Участники:
Ребекка Рид, Лоррейн Лэнгфорд
Время и место:
Зима 1995, Хогвартс
Описание:
Что произойдет, если соберутся две ученицы факультета Рейвенкло? «Ничего интересного» – ответите вы, и, вероятно, будете правы. Скучнейший вечер в библиотеке за чтением толстенного фолианта, написанием подробных конспектов или эссе на три свитка мелким почерком – вот что обычно можно ожидать от рейвенкловцев. Но что вы скажете, если их встреча произойдет в кабинете завхоза? Более того, это не остановит учениц от нарушения еще пары-тройки школьных правил? Невозможно? Но именно так оно и получилось.
Предисловие или как пара минут может стоить целого вечера.
- Минус десять баллов с Рейвенкло за витание мисс Лэнгфорд в облаках.
Лоррейн, до этого пялившаяся на бурлящую воду, встрепенулась, сонливость сменилась попыткой сосредоточиться, и рейвенкловка принялась перечитывать рецепт зелья на доске. В который раз.
Перетереть десять граммов листьев сушеной крапивы. Перетереть пестиком. Где пестик и ступка? Пестик.. Пест, какое странное слово, подобное сочетание звуков могло бы обозначать что угодно – от садового сорняка до детали одежды. Итак, перетереть десять граммов листьев сушеной крапивы...
- Еще пять за нерациональное использование рабочего времени после замечания. Пошевеливайтесь, мисс Лэнгфорд, пока вода полностью не выкипела из котла.
Хоть сотню снимайте, только МакГонагалл не говорите, умоляю. Вылететь с практики сейчас было бы донельзя обидно.
- Отвратительно, мисс Лэнгфорд, - процедил сквозь зубы профессор зельеварения, рассматривая пробирку с зеленоватой жидкостью в конце практики. – В последнее время вы невнимательны и несобраны. Надеюсь, физический труд вернет вас с небес на землю, - пробирка опустилась на стол. – После занятий к мистеру Филчу. На следующем занятии жду от вас более приемлемых результатов.
Тем же вечером.
После оконччания занятий Лоррейн наспех перекусила, справделиво предположив, что возможности появиться на ужине у нее не будет, и отправилась прямиком к одному из самых неприветливых обитателей Хогвартса. Еще на подступах к кладовке в коридоре было слышно брюзжание завхоза, чем-то напоминающее шипение раскаленной сковородки, на которую попала капля воды. Пренебрежительные фразы, брошенные к очередному бедолаге, то и дело сменялись утешительно-ласковыми, обращенными к неизменной спутнице Филча.
- Мы их накажем, миссис Норрис, непременно накажем. Кое-кто стал регулярно забывать про то, что в замке есть правила. Никчемные ученики, только и делают что пакостят в школе.
Лоррейн замедлила шаг, оттягивая момент нежеланной встречи с завхозом. Дверь в кладовую была гостеприимно открыта нараспашку – видимо, в эти часы все те, кому не хватило котлов Снейпа и грязных загонов Хагрида, приходили в эту неприметную комнатушку. Стоило Лэнгфорд замаячить в проеме, она увидела, к кому было обращено брюзжание Филча. Ребекка Рид, четверокурсница, которая (как, впрочем, и сама Лоррейн) вполне подходила под усредненный образ рейвенкловца. Прилежная, тихая, аккуратная, часто ковыряется в книгах. Пройдет мимо тенью – и не заметишь. Ребекка стояла у старенького письменного стола, который наверняка списали из инвентаря еще лет десят назад, и передавала волшебную палочку в руки завхоза.
- А-а-а, мисс Лэнгфорд, - Аргус обернулся на звук шагов и злорадно отозвался, увидев еще одного "школьного мерзопакостника". – Вас-то мы и жда-а-а-ли. В Трофейной комнате давно не убирали. Отправитесь обе протирать все стеллажи и полки, а когда закончите, вымойте пол. Ваша, палочка, мисс Лэнгфорд, - он протянул сухую костлявую ладонь.
Лоррейн отдала завхозу свою палочку, тот подошел к столу, небрежным жестом отпихнул Ребекку и положил волшебный предмет в один из выдвигающихся ящиков. Потом подошел обратно к Лэнгфорд и всучил ей в руки ведро с кучей разномастных тряпок и пару швабр.
- А почему так много? – вопрос вырвался сам собой и вызвал очередную порцию ворчания Филча.
Но ответ о количестве тряпок пролетел мимо девичьих ушей – то, что происходило за спиной завхоза, занимало ее куда больше. Ребекка Рид, эта неприметная тихоня открыла ящик, куда только что отправились их волшебные палочки, быстро вытащила не то блокнот, не то журнал и так же быстро спрятала его внутри мантии.
Лэнгфорд механически продолжала кивать завхозу, вылавливая из его речи только что-то про "не поцарапать" и "не разбить". А в голове крутился один-единственный вопрос. Почему она не взяла палочки?
Ребекка увидела ее еще издали. Кошка Филча сидела посреди коридора и подметала пол пушистым хвостом. Казалось, миссис Норрис, чувствовала себя хозяйкой замка не меньше, чем сам завхоз. Рид поджала губы. Стоило пойти другим путем, но она не сделала ничего, за что следовало ожидать наказания. И все же пристальный кошачий взгляд нервировал, заставлял сердце замирать под гнетом тревоги.
Ребекка спокойно миновала миссис Норрис, завернула за угол, уже выдохнула облегченно, как нога скользнула в сторону, что-то хрустнуло под подошвой ботинка. Еле удержав равновесие, Рид отступила, окинув взглядом темный угол коридора. Рядом с блестящими доспехами высилась пузатая ваза высотой в половину роста самой Ребекки, а рядом – разбросанные осколки. Рид подняла один с пола – тот, на который только что наступила. Рисунок повторялся. Кажется, раньше эта ваза не была такой одинокой.
– Репаро! – Ребекка тихо произнесла заклинание, но ничего не произошло – осколки были слишком мелкими, чтобы вновь собраться в единое целое. Кто-то от души постарался доставить мистеру Филчу хлопот.
Металлический скрежет заставил Рид вскинуть голову. Доспех изменил свое положение – теперь казалось, что смотрел он прямо на нее в упор. Надо срочно делать ноги, – промелькнуло в голове. Что-то явно было не так, и стоило как можно скорее оказаться подальше от места событий, чтобы не попасть под горячую руку мистера Филча. Но стоило Ребекке подумать об этом, как большая ваза загудела, затряслась мелко, поднялась в воздух – и треснула. Раздался громкий хлопок, звон, скрип – это доспех вновь занял свое первоначальное положение, а еще – удаляющийся смех, злой и ехидный. А на Ребекку градом посыпались осколки, так что она едва успела закрыть голову руками.
Рид не сразу заметила стремительно приближающуюся фигуру. Лицо красное от гнева, губы дрожат, возможно, он что-то кричал, но звон в ушах заглушал все прочие звуки. Кажется, оправдываться бесполезно, – грустная мысль пронеслась в голове. Мистер Филч, судя по бурной мимике его лица, уже выбрал виноватого, и вряд ли переключит свое внимание на полтергейста, давно уже скрывшегося с места преступления. А Ребекка здесь – чем не повод отвести душу? Ей осталось лишь вздохнуть и проследовать за мистером Филчем в его кабинет.
– Имя… Ребекка Рид…
Скрип пера по пергаменту и звук собственного имени заставили ее вздрогнуть, отвлекая от созерцания оков, возвращая к реальности. Ребекке было душно и неприятно. И страшно. Хотелось поскорее покинуть кабинет, вдохнуть морозный воздух полной грудью, коснуться лбом холодного камня. Мысли об этом немного успокаивали, но пальцы все еще дрожали, и Рид сжала их, стараясь не выказать страха.
– Преступление… Порча имущества школы…
– Это не преступление, – тихо возразила Ребекка и тут же добавила уже громче, – и это была не я!
– Молчать! – Рявкнул Филч, резко вставая с места. – Мы их накажем, миссис Норрис, непременно накажем. Кое-кто стал регулярно забывать про то, что в замке есть правила. Никчемные ученики, только и делают что пакостят в школе.
Завхоз обошел стол, и Ребекка тут же вскочила на ноги, не зная, чего ожидать от старика. Но Филч лишь вытянул вперед руку.
– Палочку! – злой голос в ответ на непонимающий взгляд студентки.
Ребекка вытащила палочку из кармана подкладки, молча передала в раскрытую ладонь. Завхоз повертел артефакт в руке. Это не игрушка, – так и просилось на язык, но Ребекка сдержалась.
- А-а-а, мисс Лэнгфорд, - Ребекка обернулась к двери. Вот уж кого она не ожидала здесь увидеть. Лоррейн Лэнгфорд, образцовая ученица, одна из лучших на потоке. Если подумать, то практически все учителя не обходили ее персону похвалой. Практически все… – Вас-то мы и жда-а-а-ли. В Трофейной комнате давно не убирали. Отправитесь обе протирать все стеллажи и полки, а когда закончите, вымойте пол. Ваша, палочка, мисс Лэнгфорд.
Филч неловким движением отпихнул Ребекку с дороги, зато открыл прекрасный обзор на содержимое ящика, в который тут же положил обе палочки. Ребекка не поверила своим глазам! Угловатый стремительный почерк, которому не хватало красоты и изящества, по словам Мелиссы, но такой родной – Рид бы узнала его среди тысячи других – это был блокнот, подписанный рукой Саймона! Все мысли, что только что бурлили в ее сознании, вдруг успокоились. Наступил внезапный штиль. Лишь сердце, бьющееся в груди часто-часто, напоминало ей о том, что время идет, и надо действовать быстро.
Это принадлежит мне, – мысль молнией пронеслась в голове. Быстрый взгляд на Филча, что как раз так удачно стоял спиной и отвлекся на разговор с пятикурсницей. Тихий короткий шаг к шкафу, Ребекка вновь отодвигает ящик. Только бы не скрипнул! Но Рид везет – она без труда вытаскивает блокнот, не издав при этом шума. Впрочем, она этому долго тренировалась в особняке Севинов – быть как можно незаметнее, и кто бы мог подумать, что это умение ей так пригодится. Ребекка ловко засунула вещь брата под мантию, при этом ничем себя не выдав. Ее лицо так и осталось спокойным, ни единый мускул не дрогнул, будто она занималась этим всю жизнь. И возможно, это было правдой.
– Вам предстоит много работы. Кажется, кого-то из учеников вырвало прямо на постамент для наград, – на лице Филча появилась неприятная улыбка. – Желаю удачи.
Несмотря на сопутствующие слова завхоза, Ребекка была рада поскорее убраться подальше, оставляя за дверью злого старика и его темный душный кабинет. Она перехватила швабры из рук Лэнгфорд, но замешкалась на мгновение под изумленным взглядом девушки. Видела? – внезапная мысль больно кольнула, но не помешала Ребекке поскорее перешагнуть порог. Их ждало много работы, а говорить лучше вдалеке от чутких ушей завхоза и его вездесущей кошки.
– Да вы издеваетесь! – комментарий Ребекки нарушает нетронутую тишину Трофейной комнаты, и она будто оживает. Зажигаются факелы, рассеивая вечерние сумерки. Блики трепещут на гладких боках кубков. Пыль, пятна, отпечатки чьих-то рук – в неярком свете стали лишь заметнее, увеличивая и так немалый объем работ, и Ребекка с грустью подумала о своей палочке, так и оставшейся там, в ящике душного кабинета. Зато теперь было понятно, зачем им дали столько тряпок.
– Тебе бы хотелось быть слева или справа? – Рид махнула в сторону стеллажей, тянущихся по обе стороны от входа.
– Почему вместо палочек ты взяла какой-то захудалый блокнот? – Прозвучало вместо ответа.
– Тогда я буду слева, если ты не против. Кто-то все же должен будет убрать этот ужас с пола. Почему не я? – Ребекка взялась протирать кубки, составляя их отдельно, слишком поспешно, слишком резко и громко, будто отсекая и саму возможность проникновения чужого любопытства в свою жизнь. С другой стороны, Лэнгфорд не выдала поступок Ребекки, хотя и ничего ей не была должна, они даже не дружили.
– Это не… – Начала Ребекка чуть громче, чем нужно, но тут же вздохнула, успокаиваясь. – Это не захудалый блокнот. Это блокнот моего брата. Саймон исчез почти пять лет назад.
Она повернулась к Лоррейн. Объясняться, стоя спиной, было невежливым – так гласили правила. Ребекка терпеть не могла весь этот этикет, но сейчас она понимала, что должна видеть эмоции собеседницы. Лэнгфорд все видела и могла сдать Рид в любой момент.
– У меня осталось слишком мало вещей брата, а этот блокнот так бы и лежал на полке в кабинете Филча, собирая пыль. А я смогу снова вспомнить Саймона, благодаря записям, понимаешь?
Пыл, с которым Ребекка двинулась к Трофейной, не остался незамеченным. Либо страстно желает поскорее отмыть грязное помещение, либо пытается улизнуть от завхоза. Она же только что стянула в его каморке какую-то тетрадь. Я бы тоже шла так, будто опаздываю на занятие к МакГонагалл. Остаток пути девушки шли молча, оповещая коридоры своим присутствием лишь лязганьем металлических ручек швабр.
Трофейная комната. Именно там хранилось главное сокровище, поиску которого посвятили столько времени Лоррейн и Кристиана. Но тогда, в ясную ночь в помещении было намного чище, кубки были отполированы с такой тщательностью, что даже в холодном лунном свете в них можно было заметить собственное отражение.
Как за такой короткий период могло навалить столько пыли? Может, завхоз специально хранит у себя мешочки с грязью, а перед тем, как отправить нерадивых студентов на отработку распыляет их содержимое по комнатам и лапает жирными руками все подряд?
Взгляд остановился на том, что было уместно скорее в Больничном крыле, а не среди наград и грамот.
– Да вы издеваетесь!
- Мне кажется, нас самих вырвет около постамента, - пробурчала Лоррейн, зажимая нос пальцами, – как только мы попытаемся прикоснуться к чужой.. луже. И тогда Филчу придется отправлять сюда кого-то другого, чтобы вытереть не одно, а целых три пятна.
– Тебе бы хотелось быть слева или справа?
Мне бы хотелось снаружи. А вообще, с палочками вышло бы намного проще и быстрее.
– Почему вместо палочек ты взяла какой-то захудалый блокнот?
– Тогда я буду слева, если ты не против. Кто-то все же должен будет убрать этот ужас с пола. Почему не я?
Уход от ответа явно говорил о том, что напарница не желала продолжать разговор на эту тему. Ну и ладно, тогда с пола убирать будешь ты. Лэнгфорд помотала головой. Она вовсе не против. Не против, что Ребекка будет слева, что кто-то другой, лишь бы не сама Лоррейн дотрагивалась руками до чужой рвоты. Она была против той упущенной возможности, что маячила перед Рид несколькими минутами ранее. Девушка достала тряпку и с недовольным видом принялась протирать стеллажи.
- Ммм, - неловко протянула рейвенкловка, бросив на Рид короткий взгляд и тут же сделав вид, что ей вовсе не неудобно, нахмурилась пуще прежнего и с удвоенной силой стала скрести по стеклу. Было неловко от того, что она сама того не желая вломилась в сферу приватного. Все же начинать знакомство с таких деталей было странно. «Привет! Меня зовут Ребекка, и мой старший брат исчез несколько лет назад! - А я Лоррейн! У меня никто не пропадал, но мои родители методично отгораживали меня от полноценного погружения в магическое общество! По-моему, это начало прекрасной дружбы!» Дальше девочки добродушно улыбаются друг другу и закрепляют знакомство синхронизированной рвотой около постамента. – Понимаю, - коротко отозвалась Лоррейн. И хотя мотивы поступка стали очевидными, от предчувствия натирания всего в Трофейной ладони все еще отзывались фантомными мозолями, а желудок сжимался в комок. Она перешла на другое покрытое пылью стекло, на котором виднелась выведенная пальцем надпись «Снейп – баран».
– Твой брат исчез пять лет назад, его записи у тебя на руках, а ты спокойно спрашиваешь меня, хочу ли я быть справа или слева. Tебе совсем не интересно, что в нем? – спроcила Лэнгфорд, когда Ребекка вновь затихла. – Хотела бы я иметь такую выдержку, – она улыбнулась уголками губ. – Открывай свой блокнот, обещаю не подглядывать.
С каждым последующим названием уголки губ тянулись вверх, а на «Улыбке Снейпа» рейвенкловка и вовсе громко прыснула. Это не коктейль, а чистый яд, убивающий все живое в радиусе сотней футов. Может, там еще и рисунки есть? А вдруг это на самом деле рецепты коктейлей и зашифрованными названиями ингредиентов? Филч разгадал ребус и теперь сам не прочь взбалтывать, смешивать и настаивать? Или пошел еще дальше! А что, собрать ненужные колбы и флаконы по школе и соорудить агрегат для перегонки не требует большого ума.
- Могу я взглянуть?
– Конечно. Но тут просто глупые шутки моего старшего брата.
– Если бы за глупые шутки изымали дневники, то за некоторые разговоры в узком кругу отправляли бы гнить в подземелья. Или здесь что-то скрыто например, меню с излюбленными рецептами завхоза и возможные улики существования самодельного алкопроизводства, или твой брат однажды настолько достал Филча, что тот до сих пор хранит блокнот как трофей. И я даже не знаю, что хуже, потому что мстительный, ненавидящий учеников завхоз, коллекционирующий личные вещи своих жертв, тоже не самый лучший вариант. Так кто же Филч, алкоголик или психопат?
– Что произошло?
Лэнгфорд тихо подошла к Ребекке и стала разглядывать записи в блокноте. А когда содержание открылось полностью, в комнате воцарилось молчание. Рид, погрузившись в изучение записей, листала страницу за страницей, тогда как Лоррейн лишь вскользь пробегала глазами по строчкам, но все же успела заметить и выделить для себя побочные состояния и нежелательные эффекты, а также и главную цель зелья.
– Рецепт не совершенен, но, думаю, я бы смогла его исправить, – Ребекка наконец нарушила тишину.
Лэнгфорд оцепенела и перевела удивленный взгляд на напарницу. Вот так? Просто взять и исправить? А рассчитывать пропорции будешь, основываясь на голых предположениях или сразу пробуя на себе?
- Не пойми меня неправильно, - осторожно начала рейвенкловка, - но ты много на себя берешь, четверокурсница, хочешь исправить то, над чем твой брат, учась на старших, корпел неизвестно сколько времени втайне? И это зная о сопровождающих зелья. И то, что оно действует не на внешний вид, даже не на физиологию. Ребекка, это, - она указала пальцем на висок, - очень хрупкая субстанция, ты же понимаешь?
Одного взгляда на Рид было достаточно, чтобы понять ее настрой: нахохлилась словно воробей, в глазах неприятие и недоверие. Однако Лоррейн все еще пыталась ее призвать к благоразумию.
- Я понимаю, тебе важно, чтобы работа Саймона не пропала даром, но для этого необходима помощь специалиста. Не просто сведующего студента, не интересующегося и даже не того, кто умеет следовать инструкции и готовит превосходные зелья. Обратись к Снейпу, – она предвидела, что Ребекка тут же выдаст десяток контраргументов, поэтому поспешила объяснить свои мысли, опираясь на рассудительность и расчет. – Он далеко не самый приятный и сочувствующий человек, но, возможно, ты сможешь все обосновать так, будто это, - Лэнгфорд указала на блокнот, - может стать основой для дальнейшего изучения. На кафедре, под его руководством – как угодно, но обставь ситуацию, чтобы главным мотивом были не твои эмоции и переживания, а желание научного исследования, понимаешь? Ты получишь возможность дополнить и исправить труды Саймона, но с помощью опытного зельевара, его знаний и интуиции. Ты закончишь работу с минимальным риском и под наставничеством профессионала. В конце концов, знай Саймон о твоем намерении, вряд ли он захотел бы рисковать твоим здоровьем. Наверняка он уговаривал бы отказаться от самоличных экспериментов.
Оставалось только надеяться, что Ребекка не пойдет на поводу у захлестнувших ее чувств и не станет в одиночку работать над зельем с непредсказуемым эффектом.
– Не пойми меня неправильно, – Ребекка подняла глаза на собеседницу, нахмурилась, – но ты, четверокурсница, хочешь исправить то, над чем твой брат, учась на старших, корпел неизвестно сколько времени в тайне?
Ребекка понимала, что в какой-то мере Лоррейн права, и зелья, действующие на разум крайне опасны. Есть вероятность не покинуть пределов пятого отделения Мунго.
– Послушай, Лоррейн, я много практиковалась, очень много, помимо официальных занятий, и кое-что понимаю в зельях. Мне по силам закончить рецепт. Поняла это, как только увидела наработки Саймона. И это не слепая вера и упрямство во мне говорит – опыт.
Лэнгфорд не убедили ее слова. Ребекка сама понимала, что даже в отсутствие способностей, все равно бы осмелилась на эксперимент. Риск на грани отчаяния, глупость, перетекающая в безумие. Как далеко Рид готова зайти ради брата?
Лоррейн продолжила свою мысль, даже посоветовала обратиться к Снейпу. Ребекка слушала ее вполуха. То, что говорила старшекурсница было очень правильно и логично. Стройная рейвенкловская логика, умение рассуждать, свойственное факультету, звучит будто заученная инструкция – все по плану, согласно строгим стандартам и правилам. Но Ребекке нельзя рисковать: у профессоров был шанс помочь ей, но даже информация о брате и его школьных делах была секретом. Это привело ее к простой истине: игра по правилам не даёт вознаграждения, а честность не окупается ответной искренностью. Ребекка понимала – теперь, хоть она и приоткрыла для Лэнгфорд завесу тайны, их пути отныне расходятся.
– Ты права, Лоррейн. Даже не знаю, что на меня нашло. Наверное, я и правда могла бы натворить дел, осуществляя все это в одиночку. Я возьму твой план на вооружение и обращусь к Снейпу как представится случай… – Она нахмурилась, тут же себя поправляя. – Когда он будет в более сносном расположении духа. Знаешь, я все равно не могу даже представить его улыбку. А ты?
Ребекка улыбнулась, украдкой пряча блокнот под мантию. Ей даже не нужно имитировать доброжелательность или интерес к ответу Лэнгфорд – нужные эмоции возникали сами собой. Вот и сейчас лицо Ребекки излучает дружелюбие, но думает она лишь о том, чтобы поскорее добраться до укромного уголка, в котором сможет подробнее изучить записи.
Звонкий смех и топот маленьких ног прервал размышления Рид. Дверь тихонько скрипнула.
– Тише, Люк! – шепчет кто-то со стороны коридора.
– Да ладно тебе, в такое время здесь никого… – Рыжий мальчонка в гриффиндорской мантии неловко протиснулся в комнату и застыл на пороге. Дверь за ним оглушительно захлопнулась – видно, подельник сообразил, что к чему и сделал ноги.
– А я думала, гриффиндорцы своих не бросают, – Ребекка склонила голову на бок, вглядываясь в предмет, крепко сжатый в маленьких пальчиках первокурсника, – Люк, верно? Одолжишь мне палочку ненадолго, и мы никому не скажем, что видели тебя, обещаем! – Рид толкнула сообщницу в бок локтем.
Маленький гриффиндорец молчал, мужественно сжимая кулаки. Его взгляд быстро перемещался с Ребекки на Лоррейн, будто никак не мог решить, идти на сделку или нет.
– Обещаете? Правда? – Мальчик сделал шажок вперед, и его голубые глаза глядели на Рид, будто чистые озера.
– Конечно…
– Купились, вороны, – озера хитро сжались, мальчик размахнулся, запустив сжатый в ладони предмет вверх.
Только не навозная бомба! – Изо всех сил надеялась Рид, но, к сожалению, это была именно она.
Опыт? Опыт четверокурсника? Лэнгфорд не знала, насколько глубоко в прошлое уходит ее так называемый опыт, но одно дело уметь хорошо варить жижи по готовым рецептам, понимать принцип взаимодействия ингредиентов и практиковаться в свободное от занятий время, и совсем другое – ставить опыты на действующем на разум зелье в одиночку. Это не игрушечная лаборатория "сделай сам", которую дарят дошкольникам на день рождения, не самостоятельная работа в кабинете подземелий, не диплом и не научные исследования. Недостаточно "кое-что понимать" и много практиковаться, как можно быть настолько самонадеянной!
Ребекка очень уж быстро согласилась с разумными доводами Лоррейн, что не укрылось от внимания последней. Исчезнувший брат, слезы при виде его записей, внезапно пришедшая идея улучшить рецепт, уверенность в своих силах... и тут же шаг назад, признание собственной неправоты, попытка замять разговор, закапывая блокнот поглубже в складки мантии. В конце концов, она не староста, и Рид ей по большому счету никто. Главное, чтобы свои эксперименты она ставила подальше от мест общественного пользования и чтобы все обошлось без жертв. Лэнгфорд отвернулась и принялась молча натирать витрину с кубками – тратить время на разговоры, которые ни к чему не приведут, рейвенкловка не хотела.
Вот только планы на это самое время изменил внезапный визит гриффиндорца.
– Люк, верно? Одолжишь мне палочку ненадолго, и мы никому не скажем, что видели тебя, обещаем!
Ребекка недвусмысленно призвала поддержать замысел, пихнув локтем Лоррейн. И хотя последней пришлось сморщиться от боли, она согласно закивала.
- Несколько взмахов твоей палочкой в обмен на молчание.
– Обещаете? Правда?
Рейвенкловка не успела умилиться мордашке мальчика, как тот превратился в маленького дьяволенка и запустил навозной бомбой. Вонь, в комнате, где до этого и так витало неприятное амбрэ, стала распространяться и вызвала спазмы желудка.
- Маленький засранец, – прошипела Лэнгфорд, прикрывая нос рукавом и кинулась вслед за мальчишкой. - Рид! Палочка!
Лоррейн выскочила из Трофейной, обернулась на быстрый топот и заметила скрывшегося в повороте мальца. Тут же бросилась вдогонку и несмотря на то, что физическая форма и выносливость не являлась ее сильной стороной, нагнала младшекурсника, дотянулась до ворота и потянула парнишку к стене. По другую сторону от гриффиндорца выросла Ребекка.
- Ты... – пропыхтела рейвенкловка. - .. пойдешь с нами. Вздумаешь орать – выдадим тебя и твой навоз Филчу.
Взяв под руки мальчугана, девушки потащили того в Трофейную комнату, Рид для пущей уверенности зажала тому рот ладонью. Люк, поначалу брыкавшийся и пытавшийся выбраться из цепкого захвата рук, сник и принял свою судьбу.
- Вот видишь, - с улыбкой обратилась к Люку Лоррейн, пока Ребекка передавала ему волшебную палочку, - оказалось не так сложно.
Гриффиндорец, похоже, был несколько другого мнения. Насупившись как воробей, он не говоря ни слова вышел из Трофейной. Следом за ним последовали рейвенкловки, которым предстояло передать тряпки и ведра Филчу.
Жала веретенницы – первое, что Ребекка исключила из состава. Листья валерианы заменила на корень, оставила в составе мяту, зубы лабарии и лунную росу, добавила эссенцию лаванды. Восполнять запасы без труда удавалось в лавках Хогсмида, но Рид впервые приходилось самостоятельно экспериментировать над составом зелья, что на ее курсе было категорически запрещено. Если бы профессор Снейп видел, в каких условиях Ребекка проводит опыты, вряд ли бы ограничился лишением баллов, а про индивидуальные часы, специально выделенные профессором на нужды проблемной рейвенкловки вообще можно было забыть. Если бы она могла прислушаться к голосу разума и взять пример со своих упорных сокурсников, подобно колокольчикам, склоняющим свои головы над фолиантами в библиотеке, если бы задалась вопросами своего будущего, как хотел дядя Миль – но Ребекка стремительно спускалась по заколдованным лестницам, перепрыгивая через ступеньку, отчего некоторые ученики бледнели и отшатывались в сторону.
Будущее? Разве у меня оно есть?
Она спускалась в подземелье, туда, где в цвете мантий учеников преобладал зеленый, и представители иных факультетов выглядели будто цветки водяных лилий среди зарослей пруда. Поворот, Ребекка поднырнула под локоть будто из ниоткуда выросшего слизеринца.
– Эй! Смотри, куда прешь! – полетело вслед, но Ребекка даже не думала остановиться. Еще один поворот – и вот она, дверь, ведущая к кабинету профессора зелий. Но Рид остановилась от нее в нескольких шагах.
– Миссис Додсон! Мне очень нужен ваш совет, – Ребекка достала из кармана сложенный вчетверо листочек. – Можете взглянуть на рецепт. Кажется, я где-то совершила ошибку, но никак не могу понять… Миссис Додсон!
– А? – старушка встрепенулась и начала ощупывать тумбочку, – Где же мои очки?
– Они у вас на носу, миссис Додсон, – в такие моменты Рид никогда не могла угадать, серьезна ли старушка или же попросту подшучивает над слишком доверчивой ученицей.
– Мята, валериана, лаванда, – перечисляла зельеварка, близоруко щурясь. – Моя дорогая, чашка чая с каплей коньяка поспособствует твоему душевному покою ничуть не меньше, – она рассмеялась. – Ты так выросла, Ребекка. Когда мы только познакомились, ты была совсем маленькой, птенцом с огромными испуганными глазами.
– Три года прошло.
– Скажи, тебя тревожит что-то? Или, может, кто-то? – миссис Додсон лукаво прищурилась.
– Я не…
– Мисс Рид.
В низком голосе, раздавшемся за спиной, сквозил холод. По спине пробежали мурашки, и Ребекка невольно сжалась, будто от холода. Листочек она быстро скомкала и сунула в карман.
– Насколько я помню, у нас не назначено на сегодня дополнительных занятий. Могу я поинтересоваться, что вы забыли у дверей моего кабинета?
– Я просто…
Просто бегаю по подземельям с рецептом экспериментального зелья в кармане? Что мне сказать?
Профессор выразительно выгнул бровь.
– Я просто хотела спросить вас. Вы помните моего брата, Саймона Рида? Каким человеком он был?
Снейп смерил Ребекку хмурым взглядом, но не выдал удивления ее вопросу.
– Небрежным, невнимательным, и при этом – излишне самоуверенным.
Ребекка опустила голову. В действительности, чего она ожидала услышать от человека, в чьих словах холод мешается с ядом? Хорошо, что удалось избежать вычета баллов.
– Надеюсь, вы интересуетесь не для того, чтобы брать с него пример. Не самый лучший объект для подражания, мисс Рид. Займитесь лучше своими достижениями, за рябиновый отвар "превосходно" можно получить лишь раз, сколько бы вы его ни варили.
Ребекка смотрела, как профессор зелий разворачивается и направляется к двери кабинета.
Он только что дал мне совет, я не ослышалась?
– Омела. Я бы добавила омелу, — в полголоса сказала миссис Додсон.
– Что вы имеете ввиду? – Ребекка чуть не задохнулась от возмущения, не сразу осознав, что речь идет о зелье.
– И, мисс Рид, если в следующий раз придете раньше указанного времени, незачем шаркать под дверью.
Мне нужно быть тише? Или он имел ввиду, что я могу зайти? Почему нельзя сказать прямо?
Хлопнула дверь, оставив Ребекку наедине с тишиной пустого коридора.
– Кажется, Северус в прекрасном расположении духа.
Ребекка приближалась к магазинчику, где можно было пополнить запас ингредиентов. Она нетерпеливо вытащила бумажку из кармана, хотя и помнила список наизусть. Но до двери она не успела дойти: кто-то грубо схватил ее за мантию и, зажав рот ладонью, быстро втолкнул в узкий переулок.
– Тише, маленькая леди, это я, – знакомый голос прозвучал совсем близко.
Ее тут же отпустили. Ребекка быстро развернулась, наблюдая, как похититель улыбается и разводит руки в стороны, мол, он с миром.
– Патрик, – выдохнула Ребекка удивленно.
– Верно, миледи, – парень отвесил шутливый поклон. – Пришел поинтересоваться, получили ли вы мое сообщение.
– Фотографию? Да, получила. Но… Мне нужно время, чтобы собрать деньги. Сумма, которую ты запросил…
– Высока? Я думал, твой брат стоит таких затрат. Я ошибся?
– Вовсе нет!
– Тогда поторопись. Кто знает, сколько времени у Саймона, – он подмигнул, но тут же поднял руки, видя, что Ребекка потянулась к палочке. – Для драки нет повода. Это сделка ты мне – я тебе. Не будешь сотрудничать со мной – другого информатора можешь и не найти. Сечешь?
– Да. Я поняла, – Ребекка опустила было руки. – Эй! Верни обратно.
– Да не горячись, я просто посмотрю, – удерживая Ребекку за кисть, Патрик развернул отобранный у нее листок, нахмурился. – Это же…
– Это мое! – Ребекка все же ухватила листок за край, грубо дернула. Хруст бумаги, большая часть списка все же осталась у хозяйки.
– Тише, леди. Тебя разве не научили манерам? Что нужно сказать, чтобы я отдал эту часть твоего списка? Ну же? Одно лишь волшебной слово – и он твой.
– Верни.
– Ответ неверный, – Патрик погрозил пальцем, он улыбался, но в глазах сквозила злость. – Еще попытка? Будет плохо, если кто-то узнает.
– Пожалуйста, – сказала тихо.
– Так-то лучше. Видишь, сделка совершена, – он потрепал Ребекку по голове, – а теперь беги, маленькая леди дома Селвин. Надеюсь на скорую встречу.
Рид сжимала зубы, но все же обе части списка были у нее.
– Ребекка?
Она чуть не застонала в голос. Что же сегодня ей так не везет? Рид повернулась, не забыв надеть на лицо радостную улыбку.
– Дэнни! Не ожидала тебя встретить! Ты здесь один или с девушкой? – подойдя ближе, она игриво толкнула парня в бок.
– Я тоже удивлен тебя здесь увидеть, – медленно начал он, ни капли не купившись ни на улыбку, ни на показное веселье. – А больше я удивился, увидев, откуда ты выходила.
Дэнни нахмурился, а его глаза явно кого-то провожали.
– Слушай, Ребекка, если парень тебе предлагает идти в переулок, то шли этого парня в жопу тролля, поняла? – Дэнни опустил руку ей на плечо. – Ты сама как, в порядке? Он что-нибудь тебе сделал?
– Нет, нет, совсем ничего! – Ребекка замахала руками. – Мы просто поговорили.
– Точно? – на лице парня отразилось сомнение.
– Конечно! – Ребекка широко улыбнулась. – Только не говори Алистеру. Я бы не хотела его волновать. Пожалуйста, Дэнни.
Парень смерил ее долгим взглядом.
Ребекка дождалась, пока пожилая женщина, стоявшая в очереди перед ней, спросит продавца о свежести бадьяна, нет ли у них более ранних сборов и что будет, если она смешает сбор 1987 года с прошлогодним и, спустя вечность, оказалась перед кассой с двумя помятыми кусками списка. Продавец пробежался глазами по строчкам и тут же начал собирать заказ.
– У вас все?
– Да, – Ребекка протянула монеты.
– Может, прыгающих поганок? Остатки, всего за полцены.
– Нет, спасибо.
– Может, настойку полыни?
– Подается к поганкам?
Продавец странно вытаращил глаза и вернул сдачу. Про пакет он так и не сказал.
Пока Ребекка пыталась засунуть покупки в сумку, звякнул колокольчик и, когда, справившись, она подняла голову, натолкнулась на внимательный взгляд.
– Лоррейн! Привет, не ожидала тебя здесь встретить, – зачем-то сказала Рид, будто они уже сто лет как подруги, хотя зачем бы ей нервничать? Будто Лэнгфорд могла бы догадаться, за каким делом Ребекка поперлась в такую даль. – А мне уже пора!
Она быстро спустилась по лестнице, оказавшись в шумной гостиной. Ученики разных факультетов сидели вместе. Компания старшекурсников, собравшись в круг и склонив к чему-то головы, наперебой выкрикивали случайные слова. «Подбирают пароль?» – рассеянно думала Ребекка, проходя мимо. Двое учеников, сидящих в углу, читали одну книгу на двоих, из их ушей торчали весело подрагивающие хвостики беруш.
Ребекка подхватила с кресла плед, но зацепилась ногой за его край и упала на пол, подняв шум. А возможно, виноват был Энди Питерсон, смеявшийся громче остальных. Рид отвернулась – ее больше волновали бутыльки, покатившиеся по полу. Один притаился за ножкой тумбочки, и, пока Рид его выуживала, радовалась, что сухие ингредиенты упаковала более тщательно.
Баночки и колбы тихо позвякивали на дне сумки. Ребекка собрала почти все. И тут чья-то рука коснулась колбы, что откатилась подальше. Ребекка встала, закинув ремень сумки на плечо.
– Спасибо, – она вскинула голову и застыла, увидев знакомое лицо, – Лоррейн, – добавила чуть тише.
– Лабария – довольно распространенный вид змей в Центральной Америке и да, как ты и сказала, ингредиент не указан в школьной программе и довольно бесполезен, – она неопределенно пожала плечами, – а мне он нужен для восстанавливающей мази. Яд змей можно использовать как обезболивающее средство, и зубы я как раз использую в составе. Недавно с метлы упала, и спина до сих пор болит, – Ребекка выразительно потерла поясницу.
- А обычные ингредиенты, входящие в программу, закончились, - отозвалась Лэнгфорд, бросив на Ребекку скептический взгляд, многое сказавший о ее актерских способностях. - Больничное крыло закрыли на ремонт, все колдомедики решили уйти в отпуск и оставили учеников на произвол судьбы. Самим варить зелья из непонятно каких ингредиентов или прикладывать лопух на ушиб.
Ребекка едва подавила улыбку. Знала бы Лоррейн, как была близка от истины. И мадам Помфри, и профессор Снейп могли бы поручиться, что зачастую Рид заботилась о себе сама. Однако Лэнгфорд вряд ли в это поверит. Иная правда звучит куда невероятнее, чем выдумка.
Лоррейн медленно протянула флакон, и Ребекка тут же спрятала его в сумке.
- Что бы ты ни задумала, Ребекка, играть с зельями не самая лучшая затея.
Догадалась?
Ребекка не изменилась в лице. Она знала, что Лоррейн ей нечего предъявить, кроме подозрений.
– Играть с зельями довольно опасно, – подтвердила Рид с серьезным лицом. – Если я вдруг встречу нарушителя, обязательно передам твои слова.
Ребекка покидала гостиную, ощущая спиной осуждающий взгляд Лоррейн. Гадкое чувство поселилось в груди, Рид чувствовала себя подавленной и разбитой. В этот раз она врала не ради выживания или чьей-то защиты, а ради себя самой – просто и естественно, глядя в глаза. Если бы можно было просто все разрешить словами, если бы у Ребекки была возможность достучаться до Лоррейн, смогла бы она понять?
Бессмысленно.
Цель влекла Ребекку, и она не могла остановиться.
Лоррейн бесцельно бродила по улицам Хогсмида, запасаясь порцией свежего воздуха на неделю вперед. В одной руке покоился сверток с новыми письменными принадлежностями, другой она перебирала в кармане звякающие монетки. Наслаждаясь таким приятным и полезным для здоровья безделием, рейвенкловка почти дошла до конца улицы и хотела уже повернуть обратно, но увидела привлекающую внимание вывеску на витрине небольшой лавки. “Джайв Мандрагоры, скидка 30%!” Заинтересовавшись чудным названием, она подошла поближе и пробежалась глазами по тексту. Помогает умственной деятельности.. внимание..помощь в учебе... инструкция у продавца.. На тот момент Лэнгфорд жаловаться было не на что, но весной, ближе к экзаменам, ей вполне могло бы пригодиться что-то подобное. Наверняка аналоги можно выторговать и у Хоука, но Лоррейн предположила, что тот скорее всего заломит цену на сезонный товар и будет продавать втридорога, поэтому решительно толкнула дверь лавки и зашла внутрь.
Взгляд скользнул вглубь помещения и выцепил знакомую фигуру: Ребекка Рид торопливо складывала в сумку стратегический запас каких-то баночек и коробочек. Подглядывать за другими некрасиво, равно как и высматривать, что же такого накупила Рид, от чего ее сумка чуть не трещала по швам. Однако не нужно было строго изучать все этикетки, чтобы сложить в голове два плюс два: эмоциональные откровения Ребекки и последующий поспешный отказ от экспериментов наводили на определенные мысли.
- Лоррейн! Привет, не ожидала тебя здесь встретить.
- Я тоже не…
- А мне уже пора! - и четверокурсница быстро выпорхнула из магазина.
- Мисс?...
Лэнгфорд встрепенулась и повернулась к пожилому мужчине за прилавком.
- Добрый день. Меня интеерсует Джайв мандрагоры. Не могли бы вы чуть больше рассказать об этом зелье?
***
Как ни крути, а забыть про Ребекку у Лоррейн не получалось. Озабоченность безопасностью теперь уже смешалась с раздражением из-за испорченном выходном, который вместо беззаботного отдыха стал одной навязчивой идеей о том, а не варит ли Рид прямо сейчас свою жижу где-нибудь в замке. В итоге к вечеру Лэнгфорд сердилась уже на себя. Она не староста, в конце концов, и не нянька. Пусть Фэрроу следит за порядком и катающимися по гостиной флаконами с ингредиентами. Пусть ей мямлят что-то про змеиные зубы и играют в бабку с неразгибающейся спиной. Саму Лоррейн это не должно волновать, в конце концов, не в ее же дормитории Рид собирается экспериментировать с зельем. Своим дурацким зельем, влияющим на разум. Без присмотра, без куратора. Вдыхать пары, получать необратимые для мозга последствия и все это под благородным мотивом во имя семейной преемственности. Лэнгфорд уговаривала себя выбросить из головы четверокурсницу с ее феерическим проектом по отвалу собственной головы и вообще всего, если ей не повезет. Но то ли совесть не позволяла оставлять бедовую девчонку наедине со своей тягой к опытам, то ли риск всеобщей опасности (ведь кто знает, вдруг она действительно получит что-то очень диффузное и ядовитое) голосил о необходимости остановить эксперимент. Была бы Лоррейн чуть решительнее, подошла бы к Флитвику или пошепталась бы с Элион – все же авторитет декана и старосты факультета имели значительный вес среди студентов, а попытки восстановить зелье либо прекратились бы совсем, либо вышли на другой уровень под протекцией декана Слизерина. Однако клеветником быть не хотелось, поэтому Лэнгфорд решила просто поговорить с Рид наедине.
Большой Зал, набитый студентами, преподавателями и гостями школы и наполненный ароматами жареной говядины и розмарина по атмосфере разительно отличался от прохладной гостиной Рейвенкло, где в тишине и спокойствии можно было выцепить нужного человека и вполголоса обозначить суть проблемы. Лоррейн практически с самого начала ужина сидела за столом факультета и пыталась разглядеть Ребекку среди толпы снующих учеников, закрывающим то один край стола, то другой. Наконец промелькнул знакомый силуэт четверокурсницы в самом углу. Как всегда опрятна, застегнута на все пуговицы и с идеально прямой спиной. Но от чего-то взгляд неспокойный, глаза уставились в одну точку, и вообще Ребекка казалось погруженной в мысли и полностью отрешенной от действительности. Лэнгфорд аккуратно вышла из-за стола, стараясь никого не задеть и направилась к выходу. Проходя мимо Рид, она остановилась и обратилась к той.
- Ребекка, Флитвик просил передать, что,- она наклонилась поближе и полушепотом произнесла, наблюдая за изменившимся выражением лица. - Нам надо поговорить о твоих опытах. После ужина, у лестницы, - своим видом дала понять, что отвертеться от разговора не получится и быстро вышла из зала.
Ребекку долго ждать не пришлось: не прошло и пяти минут, как она появилась у лестниц. Через напускную уверенность едва улавливалась обеспокоенность.
- Ты и твое зелье, - начала Лэнгфорд даже не удосужившись поприветствовать Рид. - Ты хоть подумала, чем это может обернуться?
- Я и мое зелье, - повторила Ребекка, помедлив, - какое именно ты имеешь ввиду? Бодроперцовое, укрепляющее или рябиновый отвар? Об опасности я знаю и уверяю тебя, применяю технику безопасности как по методичке.
- Бодроперцовое? Укрепляющее? – от Рид она не ожидала настолько прямолинейного вранья. Заявить о бодроперцовом прямо в лоб, после закупки ингредиентов в Хогсмиде и разбрасывании зубов лабарии в гостиной. – Зелье, которое не закончил твой брат. Зелье, куда входят зубы лабарии. Ты меня за дуру держишь, если думаешь, что я поверю тебе и твоей легенде про рябиновый отвар. Если ты знаешь об опасности, почему упрямо продолжаешь ставить эксперименты? Зелье, влияющее на разум, Рид! А как же... не знаю.. побочные эффекты, непросчитанные риски? А что если ты, например, - Лоррейн запнулась, - умрешь? Вот так, из-за упрямства и глупости, а я окажусь единственным человеком, который мог бы предотвратить это. И что мне тогда делать? Пытаться представить тебя и твои хрипы в агонии? И твои последние мысли “Лоррейн, продложай жить и радоваться, ты ни в чем не виновата, это все моя вина”?
- Лоррейн… - Ребекка запнулась, встревоженно оглядывая девушку, - я не думала, что это тебя настолько волнует. Я дополнительно занимаюсь с профессором Снейпом, и, как и обещала, согласовала тот рецепт с опытным зельеваром, - она отвела взгляд, крепче сжимая ремень сумки. - Ингредиенты и вправду входили в состав, но я не собиралась подвергать себя опасности. Мне просто не хотелось, чтобы кто-нибудь ещё узнал о делах моей семьи. Сейчас о Саймоне не вспоминают, но будет еще хуже, если пойдут нелепые слухи о нем. Поэтому я пыталась скрыть то, что ещё продолжаю работать над зельем. Ты права, это было глупо.
Лэнгфорд стало стыдно, как если бы она силой вынудила кого-то рассказать личный секрет. Такой откровенной простоты и честности она не ожидала.
- О.. - она осеклась. - Извини, я действительно подумала, что ты решила в одиночку заняться этим. Это я повела себя глупо и накрутила себе в голове Мерлин знает что, - неловко пробормотала девушка. - В таком случае, удачи тебе с зельем. И...еще раз извини, - с этими словами Лоррейн тихо отошла и скрылась в проемах лестниц.
До окончания практики у Макгонагалл оставались считанные дни, и Лоррейн стоило больших сил превозмогая усталость и нервозность от ожидания первого тура каждый день находить время для медитаций. 25 января на вечер были планы, поэтому обычный распорядок дня пришлось перекроить и заняться осознанной рефлексией сразу после занятий.
Привычный тихий коридор был пуст, не считая прошедшую мимо Джессики Миддлфорт. Гриффиндорка пролетела мимо Лэнгфорд с легкой улыбкой на губах и тут же скрылась за ближайшим поворотом. Лоррейн прошла к привычному месту: искомый кабинет находился рядом с заброшенной кладовкой. Несмотря на то, что завхоз ей не пользовался, благодаря дурной славе Филча ученики старались держаться подальше от его коморок, пусть и запущенных.
Лоррейн распахнула дверь и застыла на пороге. Ее место, ее привычное тихое место для раздумий облюбовала Ребекка Рид. Взгляд метнулся к разложенным инструментам и котлу.
- Рид.. Моргана, ты же не..
Именно. Она все же варит это треклятое зелье.
С некоторым облегчением рейвенкловка отметила, что фаза активной работы еще не началась и есть шанс предотвратить опыт. Пока никто не надышался парами неизвестно чего и не потерял рассудок. А терять рассудок сейчас было нельзя: во-первых, Макгонагалл, во-вторых, турнир. Ноги сами ступили назад, подальше от безумной Ребекки и ее опасных зелий. А то, что зелье было опасное, Лоррейн не сомневалась – смутная история с недоработанным неизвестно по каким причинам экспериментальным рецептом, доведенное до ума четверокурсницей без помощи наставника просто вопила о красном уровне опасности. Однако Рид оказалась более прыткой и в одно мгновение очутилась у уже захлопнувшейся двери.
- Лоррейн, это... это именно то, что ты думаешь. Но не спеши, пожалуйста, паниковать, давай сначала все обсудим. Прежде всего сделай вдоооох...
Как раз сейчас самое время паниковать, потом будет уже поздно!!
- Под присмотром Снейпа, значит? – прищурившись, Лоррейн принялась изучать аккуратно приготовленное рабочее место. – Что тут обсуждать? Ты решила сделать все сама, не обращаясь к Снейпу. И сейчас в этом пыльном кабинете будешь ставить опыт непонятно над чем. Я иду к Флитвику. Или Фэрроу. К кому угодно.
Потому что кто-то должен остановить это!
- Ты же понимаешь, чт оменя уже здесь не будет к приходу старосты или декана. Это твоё слово против моего...
Ах, ты...
- А раз уж ты здесь, может, останешься? Сама увидишь, что со мной ничего не случится...
Конечно, не случится! Уверенность в собственной неуязвимости – самая необходимая черта начинающих зельеваров!
Рейвенкловка собралась возразить Ребекке, вернуть ту с небес н аземлю, но следующая реплика Рид превзошла самые страшные ожидания.
- Я уже много раз варю это зелье, в разных вариациях. Я уверена, что вывела верный рецепт.
Стоп.. Я не ослышалась?
Лоррейн прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Чем больше Ребекка говорила, тем громче внутренний голос Лоррейн орал в рупор от негодования и ужаса.
- Подожди-ка. Много раз?.. В разных вариациях?!.. Мерлин, Рид, ты себя слышишь?
Нет! Она никого не слышит! Она просто невменяемая!
- Остаться тут и пробовать восемнадцатый вариант зелья? Почему бы и нет! Я как раз думала, чтобы добавить в рецепт немного мятных драже для вкуса! А в девятнадцатый вариант добавим хереса, он отлично помогает Трелони расслабить ум!
- Херес мы можем оставить для себя, если он у тебя где-то припрятан. Ты в Рейвенкло, Лэнгфорд. Где твоя жажда экспериментов?
Моя жажда экспериментов не выходит за рамки здравого смысла! Она базируется на выверенной степени риска! За безумием обращайся в Гриффиндор, они поддержат просто потому что могут. Или в Хаффлпафф, они согласятся во имя дружбы. Да и не теряла я братьев, чтобы хоть как-то оправдать безрассудство.
- Для меня это очень важно. Позволь мне закончить дело в этот раз. И если я окажусь права и зелье будет удачным, мы можем... как-нибудь определиться с выгодой для нас обеих.
Она пытается меня подкупить? МЕНЯ???
Праведный гнев заклокотал в груди девушки. Неужели она похожа на того, что за призрачные монетки закроет глаза на мелькающую перед ними опасность и подвергнет риску себя и Рид? Лоррейн от возмущения хватала ртом воздух, негодование от попыток задобрить на какой-то момент перекрыло тревогу за сам эксперимент. А Ребекка все не унималась и теперь использовала запрещенный прием, наступила на самое больное место Лэнгфорд:
- Я без тебя не справлюсь, Лоррейн.
Чтоб тебя, Рид!
Рейвенкловка замерла, волна возмущения осела внутри хлюпкой пеной. Она нахмурилась и отвела взгляд от Ребекки. Справится же. Что она там говорила про много раз и в разных вариациях? Или ей правда нужна помощь, и лишняя пара рук убережет от..чего-нибудь плохого?
Лэнгфорд поджала губы, пытаясь спрятать недовольство, и подняла глаза на Рид.
- Если что-то, хоть что-то пойдет не так, я достану тебя и в загробной жизни.
Я посажу тебя в этот твой котел и буду лично следить, чтобы огонь под ним не потух.
Рид быстро взяла Лоррейн в оборот, и та не успела опомниться, как из свидетеля превратилась в сообщника и стояла перед ветками омелы на разделочной доске.
- Конечно-конечно, можешь нарезать омелу, пока я занимаюсь змеиными зубами?
- Тебе кубиками или кружочками?
А змеиные зубы чьи будут? Макнейра? Или Самайн? Оба выглядят как каменные статуи, со спокойствием у них точно все отлично.
- Ветку мелко не режь, - донеслось до Лоррейн, - но кусочки не должны быть больше сантиметра в длине, а листья полусухие, их можно и помельче. Мне нужно ровно 20 грамм.
Рид, меньше сантиметра в длине – это уже мелко, разве нет? И прекрасно, мне теперь еще и линейкой мерить каждый кусок? Хотя, если отрезок меньше половины длины ногтя, он должен подойти под описание.
С нарочито недовольным лицом принялась она за работу. Не торопясь, Лэнгфорд порезала сначала ветку, периодически прикладывая ноготь к полученным кусочкам, чтобы сверить их размер, а затем измельчила и листья.
- Ровно двадцать грамм, - тихо произнесла Лоррейн, имитируя интонацию Ребекки. Она взвесила нужное количество омелы и отсыпала в отдельную миску.
Послышался голос Рид, слишком жизнерадостный и оптимистичный, по мнению Лоррейн. И вообще она казалась не к месту беззаботной, будто своим поведением старалась убедить то ли Лэнгфорд, то ли саму себя, что все закончится успешно и зелье получится... Кстати, а каким оно вообще должно быть?
- Как будет 40, можешь кинуть туда свою травку и сделать полтора оборота по часовой стрелке.
- Свою травку.
Она не моя. Это во-первых. Во-вторых, это не трава. В-третьих,..
Лоррейн нашла бы и в-третьих, и в-четвертых, но концентрация на шкале термометра преодолела зубастую иронию, и девушка затаив дыхание ждала, пока температура жидкости опустится до сорока, и быстро, не теряя ни секунды – а то вдруг будет уже тридцать девять градусов! – высыпала в котел нарезанную омелу, аккуратно помешала, следуя указаниям, и на всякий случай сделала пару шагов от котла назад. Честно говоря, она могла бы и просто постоять за дверью и ждать, время от времени поглядывая внутрь и проверяя, в сознании ли Ребекка или пора ее волочить в Больничное крыло.
И что я скажу Помфри? Нашла без чувств у котла. А я занималась практиками Макгонагалл, услышала грохот и прибежала на шум.
- Очень хорошо, послышался голос Ребекки, - теперь нужно взвесить последний ингредиент. Нужно всего два грамма. Только очень аккуратно, Лоррейн, он... очень дорого мне обошелся.
- Я умею пользоваться весами, - отозвалась девушка, подходя к столу с ингредиентами.
Пока Лэнгфорд кропотливо взвешивала порошок когтя дракона, добиваясь заветных двух грамм, Рид добавила в котел 10 капель экстракта лаванды и 12 грамм порошка шалфея, затем сделала оборот по часовой стрелке. Лоррейн поднесла фиолку к котлу, передала его Ребекке и тут же отпрянула назад. Та высыпала порошок в зелье и помешала жидкость два раза по часовой стрелке.
- Значит, зелье, освобождающее разум, - неуверенно произнесла она. – И какой ожидаемый эффект? Мы увидим первичный хаос вселенной или узрим мировой порядок?