Практика первая: принцип выживания. 23 ноября — 14 декабря 1994 года.
Практика вторая: осознание страха. 15 декабря 1994 — 5 января 1995 года.
Практика третья: особенность. 6 января — 27 января 1995 года.
Практика анимагии. Маркас Макнейр
Практика анимагии. Маркас Макнейр
пт, 10.09.2021 - 01:08
#1
Практика первая. Принцип выживания.
Лондон, лето и тревожность, старательно заглушаемая любопытством. Марк впервые один в большом городе, он шагает вперёд, оставляя позади больницу. Он ничего не может поделать с происходящим там, понимает, что отец не до конца с ним честен, потому что желает добра. Взрослые вообще странно понимают это понятие — добро. Но мальчик старается не зацикливаться на беспокойстве об отце, всецело доверяясь ему. Отец не может ошибаться и точно знает, как быть. Раз так, пусть недоговаривает, Марк принимает это и осознаёт, что ещё слишком мал, чтобы его мнение учитывали.
Площадь, Биг Бэн и группа детей в одежде, отличной от одежды людей вокруг. Волшебники. Незнакомые, но близкие в этом городе, наполненном безликой массой спешащих по своим делам магглов. Марк решает подойти ближе, вслушивается в рассказ женщины впереди группы. Говорят о магглах, об устройстве правящей ветви, Марку понятно не всё, но интересно. Любопытство берёт верх и он остаётся с экскурсией.
Он хорошо провёл время тогда, узнал о мире магглов то, что ему не рассказали бы дома, даже покатался на метро. Он познакомился с Самантой Моро, элегантной леди, чьи знания о мире без магии поражали. Именно тогда Марк понял, что должен знать о магглах как можно больше. Зачем — пока не осознал.
Почему именно этот момент из детства ему подкинул разум, Марк понял не сразу. Но, покопавшись в памяти, он пришёл к выводу, что именно тогда принял первое самостоятельное, не навязанное окружением, решение. Пусть ничего глобального поступок не нёс, но именно тогда Марк понял, что его мнение учитывается. Точнее, не в Лондоне на экскурсии даже, а после, вечером, когда отец позвал его в свой кабинет на разговор. Он долго объяснял Марку опасность магглов и всего, с ними связанного, и, конечно, не позволил ему ходить на лекции мадам Моро в Министерство. Но Марк твёрдо решил, что при первой же возможности он постарается узнать о другой стороне мира как можно больше. Пусть с возрастом восторженность прошла, её место занял подобный отцовскому настрой, но мир без магии должен быть изучен. Детское любопытство переросло в желание быть готовым ко всему, знать всё о возможном враге.
Ситуация взята из игры "Перекрёсток дорог".
По воспоминаниям Марка кидает непредсказуемо, поэтому, в очередной раз ложась на кровать перед медитацией, он не знает, что увидит.
Предметы обретают чёткость и первое, что (точнее, кто) перед ним предстаёт, это Ребекка Рид. Страх во взгляде плохо маскирует вызовом, бросает резкие слова. В противовес — холодное спокойствие самого Марка. Он уже не восторженный ребёнок с горящими любопытством глазами. Все действия выверены, решения взвешены. Нет, он по-прежнему готов протянуть руку помощи, но только если получит подтверждение, что это нужно. И если будет уверен, что рука останется целой. Рид его помощи не просила, разговор закончился ничем.
Зачем он в тот вечер решил покопаться в чужих проблемах? На этот вопрос ответ лёгкий — выгода. Ему нужно было понять, что происходит с Рид и с чего такие поблажки от Снейпа. Информацию ведь можно использовать в своих интересах. Однако то, что он выяснил, Марк использовать станет только в крайнем случае. Раз Селвин отбитый настолько, что в школе, где даже у стен есть глаза и уши, издевается над кузиной, связываться с ним себе дороже. И тогда, и сейчас Марк знает, что не рискнул бы открыто влезать в семейные разборки, даже если бы Рид попросила о помощи. Заводить врагов на пустом месте глупо.
Ситуация взята из игры "Башня боли. Башня сомнений".
Порыв ветра царапает щёку. Зима. Отец впереди, Марк следом, по сторонам не смотрит, старается не отставать.
В тот день они выслеживали зайцев. Маркасу было двенадцать, он приехал на Рождество и отец, конечно, не упустил возможности выбраться на охоту. Она вышла удачной, домой Макнейры вернулись с тремя тушками в сумке. Только Марк ни разу не попал в цель. Отец на это ничего не сказал, но осадок всё равно остался. Марк уже тогда не любил проигрывать.
Маркас помнил, как через пару дней ушёл на охоту один. Хотел сам себе доказать, что не зря тратит время на это занятие. Оказалось сложнее, чем он предполагал изначально, но именно это и положило начало настоящему интересу, не навязанному. Если раньше Марк всегда охотился с отцом и выступал в роли помощника, то в этот раз, будучи один, он понял, наконец, что это не просто развлечение. Пусть в теории он знал достаточно, на практике без помощи применять знания в одиночку ещё не доводилось. Азарт, захлестнувший его, когда следы заячьих лап на снегу обозначили маршрут, быстро перерос в упорство и желание достичь цели любым способом. Но захотеть проще, чем выполнить. Только к вечеру ему удалось, наконец, сделать всё правильно и не промахнуться в конце, когда заяц появился впереди. Удовлетворение от завершённости дела, достижения цели, ещё долго не отпускало Марка.
Игры по ситуации нет.
Не можешь быть добрым, будь хотя бы вежливым.
Практика вторая. Осознание страха.
Летний день, прогулка в саду. Старая беседка, увитая диким виноградом, как нельзя лучше подходит, чтобы стать осаждённой крепостью или пещерой, скрывающей монстра. Внутри тень, спасающая от полуденного солнца, Марк осматривает свои владения и замечает под крышей большую штуковину, сделанную как-будто из серой бумаги. Мальчику интересно, что это и как оно оказалось так высоко, но звать маму или хотя бы эльфа он не спешит. Хочется самому изучить находку, ведь это намного лучше, чем слушать объяснения и не иметь возможности потрогать сокровище. А это ведь именно сокровище!
Маркас выбирается из беседки, находит длинную ветку и возвращается, чтобы постараться добраться до серой штуки. Дотянуться с пола невозможно, он забирается на скамейку, с неё лезет по стенке беседки, не отпуская ветку. Наконец, когда он забрался уже достаточно высоко, ветка смогла достать до заветного шара. Мальчик ни на миг не задумался, ткнул веткой в штуковину, а когда та хрустнула и стенка слегка помялась, с размаху, на какой был способен, ударил по ней. Сбить сферу не вышло, зато он достиг другого эффекта: из отверстия в конструкции появилось насекомое. Вслед за первой осой из улья вылетело ещё несколько, от неожиданности Маркас попытался отмахнуться от них веткой, но это только раззадорило потревоженных ос. Торопясь слезть, атакованный осами мальчик оступился, ладонь разжалась и он свалился на пол беседки. В тот момент он даже не почувствовал боли от падения, осиные укусы оказались страшнее.
Несмотря на то, что следы осиной злости быстро убрала мазь, Марк навсегда запомнил тот случай. С ним остался страх из далёкого детства, включающий в себя не только острую нелюбовь к жалящим насекомым. С того времени Маркас с осторожностью относится ко всему незнакомому и непонятному, старается не соваться к вещам, которые видит впервые и предпочитает держаться подальше от сомнительных экспериментов. Думать прежде, чем делать, именно так он предпочитает действовать, если, конечно, время на обдумывание есть.
Игра по ситуации отсутствует.
В столовой темно, только прямоугольники окон выделяются на фоне стены. Марк стоит в дверях, не решаясь сделать хотя бы шаг вперёд. Он прекрасно знает, внутри всё то же, что и при свете, но не может заставить себя выкинуть из головы иллюстрации из книги, найденной в библиотеке. Существа, старательно зарисованные неизвестным иллюстратором, выглядели совсем как настоящие, и Макнейру не составило труда представить их во всей красе. И сейчас ему кажется, что из-за шкафа обязательно объявится нечто огромное, с горящими глазами и пастью, полной острых зубов. Бред. В доме просто неоткуда взяться подобной нечисти.
“Некоторым сущностям стены не преграда, они даже магическую защиту могут обойти”, — всплывают в памяти слова, услышанные от кого-то из старших на очередном сборище светского общества. Дети, предоставленные сами себе, не нашли занятия лучше, чем обсуждение всякой жути из легенд и страшных историй, якобы произошедших на самом деле.
В свете луны из окон мебель кажется гротескно искажённой, таящей за собой неведомые сущности из иных миров. Марк сжимает ладони в кулаки и делает шаг вперёд, всматриваясь в полумрак.
Боязнь темноты Маркас пронёс с собой через большую часть жизни, так и не совладав с ним полностью. Зародилась она в детстве, но в отличие от страха перед насекомыми, она казалась ненужной и тормозящей. Поэтому он старался бороться с подступающей паникой, каждый раз убеждая себя в абсурдности опасений. Со временем ему удалось держать себя в руках, не показывая страх, но он никуда не ушёл.
Игра по ситуации отсутствует.
Холодная муть воды, дезориентация и паника, захлёстывающая сознание одновременно с водой, проникающей в лёгкие. Затопленный коридор, кишащий гриндилоу, где Марк испытал ни с чем не сравнимый ужас, напоминает о себе во время очередного транса. Осознание неотвратимой смерти сжимает горло, совсем как в тот раз, когда он из последних сил пытался вырваться из цепкой хватки водяных чертей.
Эта медитация даётся слизеринцу тяжелее остальных, он не сразу приходит в себя и справляется с эмоциями.
Безвременье оставило после себя стойкую неприязнь к воде и страх смерти. Это не значит, что раньше Маркас не задумывался о последствиях и сломя голову кидался в любую передрягу, он и до того был осторожным и рассудительным. Но после произошедшего в Теневом Хогвартсе он как никогда чётко осознёт, насколько хрупко человеческое тело, даже если человек обладает даром магии. Падение в пропасть Прайм, собственная гибель в воде, всё это заставило его переосмыслить свою жизнь. Теперь он с большей опаской относится ко всему, что может нести за собой гибель. “Готов ли я за это умереть?” — вопрос, который он не раз себе задаст в будущем. Если есть возможность избежать опасности, он ею воспользуется, не задумываясь. Если же возможности уклониться нет, он будет бороться до конца, готовый даже на убийство ради спасения собственной жизни.
Конечно, Марк понимает, что есть вещи важнее собственной жизни, но репутация, чужое мнение, одобрение или осуждение общества — всё это кажется теперь незначительным.
Ситуация взята из ивента "Теневой Хогвартс".
Не можешь быть добрым, будь хотя бы вежливым.
Практика третья. Особенность.
Своим лучшим качеством я считаю сдержанность, даже хладнокровие. Мои эмоции всегда под контролем, меня сложно вывести на агрессию. Благодаря этому я могу трезво мыслить и принимать правильные взвешенные решения. За счёт того, что открыто я не показываю того, что чувствую, людям сложнее понять, что у меня в голове, сложнее предугадать варианты поведения, и это бывает выгодно в некоторых ситуациях. Я не затеваю ссоры, не конфликтую без повода, поэтому у меня практически нет врагов. У меня не бывает внезапных перепадов настроения, срываться на ком-либо тоже не в моих правилах. Это качество не даёт мне паниковать в экстренных ситуациях, я всегда сохраняю трезвость ума и чёткость мыслей, поэтому могу рационально судить о случившемся и своевременно реагировать.
Я воспользовался советом и спросил нескольких знакомых о том, какое качество наиболее точно олицетворяет меня. Все они указали именно это, да и сам я к нему склонялся.
Кроме того, я хотел бы указать упорство. Оно также является качеством, которое я считаю важным и нужным. Упорство не даёт мне бросать дела на полпути, благодаря ему я могу добиться успехов в выбранной сфере деятельности, даже если столкнусь со сложностями.
Не можешь быть добрым, будь хотя бы вежливым.