за другого, потому что устанет прятаться с тобой по подворотням, как крыса, в статусе любовницы. Ты не сможешь винить Ганса за то, что он обосрал тебе школьную жизнь, ведь каждый раз это был твой собственный выбор. Потому что выбор плыть по течению и не давать отпора - это все еще выбор. Жалкий, на мой взгляд, бессмысленный, но.. все еще выбор. А никто не ответственен за твою жизнь кроме тебя самого.

Сигарета мерно тлеет, пока над поляной разрастается короткое молчание.
- Я действительно рад, что сегодня ты поставил Ганса на местоЭто хорошее начало. Я вообще ожидал, что вы ртом поговорите, - смеется Кайлей и делает еще один вдох, - но кулаки тоже аргумент, так это что хоть что-то
Теодор ничего не отвечает. Кажется, слова Хоука заставили его о чем-то задуматься.

- Я понимаю, что менять привычный уклад жизни, какой бы херовый он ни был, всегда страшно. Но однажды я это сделал, и ни дня в своей жизни не жалел об этом. Я вышел из-под давления своего отца настолько, насколько это сейчас возможно. Чуть больше, чем через год я буду считаться совершеннолетним и больше никогда не вернусь в отчий дом. Я поднял свой небольшой бизнес и мне хватит денег и связей, чтобы купить собственный небольшой дом, если мне понадобится. Я знаю, что могу сам выбрать свое будущее и мне никто его не навяжет. Я не связываюсь с теми, кто мне неинтересен или неприятен, и встречаюсь с кем хочу и когда хочу.
Здесь Хоук соврал, ведь он ни с кем не встречается. Но для наглядности примера это было полезно.
- Я молчу когда хочу, вру когда хочу и говорю открыто когда хочу. В этом и есть свобода выбора. Мне не приходится стараться ради того, чтобы завоевать чью-то симпатию. В большинстве своем люди меня сторонятся или недолюбливают. Но те, кто мне интересен.. Те, кто полюбил меня вопреки слухам и домыслам, за то, какой я есть на самом деле - вот это настоящие друзья. Об этом я и говорил на вечеринке. Тот, кого я зову своим другом, ценит меня, уважает и любит всем сердцем, а при надобности - отдаст ради меня свою жизнь. И это взаимно. 
Это была неполная правда, ведь единственным другом Хоук считал Стормхолд. Да только она была ебанутой на всю голову и свою жизнь на кон могла поставить ради любого встречного бомжа, если тот был в беде.. да и если не был.
И, тем не менее, даже такую странную дружбу Кай считал куда более настоящей, чем то, что он видел между Тео и Гансом.
Ганс способен на такое ради тебя? Или ты ради него..?
Тео молчит, но точно знает ответ на этот вопрос. Да и Кайлей его знает, а потому ответа не ждет. Он делает еще одну затяжку и опускается на траву, рядом с немцем.

- Я предлагаю тебе свою помощь, Тео. 
Я вижу, что тебе страшно отбрасывать тень, потому что ты боишься, что люди это заметят. Ты знаешь, что когда они заметят, тебе придется давать им отпор, на который у тебя не хватит сил, ведь для тебя это непривычно, а положиться тебе не на кого. Но я своей тенью уже покрываю треть Хогвартса и, пока ты здесь, ты можешь укрыться в моей. Я не осужу тебя и не подставлю, потому что не торгую информацией о людях, к которым я питаю личный интерес. Так что если ты рискнешь изменить свою жизнь, попробовать что-то новое или отказаться от старого - просто дай мне знать и я постараюсь тебе помочь. 

Вдох.
- Ты верно подумал: я не секс-символ. И как ты уже понял по своему проигрышу, в квиддич я все-таки играю честно. Так что теперь ты знаешь, кто я такой. А потому можешь предположить, насколько редко я предлагаю людям бескорыстную помощь, а не договор.. Можешь считать себя особенным. 
Дурмстранец издает как-то стон, что по своему окрасу застрял где-то между смущением и отрицанием в духе "да больно надо!", но Хоук это игнорирует и выдыхает дым.
- Я вижу, что ты врешь о своих предпочтениях, потому что ты не знаешь своих предпочтений, Тео. Ты вообще не знаешь себя. Неделю назад ты был уверен, что тебя устраивает роль клоуна при Гансе. Но надо же! Оказывается, она тебе совсем не нравится и не нравилась все это время! Я вижу, что ты не знаешь, на что способен, а на что нет.
Вдох.
- Я выпил за свою победу, не потому что выбрал правильный ответ, а потому что все три были ложью, а это против правил, - подмигивает Кайлей и улыбается с мягкой укоризной, как улыбаются детям, чей маленький обман был только что раскрыт.
- Ты можешь раздеться на публике. И не только ради шутки, а еще по множеству других причин.
Ты можешь встречаться с несколькими одновременно, хотя это всего лишь жалкая попытка компенсировать давящее чувство ответственности обожанием тех, чья любовь тебе не нужна. Ведь живи ты честно перед самим собой, тебе бы это не понадобилось - ты бы делал то, что хотел и брал только то, что тебе действительно нужно..
И ты можешь поцеловать парня.
- Хоук потянулся к дурмстрангцу, стремительно сокращая дистанцию, заглянул в его глаза и отработанным жестом откинул челку с лица Тео, как это сделал он сам, тогда на вечеринке. В точности повторяя ситуацию недельной давности, Кай низким шепотом выдохнул:
- Потому что те, кто на это не способен, так не делают. И уж тем более со мной.
Слизеринец усмехается, отдаляется от своей жертвы и, будто потеряв всякий интерес, снова смотрит вдаль. Огней Хогсмида стало значительно меньше. Видимо, за время их разговора многие уже пошли спать. Сигарета почти догорела. Вдох.

- Знаешь, люди любят повторять, что "движение - жизнь", но они думают, что это призыв делать зарядку по утрам. Это херня. Движение, скорость, хаос, динамика - это постоянно изменение условий, новый опыт, новые мысли, чувства, действия. Это как ветер, как свежий воздух, как пламя или как быстрая река. Ты можешь с этим бороться, как с бушующим морем, или обуздать и нестись вперед на волнах, но чтобы ты ни сделал - ты все еще останешься живым. А статика - это смерть. Смерть физическая, моральная, умственная. Мне она видится чем-то липким, затягивающим как трясина, усыпляющим твою бдительность..
Кай отрывает взгляд от пейзажей и переводит его на эрстерца, слишком честный для незнакомца и этого разговора. Но он смотрит открыто, словно выискивая понимания в его глазах:
- Я боюсь статики, Тео. Наверное, это одна из немногих вещей, которых я действительно очень боюсь и изо всех сил бегу от нее. 

Огонек сигареты дошел до самого фильтра и потух. Кайлей взмахивает палочкой и развоплощает остатки, затем берет из рук Тео огневиски и делает полный глоток. Теперь немец знает мотивацию Хоука и поймет, почему следующее его обещание не ложь:
- Если ты откажешься от моего предложения и решишь выбрать ту статику, в которой ты уже погряз, я отстану от тебя. 
 

I'll expecto my patronum on your face, you little snitch! 
And when I'll finish Imma fly like it's quidditch.
Последнее посещение: 4 месяца 4 недели назад

Одно из главных правил было выучено в самом детстве: никогда не доверяй людям до конца, а тем из них, кто больше всего болтает - тем более. Вся жизнь в обществе - бесконечный поиск подвоха и скрытого смысла в действиях и словах других, где Тео, нацепив на себя маску добродушия и открытости, создавал иллюзию понимания и согласия. Вся эта мишура стала настолько привычной, что в существование чего-то искреннего перестало вериться и вовсе, а потому всякий раз, когда кто-то пытался изображать себя честным человеком, Йенс внутри себя желчно посмеивался, автоматически обесценивая все услышанные слова. 
Кайлей не стал исключением. Чем больше он говорил, тем сильнее внутри Тео разрастались недоверие и сомнение: Хоук не был похож на Мать Терезу от мира магов, а полученная за время своеобразной игры информация почти напрямую противоречила «искренним» мотивам слизеринца. Только вот Йенс не имел ни малейшего понятия, что же он в нем такого нашел. Деньги? С его бизнесом это не проблема. Популярность? Хоук не похож на того, кого бы это интересовало. Все же было бы действительно куда проще, если бы Кайлей банально оказался пидором. 

- Ты столько раз сказать о том, что я особенный, что подобную «помощь» ты не предлагать каждому… - Тео прищурился, вглядываясь в его лицо, чтобы попытаться разглядеть в нем то, чего он сам не озвучивает, - Если честно, я не могу до конца поверить в то, что все это - исключительно благородный жест. Так в чем же твой интерес, Кайлей?
Слизеринец ответил отталкивающей, немного пугающей усмешкой, которая лишь усилила недоброе предчувствие внутри Теодора. Он чувствовал себя будущей жертвой, которая смотрит на хищника и понимает, что убежать уже не успеет, и все, что ей остается - застыть на месте и ждать своей участи. Но через несколько секунд лицо Хоука на удивление быстро расслабилось. 
- Я хочу посмотреть, на что ты способен. 
Тео нахмурился. Не то, чтобы его удовлетворил ответ: он лишь добавил новых вопросов для размышлений. Зачем? Для чего? Что это ему даст? 
- Что-то типа подопытный крыса, да? - Усмехается в ответ и одним большим глотком допивает оставшийся на дне бутылки виски, - Забавно. 

Повисает неловкая тишина. Кайлей, как кажется самому Тео, ждет ответа на свое предложение, но сам Йенс понимает, что совершенно не готов что-то ему ответить, потому что в колонках с плюсами и минусами последних - большинство. Возможно, дело было в том, что он никогда до этого момента не сталкивался со столь проницательными людьми, пытающимися всеми способами вывести его на откровенные разговоры, а может быть дело было и в самом Кайлее, который одновременно отталкивал, но вместе с тем привлекал этой пугающей неизвестностью и сквозящей во всех его действиях интригой. Все это было похоже на ощущение перед прыжком с обрыва: возможно, все будет в порядке, но всегда существует вероятность, что трос не выдержит и ты разобьешься в падении с огромной высоты. 
Я не готов тебе что-то сказать. Вещи, о которых ты говорить, слишком сложны, и на них требоваться некоторое количество времени, - Йенс поднялся с травы, отряхнул мантию и заклинанием преобразовал пустую бутылку в небольшую колбочку, которую засунул во внутренний карман. 
- Думаю, нам обоим пора идти. Уверен, что ты плевать на комендантский час, но лично мне еще завтра оправдываться перед Каркаров, - Тео снова натянул свою дежурную улыбку и протянул Кайлею руку, - Если он меня не прибить, то еще увидимся. 
Слишком бегло, неловко попрощавшись со слизеринцем, Йенс вяло поплелся в сторону корабля. Непрошеные мысли, появившиеся после их разговора, наваливались на его плечи бетонной плитой, предвещая бессонную мучительную ночь - возможно, именно это и стало причиной столь резко возникшего желания поскорее оказаться как можно дальше от Хоука. Этому подозрительному, оставляющему ощущение недосказанности и опасности парню всего за пару разговоров удалось запустить в его мыслях ураган, который постепенно стал сносить  казавшиеся прочными основания, на которых держался весь его внутренний мир, и за это Теодор начинал совершенно искренне ненавидеть слизеринца. Но вместе с этим что-то внутри него остро хотело встретиться с ним еще раз.

Последнее посещение: 1 год 2 месяца назад

За последние две недели Хоуку начало казаться, что увидеть Йенса не бухим все равно, что встретить феникса в дикой природе. 
Но сегодня проведение завело слизеринца на аналог той самой волшебной поляны, а вернее в один из коридоров подземелий. Он не часто здесь бродил, а виной всему была плохая канализационная система, что частенько прорывала и затапливала эту ветку коридоров мутной серой жижей, вонявшей, как сдохший мангуст. Но в те дни, когда коридор был чист, он служил для слизеринца удобным проходом от гостиной к лестницам, позволяющим не делать длинный крюк к выходу на поверхность. Любопытно, что несмотря на то, что руководство школы благополучно забило на вонючий коридор, с карт школы его никто убирать не спешил и вдоль стен этой витиеватой каменной кишки все еще стояли старые заброшенные кабинеты, некогда служившие верой и правдой для занятий или школьного инвентаря. 
Большая часть из них были пустые и отсыревшие, но некоторые даже умудрялись оставаться в сравнительно приличном виде. Именно в них Хоук временами прятал свою контрабанду или прятался от гнавшихся за ним проблем. 

Примечательно, что именно сегодня слизеринцу ничего не было здесь нужно и он запросто мог быть в любом другом месте в это время. А потому можно считать, что именно проведение, вопреки желанию голоса, подкинуло Хоуку мысль о том, что было бы неплохо сократить путь до Большого Зала через кишечный коридор, где проходя мимо одной из треснувших дверей парень услышал знакомый голос и не менее знакомые немецкие ругательства. То, что выплевываемые слова были ругательствами Хоук доподлинно не знал, так как почти любое немецкое слово произнесенное с должным нажимом звучало для него как призыв кого-то истребить, но в этот раз, похоже, он и вправду угадал.

Осторожно заглянув в дверной проем, он обнаружил Теодора. Дурмстранец стоял к нему спиной и, кажется, бычил на собственную палочку или, быть может, Каю просто так показалось. Но, как бы там ни было, поставив палочку на место и прекратив причитания, Йенс откинул с лица мокрые от волосы и продолжил тренировку. Кай прислонился плечом к каменному порталу для упора, решив продолжить молчаливое наблюдение, пока немец что-то злобно нашептывал, целясь в стену напротив. Таких заклинаний Хоук не знал и прежде никогда не слышал, а потому предположил, что это чисто немецкий аналог стандартной школьной программы. Вот только.. усердие, с которым Тео пытался расстрелять стену и злость на то, что стена наотрез отказывалась поднять белый флаг, создавали впечатление того, что парень либо слишком серьезно относится к занятиям, либо за плохие результаты в Дурмстранге отправляли прямиком в Ад или даже хуже - в Сибирь.

Залп, залп, еще один. Йенс вздохнул, еще раз выругался (наверное?) и еще залп, как вдруг.. Вспышка магии и дурмстранец простонал, хватаясь за руку. 
"Попал сам в себя?" 
Иностранец болезненно шикнул и притих, поднося руку к витавшему в воздухе Люмосу, чтобы рассмотреть ранение. Но его рассмотрел и Хоук. Порез.
"Ошибка? Или все-таки аналог Диффиндо, что преодолевает ограничение на живую органику?" - задумался Кай и решил, что ему достаточно интересно, чтобы выяснить это напрямую.
Он переступил порог и, на всякий случай, сжал в руке палочку. От скрипа двери Йенс вздрогнул и резко обернулся. С секунду его лицо застыло в выражении недоумения, но стоило ему рассмотреть кто перед ним, как оно тут же преобразилось в чистое раздражение.
- Чего тебе?
- Помощь нужна? - мягко предложил Кайлей, понимая, что ответа в стиле "Да, пожалуйста. А перекиси не найдется?" ждать не стоит.
Тео что-то прохрипел, а потом добавил злобно и уже громче:
- Не надо, я сам справлюсь.
"Какие мы самостоятельные" - передразнил про себя Кай и с усмешкой облокотился на стену, играя в руках палочкой.
- Что делает это заклинание? 

 

I'll expecto my patronum on your face, you little snitch! 
And when I'll finish Imma fly like it's quidditch.
Последнее посещение: 4 месяца 4 недели назад

- Skjære! - Залп, голубая искра погасает на середине полета, так и не достигая цели в виде стоящей у стены деревянной доски, а на лице Тео начинают проступать первые нотки разочарования. Он прекрасно понимал, что заклинания из скандинавской магии достаточно сложны в освоении, - на концентрацию уходит гораздо больше сил, если в человеке нет крови викингов, - но где-то в глубине души Йенсу, как и всем подросткам его возраста, хотелось, чтобы все получалось с первого раза - юношеский максимализм в деле. В этом случайным образом найденном заброшенном классе он тренировался уже добрых полтора часа, с каждой новой попыткой приближаясь к выводу, что для того, чтобы овладеть этим заклинанием в совершенстве, ему понадобится не один день: удары получались неточными, обрывались на середине или не выходили из палочки вовсе. Невидимый нож, который должен был глубоко рассекать поверхность доски, оставлял на ней лишь почти невесомые микро-порезы, как от краешка тонкой бумаги. 
Scheiße! - Воскликнул Тео, когда очередная неудачная попытка закончилась на том, что удар пришелся не по доске, а по его собственной руке, оставив после себя неглубокий, но длинный порез на коже. Если бы не кровь и жгучая боль, он, возможно, даже порадовался бы собственному прогрессу, несмотря на то, что ударил совершенно не по цели. 
-  Помощь нужна?
Йенс готов был поклясться, что Хоук точно его преследует - как иначе понять то, что он всегда так неожиданно появляется именно в те моменты, когда Теодор предстает в самом невыгодном свете, показывает собственную слабость и уязвимость? После их последней встречи ему стало казаться, что два зеленых глаза следят за ним в любом, даже самом крохотном и темном закоулке замка. Йенс встречался с его взглядом на лестницах, в Большом Зале, на квиддичном поле, в коридорах после отбоя. Он, привыкший к повышенному вниманию к своей персоне, не должен был так остро на все это реагировать, но случай с Кайлеем был особым: каждый раз замечая его фигуру неподалеку, он вновь и вновь возвращался к теме их последнего разговора, засовывая подальше один неутешительный вывод, который он успел сделать: Хоук действительно был во всем прав. Тео и правда не имел понятия, кто он такой и чего он хочет по-настоящему. Он точно не знал, на что вообще способен, кроме как постигать новые разделы магии - здесь ему действительно равных нужно еще поискать. То, что Кайлей озвучил те вопросы, которые Йенс сам боялся себе задавать, ужасно злило, как злило и то, что Хоук с легкой руки забрал все его прежнее спокойствие, уничтожил стремление плыть по течению и не думать, играть давно вызубренную удобную роль. И сейчас, вновь оказавшись с ним один на один, Тео с удовольствием поставил бы его на место той самой доски у стены. 
Раздраженно отказавшись от помощи, Йенс наколдовал бинт, обмотавший его поврежденную руку, и собирался продолжить тренировку, но в глубине души понимал, что теперь заклинание дастся ему еще сложнее: при Хоуке он слишком сильно нервничал и сбивался с мыслей. Он надеялся, что слизеринец, получивший в ответ резкую и агрессивную реакцию, потеряет интерес и исчезнет, но у того, по всей видимости, были совершенно иные планы. 
 - Что делает это заклинание?
Тео сжал губы, переводя взгляд с доски на Кайлея, и молча приподнял бровь, словно спрашивая «ты что, сам не видел сейчас?». Выбрав для себя самую близкую цель,  - ту, которую точно удастся поразить, - в виде валяющейся на полу старой диванной подушки, он сосредоточился. 
-  Skjære! - одним резким движением палочки Тео рассек натянутую поверхность, выпуская из подушки перья, и вновь посмотрел на Кайлея, - Скандинавский магия. Вы такое не изучать. 
В программе Дурмстранга таких заклинаний тоже не было, но стремление к изучению чего-то нового только поощрялось: в отличие от напуганных англичан, страшащихся даже произносить названия некоторых темных разделов магии, немцы считали, что у знаний не должно быть никаких пределов - главное использовать их с умом. 
- Заклинание ножа. Рассекать кожа противник на расстоянии. Есть еще заклинание «skarpt slag», оно должно непосредственно вонзать нож под угол 90 градусов, но пока оно слишком сложное даже для меня. 
Не будь в Тео какой-то подсознательной уверенности в том, что Кайлей не из робкого десятка и не побежит рассказывать всем и каждому о том, что Йенс - потенциальный серийный маньяк, он бы ни за что этой информацией с ним не поделился. Причин, по которым он заходил в своем обучении в самые жесткие разделы боевой магии, было две: во-первых, он все еще планировал поступать в немецкий аврорат, а во-вторых, владение подобной магией способствовало ощущению собственной уникальности. 
- Хочешь попробовать? - Йенс кивнул в сторону доски у стены, неуверенный в том, что это действительно хорошая идея. По-честному, он в принципе не мог понять, почему продолжает вести диалог, если сам прекрасно знает, что все их встречи заканчиваются губительными для его внутреннего мира темами. Но что-то внутри продолжало тянуться к слизеринцу, и это «что-то» он преодолеть никак не мог. 
- Вряд ли получится с первый раз. Это заклинание существовать со времен викингов, и даваться оно, в первую очередь, тем, в ком течет их кровь.

Последнее посещение: 1 год 2 месяца назад

 
По официальным данным в крови Хоука генов викингов не было уже столетий девять, с тех пор как эти самые викинги покинули Нортумбрию, Мерсию и Гуинет, если только ни одна из его прабабкок на протяжении всех девятисот лет ни разу не соврала его прадедам. Но так как все они божились, что в жизни не предпочли бы этих огромных, грубых и неотесанных данов тощим, дохлым и уступающим в росте гаэлам, то сомневаться в родословной высокого и жилистого Кайлея конечно же не приходилось.

Слизеринец с нескрываемым интересом вышел на середину комнаты, глянул на деревянную цель и намеренно перебросил палочку в правую руку. Получить в свой арсенал подобное заклинание ему было любопытно, к тому же это была иностранная магия, что особенно будоражило. Разве не о таком обмене опытом с иностранцами говорил Дамблдор? На взгляд слизеринца это было идеальным примером международного магического сотрудничества! А потому Хоук решил на время отодвинуть свои эксперименты над Теодором - он может заняться ими позже - и применить немца, так сказать, по его "прямому назначению", а именно: раскрытие тайн учебной программы Дурмстранга. 
- Так как, ты говоришь, оно произносится?
Skjære.
- Скшаре?
- Skjære.
- Шарэ?
Skjære.
- Почти настроился. Сейчас. - Кайлей несколько раз беззвучно повторил услышанное, пытаясь нащупать языком нужное произношение. - Skjær?
- Почти. Skjære.
Skjære.

Кай расправил плечи, хлестнул в воздухе рукой, расслабляя кисть, направил палочку на цель и прикрыл глаза, стараясь подобрать подходящую под заклинание эмоциональную базу. Казалось бы, здесь все было просто: заклинание ножа должно было концентрироваться на ассоциациях с ножом. Но Диффиндо тоже имитировало нож или ножницы, но ведь эмоционально они сильно отличались..
Skjære.
Ничего. Хоук снова прикрыл глаза, концентрируясь на мыслеформе и остроте воображаемого лезвия.
Skjære.
Снова ничего.
Skjære! Хм.. Ты уверен, что ты сам правильно произносишь это слово? Если так посмотреть, - Кай посмотрел, - на викинга-то ты тоже не похож.
Это не было упреком в сторону иностранца, так как из всех, кого Кайлей встречал за всю жизнь, единственным, кто подходил под образ настоящего викинга был профессор Скайфилд. По школе и так ходили слухи, что он анимаг с магической формой медведя. Верил ли Кай этим слухам? Частично. Он не был уверен, что преподаватель полетов и вправду был анимагом, но в то что будь он таковым его формой был бы медведь - ни секунды не сомневался, а потому, на всякий случай, старался профессора лишний раз не злить.
- Все я правильно произносить, - буркнул Тео, - просто ты неправильно стоять. 
Йенс подошел со спины, желая поправить стойку англичанине, но едва коснувшись плеча Хоука, тут же отдернул руку, как будто обжегся. Кай подавил коснувшуюся его губ усмешку и сделал вид, что не заметил оплошности. Лучшей демонстрации того, что его слова прочно засели в голове бедолаги и придумать было сложно. Немец с пару секунд что-то усиленно обдумывал, а потом снова коснулся плеча Кая, как будто насильно (для себя самого) демонстрируя то, что для него это ничего не стоит. Затем Йенс коснулся его позвоночника меж лопаток, давая понять как нужно выпрямится для оптимального результата, затем стукнул по правой ноге носком ботинка, чтобы Хоук передвинул на нее центр тяжести, и, наконец, коснулся запястья, выискивая нужное положение. Но Хоук ощутил насколько напряженными и нервными выходили движения дурмстрангца и вся эта несуразная пантомима казалась ему слишком очевидной.
Он знал, что будь на его месте девчонка - Тео бы облепил ее собственным телом как коала, будь другой парень - спокойно выставлял бы его позу, ни на секунду не напрягшись.
Но здесь был Хоук и Тео сыпался как карточный домик.

- У тебя руки дрожат, - отметил Кайлей, как бесстрастный факт, но прежде чем Тео успел вернуться к своей неизменной стратегии отрицания и пробубнить что-нибудь в раздражении, слизеринец резким движением перехватил забинтованную руку немца и направил палочку на его ладонь.
- Диффиндо. - повязка разошлась по центру и растеряв натяжение, соскользнула на пол. Хоук холодно оценил рану и сделал короткий взмах.
Тардо.
Кровь быстро перестала. Промывать порез он смысла не видел, раз уж природа его была магической, а потому далее последовало:
Экскуро.
Следы от растекшейся крови пропали и теперь ничего не мешало финальному жесту. 
Консуо. - закончил Кай, и отпустил руку Тео и дематериализовал бинт на полу. За все двенадцать секунд, что потребовались слизеринцу на его манипуляции, Йенс не сказал ничего и один этот факт сам по себе рассказало Хоуку больше, чем следовало.
Кайлей обернулся обернулся обратно к цели, как будто и не отвлекался от нее вовсе, и вновь принял боевую стойку.

- А теперь давай попробуем еще раз. Вот так? Или запястье чуть выше?

 

I'll expecto my patronum on your face, you little snitch! 
And when I'll finish Imma fly like it's quidditch.