Конечно, Лилиан была очень удивлена, но так было нужно и Миклош не стал бы назначить встречу в опустевшем кабинете из кабинетов старой школы без причины. Хорошо что кабинетов, в ней, в школе, вполне еще хватало, а если дело продолжит развиваться и дальше так паршиво, озираясь на писанину в газетах и предпринимаемые власть имущими меры, то их стало бы еще больше. Достаточно лишь вспомнить слова связного, так кстати недавно объявившегося с теми ребятками с драконами, поправившего немцу давшую течь память, требующие дополнительного разбора. В чистом виде его речь трудно воспринимать адекватно и, если честно, то порой парень даже сомневался в том, что Шляпник просто шифровал свои изречения на ходу. Куда больше верилось в то, что он был просто ебанутым. Более подходящего слова как-то и не находилось.
Вот и сейчас, идя к назначенному месту, прижимая к груди подарок от родителей, явно его лучше не показывать профессорам, молодой волшебник прокручивал в голове монолог министерского работника: "Одни и те же прогнозы погоды, но годы идут. Серое небо от копоти, воздух тяжёлый, как ртуть. Метеорологи врут, что будет солнечно под пологом туч коротая жизнь, не будет вспомнить что весь потерян урожай, пустуют фермы и поля. Прихожане ходят в храмы, пока мельницы стоят и, видя, что что-то изменится навряд ли. Став последней каплей, толпа язычников затеяла обряд чтоб увидеть солнечный луч и звёзды сквозь тучи. Они молят о ветре свою тёмную сущность. Забыв о том, что всё принёс предыдущий... Щас ветер налетит, и весь их гнёт улетучится, но не забывай, что люди — одуванчики. Кто-то сделал выбор, а кого-то одурачили. Так хотят охотники обманом загнать лань. Штормовое предупреждение, время седлать глайдер!"
Что такое глайдер юноша не знал, но основную суть прекрасно понимал. Во-первых, самые худшие опасения румын оправдались, судя по всему. Во-вторых, мужчина просто посоветовал парню быть еще осторожнее, ибо дальше все будет лишь хуже, но вот почему именно - этого не сказал. Лишь выдал еще один монолог, не менее занятный и наверняка пропитанный смыслом как пеленки у младенца: "Ветер перемен не терпит полумер: он сносит крыши, вырывает родовое древо до корней. Чтобы ростки цветущие достали до макушек зданий — чтобы что-то поменять, нужно разрушить старое. Без него не смог бы развеваться флаг и развиваться сам ты, но что может показаться благом — уебёт, как камикадзе в сани Санты. Только к костру лучше его не подпускать, иначе может раздуть слепую ненависть в людях. Всем не до шуток, и в этой маршрутке лезут под пули те, кому душно, и те, кому дует. Те, кому трудно принять тот факт, что их время минуло. Те, кому нечем дышать, уже бьют стёкла, чтоб не задохнуться. Воздуха ожидай глоток и прижимай платок, пока атмосфера застоя твой заполняет дом. Если надоело, то ты в силах поменять это. Мы ждём тебя с другими в магазине вентиляторов!"
Для начала, вот в идеале, юноша был бы не против чтоб начальство говорило чуть более простыми словами, не используя такие странные и непонятные слова, как "маршрутка" и "вентилятор". Про некоего Санту говорить же и вовсе не стоит, ибо и первое было недосягаемой мечтой. А потому, в довершение, Мик просто хотел бы чтоб от него отстали. Увы, но с этим тоже имелись некоторые проблемы. Если бы все было тихо и мирно, то это одно дело, но...
- Когда не все дураки, а ты лишь винтик в системе, тогда все катится к чертям. Но я не позволю лишить нас счастья. Она должна знать хоть чуточку больше, потому что... '"Нельзя строить отношения на лжи?" - Потому что я ее люблю! И буду любить. Всегда... '"Лишь бы она поняла все правильно", - последняя мысль, с буквально таки мольбой неведомо к каким силам, прежде чем он стремительно вошел в кабинет, не забыв тут же запереть за собою на пусть и простенькие, но хоть какие-то чары.
- Привет, ты так обворожительна, Ли... - совсем тихо и робко. Его рыжеволосая нимфа уже была здесь и ждала с неприкрытым интересом. Все читалось по глазам и никакой там телепатии не надо. Слишком хорошо уже знали друг друга.
Душа трепетала и сердце сжалось в комок. Все оказалось куда сложнее чем юноша мог себе это представить и, если память не подводила, то даже перед первой близостью и признанием так не волновался. До натуральной дрожи в коленях, что аж пришлось сесть на край одной из парт, доставая из-под полы мантии маленькую бутылку шампанского. Отец справедливо заметил, когда Мик говорил с родителями перед их возвращением в Берлин, что на трезвую голову такие темы обсуждать непосильная задача. Нужно хоть немного выпить. - Нам предстоит очень сложный разговор, - смог все же выдавить из себя, прекрасно понимая что означало выражение лица рыжеволосой, - Лучше присядь. И ты не против если я создам бокалы? Лучше уж быть обнаруженным пьяным, чем утаивать это дальше от тебя.
- Почему-то если парень капельку симпатичнее глизня и чуточку сообразительнее тролля… - сипло вешала голубоглазая шатенка, парой минут назад испившая добрую порцию бодроперцового зелья, отчего из ее ушей вовсю валил пар. - Точнее будет сказать, если парень хоть немного превосходит Крэбба или Гойла, – перебила подругу брюнеточка, перебирающая страницы учебника.
На груди обеих дев гордо красуются знаки отличия факультета Слизерин. Еще обе нещадно шмыгают покрасневшими и заметно припухшими носами. Руководству школы давно следовало обратить внимание на тот факт, что змеиные опочивальни с наступлением непогоды становились, мягко говоря, холодными и неуютными. Но, похоже, этот недочет волновал исключительно школьных целительниц, а вот декан предпочитал держать своих подопечных в поистине спартанских условиях. - Точно! Так вот. Почему-то в таком случае парень обязательно бабник, - шатенка продолжила делиться размышлениями.
Лилиан девичья болтовня интересовала мало. Скорее они отвлекала от перебирания многочисленных бумажек, скопившихся внушительно стопочкой среди письменных принадлежностей. - Согласно. Как пример взять хотя бы того пришлого блондинчика. И чего только остальные девчонки в нем находят? Лично я не понимаю, - откинув на прикроватную тумбу утомившее чтиво, брюнеточка решает полностью сосредоточится на болтовне с подругой, нежели тратить свободное время на скучную зубрежку.
Сегодня тишины ждать бесполезно. Отложив очередной исписанный размашистым почерком листок, Лили устремила взгляд в окно, задумчиво постукивая пальцами по столешнице. Слизеринки продолжили беспечно судачить.
- Этого я тоже не понимаю. Но совсем недавно лично видела как О’Двайер бесстыдно восседала у него на коленях посреди общей гостиной. Причем одета она была в одну лишь сорочку. А Пэнси мне потом говорила, что вообще видела их сосущимися в большом зале.
Упомянутый в разговоре блондин заставил Лили навострить уши. Она чуть внимательнее прислушалась к разговору. - Хм, может быть, Бальза просто решил собрать коллекцию. Все знают, что до О’Двайер он ошивался по замку в обнимку с какой-то мелкой хаффлпаффкой, а до нее были рейвенкловка и гриффиндорка.
Подобного поворота событий Лили ожидала меньше всего. Какие занятные новости. Покуда она подобно незнающей покоя пчелке трудится в поте лица, спасая захворавших студентов от простуды, этот паршивец вовсю развлекается с какими-то там девками. Непроизвольный укол ревности ощутимо отозвался где-то в районе груди. «Глупости. Нельзя верить всем слухам», - мысленно устыдила саму себя.
Девицы же сменили тему беседы. Одна из подружек принялась сетовать на нерасторопность своей маменьки, которая едва успела выслать платье для предстоящего мероприятия.
Последние несколько дней обитатели Хогвартса словно помешались, отчего отовсюду слышались шепотки о кавалерах, платьях и прочих вещицах являющихся неотъемными атрибутами великосветских празднеств. Сама Лилиан относилась к балу прохладно. Посетить его решила всенепременно, но без особого удовольствия.
Чуть позже рыжеволосая целительница, чеканя шаг, достигла одного из кабинетов, где обычно проходили тайные встречи с предметом ее воздыхания. Только сейчас ее настроение было отнюдь не романтическое. - Бальза, ты совсем охренел! - грозно произнесла, толкнув дверь.
Не сдержалась. Хотя понимала, что негоже накидываться на Миклоша с беспочвенными обвинениями, руководствуясь исключительно ничем не подкрепленными слухами. Только вот кабинет оказался пуст. - И где его черти носят? Поди, подыскивает себе очередную смазливую нимфетку для сегодняшних танцулек.
Минуты, как всегда бывает в ожидании, тянулись черепашьим шагом. Лилиан коротала время меряя шагами комнату, напоминая собой эдакое привидение, бесцельно курсирующее между партами. - Привет, ты так обворожительна, Ли... – раздался голос, ставший за столь короткое время родным и близким, но звучавший сию минуту чересчур робко.
Всем своим видом парень напоминал нашкодившего ребенка, пойманного строгой учительницей на горячем. Словно действительно натворил нечто такое, что теперь с его стороны требовались извинения и подношения. - Можешь не утруждать себя всякими сложными разговорами, - вкрадчиво процедила в ответ, игнорируя просьбу присесть. – Конспиратор из тебя, дорогой мой женишок, настолько отвратительный, что уже вся школа трезвонит о твоих секретах. Хотя благодарна, что не стал пудрить мне мозги и явился с повинной.
Вскинутая рука дала понять, что сейчас ее лучше не перебивать. Выслушивать жалкие оправдания Лили совсем не желала. - Если тебе могло показаться, будто я всего лишь игрушка для приятного времяпрепровождения, то спешу развеять твои заблуждения. Моя самооценка пала не столь низко. Терпеть откровенное насмехательство в свою сторону я не позволю, - от ее голоса повеяло могильным холодом, настолько безликим и мертвым он был, зато внутри начинало разгораться пламя, готовое излиться на изменщика праведной карой, а от прежнего нежелания разбрасываться упреками не осталось и следа.
Ступор. Ожидать парень мог чего угодно, но вот такой реакции от зазнобы никак не ожидал, а слова ее вовсе повергли лицо немца в такую бледность, что любое привидение замка позавидует. «Знает весь замок?» — не веря собственным ушам переспросил про себя, громко сглотнув и широко раскрывая глаза, впившись пальцами в столешницу. — Тогда ты понимаешь почему я утаивал, — негромко, будто мог сказать что-то еще чего не знает, — И тебе ведь, наверняка, будут править память. А я точно отправлюсь в Азкабан. Хотя, нет, таких как я туда не отправляют, да?
Его слова могли показаться какой-то злой шуткой, но вот только ни взгляд, ни тон, ни печаль и неподдельный страх не подтверждали этого. Напротив, речь полная уверенности и честности, смешанной с абсолютной потерянностью. Вот только одно "но". Кто и когда мог обнаружить что он шпион? Неужто кто-то проследил и подслушал эту беседу с Шляпником, припоминаемую по дороге к этому кабинету? Даже если так, то пара деталей все еще не укладывалась в общую мозаику. А почему, собственно, если уже все и все знают, его еще не повязали? Осознание этого и вернуло блондина в реальность, изменив выражение лица на недоуменное. Из уст неуверенно вырвалось: — Ты же про то что я работаю на румынское Министерство?
Судя по выражению лица рыжеволосой волшебницы — это далеко не то о чем она хотела поговорить и за что воспылала желанием, читавшимся во взгляде, разорвать иностранного оболтуса в клочья. — Бля... — кратко и достаточно емко, буквально таки выражая реакцию обоих.
Теперь возникал другой вопрос: «А о чем, собственно, тогда речь?» Конечно, можно было бы вторгнуться в кудрявую голову и прочитать мысли, но тогда бы показал что не доверяет ей, а это было не так. Если уж кому сейчас не доверяли тут, то это ему. «Вообще, похоже на... Ревность?» — начал догадываться, наблюдая за мимикой, прислушиваясь к дыханию и анализируя то как она с ним начала разговор. «Только этого мне и не хватало, когда тут такие новости. Но с чего бы? И не она ли там со всякими длинноволосыми аврорами гуляла, друзьями детства, а?» — уже он начинал закипать, припоминая пару интересных слухов о благоверной. — Ты думаешь что я такой ушлепок, что будет играть с тобой, да? Что я сперматоксикозный подросток, а не почти уже девятнадцатилетний парень, с ума сходящий от страха потерять тебя из-за своей ебанной работы? — Голос дрожал, а аквамарин в кольце начал слегка светиться, покалывая пальцы колючками холода. — А не ты ли решила поиграть со мною, потому что Трис такой милый, с ним так весело гулять по территории школы и все такое? Конечно! Он же у нас самец! Весь такой статный и герой! Не то что я, давший комментарии на вопросы журналистки под псевдонимом, потому что иначе мне румыны голову оторвут! Да как ты... «Какого?» — прервало словесный поток, когда взгляд зацепился за свечение изумруда на пальце Лили, а дальше больше, ибо в голове раздался зловещий женский голос, скрипучий и больше всего похожий на гоблинский: — Да, ты будешь моим... Бальза будет моим... Сигурд только мой, дрянь! Мой!
Наступило гробовое молчание. Прежде всего потому, что голос слышал не один лишь Миклош. И лицо побледнело, будто часть жизненных сил вытянули, тоже не у него одного. Сердце сжалось и дышать становилось очень тяжело. Страх. Самый настоящий и искренний. И похоже что также не только у него появившийся.
А кольца светились все ярче...
- Утаивал, значит? Как интересно! И долго? – если голос молодого волшебника стал тише, то Лили наоборот перешла на более высокие ноты, с трудом сдерживая бурлящее негодование, так и рвущееся наружу.
Ревность, ярость, обида – крайне деструктивные эмоции. Причем настолько яркие и всепоглощающие, что порой застилают глаза плотной пеленой, а разуму попросту не позволяют вникать в каждую деталь разговора. Находись сейчас молодая целительница в более уравновешенном состоянии, то наверняка смогла бы распознать охватившее возлюбленного непонимание.
Но сейчас она слышала только то, что хотела слышать, а видела лишь то, что сама себе понапридумывала. Поэтому слова касающиеся стирания памяти и упоминание всем известной тюрьмы, служившей суровой карой для нарушивших законы магического сообщества Великобритании волшебников, промелькнули практически незамеченными, лишь отложившись где-то далеко на периферии сознания. - Бальза, какое к чертовой матери румынское Министерство? Какая нахрен работа? Хватит уже нести весь этот бред, - прошипела сквозь зубы, а ее изумрудно-зеленые глаза гневно сверкнули, отразив тусклое мерцание ближайшего факела.
Миклош тем временем уверенно перешел в наступление. Возомнив себе, будто если перевести стрелки, то Лилиан чудесным образом обо всем забудет и сама уже начнет оправдываться. Просто верх самонадеянности. «Совсем меня за идиотку держит. Ну конечно, я же гребаная британка из гребаного Хогсмида», - внезапно припомнились некогда оброненные им слова. - Вот именно. Порой ты реально ведешь себя как полный ушлепок и сперм… подросток, - снова благополучно пропустила мимо ушей некоторые важные нюансы перепалки. – Вот как сейчас, например.
На страницах книг зачастую упоминается выражение «задыхаться от злости». Оказывается вполне реальное состояние. Когда злость тебя буквально переполняет, дышать действительно становится сложно. А еще впервые за все время их отношений серьезно задумалось – а не съездить ли по немецкой физиономии? - Далинором упрекать не смей. Я тебе не щенок, чтобы меня постоянно тыкать куда-нибудь носом. За все годы нашей с Трисом дружбы я ни разу не сидела полуголой у него на коленях, - запальчиво произнеся, замолкла. «Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное»
Какая-то совсем уж безумная мысль странным образом проскочила в кудрявой голове. Где это вообще видано, чтобы собственные мысли тебя укоряли. Хотя с другой стороны порядочной невесте в минуты опасности полагается уповать на жениха или, в крайнем случае, на собственного отца. Она же, такая-растакая, первым делом подумывала кинуться разыскивать именно Далинора, когда ее племяннице грозила опасность. Стало как-то совестно перед Миком. Кровь прилила к усыпанному конопушками лицу, заставляя щеки воспылать алым цветом. «Вот. Устроила тут разбор полетов, а у самой рыльце то в пушку»
После столь болезненного умозаключения в девичьей голове раздался скрипучий смех, заставивший вздрогнуть. Только тут до Лилиан дошло, что все бредни про Триса вещали не ее собственные мысли, а некий чужеродный голос, противный, грубый, будто вовсе нечеловеческий. «Да, ты будешь моим... Бальза будет моим... Сигурд только мой, дрянь! Мой!»
Пришлый голос в ее голове совсем разбушевался, утратив былую вкрадчивость. На Лилиан накатила волна слабости. Румянец на ее щеках растворился. Кожа наоборот приобрела болезненный оттенок. - Ты тоже слышишь этот голос? Или это я постепенно начинаю сходить с ума, - произнесла совсем тихо, медленно опустившись на одну из парт.
Безымянный палец охватило неприятное покалывание. Вскинув руку, волшебница обнаружила, что камень на обручальном кольце едва заметно сияет. Ранее подобных свойств за ним не наблюдалось. Силы все явственнее покидали худощавое тело, рука безвольно рухнула на колени. В воцарившемся молчании она перевела взгляд на Миклоша. Парень выглядел не многим лучше нее самой.
Похоже что Лилиан его не слушала. Вернее, она слушала, конечно, но вот только слышала лишь то что хотела, а все самое важное пропускала мимо ушек, что очень осложняло диалог. Если их ор друг на друга можно было так назвать. Конфликт никак не унимался, а клокочущий страх лишь больше выводил из себя, когда ярость вплеталась в тенета ужаса, затмив собою голос разума. В какой-то момент парень плюнул на установленные для себя же принципы и снял все барьеры с разума. Лучше бы он этого не делал, потому что в голову тут же ворвались мысли рыжей: «Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное». «Вот значит как?» — с дикой обидой, не желая больше слышать хоть что-то, будь то слово или мысль, немец замер на пару мгновений, выставляя обратно барьер и полностью отгораживая собственное "я" от той кому открылся больше всего в своей никчемной жизни. Раздавлен, разбит, унижен... Да, испытал ужас от воздействия кольца. Да, слышал вопрос волшебницы и понимал что происходит что-то совсем не то. Но уже было все равно. К чему все это? У нее же есть Далинор! Так пускай с ним и разбирается что там за голос в голове у них! И вообще, а может это она все так устроила? Узнала у того же отца или мужа Жасмин пару магических секретов, да и наслала любовное проклятие. Какие-нибудь подталкивающие к измене чары. Чем не план? Так и свою репутацию сохранит, да и от неугодного женишка избавится.
Кто-то назвал бы такое суждение бредом. Но для человека с Пограничным Расстройством Личности оно очень даже логично.
Как не кричи про оттенки серого, но для них мир всегда делится лишь на абсолютно белое и доброе с таким же абсолютно черным и плохим.
Сейчас готов отдать за любимого человека жизнь, а через мгновение он уже виновник всех бед твоей жизни и ты хочешь его убить. Или же сам попробуешь шагнуть в иное состояние бытия. Чтобы принести такую же боль как испытываешь сам, пожираемый изнутри эмоциями. А если же в последний миг убоишься? О, тогда все совсем печально. Даже врагу не пожелаешь чтоб его весь остаток жизни преследовал призрак того кто когда-то тебя любил, но исход любви оказался фатальным и, самое печальное, об этом не забудешь, ибо он всегда будет тебе напоминать об этом. Мог ли Бальза стать таким вот привидением?..
Достаточно вспомнить о состоянии его душевного здоровья и все встанет на свои места. — «Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное», — процитировал слово в слово, нарушив наконец-то зловещую тишину, посмотрев с таким презрением, что ни одному домовику, за всю историю магического мира, не доставалось такого взгляда. — Никто полуголый у меня не сидел, но я догадываюсь о какой ты ситуации. И чем слушать всяких там малолетний блядовок, завидующих другим и делающих выводы на ровном месте, лучше бы подумала о том что у тебя в голове! А то я тебе, ебана в рот, не только твоего мраморножопого Херкулеса припомню, но и гриффиндорца одного! Погоди... — лицо парня начало проясняться, — Ты же начала со мною отношения не окончив с тем спортсменом, да? А не оказался ли я сам теперь на месте того любителя квиддича? А кто следующий, после Далинора, этот мужик с невыговариваемой фамилией и мышиным именем или Верес?..
Он задыхался от злобы ничуть не меньше, но щеки налились румянцем, тогда как Лили становилась все бледнее. Вот только и его румянец был обманчив, потому что единственными кто набирали тут силу были кольца. И то нечто, озлобленное и жаждущее мести, притаившиеся в них. — Если ты про Лиа, то она явилась в общую гостиную утром в халате. Узнавала что там у меня за книга, да попыталась, наверное, подкатить, думая что я свободен, — на повышенных тонах начал таки давать вразумительный ответ. На то о чем хотела поговорить его зазноба, судя по всему, но не пожелав услышать что сам хотел рассказать. По крайней мере так все выглядело и звучало для него. — Потянулась через меня за своей книжкой и да, у меня встал, как у любого нормально мужчины, потому что это физиология! И какого хрена я объясняю про пестики и тычинки? — Почти сорвался на крик, но подавил его, выдержав паузу. — Тут эта семейная реликвия начала вести себя не как надо, явно намереваясь прибить меня. Эта слизеринка мне в итоге спасла жизнь! Все ушли на завтрак, а я остался в каминном зале факультета и лишь благодаря ней говорю еще с тобой! И я без понятия что происходит, но чем больше мы сейчас ссоримся, тем хуже я себя чувствую! А знаешь что? — Рука потянулась к кольцу и пальцы обхватили ободок. — После таких баб и становятся геями! После таких вот поступков и мыслей! Далинор, значит, да? Так я уведу его у тебя, чтоб не думала что все можно... И женюсь на нем, поняла? А ТЕБЯ Я НЕНАВИЖУ!
Рука рывком потянула кольцо и...
На пол рухнуло покрытое инеем тело. Без сознания. Пульса практически не ощущалось, а тот что был можно было списать и на самообман. Парень выглядел мертвым. И лишь что-то внутри волшебницы подсказало ей то, что он в коме или чем-то очень на нее похожем.
А кто-нибудь нынче помнит о том, что у гоблинов была своя версия сказки о спящей красавице? С брошенными невестами, еще когда эта раса имела права на волшебные палочки, да со столь диким желанием получить себе желанного мужчину, что делали из обычных артефактов нечто похуже? Вмещающее в себя частички души той самой невесты...
Увы, но об этом могли поведать только гоблины, да далекий предок Миклоша, бывший тем самым женишком брошенной у алтаря гоблинской воительницы, ведшей свое племя в бой против римлян во время почти позабытых Маркоманских войн. Слишком давно это было.
А последствия наступили только сейчас...
Жизненные соки медленно покидали худощавое тело, словно в девичьей душе образовалось множество трещин, сквозь которое утекала энергия. Спорить, выяснять отношения или что-то кому-то доказывать разом перехотелось. Все равно сейчас злость, испытываемую ими по отношению друг к другу, только усугубляла конфликт. Она винила его во всех смертных грехах, он отвечал ей взаимностью, а все происходящее больше напоминало какой-то дурацкий фарс. Проще было просто развернуться и уйти, спрятавшись в своей тихой пропитанной запахами лекарств обители.
Однако Лилиан заставила себя остаться. Ссутулив плечи, она продолжила внимая речам молодого мага. - Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное, - вслух прозвучало многим гаже, а голубые, полные презрения глаза вызывающе смотрели на девушку, ожидая от нее хоть какой-то реакции.
Лили сама толком не знала, почему подобные мысли закрались в ее разум, причем настолько омерзительные, что вызвали отвращение к самой себе. - Молодец. Браво. Всех припомнил. Далинора, Криса и еще толпу совершенно посторонних мне мужчин. Ох, нет. Торговца пушистиками забыл, - огрызнулась скорее по инерции, нежели из действительного стремления продолжать пререкаться. - Вот же бессовестная проблядь тебе досталась, кошмар.
Зато влепить хорошую пощечину по раскрасневшейся физиономии захотелось пуще прежнего. Только сил отчего-то становилось все меньше и меньше, зато неприятное покалывание в безымянном пальце усиливалось. Возникло острое желание снять с себя кольцо и зашвырнуть его куда-нибудь в самый дальний угол комнаты, где семейным реликвиям было самое место. Только покидать облюбованное место артефакт по-прежнему не пожелал, сколь настойчиво Лилиан его не стягивала. «А вот и время удивительных историй пожаловало», - ехидно пронеслось в кудрявой голове, едва парниша принялся опровергать слухи о себе и барышне в халате.
Как же у сильной половины человечества все ловко устроено. В любой непонятной ситуации всему виной неконтролируемая физиология, коварные девы-соблазнительницы и случайное стечение обстоятельств. И самое интересное, что Лили, порядком успокоившись, была готова поверить. Увы, ей этого не позволили. Миклош начисто утратил возможность мыслить здраво, принявшись вещать совсем уж откровенную глупость. Напоминая собой истеричного ребенка, который сыплет совершенно нелепыми угрозами. - А ТЕБЯ Я НЕНАВИЖУ! – короткая, но емкая фраза заставила вздрогнуть.
Иногда слова ранят не хуже заклинания, даже если они брошены сгоряча в пылу ссоры. Если целью Миклоша было причинить боль, то ему удалось справиться с задуманным на все сто процентов. - Взаимно, - холодно произнесла в ответ.
Глупый поступок полный безрассудного ребячества, совершенно недостойный взрослой женщины. Однако после сказанного стало на удивление легко. Словно ее сердце сковала ледяная корка. Наверное, примерно так чувствовал себя маленький мальчик из маггловской сказки, название которой было уже не вспомнить. Лишь внезапное падение подтолкнуло девушку скинуть оковы оцепенения.
Пульс удалось нащупать не сразу, настолько слабым он был. Холодная руки и обескровленное лицо, похожее на трагическую маску, пугали. Лилиан попросту не знала, что ей предпринять. Попыталась избавить парня от кольца, пологая, что именно оно виновно во многом. Алтарное украшение засело неимоверное крепко, сдвинувшись с места на жалкие полдюйма.
Кто я? Что я? Почему вокруг так темно, сыро, холодно, а тело такое аморфное, вязкое, противоестественное? Странно, но я напоминаю себе сейчас кисель, который раз за разом замораживают, а потом всаживают острый нож из одного простого и емкого слова, так ужасающе отчетливо вбитого "взаимно". Голова дико болит. Или нет? Да и есть ли у меня голова? Медленно перетекаю по пещере, вытягивая свои покрытые, будто соплями, щупальца, цепляясь за наросты и ища выход. Но его нет. Отращиваю себе рты, вгрызаюсь в гранит как некрофаг в свежевырытое тело, но все бесполезно. Пытаясь понять что происходит, напрягаю все свои силы и вот уже мои щупальца оканчиваются глазами. Вот только они слепы. Похоже что здесь никогда и не было света. Или был? Вот оно! Мои рецепторы навострились и тело ощутило запах терпкой сирени и крыжовника, пока я жадно вдыхал бывший некогда родным и близким вкус. Так странно. Кажется, это как у тех существ из старого романа про хребты. Или у них все было не так? Не помню. Чувства и воспоминания смешались, но я точно уверен в том, что хочу быть рядом со знакомыми ощущениями.
Медленно подполз к телу и дотронулся до него. Судя по звуку женщина. С бледной кожей, зелеными очами, немного ассиметричными губами и копной рыжих волос. Такая лакомая... Источает свет... Так и хочется оплести ее своими щупальцами, поглотить всем телом, будто я живой желудок, впиваясь множеством зубов тысяч и тысяч ртов. Укус. Еще один. Да, это точно Лилиан. Еще один. Как же вкусно! Никогда бы не подумал что... Как ее там звали? И почему уже нет этого ощущения добра изнутри нее? Мерзость. Как она может так мерзко чавкать на моих зубах? Сплюнуть обратно и забыть, будто ничего и не было. А все могло ведь быть иначе, но ты сама не приняла это.
ПОЧЕМУ? КАК ТЫ ЭТО НЕ ПОЙМЕШЬ?..
Основа жизни - разнообразие, но мы так стараемся в любых пристрастиях придерживаться крайностей. Слыша лишь то что хотим увидеть и видя лишь то что желаем услышать. Пока я фанатично стремился освоить все, что нравится, выкладываясь на все сто, не взирая ни на что, мне предъявляли, мол, проваливай - это неправильно. "Нужно найти свой стиль!" - это и есть мой стиль. Общественный инстинкт - видеть во всех стереотипы, но я тоже человек, по крайней мере был им до твоих слов, прости, внутри меня есть мир .Пойми, он никогда не полетит вокруг твоей оси, потому что нельзя чтоб все вертелось лишь вокруг кого-то одного. А я именно так и поступал, отдаваясь без остатка уже тебе, но что с того? Посадили себя в рамки, как в тюрьму мы... Всюду касты, субкультуры, всюду ранги, всюду группы... Иерархии акулы нас как яблоки берут и по разным корзинам нас чьи-то раскладывают руки. Определяют какой чистоты крови мы будем, где родимся и сможем ли дышать не только на земле, но и под водой. И все особенные ведь так особенны! В каждой корзине самые отборнейшие яблоки, но лишь ножом поройся в мякоти и сок выходит одинаковый, прямо как из твоей плоти и моего рта, когда я сломал зуб о твой позвонок и он начал источать кровь. Кстати, милая, тебе бы заняться верховой ездой, а то что-то твоя спина не совсем в порядке...
Ох, прости, ты же больше не сможешь покинуть это место! Ты теперь часть меня. Пока не переварю, а потом сделаю еще одним щупальцем. Добро пожаловать в мой внутренний мир! Но будь осторожна, ведь тут бродят слепые пингвины. Прямо как магглы. Эти мерзкие обезьяны, лишенные дара магии, но способные к скрещиванию с нашим видом. Портящие нашу кровь. Из-за них ведь рождаются сквибы! Да, они еще хуже... Будь ты одной из них, то я бы даже не посмотрел на тебя. Уж лучше переспать с домовиком, правда...
Эй! Хватит там брыкаться! Я только привык к своему новому "я" и начал принимать природу, нашел свое место, а ты вот так просто хочешь вернуть обратно? В эту ничтожную оболочку, испытывающую к тебе что-то там? Ты же понимаешь что будет потом? Нет, не понимаешь, ты же у нас сердобольная и принимаешь как есть, каким бы куском дерьма я не был. Вечно разлагающаяся и меняющая форму амеба. Я — идеальное существо! Если надо отбить аппетит.
Что это? Вновь скрипучий голос ищет какого-то Сигурда. Да и плевать. В этой кромешной темноте не найдет никого и я в безопасности... Да хватит тебе! Ты вот зачем проломила створки неба? Мне же, блядь, больно! Мне горячо! Что? Так нужна другая часть меня? Не нужна. Вот в том и дело! Вы все окончили и скоро ты тоже сдохнешь... Не то чтоб я умер... Я же жив? А кто я? Где я? Почему вокруг так темно и...
Стоп! Мне кажется или это уже было? Ммм, как вкусно пахнет...
Медленно вскарабкаться к проломленным сводам, стремясь к сирени с крыжовником. Милая, будь осторожна. Ты так мерзко чавкаешь, но какая же ты вкусная... Добро пожаловать в мой внутренний мир! Раньше ты видела меня как кляксу, но забыла о том, что не стоит смотреть на бездну. Потому что теперь бездна хочет взглянуть на тебя...
♦ ♦ ♦
Пульс все еще едва нащупывался, но стоило таки сдвинуть кольцо, как хотя бы грудная клетка начала движение, медленное, но хоть какое-то. Еще бы в себя парень пришел, то было бы вообще хорошо, но пока что волшебник продолжал лежать без сознания. Еще одна попытка стянуть злосчастное кольцо, раз уж это помогало, явно, то стоило попробовать дальше, авось поможет, как...
Что-то явно выходящее за рамки разумного случилось в следующее мгновение. Воздух вокруг парочки похолодел, а потом Лили узрела то неописуемое нечто, кхтонической природы, не иначе, тянувшееся было к ней, но сорвавшееся вниз. Туда где в темноте пещеры вновь начало пожирать память о ней, забирая последние крохи света из искалеченной души. Где-то неподалеку валялся кусок мяса с платиновыми волосами и обреченным взглядом, лишенным всякой надежды. В уши так и проникал голос гоблинши, а с ним, перебивая, голос несусветной твари, раз за разом повторяющей довольно длинный монолог. Как в застывшем цикле на колдографии, вот только картина была далеко не зрительная...
Отпрянет ли она назад или попробует вытащить тот самый кусок мяса? Чудовище как-то очень резво бросило процесс доедания того что походило на саму Лили, потянувшись к чему-то напоминающему Миклоша. Конечно, все происходило лишь в голове мисс Аббот, но так реалистично...
Никогда не связывайтесь с темной магией и ее артефактами...
Н.И.К.О.Г.Д.А.
Стоило покрепче обхватить пронизывающее холодом украшение, как окружающий мир погас, одним махом поглощенный кромешной тьмой - исчезли мягкий свет факела, и распростершийся на полу молодой паренек, и весь кабинет целиком. Тьма объявилась внезапно, укутала собой целительницу, сжимала сильнее и сильнее, пока не превратила в микроскопическую точку, одиноко затерявшуюся в небытие. «Сошла с ума», - обреченно констатировала, пока глаза щурились в бесплодной попытке разглядеть то место, в котором она очутилась.
Тьма торжествовала. Лилиан остро чувствовала ее звериную жадность, ненасытную и неутолимую, подобно смрадному дыханию изголодавшегося зверя. - Мое! Не отдам! Ни-ко-му! – неподалеку заворочалось что-то бесформенное, напоминающее собой аморфную массу лишенную четких очертаний.
Нечто - так она мысленно окрестила представшую пред ней тварь - притаилось совсем рядом, источая сладковатое зловоние гнили. Лили отпрянула, но было поздно. Нечто ловко вытянуло щупальца, цепко обвивая лодыжки волшебницы, подобно тому, как дьявольские силки пленяют попавшего в их сети кролика. - Ммм, такая лакомая... Как же вкусно! – утробно промурлыкало из темноты.
От липкого прикосновения темной субстанции затошнило. Ногу пронзила острая боль, от которой с девичьих губ сорвался сдавленный крик. Щупальца продолжили впиваться в кожу, медленно поползли выше, заключая в свои цепкие объятия. Нечто же тихонечко бормотала невнятным голосом: - Ты теперь часть меня… Добро пожаловать в мой внутренний мир!
Лилиан попыталась выпутаться из плена, но лишь крепче увязла, походя на беспомощную мошку, застрявшую в липкой паутине. Рука скользнула в карман, лихорадочно нащупывая волшебную палочку. Пусто. Верная соратница пропала бесследно. - Эй! Хватит там брыкаться! – возмущено отреагировала тварь.
Сильные, упрямые щупальца не собирались упускать добычу. Но стоило им добраться выше, они резко присмирели. Тогда Лили обратила внимание на едва уловимое свечение, исходящее прямиком из ее грудной клетки. Оно было слабым, но именно его присутствие не позволяло щупальцам полностью окутать молодую целительницу. «Огонек!», - пришло внезапное озарение.
Вспомнился злополучный поход в лес. Именно тогда она охарактеризовала живущую у Миклоша в душе тьму кляксой, а огоньком нарекла собственное желание помочь заплутавшему в дебрях уныния парню.
- Мне горячо! – взвыло нечто, едва прикоснувшись к свету.
Огонек вспыхнул ярче. Маленькая победа вселила уверенность. Больше и больше. Еще чуть-чуть, и Лилиан удалось вырваться на свободу и рвануть прочь. - Вы все окончили и скоро ты тоже сдохнешь. Раньше ты видела меня как кляксу, но забыла о том, что не стоит смотреть на бездну. Потому что теперь бездна хочет взглянуть на тебя... - злобное шипение раздавалось где-то за спиной.
Одна посреди окружившей ее темноты, в которой не было ни времени, ни пространства, ничего. Нет же, не одна. Совсем рядом стоял маленький мальчик, обхватив себя руками и опустив взгляд. Приглядевшись, Лилиан поняла, что он смутно знаком, особенно его светлые волосы умилительно топорщащиеся во все стороны. - Миклош? - неуверенно позвала девушка.
Мальчик поднял голову. Его маленькая, худенькая фигурка и бледное лицо с застывшим выражением потерянности вызывали желание обнять покрепче, согреть своим теплом, ограждая от царившего вокруг холода. Именно таким Бальза впервые ей повстречался. Беспомощный, неуверенный, жаждущий ответных чувств подросток, а она же возомнила себя великой благодетельницей, спасающей одинокие души. Была ли вообще любовь? Вот, пожалуй, самый правильный вопрос. Может статься, что Лилиан руководствовалась не сердечной склонностью, а стремлением все время доказывать свою «хорошесть» окружающим ее людям. «Да ты просто… просто эгоистка», - осознание пришло неожиданно, внезапно, подобно яркой вспышке.
Эгоцентричная жадина нежелающая делиться с окружающими любимой игрушкой и устраивающая сцены ревности. Давно следовало обратить внимание на ухудшающееся психическое состояние своего жениха, а не потворствовать его спонтанным идеям. Но нет, куда интереснее играться в психотерапевта, попутно упиваясь собственной добродетельностью. - Ммм, как вкусно пахнет... – совсем рядом послышался вкрадчивый голос, а воздух вновь наполнился ароматами разлагающегося мяса.
Нечто подкралось незаметно, причем подползло настолько близко, что Лилиан могла рассмотреть каждую омерзительную складочку на деформированном сгустке плоти, усеянном ярко светящимися точками-глазами, вспыхивавшими зеленоватым светом и тут же гаснувших. - Пойдем, - повлекла прочь прячущегося за ее спиной мальчишку. – Это не клякса, справиться с которой может выдуманный одной глупой девчонкой огонек или слабое седативное зелье. Здесь требуется серьезное лечение.
Развернувшись, она просто зашагала вперед, крепко сжимая детские пальчики. Позади нечто недовольно забулькало, разразилось потоком фраз, словно желая обратно привлечь внимание волшебницы: - Можно опьянеть лишь от одного твоего вида, коль речи будут столь же сладки, сколь милы твой взгляд, улыбка и румянец на щеках, когда ты смущаешься.
Лилиан все же обернулась. На месте бесформенного нечто стоял Миклош собственной персоны, а рядом маячила симпатичная незнакомка. Темно-русые волосы барышни рассыпались по плечам подобно волнам, бьющимся о песчаный берег, а с розовых, немного потрескавшихся губ не сходила озорная улыбка. - Могу лишь позавидовать тому с кем ты будешь в паре, - вещал немец, явно обращаясь к русоволосой девице.
Это было невыносимо, горячее, когда-то полное нежности, живое и дышащее любовью сердце вмиг превратилось в сплошную ледышку, холодную и бесчувственную. Целительница уверенно отвернулась, крепче сжимая пальчики семенившего рядом мальчика. Больше здесь ей делать было нечего. Пускай тварь дальше устраивает свой бездарный спектакль, удерживать Лилиан здесь не выйдет.
Выход нашелся сам собой, проявившись среди темноты узкой расщелиной, охваченной тусклым, бледно-желтым свечением. Всего один шаг и Лили вновь обнаружила себя сидящей на полу в одном из кабинетов Хогвартса.
Кажется, сердце сделало стук, неуверенно, осторожно, боясь будто прерваться. Тепло медленно разливалось по телу и даже грудная клетка приподнялась куда увереннее, но... Через миг все оборвалось. Кольца слетели с пальцев, а кожа юноши напоминала цветом белый снег, да и на ощупь он был ничуть не лучше. И если приложить ухо к груди, то все что останется, увы, услышать мертвую тишину. Похоже что конец этого самого обыкновенного волшебника застиг совершенно внезапно. Впрочем, так оно и бывает в жизни, когда финальную точку ставит то чего ты совершенно не ожидаешь. И магия тут, увы, не поможет. Декабрь девяносто четвертого. Именно тогда и умер Миклош Ларс Бальза.
К её удивлению дверь оказалась незапертой. В комнате стоял полусумрак, несмотря на обеденное время – шторы были опущены. Эстер скользнула взглядом от закрытых окон по современно обустроенному как для Хогвартса классу и замерла.
Вздрогнула. Сжала дверную ручку и вцепилась взглядом в две фигуры в глубине кабинета.
На миг ей показалось, что посреди класса на полу замерли призраки. Ещё через секунду она подумала, что это её воображение устроило какую-то больную игру. Следующее мгновение дало очередной вариант – очередной сон. В мысленном изобилии лидировала идея закрыть дверь и зайти ещё раз – вероятно, показалось.
Но тело предательски отказалось следовать указаниям разума. Она стояла и смотрела. Всматривалась и ничего конкретного не видела, а только чувствовала гнетущую атмосферу в комнате. Словно... за минуту до меня здесь побывал дементор. Раз, два, три, четыре... От давящей тишины в ушах стучало. Пять. Шесть. Семь...
Она закрыла глаза. Это сон? Снова? Не похоже. Закрой дверь. Приглушённый щелчок за спиной и успокаивающий выдох. Теперь можно смотреть.
Эстер медленно открыла глаза – они всё ещё были там. Девушка и юноша. Она сидела потупив взгляд в него. Рыжие волосы закрывали лицо... - Мисс Аббот?
Тихо и неуверенно произнесла Эстер, сделав мягкий шаг вперёд. Но ни реакции, ни ответа на свои слова не получила. Ещё шаг.
Лилиан Аббот неподвижно сидела на полу и всё так же неотрывно смотрела на... светловолосого юношу, который неподвижно лежал рядом. Словно из другого конца кабинета кто-то только что поразил его оглушающим заклинанием. Но Эстер знала, что больше здесь никого нет.
Она вздрогнула. Ещё шаг.
Его глаза были широко распахнуты, но не выражали ничего. Просто распахнуты. Эстер моментально подняла взгляд на мисс Аббот. Целительница робко сутулилась словно на её плечи взвалили неподъёмную ношу, непослушные кудри закрывали её лицо, а грудь неспокойно вздымалась, выдавая неровное дыхание.
- Лилиан, - ком в горле не давал говорить. Громче. – Лили, ты меня слышишь?
Мисс Аббот вздрогнула, словно пробудилось после глубокого сна, и медленно подняла взгляд. На миг Эстер обрадовалась – её глаза были живыми, не наводили ужаса, в них оставались эмоции - растерянность и страх.
Её бледное лицо слилось воедино с белым халатом, и только рыжие кудри остались единственным ярким пятном в этой траурной картине. Её руки дрожали, замерев в выси на полпути к...
Эстер вдохнула. Ещё шаг.
Мисс Аббот испуганно посмотрела на ученицу. Тонкая слеза скатилась её щеке, но она не плакала, только тяжело дышала, хватая воздух, и, кажется, совсем не осознавала происходящего. Какая-то она заторможенная.
Её лицо было затенённо ужасом, а глаза растеряно всматривались в Эстер. На миг юная волшебница замерла уже не зная, что хуже – взгляд мисс Аббот или... собрав остатки смелости, она снова посмотрела на юношу. В этот раз она не вздрогнула – окаменевший он всё ещё лежал на полу с широко распахнутыми глазами.
Вдох. Шаг.
Эстер осторожно обошла юношу и медленно опустилась на пол подле мисс Аббот, взгляд которой так и впечатался в глубины кабинетной стены. Надо привести её в чувства. Как? Шоковая терапия? Не уверена, что это подходящая ситуация.
Волшебница решительно вдохнула и как можно крепче сжала плечи мисс Аббот. Та вздрогнула и снова перевела рассеянный взгляд на девушку. - Лили, ты меня слышишь?
Отчётливо произнесла хаффлпаффка и после... четыре секунды... мисс Аббот еле заметно кивнула. Потом глубоко вдохнула, её изумрудные глаза округлились, и она снова закивала уже более уверенно. Неплохо. Для начала совсем неплохо. Она меня слышит и реагирует.
Эстер крепче сжала плечи целительницы и снова заговорила так же чётко и спокойно: - Лили, что случилось?
Она сосредоточенно всматривалась в лицо мисс Аббот, но взгляд всё равно предательски покосился на... тело, которое лежало рядом без каких-либо признаков жизни. Он жив? Кажется... Не уверена. Может, у него пульс проверить? Он дышит? Взгляд переместился ещё на несколько сантиметров в сторону. Теряясь в догадках, Эстер всё сильнее сжимала плечи мисс Аббот в надежде услышать ответ.
Кабинет производил странное, слегка отталкивающее впечатление. Поместье Аббот, например, представляло собой просторное жилище в несколько этажей, старое и элегантное, где каждый кирпичик в стенах таил отголоски прошлого. Внутри же царила английская роскошь во всей своей помпезности, отличающаяся обилием дерева, резными лестницами, традиционными узорами в клетку и, конечно, множеством каминов, облицованных диким камнем.
Здесь все было иным. В окружении аляповатого пластика Лилиан чувствовала себя неуютно. Она была эдаким чужеродным предметом, случайно затесавшимся в непривычную для себя обстановку. Но сейчас девушка почувствовала трепетную любовь даже к лишенным эстетического вкуса стульям — пластмассовые недоразумения созданные руками магглов.
Главное, тьма отступила. Свою добычу она отпускала неохотно, стараясь задержать Лили хоть на пару лишних минут. Вытягивая как можно больше жизненных сил. Но она ушла. Нашла выход в расщелине источающей бледный свет … а может нет, не свет. Просто темнота изменила яркость. Неважно.
Она смогла ускользнуть от того отвратительного чудовища. Покрытые слизью щупальца которого обвивали ногу волшебницы, жадно впиваясь в кожу, словно были утыканы острыми шипами. Укусы. Были ли они взаправдашними?
Осторожно задрав штанину на своих джинсах, провела рукой по лодыжке. Тощая, костлявая, бледная. Никаких ран. Выходит, ничего не было. Вообще ничего.
Только иллюзия. Бред? Галлюцинация? Яркая нереальность схожая с тем сном, который приснился в ночь Самайна. Мало ли тайн в мире. Одни видят чужие ауры, другие предсказывают землетрясения, а ей снятся слишком реалистичные сны. А может, я теряю рассудок?
Сумасшедшими же не становятся в одночасье. Стоит выбросить из головы все жалкие, далекие от реальности книжные штампы вроде «…от пережитого потрясения барышня тронулась умом…». Ерунда. Рассудок теряется постепенно. Причем в большинстве случаев необратимо. Сначала проскальзывают звоночки. В один из дней ты обнаруживаешь, что начала разговаривать с зеркалом. В другой день, тебя начинают обуревать беспочвенная ревность и злость. А примерно спустя месяц-другой, ты спасаешься от медузообразных существ. И понимаешь, что все — твоя крыша съехала окончательно. Здравствуй пятое отделение. - Тук. Тук-тук…
Раздался требовательный стук в стекло, а следом послышалось хриплое карканье, похожее на треск сухой ветки. «Клич ворона — беда. Стук ворона в окно — смерть», - отчего-то вспомнились слова профессора Трелони, которые закутанная в несколько шалей провидица вещала замогильным голосом во время завтрака. Бред. Не стоит верить всему, что болтает любительница хереса.
Шелест крыльев. Настала тишина нарушаемая завыванием беспокойного ветра за стенами замка. Скрип отворившейся двери она попросту не услышала, сконцентрировав все внимание на юноше, чьи руки были широко раскинуты. - Мисс Аббот? – тихим голосом позвал кто-то.
Но она не могла отвести взгляд от лица Мика. Белесые как первый снег, слегка спутанные пряди рассыпались по обескровленному лицу с темными синяками под глазами. Расслабленный, спокойный, даже кажущийся умиротворенным. Остекленевший взгляд устремился к потолку. Если опустить веки, то он будет казаться спящим и совсем юным. – Лили, ты меня слышишь? – снова прозвучал голос, только уже громче, заставляя Лилиан вздрогнуть всем телом.
Она медленно подняла голову. Неподалеку стояла Эстер, непонимающе таращась на раскинувшуюся пред ней картину. Какие замечательные олени. Совершенно неподходящие для бала, но уютные и милые.
Мысли путались, оставляя за собой легкий навязчивый звон, напоминающий звучание рождественских колокольчиков. Сердце заколотилось сильнее. Дышать стало труднее, отчего каждый вздох давался с великим трудом. А по испещренной золотистыми пятнышками щеке скатилась слеза, оставляя за собой влажный след. Нельзя раскисать. Нет времени. Мику нужна помощь. Он спит. Нет, глаза же открыты. Значит он всего лишь в глубоком обмороке. Ну конечно, совсем как в прошлый раз, когда они вместе ходили в лес искать единорогов. Ничего страшного, все поправимо.
Мисс Голдблюм тем временем опустилась рядом, крепко стиснула целительницу за плечи. Хотя выглядела девушка растерянной, но говорила спокойно. Кто-нибудь другой на ее месте раскричался, засуетился, поддался панике. Хаффлпаффка же сдерживала эмоции под контролем. Ее хладнокровие передалось Лилиан, заставляя ту, наконец, прийти в себя, вынырнуть из шокового состояния.
Ей повезло. Великолепно, чудесно, очень и очень хорошо, что в кабинет заглянула именно Эстер. Она была из числа тех, кому можно было доверять. Порой юная ученица казалась несдержанной и резкой, а порой отстраненной от общества. Зато сплетен не сочиняла, слухи не разносила и вела себя совсем по-взрослому. - Все расспросы потом, - сама удивилась тому, насколько невозмутим ее голос, словно они вдвоем обсуждали рецепт яблочного пирога. - Мне очень нужна твоя помощь. Беги в больничное крыло и позови кого-нибудь. У меня почти нет сил на магию. А ему нужна помощь. Поняла?
Единственно правильное решение, верное. Без помощи не обойтись. Тьма вытянула слишком много жизненных соков, едва не высушив полностью. Отчего было понятно, что в данный момент она не сможет сотворить даже самое просто заклинание из арсенала целителей. - Стой, - схватила девушку за руку, когда та начала подниматься. - Приведи Джеральда. Если встретишь Поппи или Жасмин, то ничего им не говори.
Она знала, что дамы, скорее всего, разведут лишнюю суету, начнут любопытствовать и совать нос в чужие дела. Именно поэтому лучше мистера О'Хэнлона они никого не сыщут. Видимо сама фортуна поцеловала мисс Аббот в темечко. Не переберись целитель из больницы в замок, то сейчас пришлось бы туго.
Сдавленные удары всё ещё отдавали в ушах. В горле пересохло. Волшебница нервно сглотнула, внимательно всматриваясь в бесчувственное тело всего в полуметре от себя. Она понятия не имела, что здесь произошло до её прихода, но сознание подкидывало самые жуткие варианты.
Эстер с силой сжимала плечи Лилиан, но уже не была уверена, зачем - чтобы привести последнюю в чувства или чтобы самой не поддаться панике. Нет. Нельзя. Лучше бы уже на бал сходила… - отозвалась эхом реальность, которая осталась за закрытой дверью.
- Все расспросы потом.
Эстер вздрогнула и моментально перевела взгляд на Лилиан. Голос целительницы звучал на удивление спокойно и ровно. Было сложно поверить, что говорила именно она. Теперь взгляд мисс Аббот показался ей более осознанным и живым.
Юная волшебница немного приободрилась, ей всё-таки ответили. Больничное крыло. Нужно идти в больничное крыло. Чётко отпечаталась единственная мысль в сознании. - Да, я всё поняла, - поспешно закивала она, отпуская плечи Лилиан и приподнимаясь.
- Приведи Джеральда.
Мисс Аббот цепко схватила её за руку, дав последние указания. Точно. Он поможет. Взгляд неуверенно скользнул на неподвижное тело. Наверно. - Да, да, я его приведу, я быстро.
Тотчас волшебница торопливо направилась к двери, кинув последний взгляд на Лилиан. Та снова растерянно поглядывала на неудачливого юношу, который не подавал никаких признаков жизни. Как же не хочется оставлять её здесь одну. Но тут от меня мало помощи.
Через несколько секунд дверь за её спиной глухо захлопнулась, но Эстер не побежала сломя голову на первый этаж. Она прислонилась спиной к холодной деревянной поверхности и закрыла глаза.
Ладони покрылись леденящим потом. Сердце бешено стучало. Тело пробивала мелкая дрожь. Дыхание сбилось. Хотелось заплакать. Нет. Нельзя. Пальцы напряглись и сжались в кулаки. Ногти больно впились в кожу, но… стало легче. Спокойно. Лили нужна помощь. Думай.
Эстер медленно открыла глаза. Коридор всё так же пустовал – ни души, словно все действительно уехали домой на рождественские каникулы. Надо действовать логически. Как будто ничего не произошло. Я просто должна пойти в больничное крыло, найти мистера О’Хэнлона и... как всегда… словно у меня какой-то неотложный вопрос... любой…
Девушка растерянно подняла глаза, минуя лестничной пролёт четвёртого этажа. Что это там над дверью? Точно, омела, а это противоядие от обычных ядов, противоядие от веритасерума… а там оно восковую корку образует… воск... точно, воск... откуда воск на ягодах омелы? Вот, этот вопрос, очень важный.
Она спокойно выдохнула. На третьем этаже она заметила группу гриффиндорцев. Они смеялись – такой живой смех, что Эстер невольно вздрогнула. Спокойно.
Она попыталась улыбнуться, но получилось как-то нервно. Вниз, мне нужно в больничное крыло. Сколько же лестниц в этом замке…
Торопливо спускаясь на первый этаж, Эстер словила себя на мысли, что она словно побывала в какой-то параллельной реальности, как тогда в том сне. Кабинет маггловедения сегодня существовал отдельно, отягощенный угнетающей картиной, он совершенно не вписывался в праздничную атмосферу замка.
Смех студентов доносился со всех сторон, важные герои живописных картин судачили о предстоящем событии, а студентки всё так же шушукались, расторопным шагом направляясь в свои спальни, чтобы прихорошиться к балу. Эстер пыталась улыбаться и не выказывать внутренних переживаний. Наконец, как и хотела, она смогла отгородиться от всеобщего торжества. Нужно найти мистера О’Хэнлона. Спокойно. Думай... ягоды омелы. А правда, откуда воск на ягодах омелы?
Дверь за спиной мисс Голдблюм захлопнулась с глухим стуком. И мир раскололся надвое. Словно вдоль порога пролегла незримая черта, отделившая одну часть мироздания от другой. Где-то там жизнь кипела ключом, яркая и красочная, полная предвкушения скорейшего праздника. Здесь же воцарилась поистине гробовая тишина, в которой слышалось только хриплое карканье ворона, вернувшегося на подоконник. «Все хорошо. Все поправимо», - в голове беспрестанно крутилось что-то наподобие успокаивающей мантры.
Минуты тянулись невыносимо медленно, как густая патока, стекающая по стенкам глиняного горшка. Сердце колотилось часто-часто. В груди расползался противный липкий страх, грозящий в скором времени прорасти в панический ужас. Странная вещь — жизнь. Еще пару часов назад она едва ли не пылала праведным гневом, кричала, хотела рвать и метать все на своем пути.
Теперь же буквально оцепенела. Лилиан казалось, что протяни она руку и коснись парня, то снова провалится в темноту.
Ничего так не спасает от паники, как простые и внятные действия. Она сидела, обхватив колени и мерно покачиваясь. Привычно потянулась к тоненькому ободку на пальце, но холодящего кожу металла не ощутила. Удивленно оглянулась. Совсем неподалеку в свете факела мерцали два алтарных украшения, странным образом очутившиеся на полу.
Торопливые шаги, гулко разносившиеся по пустынным коридорам, отвлекли. Дверь распахнулась. Но едва это произошло, рыжеволосая волшебница успела схватить кольца и крепко сжать их в кулаке, спрятав от посторонних глаз.
Первым на пороге показался мистер О'Хэнлон. Слегка взлохмаченный, облаченный в нарядную мантию, он крепко сжимал в руках объемную сумку. Из-за его спины выглядывала Эстер. Храбрая девушка не подвела. - Тут он. А потом я, – с губ сорвался какой-то совсем бессвязный поток слов.
Подавляя рвущиеся наружу рыдания, сделала пару глубоких вдохов. - Он упал. Я хотела привести в чувства, коснулась и… - начала более уверенно, но под конец стушевалась, не сумев подобрать нужных слов, замолчала.
По-детски шмыгнула носом. Ей не верилось, что Джеральд поверит в нагрянувшую темноту, монстров и прочие странные вещи, произошедшие в кабинете маггловедения. Такую чушь болтают обитатели пятого отделения. «Сойти за психичку не страшно, главное чтобы он не счел убийцей», - в голове снова раздался скрипучий голос, который она уже слышала.
Рука непроизвольно разжалась. Кольца выпали, мелодично звякнув о камень. Неправда. Влюбленная девчонка. Безрассудная, лишенная ответственности и совершенно некомпетентная целительница. Но не убийца.
Нельзя слушать ехидный голос. Джерри умный. Он все непременно поймет, исправит. Только где-то на самых задворках сознания зародилась подозрение, что все будет не столь радужно.
Расстояние от первого до пятого этажа, казалось, увеличилось вдвое. Но заметив, что Эстер отстаёт, О'Хэнлон сразу же сбавил шаг. Он вдруг вспомнил свою первую мысль при её появлении. Если бы это было так, он бы с дорогой душой провёл этот вечер с Эстер, избавив себя от необходимости тащиться на этот идиотский бал. Судя по её уютной экипировке, она горит желанием туда попасть не больше, чем он сам. И наверное, сама бы намного охотнее согласилась посидеть над какой-то очередной любопытной находкой, чем покорять иностранных гостей своей красотой.
Очередной лестничный марш, милостиво оставивший двух путников без сюрпризов. Кажется, магия Хогвартса сама знает, когда её шутки становятся совсем не к месту.
А ещё Джеральд подумал, что совсем не сердился бы на Лили, если бы она сейчас вызвала его из-за своей вечной паники перед замковыми лестницами. Лучше бы это оказалось так. Лучше бы вообще там, в кабинете, всё было не так страшно, как показалось двум девушкам. Хорошо, если этот парень просто наглотался какой-то экспериментальной дряни, которой подпольно торгуют студенты, и он приведёт его в сознание. Вопрос решится быстро и благополучно. Чёрт с ним, с балом... Кто о нём сейчас помнит?
Волшебник толкнул дверь и с самого порога ощутил, как откуда-то повеяло холодом. Наверное, кто-то из девушек открыл окно, чтобы больному стало легче дышать... Хотя со слов Эстер, он вообще не дышит. Плохо, что Лилиан так испугалась и впала в панику...
Из-за парты выглянуло бледное лицо Лили. На фоне огненно-рыжей копны волос оно казалось совсем белым, будто его обмакнули в известь. По-детски обнимая колени, волшебница сидела на полу с совершенно потерянным видом. - Тут он. А потом я... Он упал. Я хотела привести в чувства, коснулась и… - Главное - не волнуйся, - предупредил Джеральд, устраивая сумку на ближайшем столе, - ничего не говори. Я сам посмотрю, что случилось.
Теперь он увидел и самого пострадавшего. Парень действительно не подавал никаких признаков жизни - по одному немигающему взгляду широко раскрытых глаз можно было сделать неутешительные выводы. - Эстер, - понимая, что девушка никуда не уйдёт, волшебник решил отвлечь обеих с пользой, - пожалуйста,дайте мисс Аббот умиротворяющего бальзама. Посмотрите у меня в сумке - там и чистый стакан есть. Семь капель на полстакана воды. Хорошо? И вы... тоже выпейте, обязательно. Так нужно.
За спиной что-то звякнуло, но сейчас было не до того. Сейчас главное - отвлечь обеих. Успокоить, чтобы окончательный вердикт не стал для них шоком.
То, что О'Хэнлон делал дальше, было скорее успокоением для Лилиан и Эстер. Сам он уже не сомневался - парень умер, и драгоценные минуты, ещё способные вернуть его к жизни, уже давно прошли.
Колдомедик пощупал пульс на запястье юноши. На ощупь кожа была такой холодной, словно тот пролежал здесь не один час и успел окоченеть. Но тело ещё двигалось, как живое, не торопясь рассеивать призрачную надежду.
Ощупав палочку за поясом, Джеральд хотел её вытащить... и передумал, стоило ему приблизиться и увидеть глаза парня совсем близко. Поздно. Никакой Субортус уже не поможет.
Подтверждая худшее, целитель осторожно сдавил пальцами глазное яблоко. Зрачок сузился, и на целителя звериным взглядом посмотрела смерть.
Более чем странная картина. Похоже, когда появилась Лили, он был ещё жив. Потом потерял сознание. Она хотела помочь, коснулась и... что было дальше?
О'Хэнлон напряжённо потёр лоб, понимая, что для покойника эти моменты уже не имеют никакого значения. А вот для Лилиан - вполне. Чем бы это ни было, оно могло навредить и ей. Осталось понять, что это было... От самодельных конфет такого не будет. Похоже на тёмную магию... неизвестное заклятие или смертельный артефакт.
Больше могло сказать только исследование тела. Джеральд расстегнул рубашку умершего - на груди действительно был дурмстрангский значок. Какой-то пугающий вывод стучал по виску вместе с пульсирующими ударами, но волшебник был слишком сосредоточен на другом. Стоило ему увидеть тело парня, как вопросов прибавилось ещё больше.
Начиная от ключиц и заканчивая поясницей, повсюду виднелись шрамы разной формы и толщины. Так, как будто кто-то специально разрисовал тело боевыми отметинами, чтобы придать безусому юнцу какой-то странной брутальности. О'Хэнлон коснулся одного из них - самого большого, проходящего через правый бок. Рубец оказался настоящим. Уффф... Да уж. Чем дальше, тем веселее.
Ситуация становилась всё хуже. До Джеральда начали доходить вполне конкретные выводы. На территории замка погиб уже второй человек. Ещё один студент. Только на этот раз чужой. Принадлежность парня к Дурмстрангу усугубляла положение ещё больше. Стоит об этом узнать кому-то ещё, кроме Эстер и Лилиан - и будет катастрофа. Начнётся паника, налетят газетчики, и всё выльется в грандиозный международный скандал. А главное - убийца под шумок исчезнет так же бесшумно, как и в первый раз.
Джеральд не был уверен, что оба убийства - дело рук одного и того же человека, но и не исключал этого. Как и не исключал причастности к этому... Как давно он ушёл? За это время можно было... очень многое успеть. И меня заодно отвлечь, чтобы я ничего не заметил... ничего не понял.
Волшебник оставил тело в том же положении, в котором оно было до его прихода. Ничего трогать нельзя - всё должно оставаться как есть. Только рубашку застегнул после осмотра тела. Незаметно посмотрел на девушек, стараясь не привлекать их внимания своими действиями. Эстер, храбрая и ответственная Эстер не подвела - всё сделала, как он просил. Хорошо... Лилиан скоро успокоится, и можно будет узнать у неё подробности. А теперь соображай, что делать дальше. Предупредить девушек, чтобы молчали. Вызвать представителя закона... Главное, чтобы на самого потом не повесили.
Мысли всё ещё путались, какого-то нужного вывода не хватало. Замок от и до напичкан аврорами, но попробуй узнай, кто из них адекватный... Далинор! Надо было сразу сообразить. Точно, он мне как раз и нужен. На него можно положиться.
- Как вы? - поспешно спросил колдомедик у обеих девушек, стараясь отвлечь от происходящего. - Эстер? Лили, ты слышишь меня?
Потерянный взгляд коллеги всё ещё пугал его. Главное, чтобы эта дрянь не успела распространиться и на неё. О'Хэнлон потрогал ладонь - холодная, но явно живая. Похоже, просто от стресса. - Потом расскажешь, как было дело, - успокаивающе кивнув Лилиан, он обратился уже к Эстер, осторожно взяв её за руку: - У меня будет ещё одна просьба. Я могу на вас рассчитывать?
Сохраняя как можно более спокойный тон, Джеральд постарался изложить самую суть. Главное, чтобы не испугалась... И не привлекла лишнего внимания. - Вам нужно подняться в Северную башню и найти там третью дверь по коридору справа. Там вы найдёте мистера Далинора, аврора. Скажите ему, что он нужен мне по срочному вопросу. Все подробности - только на месте. Приведите его как можно скорее. Только его - пожалуйста, больше никому ни слова. Ни любому другому аврору, ни кому-то ещё, кого встретите по дороге. Главное - найти и привести мистера Далинора. Северная башня, третья дверь по коридору справа. Только скажите - дело срочное и важное.
Дверь предательски скрипнула, но сегодня замку было всё равно - никто не услышал. Эстер невольно поёжилась. Она не хотела возвращаться в кабинет маггловедения. Она хотела, чтобы эта жуткая картина, свидетельницей которой она стала ранее, оказалась всего лишь каким-то нескладным видением.
Но мисс Аббот была там. Она сидела на полу, в безумии обхватив колени. Светловолосый юноша всё ещё лежал рядом. Не показалось и не придумала.
Мисс Аббот заговорила, и Эстер не сразу узнала её голос. В нём уже не было той твёрдости, с которой целительница обращалась к ней ранее. Мисс Аббот была в панике, почти срывалась на рыдания и жадно хватала воздух, словно задыхалась. Здесь что-то ещё произошло, пока меня не было?
Волшебница как-то совершенно бесцеремонно уставилась на Лилиан. Хотелось ей помочь, но она не знала как. Да и вообще чем я могу тут помочь? Толку от меня мало. Она в очередной раз посмотрела на юношу. Эстер могла точно сказать - он лежал так, как раньше. Совершенно неподвижно.
- Эстер, дайте мисс Аббот умиротворяющего бальзама. Хорошо? И вы... тоже выпейте, обязательно.
Спокойный голос начал раздавать инструкции. Зачем мне умиротворяющий бальзам? Не буду я ничего пить. Я спокойна. Моментально запротестовала волшебница, но в голос своих возражений не высказала. Только кинула быстрый взгляд на мисс Аббот - а ей не помешает. - Да, конечно, - сосредоточенно ответила она.
Тут Эстер не засомневалась, а машинально потянулась к сумке. Семь капель. Ей не составило труда найти пузырёк с бирюзово-голубой жидкостью, отмерить нужную дозу, и поднести стакан к губам целительницы. Она легко погладила мисс Аббот по плечу и попыталась приулыбнуться. Вот так лучше. Теперь ей точно станет легче.
Выполняя эти манипуляции, краем глаза Эстер внимательно следила за действиями мистера О’Хэнлона. С замиранием сердца она ждала, пока тот начнёт что-то делать - что-то большее, чем просто щупать пульс и осматривать пострадавшего. Пульс. На запястье юноши целитель задержался всего секунд на пять и даже не посмотрел на свои часы. Внутри словно что-то оборвалось. Она ждала, что он вынесет вердикт.
Но колдомедик молчал, внимательно осматривая… тело. Неуверенно заключила она, возвращая пузырёк с бальзамом на место. Нет, пить это я не буду.
Пауза затянулась, а мистер О'Хэнлон упорно молчал. Хотя, она уже не была уверена хочет ли что-то услышать. Нет. Если бы ему ещё можно было помочь, он бы что-то делал. Не рассматривал его, нет. Направился бы в больничное крыло. Вообще что угодно, но не это. Нет.
Она боялась делать выводы сама. Не хотела паниковать раньше времени, хотя уже догадывалась о вероятном заключении. Почему он молчит? Эстер внимательно посмотрела на колдомедика и нерешительно перевела взгляд на юношу.
Помни о смерти. Мысль остро пронзила сознание, давая ответ на её вопрос.
Словно предание выгравировалась эта истина. Думала ли она, что станет свидетелем подобного? Конечно нет. Не догадывалась и не предполагала.
Смерть никогда не ходила рядом. Всегда была где-то далеко. Так ей казалось. Словно эфемерное понятие, которое просто существует, но в её жизнь не вторгается. Она не задумалась о смерти, когда стало известно, что Люциус фон Трир погиб на корабле. Нет, не задумалась. Ей было жаль мальчика, без сомнений. Она скорбела со всеми, но о смерти не думала.
А потом был мрачный, холодный погреб, где со слезами на глазах она хватала за руку мистера О'Хэнлона и Дитричи Нойманн. Сейчас Джеральд О'Хэнлон в полном здравии был перед ней, а Ди она видела совсем недавно за обедом. Это был сон.
И вот, смерть была совсем рядом, каких-то полтора метра. И это не сон. Смерть, о которой она не задумывалась, наполняла некогда живой кабинет леденящим ужасом. Эстер уже знала, что этот день, этот момент она запомнит навсегда.
Смерть всегда ходила рядом. И вот наконец она её узрела.
- Как вы? Эстер?
Волшебница растерянно захлопала глазами. Она настолько погрузилась в собственные размышления, что не сразу ответила. Отлично. Теперь он будет думать, что я в полном шоке. - Всё в порядке, - твёрдо ответила она, пытаясь исправить ситуацию. - У меня будет ещё одна просьба. Я могу на вас рассчитывать?
Не дослушав слова мистера О'Хэнлона до конца, она вдумчиво закивала. Северная башня. Коридор, третья дверь справа. Мистер Далинор. Аврор. Словно написанные чёрным по белому, эти слова одно за другим появились перед глазами, увенчавшись единственным заключением - никому ни слова. - Я всё поняла, мистер О’Хэнлон, - сосредоточено ответила Эстер и немедля направилась к двери, - я его найду.
В этот раз она не задержалась. Мистер О’Хэнлон доверял ей, и она не хотела подвести ни его, ни мисс Аббот особенно сейчас, когда осознала всю критичность ситуации.
Она старалась казаться спокойной, собранной. Хотя притворяться было сложно. Всхлипнула. Тщетно пытаясь сдержать наворачивающиеся слезы. Рядом копошилась Эстер. Она ловко перебирала какие-то баночки в сумке, мелодично позвякивая стеклянными сосудами, наполненными различных оттенков жидкостями и порошками. Разговор между целителем и ученицей Лилиан не слышала. Точнее слышала, но воспринимала их слова каким-то бессмысленным шумом.
На плечо легла рука. Перед лицом возник граненый стаканчик с бирюзово-голубой жидкостью, а в нос ударил терпкий аромат валерианы. Выпила одним махом. Безучастно глядя на незатейливые действия целителя, склонившегося над телом, почувствовала, как одинокая слеза скатилась по щеке, обжигая кожу.
Говорят, что если допустить даже самую незначительную ошибку в приготовлении умиротворяющего бальзама, то принявший зелье человек может погрузиться в летаргическим сон. Лили с удовольствие предпочла бы такой сон, поскольку явь казалась слишком жуткой, приносящей сплошную боль.
Зелье было сварено правильно. Оно теплой волной скользнуло по горлу и ухнуло вниз, разливаясь по телу приятным теплом. В ладонях почувствовалось легкое покалывание, а щеки слегка порозовели. Ее затуманенный взгляд прояснился. Наверное, она даже выглядеть стала чуточку лучше. Поздно. Много драгоценного времени утекло бесцельно, слишком много лишних причитаний с ее стороны и слишком поздно пришла помощь. Ничего поправить он уже не сможет.
Собран, молчалив и предельно серьезен. Он даже не потрудился достать волшебную палочку, лишь отработанным движением нащупал пульс. Ощущение полнейшей безысходности тяжким грузом опустилось на Лилиан. Крепко зажмурилась – вдруг повезет, она откроет глаза и снова пред собой увидит лицо Миклоша. Улыбающегося чуточку надменной улыбкой, растрепанного и живого. Медленно подняла веки. Чуда не случилось. Бальза по-прежнему неподвижно лежал на полу.
В свои двадцать два года она редко задумывалась о смерти. В детстве вообще предпочитала думать о чем-то приятном: пирогах на ужин, прогулках с сестрами в саду или книгах. Повзрослев стала больше дум посвящать работе. Только изредка задумываясь о скоротечности жизни, но все равно не воспринимая их серьезно, ведь она еще так молода. Жизнь оказалась непредсказуема. А смерть перестала казаться далекой. Вот же она. Рядом. Прямо пред ней. - Слышу, - ответила сиплым голосом.
Дверь вновь скрипнула. Кабинет покинула Эстер, спешившая выполнить новое задание. Лилиан тем временем попыталась вспомнить последние несколько часов и что именно она видела, как того велел Джеральд. - Одни. Договорились встретиться перед балом. Хотели обсудить некоторые вопросы. Точнее этого хотела я, - успокоительное начало действовать, поэтому речь стала связной и лишенной истеричных ноток. – Он был взвинчен. Даже зол. Говорил странные вещи о румынском министерстве и какой-то работе. А потом, как я уже говорила, внезапно упал.
Тяжело сглотнула, когда ее накрыла волной воспоминаний. - Я попыталась привести его в чувства. Но едва коснулась, все померкло. Меня окружила тьма, непроглядная и густая, как чернила, - произнеся последнее, девушка поежилась. – Она была повсюду, заполнив собой весь мир. Пробыла я там совсем недолго. Может несколько минут. Может полчаса. Не дольше.
Некоторое время колебалась. Потом тряхнула головой — «была не была». И продолжила, подобрав кольца и продемонстрировав их на раскрытой ладони : - Мне кажется, все это произошло из-за них. Это не просто украшения. Артефакты. До сегодняшнего вечера мое кольцо не снималось, которое с изумрудом. Еще оно постоянно было холодным и неприятно кололо кожу. Нужно ли подробнее рассказывать о помолвке? Скорее всего, нет. Лучше решить, что им делать дальше. Какие шаги предпринимают в подобных ситуациях? Куда идти, кому и что говорить? Ответов она не знала. - Джерри, что теперь будет? – спросила негромко.
Наверняка сейчас набегут толпы народа. Праздник закончится, не успев начаться, а мисс Аббот под белы ручки передадут прямиком аврорам.
После прикосновения к холодному мёртвому телу живое тепло казалось ещё приятнее. Джеральд не спешил отпускать руку Эстер - на удивление спокойную, без панической дрожи в пальцах. Наверное, её самообладанию позавидовала бы добрая половина замка.
Она прекрасно поняла, что случилось. Она уже была к этому готова. Целитель не произнёс ни слова относительно своих выводов, чтобы не напугать обеих девушек, но умом понимал - им и так не нужны объяснения.
Вопреки здравой женской логике, по которой следовало бы закричать от страха и закрыть лицо руками, Эстер смотрела на О'Хэнлона так решительно, что он поначалу всё же принял этот взгляд за проявление шока. Но стоило ему заговорить - и она без возражений закивала головой, давая понять, что готова помочь. Даже не дожидаясь самой просьбы. - Спасибо, Эстер, - крепко пожав руку, прежде чем отпустить, волшебник слабо улыбнулся. Это действительно заслуживало восхищения. В такой ситуации не каждый зрелый человек сохранил бы достаточно мужества и способности трезво мыслить. А тут - юная девушка, удивительно храбрая и решительная.
Дверь за Эстер закрылась, и Джеральд в задумчивости провёл рукой по лицу. Он даже не знал, что было самым страшным в этом внезапном сюрпризе - сам факт очередной смерти, её неизвестный виновник, гуляющий на свободе, его мотивы или причастность Лилиан ко всему этому. Разумеется, она не виновата - но она вполне могла что-то знать. И возможно, даже предотвратить это. Он ведь сразу заметил, что с ней творится что-то неладное. Сразу, как только приехал сюда. А она ничем себя не выдала. И вот сейчас...
О'Хэнлон повернулся к Лилиан. Его всё ещё беспокоило её состояние - лицо выглядело до того белым, что веснушки на нём проступили ещё ярче.
- Всё в порядке, Лили, - решительно произнёс он, отказываясь произносить вслух пугающий приговор. Она и так всё поняла, ни к чему это говорить... Одного слова может хватить, чтобы её прорвало. А пока... пусть постарается вспомнить всё, что видела. - Пожалуйста, постарайся вспомнить, как всё было с самого начала. С того момента, как ты пришла сюда. Кроме вас здесь ещё кто-то был?
Голос волшебницы звучал странно, непохоже на себя - глухой и хриплый, словно простуженный или надорванный. Он всё ещё дрожал, но к ней хотя бы вернулась способность говорить отчётливо и связно. - Мы договорились встретиться перед балом. Хотели обсудить некоторые вопросы. Точнее этого хотела я... Он был взвинчен. Даже зол. Говорил странные вещи о румынском министерстве и какой-то работе. А потом, как я уже говорила, внезапно упал.
В образовавшейся паузе Джеральд получил несколько секунд на осознание - во всём этом замешан кто-то намного серьёзнее мутного типа из второго отделения Мунго. Если только этот самый тип не имеет такое же отношение к... - Я попыталась привести его в чувства. Но едва коснулась, все померкло. Меня окружила тьма, непроглядная и густая, как чернила... Она была повсюду, заполнив собой весь мир. Пробыла я там совсем недолго. Может несколько минут. Может полчаса. Не дольше.
Колдомедик озадаченно потёр лоб. Коснулась - и спровоцировала реакцию. Похоже на проклятие... Или действие какого-то тёмного артефакта. Надо посмотреть, что ещё на нём есть, кроме шрамов.
Лили ещё немного помолчала, тяжело дыша. О'Хэнлон пока не решался отходить от неё - неизвестно, как поведёт себя её организм после пережитого. Слава всем высшим силам, что это её не убило. Но последствия могут быть самыми разными...
И тут дело приняло новый оборот. Поколебавшись немного, Лилиан протянула целителю раскрытую ладонь. На ладони оказались два кольца с разными камнями. - Мне кажется, все это произошло из-за них. Это не просто украшения. Артефакты. До сегодняшнего вечера мое кольцо не снималось, которое с изумрудом. Еще оно постоянно было холодным и неприятно кололо кожу. - Хм...
Джеральд внимательно присмотрелся к украшениям. Кольца как кольца - на первый взгляд ничего подозрительного. Хотя даже если бы он мог рассмотреть руническую гравировку или тёмную символику, это мало о чём могло бы ему сказать.
Рука Лилиан вздрогнула. - Джерри, что теперь будет? - Всё будет в порядке, - кивнул волшебник, стараясь сохранять убедительность. Что именно будет дальше - никому неизвестно. Но похоже, для Лилиан многое будет зависеть от того, как она себя поведёт. - Главное, не бойся говорить правду. Любая мелочь может помочь. Конечно, ему уже ничем не поможешь... а вот Далинору очень может помочь выйти на того, кто это сделал. Сейчас он придёт, не волнуйся. Он должен забрать нас всех отсюда. Будет лучше, если мы самивсё сделаем по закону - и никаких лишних свидетелей, сплетен и газетных уток. Если не можешь довериться мне - доверься хотя бы Трису.
Выводы напрашивались более чем странные. Из своих наблюдений Джеральд, далёкий от любовных тонкостей, сделал вывод, что Лили явно неравнодушна к их общему другу. А что? Только о нём она всегда говорит с таким теплом, доверием и... восхищением, что ли. Не знаю, как это назвать, но он ей точно дорог. А тут эти кольца... парень этот странный. Стрёмный, если точнее. Эти шрамы, румынское министерство, работа... Он или просто псих, или на кого-то действительно работал. И теперь его убрали... как лишнего. Да, но почему этими кольцами? Или кольца тут ни при чём? Похоже, это не Верес - он бы точно не стал действовать через побрякушки. На кой хрен ему разводить такую романтическую трагедию? И главное - каким боком тут вообще оказалась Лили?
О'Хэнлон посмотрел на поникшую коллегу, покачал головой и убрал с её лица упавшую рыжую прядь. Вляпалась ты, мисс Аббот... Как ты вообще до этого додумалась?
Из деликатности Джеральд не задавал таких вопросов, хотя умом понимал, что где-то здесь может прятаться ключ к разгадке. - Лили, будь готова дать показания. Постарайся не паниковать, вспомнить всё как можно точнее и честно ответить на все вопросы. Хотя может быть, - колдомедик вдруг сам задумался, - знаешь, что? Я всё равно буду рядом. Если где-то будет лучше промолчать, я дам тебе знак. Договорились?
Кто-то открыл дверь. О'Хэнлон резко поднял голову, но тут же убедился - пришли свои. На пороге появилась сначала Эстер, а за ней и Далинор. Вид у него был совершенно будничный и неброский - непохоже, чтобы и он горел желанием идти на бал. - Эстер, - обрадованно произнёс волшебник, - вы чудо! Спасибо вам большое.
Сделав несколько торопливых шагов навстречу, он крепко пожал руку товарищу: - Трис, спасибо и тебе, что пришёл. Без тебя никак. Тут серьёзное дело...
Эстер всё ещё стояла рядом, не собираясь никуда не уходить. Молча наблюдала и слушала, решительно переводила взгляд то на одного, то на другого, словно чего-то ждала. - Эстер, - мягко обратился к ней колдомедик, - вы очень много для нас сделали. Наверное, вы и так расстроились из-за праздника...
На Джеральда уставился укоризненный взгляд зелёных глаз. - Согласен, - поспешно добавил он, - я бы тоже с удовольствием туда не пошёл. Но раз всё так оборачивается... Лучше бы она забыла всё это как можно скорее. Несколько капель настойки сопофоруса, она же знает...
Но что-то в этом укоризненном взгляде говорило О'Хэнлону, что ни о каких лекарственных средствах и речи быть не может. В знак протеста девушка решительно приблизилась, давая понять, что никуда уходить не собирается.
И Джеральд сдался. Времени было и так мало, чтобы тратить его на уговоры - и потом, ему действительно нравилась эта храбрость и решительность. Все действия Эстер говорили о том, что ей можно доверять. И всё, о чём она теперь знает, дальше этого кабинета не выйдет.
Колдомедик жестом указал Далинору в сторону, где всё так же лежал труп в прежнем положении. - Всё как есть, - объяснил он кратко и сдержанно, избегая лишних подробностей. - Я только осмотрел тело. Не меньше чем полчаса назад, - выразительный взгляд на аврора, чтобы тот понял, о чём речь, - по температуре тела сказать сложно. Холодный как лёд, но признаков окоченения нет. Предварительно - проклят или убит артефактом.
За окном резко каркнул ворон, и Джеральд вздрогнул от неожиданности. Ситуация всё больше напрягала его. Каждая минута была на счету, и не факт, что следующий посторонний звук будет принадлежать не птице. - Всё остальное лучше решить на месте. В аврорате. Лучше убраться отсюда сейчас же, пока об этом никто не узнал. Сам знаешь, что будет дальше. Пусть занимаются своими делами... Один лишний нос в этом деле - и мы уже ничего не узнаем.
Реакция аврора немало удивила Эстер. Она ожидала расспросов, уже была готова убеждать его спуститься в тот злосчастный кабинет. Но стандартного допроса не последовало - мистер О’Хэнлон знал, на кого положиться. Без лишних слов они пересекли коридор и направились вниз по лестнице.
За этот короткий промежуток времени Эстер успела внимательно рассмотреть аврора. Главным её заключением было “спокойствие”. Он ещё не знал о том, что их ожидало за дверями кабинета. Но она подозревала, что такое отношение было характерной чертой мистера Далинора.
Чертой, которая немало подкупала. Сама Эстер успокоилась - она сделала то, что ей поручили. Они взрослые и знают, что делать. После парочки забегов по полупустому замку, первичное потрясение улетучилось. Хорошо ли это?
С завидной решительностью волшебница толкнула дверь кабинета - там ничего не изменилось. Мисс Аббот всё так же сидела на полу, но выглядела уже получше, не так растерянно и подавлено. Мистер О’Хэнлон незамедлительно направился в сторону новоприбывших.
Эстер успела взглядом выхватить последнюю фигуру в этой композиции. С того момента как она впервые его увидела, ничего не поменялось. И не поменяется. Вздохнула она, переводя взгляд на мистера О’Хэнлона, который что-то говорил, пожимая аврору руку.
Тогда он обратился к ней. Вот как? Она недоверчиво посмотрела на колдомедика и защитно сложила руки на груди. Уже не первый раз от неё вот так бесцеремонно пытались избавиться. Мадам Моро всегда, поджав губы, строго выдавала - “Эстер, пожалуйста, отправляйся в свою комнату, нам необходимо поговорить с Этьенном” - в тоне “приговор обжалованию не подлежит”. Что ей оставалось делать? Не возражать и уйти.
Сейчас же перед ней была совсем не мадам Моро, и ей было уже не десять лет. Мистер О'Хэнлон неуверенно приводил доводы, но она ещё больше утвердилась в своём решении - никуда не пойду. Эстер отрицательно покачала головой, демонстрируя твёрдость своих намерений. - Мистер О’Хэнлон, я могу рассказать, что мисс Аббот ничего не сделала, я её знаю, она ведь не виновата, - без тени сомнения начала она, но этого было достаточно.
Он так и не закончил свою фразу. На миг их взгляды встретились, и она дала понять, что не намерена уходить. Она победила, а он не возражал. Не хотел возражать. Только молча кивнул и жестом указал на юношу, который всё ещё лежал на полу.
Эстер умела подмечать детали. Маленькие детали начали отпечатываться в голове. Тело. “Я осмотрел тело”. Температура тела. “Холодный, как лёд”. Окоченение. “Проклят”. “Убит”. Наверное, она никогда раньше не слышала этих слов вместе в таком контексте. Её догадки подтвердились - правда. И как после такой истины она могла уйти и повести себя, словно здесь ничего не произошло? Никак. Что будет дальше? Что мы будем делать? Совсем не панически, а вполне рационально прозвучали вопросы, прерванные резким карканьем. Эстер моментально перевела взгляд на окно. Они словно были отрезаны от вселенной под названием Хогвартс. Где-то там звучал мелодичный вальс. Где-то там... но не здесь. Здесь в тишине они терялись в догадках.
- Всё остальное лучше решить на месте. В аврорате. Лучше убраться отсюда сейчас же, пока об этом никто не узнал. Один лишний нос в этом деле - и мы уже ничего не узнаем. О чём это он? Эстер исподлобья посмотрела на мистера О’Хэнлона. Она обязательно спросит его об этом. Когда это закончится. Но сейчас все взгляды устремились на аврора, который выступал представителем закона в этой ситуации.
---> Северная башня
Расстояние от коридора седьмого и до пятого этажа, казалось, что и вовсе отсутствовало. Так как мысли погрузились в плотнейший туман и защитная реакция организма, от чрезмерного воздействия из-вне, пыталась отключить органы восприятия. Нужно было отдать должное и той девушке, которая ничуть не отставала от быстрого темпа молодого человека и, что более важно, не задавала вопросов, а просто вела в нужном направлении.
Волосы, собранные в аккуратный хвост, забавно качнулись из стороны в сторону, когда два волшебника остановились в пустынном коридоре напротив двери. Ученица школы уверенно толкнула дверь и прошла внутрь, следом за ней, буквально через мгновение, появился и мракоборец. Глаза быстрым движением пробежались вдоль горизонта и выделили несколько важных деталей. Мрачная атмосфера, хоть и не была визуальной, но её присутствие ощущалось очень четко. В кабинете, помимо Джерри и девушки, что привела аврора сюда, была еще и Лилиан, сидевшая совсем рядом с целителем. Но главное, что приковывало взгляд, было другое - тело, лежащее не так далеко от целителей. Поза была далеко не физиологичной, что наталкивало на неприятные мысли, а по выделяющемуся цвету волос и по тому, что в кабинете находится Лили, Трис предположил, что лежащим является Миклош Бальза.
В голову тут же ударили воспоминания из леса и предположения мракоборца казались ему же все более правдоподобными. Пока разум Центритиуса погрузился в мыслительные процессы, Джеральд успел подойти к нему и, приветствую первого, сжать руку. Джерри в любой ситуации старался быть в хорошем расположении духа и, даже в самые темные времена был мерцающим огоньком, освещающим правильный путь. Именно за эти качества Трис находил в нем хорошего друга и товарища. - Приветствую, - заторможено процедил молодой человек, - Что случилось? - Но ответа так и не получил, так как внимание мистера О'Хэнлона перешло на девушку с темными волосами. Их диалог оказался коротким, но крайне продуктивным, правда, не в пользу волшебника. Неужели Джерри, который так любит доказывать свою правоту, уступил? Очень странно, но это не столь важно.
После целитель кивнул в сторону тела и коротко изложил суть ситуации. Шестеренки в голове молодого мракоборца зазвенели новыми звуками, выдавая неизвестный еще до этого мотив. - Проклят или артефакт? Это уже дело аргусов, а не моё, - пройдя ближе к лежащему на полу и, удостоверившись, что это мистер Бальза, Далинор, упершись коленом в твердую поверхность, опустился ниже, - Странно, что нет трупного окоченения, неужели заклятие все еще в силе? Вернее, кому это нужно? - Пока подсознание подкидывало один вопрос за другим, голубые глаза заметили несколько диковинных шрамов на теле парня. Внимание заострилось лишь на секунду, после чего аврор, обернувшись к О'Хэнлону, проговорил небольшое предложение. - Джерри, если это темная магия, то это не мой уровень, я с таким не справлюсь, - с искренностью во взгляде произнес он и тут же добавил, - Это уже дело аврората, ты прав. - Детали пока были не так важны.
Сотрудника департамента магического правопорядка внезапно осенило. Из закоулков сознания, усиленная параноидальным составляющим, прокралась мысль о том, что предполагаемый преступник находится в замке, а значит он может представлять очень большую угрозу. - Все находятся в большом зале, он не станет так рисковать, да и авроров там достаточно. - Временно можно было забыть о том, кто мог это сделать с учеником и сосредоточиться на следующих действиях. - Мисс Аббот? - Он знал, что подобное обращение всегда выводит Лили "на свет" и решил воспользоваться этим методом. Магу было важно насколько Лилиан адекватна и может ли хотя бы выполнять банальные поручения и просьбы. Трису было бы достаточно того, что рыжеволосая подруга ответит ему.
Больше всего хотелось верить, что все действительно будет в порядке. Что трагические события вечера окажутся всего лишь дурным сном. Сейчас они проснуться и жизнь вернется в прежнее русло. Только чудес не бывает. Они остались в детских сказках. В тех добрых историях, где в финале является фея и легким взмахом волшебной палочки исправляет любые безумства. Реальный мир же совсем другой. Здесь есть волшебные палочки и феи, но нет места для чудес. - Я верю вам обоим, - кивнула, соглашаясь со всем сказанным.
Кольца снова крепко сжала, всего на краткий миг, а после спрятала в карман. Даже сквозь ткань девушка ощущала неестественный холод, источаемый двумя артефактами. Интересно, знали ли родители Миклоша об их свойствах. Неужели они могли доверить сыну что-то настолько опасное. Бред. Клео с супругом казались эксцентричными, но адекватными и любящими своих детей.
Надо же было умудриться влипнуть в столь плотную паутину неприятностей. Причем не только сама запуталась беспомощной мошкой в крепких сетях, но прихватила за собой троих человек. Нет. Даже не так. Точнее будет сказать, что одного она погубила, целой семье испортила жизнь, а еще троим безнадежно испоганила вечер. - Хорошо. Обещаю быть честной и отвечать на вопросы без утаек, а если понадобиться, наоборот прикрою свой рот, - снова кивнула, а после добавила. – И спасибо. Без твоей помощи я бы не справилась.
Благодарила не только за поддержку. Точнее за нее она была признательна больше всего, но еще за проявленную тактичность. В министерстве деликатничать не станут. Наверняка постараются вызнать каждую деталь ее с Бальзой отношений.
Тут дверь снова открылась. Лилиан опасалась, что кто-нибудь мог услышать их голоса и решил заглянуть в кабинет, отчего было напряглась. Несложно представить сколь сильно обрадовался бы писака из какой-нибудь желтой газетенки. Какая статья получится – взрывная сенсация. Наследница чистокровного рода уличена на месте преступления. Это не скучное описание танцев, чинных бесед и дифирамбов в сторону дорогих гостей из Франции и Румынии. Но на пороге показалась Эстер, а следом появился Далинор.
Покуда целитель вяло припирался с темноволосой барышней, сверлящей его полным решимости взглядом, аврор склонился над телом. Лилиан молча наблюдала. Почему-то ей вспомнился тот растерянный мальчишка, что повстречался в темноте. Захотелось оправить распахнутую на груди Мика мантию. В последний раз пригладить его растрепанные волосы. Прикрыть веки, чтобы спрятать остекленевший взгляд, навеки утративший искорки былой жизни. - Мисс Аббот? – голос друга развеял ее мысли.
Приподнявшись, она едва не подскочила с места, устремляясь к Трису. Захотелось обнять его, уткнуться носом в серую жилетку, пахнущую терпким одеколоном.
Сдержалась, лишь коротко ответила: - Я в порядке.
После посмотрела на мисс Голдблюм, попыталась улыбнуться. Вышла совсем жалкая гримаса. - Спасибо, Эстер. Ты очень храбрая и добрая девушка. Но я виновата. Нет смысла это отрицать, - нервным движением оправив кудри, поднялась, всем видом демонстрируя готовность выдвигаться в путь.
Жаль она не имела возможности предупредить Жасмин. Сестра наверняка будет ее ждать. Может даже начнет переживать. Старшие всегда пекутся о младших. Особенно старшие сестры. Будет замечательно, если удастся послать Мине весточку. Мол, не стоит беспокоиться, твоя дурная сестра жива и здорова. Пускай сегодняшний вечер она проведет в блаженном неведении, весело кружась в танце. - Как быстрее всего добраться до Лондона? – перевела взгляд с одного мужчины на другого.
Дело усложнялось с каждой минутой всё больше и больше. Джеральд внимательно посмотрел на мёртвое тело, пытаясь сообразить, как можно незаметно выбраться с ним из замка. До экспертизы не следовало бы применять никакой магии, чтобы не смазать картину преступления. С каминами здесь тоже проблема... Хотя это был бы лучший способ попасть в аврорат максимально быстро.
И кроме того, О'Хэнлону не давала покоя Эстер. Ему совсем не хотелось впутывать её в это дело, таскать по допросам и подставлять под подозрение. Впереди и так будет выяснение обстоятельств, и неизвестно, что ждёт Лили, оказавшуюся не в то время и не в том месте. Но с другой стороны... - Мистер О’Хэнлон, я могу рассказать, что мисс Аббот ничего не сделала, я её знаю, она ведь не виновата...
Джеральд еле сдержался от невесёлой улыбки. Она так наивно думает, что ей поверят на слово... Но ведь с другой стороны, Эстер - тот самый человек, который обнаружил труп и вызвал его, колдомедика. Она не теряется, она владеет собой - и очень похоже, что она сможет чётко и внятно описать всё, что видела. Прекрасный живой свидетель, который может помочь делу...
Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что мадам Моро сейчас ждёт свою дочь, чтобы вместе отправиться на бал. Такие, как она, всегда стремятся сохранить лицо перед обществом. И как только она поймёт, что Эстер куда-то исчезла... Я возьму все объяснения на себя. Постараюсь донести так, чтобы она поняла правильно.
Всё это пока было далёким и предположительным будущим. Зато была ситуация, которая происходила здесь и сейчас, и требовала немедленного решения.
- Эстер, - поспешно заговорил волшебник, пока Далинор попытался успокоить Лилиан, - послушайте меня, пожалуйста. Вы поедете с нами. Ничего не бойтесь - вы расскажете всё, что видели. Если вам будут задавать наводящие вопросы - не теряйтесь, постарайтесь отвечать чётко и уверенно. Если что - я всё время буду рядом. Я дам знать, если вдруг чего-то не стоит говорить. Хорошо?
Что-то ещё оставалось невыясненным и вертелось на языке. Вдалеке послышались чьи-то торопливые шаги - стуча каблуками по лестнице, кто-то спускался в Большой зал. И тут до Джеральда дошло. - Самое главное, - добавил он, - когда мы вернёмся - никому ни слова обо всём этом. Никаких подруг, - шаги на лестнице стихли, и всё же целитель продолжил говорить вполголоса, - и главное - никаких интервью! Подробности дела нужно знать только аврорату. Больше никому.
Кажется, Лилиан начала понемногу успокаиваться. Она единственная догадалась задать Далинору вопрос, о котором О'Хэнлон успел только подумать: - Как быстрее всего добраться до Лондона?
Оба волшебника обменялись взглядами. Далинор тяжело вздохнул, и этот вздох не понравился Джеральду. Не говори, что ты сам этого не знаешь. У вас же есть какая-то своя система...
Аврор приблизился к телу и склонился над ним. - Подойдите ближе. Надеюсь, что все хоть когда-то пользовались порталом. Слушайте внимательно и не перебивайте. Портал! Идиот, как я сразу не догадался. Он же официальный представитель и имеет полное право создавать... - Каждый из вас должен положить свою ладонь мне на спину или плечо. Пока я не скажу, что можно отпускать - не отпускать, не выходить за пределы пространственного перехода, иначе будет очень плохо.
О'Хэнлон прекрасно знал, что это такое. Подхватив свою сумку с инструментами, он поскорее перебросил её через плечо. - Эстер, - обратился он к стоящей рядом девушке, - пожалуйста, дайте мне свободную руку. Не слушайте мистера Далинора, всё будет хорошо.
Даже если бы за этим последовали какие-то возражения, Джеральд не стал бы их терпеть. Он решительно сжал руку Эстер в своей - на случай, если при переходе через портал она почувствует себя плохо или случайно разожмёт пальцы. Другой рукой он крепко взял Далинора за локоть. - Трис, - напомнил он мракоборцу, - держи Лилиан. Она сейчас слишком слаба.
Аврор задумчиво присел возле тела. Он не вписывался в эту картину, никто из них не вписывался. Ни в этот кабинет, ни в эту запутанную ситуацию. Эстер продолжала всматриваться в… тело - прозвучала подсказка. Люциус… он лежал точно так же? Вероятно. Она встряхнула головой, пытаясь не думать о фон Трире. Мерлин… он же из Дурмстранга. Что они будут делать? Сегодня же бал. Что будет делать профессор Дамблдор? А мы? Что будем делать мы?
Она неуверенно посмотрела на мистера О’Хэнлона. Наверное, единственного, кого знала достаточно хорошо, чтобы довериться его решению. Но он явно сам не был уверен насчёт их дальнейших действий. - Но я виновата. Нет смысла это отрицать.
Мисс Аббот поспешила взять вину на себя, что стало для Эстер полнейшей неожиданностью. Нет, она просто до сих пор в шоке. Она не может такого говорить. Волшебница уже хотела возразить, хоть как-то приободрить добрую и отзывчивую мисс Аббот, которая и пикси не обидит, но её опередил мистер Далинор.
- Эстер, - услышала она рядом. - Вы поедете с нами. Ничего не бойтесь - вы расскажете всё, что видели. - Я не боюсь, мистер О’Хэнлон, - тихо прошептала Эстер, спокойно закивав. Она умела совладать с собой и уж точно не робела перед предстоящей поездкой. Без сомнений, ей было жаль юношу, и она переживала за мисс Аббот, которая вдруг начала винить во всём себя. Но Эстер знала - ей нечего бояться. - Если вам будут задавать наводящие вопросы - не теряйтесь, постарайтесь отвечать чётко и уверенно. Если что - я всё время буду рядом. Я дам знать, если вдруг чего-то не стоит говорить. Хорошо? - Да, хоро… - Закивала она, но оборвала свой ответ.
Вдалеке послышалось постукивание каблуков, и Эстер моментально перевела взгляд на дверь. Конечно, никто сюда не войдёт, но мы всё ещё в замке. Когда-нибудь бал закончится. Что нам делать? Он растерянно посмотрела на мистера О’Хэнлона. - Самое главное, когда мы вернёмся - никому ни слова обо всём этом. Никаких подруг. - Торопливо добавил он, понимая, что времени у них не так много, чтобы тратить его на разговоры. - Я буду молчать, мистер О’Хэнлон, вы можете мне доверять, - также второпях ответила она, и колдомедик задумчиво кивнул.
- Как быстрее всего добраться до Лондона?
Мисс Аббот озвучила очевидный вопрос - как? Эстер знала, что трансгрессровать они не могут. Камины? Как нам вообще отсюда выйти, если в любой момент на лестнице может появиться какая-то мадам? Если кто-то узнает в самый разгар бала… Но мистер Далинор знал, что делать: - Подойдите ближе. Надеюсь, что все хоть когда-то пользовались порталом.
Эстер недовольно скривилась. Порталы она не любила, совсем. Всегда задавалась вопросом - почему некоторым они нипочём, а меня словно наизнанку выворачивает? Так, возьми себя в руки. Нет времени причитать. - Эстер, пожалуйста, дайте мне свободную руку. Не слушайте мистера Далинора, всё будет хорошо.
Она благодарно улыбнулась, крепко сжав руку мистера О’Хэнлона. Его помощь была на нельзя кстати. Другой рукой она крепко сжала плечо аврора.
Думала ли она, что этот вечер закончится именно так? Конечно, нет. Не предполагала. Даже представить не могла, что окажется в такой ситуации. Тем не менее оказалась. Эстер напряжённо выдохнула. Добро пожаловать на бал.
Трис, склонившись над телом, продолжал внимательно его изучать, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку, но попытка потерпела неудачу. Кроме шрамов, волшебник не смог заметить ничего. Картина в голове не складывалась, не хватало улик, которые могли бы указать на причину смерти или их кто-то очень хорошо пытался скрыть. Джерри до этого обрисовал ситуацию очень поверхностно и, вероятно, мог упустить весьма важную деталь, но с этим можно будет разобраться позже. Сейчас же, главной задачей было не дать обнаружить умершего ученика школы, которая, ко всему прочему, находится в гостях.
Внезапно его слух зацепился за слова Лили, точнее за пару слов, которые эхом пронеслись по дальним отделам сознания. Центритиус повернулся к целительнице, которая попала в очень сложную жизненную ситуацию, и, после пронзительного взгляда в её глаза, сжал еще дрожащие белоснежные ручки в свои ладони. - Лилиан, послушай меня, нигде и никому ты не должна говорить, что виновата, понимаешь? Твоей вины тут нет, я уверен. - После этой фразы, аврор не спешил отпускать руки рыжеволосой девушки и задержался в таком положении еще некоторое время, которого, кстати говоря, у них было очень мало. На её вопрос молодой человек ответа найти не смог и, потупив взгляд, прикусил нижнюю губу. Через пару секунд ему все-таки пришлось ослабить мышцы кистей и освободить тонкие ручки мисс Аббот.
Что-то нужно было решать и решать это нужно было как можно скорее. Ситуация с балом, по мнению Триса, играла им на руку, так как основная часть преподавателей и учеников сейчас собрались в зале, а нежеланные свидетели, полагал аврор, будут как раз некстати. Первое, что пришло в голову - перенести тело в больничное крыло, но по пути есть вероятность встретить тех самых нежеланных свидетелей, поэтому волшебник отбросил этот маневр на тот случай, если иначе поступить уже будет невозможно. - Похоже, другого выбора нет. - Выдал он сам себе, когда все более или менее подходящие выходы были совсем не выходом. В Министерстве, естественно, его никто не ждет и подобное появление станет неприятным сюрпризом, а учитывая, что погибший далеко не из Хогвартса и даже не является гражданином Англии, то могут возникнуть большие проблемы.
Далинор протяжно выдохнул, коротко бросил взгляд на мистера О'Хэнлона и склонился над Миклошем. - Подойдите ближе, - голосовые связки выдали тонкий металлический звук, - Надеюсь, что все хоть когда-то пользовались порталом. Слушайте внимательно и не перебивайте. Каждый из вас должен положить свою ладонь мне на спину или плечо. Пока я не скажу, что можно отпускать - не отпускать, не выходить за пределы пространственного перехода, иначе будет очень плохо. - Словно на одном дыхании выпалил молодой человек.
Мракоборец вытянул правую руку и крепко сжал плечо лежащего на полу парня. Потерять тело во время пространственного скачка было не в его интересах. Трис кивнул остальным, обозначая, что можно приступать к дальнейшим действиям и, дождавшись, когда все оперативно среагируют и создадут прямой контакт с ним, дотронулся до пуговицы, что находилась в нижней части жилета.
Секунда ожидания и пальцы медленно прокрутили пуговицу три раза, вокруг собственной оси. Все стихло, даже ветер за окном стал каким-то предательски глухим, а звенящий звук пуговицы уменьшился до минимальных значений. Мир за окном, и не только, вдруг начал вращаться, словно стоял на каком-то гигантском шаре. Порталы никогда не нравились ему и каждый раз пугали до полусмерти, так как всей своей красочностью напоминали припадок. Пространство, казалось, расплывается и затягивает в волшебный, закручивающийся водоворот.
---> Министерство Магии
Конечно, Лилиан была очень удивлена, но так было нужно и Миклош не стал бы назначить встречу в опустевшем кабинете из кабинетов старой школы без причины. Хорошо что кабинетов, в ней, в школе, вполне еще хватало, а если дело продолжит развиваться и дальше так паршиво, озираясь на писанину в газетах и предпринимаемые власть имущими меры, то их стало бы еще больше. Достаточно лишь вспомнить слова связного, так кстати недавно объявившегося с теми ребятками с драконами, поправившего немцу давшую течь память, требующие дополнительного разбора. В чистом виде его речь трудно воспринимать адекватно и, если честно, то порой парень даже сомневался в том, что Шляпник просто шифровал свои изречения на ходу. Куда больше верилось в то, что он был просто ебанутым. Более подходящего слова как-то и не находилось.
Вот и сейчас, идя к назначенному месту, прижимая к груди подарок от родителей, явно его лучше не показывать профессорам, молодой волшебник прокручивал в голове монолог министерского работника: "Одни и те же прогнозы погоды, но годы идут. Серое небо от копоти, воздух тяжёлый, как ртуть. Метеорологи врут, что будет солнечно под пологом туч коротая жизнь, не будет вспомнить что весь потерян урожай, пустуют фермы и поля. Прихожане ходят в храмы, пока мельницы стоят и, видя, что что-то изменится навряд ли. Став последней каплей, толпа язычников затеяла обряд чтоб увидеть солнечный луч и звёзды сквозь тучи. Они молят о ветре свою тёмную сущность. Забыв о том, что всё принёс предыдущий... Щас ветер налетит, и весь их гнёт улетучится, но не забывай, что люди — одуванчики. Кто-то сделал выбор, а кого-то одурачили. Так хотят охотники обманом загнать лань. Штормовое предупреждение, время седлать глайдер!"
Что такое глайдер юноша не знал, но основную суть прекрасно понимал. Во-первых, самые худшие опасения румын оправдались, судя по всему. Во-вторых, мужчина просто посоветовал парню быть еще осторожнее, ибо дальше все будет лишь хуже, но вот почему именно - этого не сказал. Лишь выдал еще один монолог, не менее занятный и наверняка пропитанный смыслом как пеленки у младенца: "Ветер перемен не терпит полумер: он сносит крыши, вырывает родовое древо до корней. Чтобы ростки цветущие достали до макушек зданий — чтобы что-то поменять, нужно разрушить старое. Без него не смог бы развеваться флаг и развиваться сам ты, но что может показаться благом — уебёт, как камикадзе в сани Санты. Только к костру лучше его не подпускать, иначе может раздуть слепую ненависть в людях. Всем не до шуток, и в этой маршрутке лезут под пули те, кому душно, и те, кому дует. Те, кому трудно принять тот факт, что их время минуло. Те, кому нечем дышать, уже бьют стёкла, чтоб не задохнуться. Воздуха ожидай глоток и прижимай платок, пока атмосфера застоя твой заполняет дом. Если надоело, то ты в силах поменять это. Мы ждём тебя с другими в магазине вентиляторов!"
Для начала, вот в идеале, юноша был бы не против чтоб начальство говорило чуть более простыми словами, не используя такие странные и непонятные слова, как "маршрутка" и "вентилятор". Про некоего Санту говорить же и вовсе не стоит, ибо и первое было недосягаемой мечтой. А потому, в довершение, Мик просто хотел бы чтоб от него отстали. Увы, но с этим тоже имелись некоторые проблемы. Если бы все было тихо и мирно, то это одно дело, но...
- Когда не все дураки, а ты лишь винтик в системе, тогда все катится к чертям. Но я не позволю лишить нас счастья. Она должна знать хоть чуточку больше, потому что...
'"Нельзя строить отношения на лжи?"
- Потому что я ее люблю! И буду любить. Всегда...
'"Лишь бы она поняла все правильно", - последняя мысль, с буквально таки мольбой неведомо к каким силам, прежде чем он стремительно вошел в кабинет, не забыв тут же запереть за собою на пусть и простенькие, но хоть какие-то чары.
- Привет, ты так обворожительна, Ли... - совсем тихо и робко. Его рыжеволосая нимфа уже была здесь и ждала с неприкрытым интересом. Все читалось по глазам и никакой там телепатии не надо. Слишком хорошо уже знали друг друга.
Душа трепетала и сердце сжалось в комок. Все оказалось куда сложнее чем юноша мог себе это представить и, если память не подводила, то даже перед первой близостью и признанием так не волновался. До натуральной дрожи в коленях, что аж пришлось сесть на край одной из парт, доставая из-под полы мантии маленькую бутылку шампанского. Отец справедливо заметил, когда Мик говорил с родителями перед их возвращением в Берлин, что на трезвую голову такие темы обсуждать непосильная задача. Нужно хоть немного выпить.
- Нам предстоит очень сложный разговор, - смог все же выдавить из себя, прекрасно понимая что означало выражение лица рыжеволосой, - Лучше присядь. И ты не против если я создам бокалы? Лучше уж быть обнаруженным пьяным, чем утаивать это дальше от тебя.
- Почему-то если парень капельку симпатичнее глизня и чуточку сообразительнее тролля… - сипло вешала голубоглазая шатенка, парой минут назад испившая добрую порцию бодроперцового зелья, отчего из ее ушей вовсю валил пар.
- Точнее будет сказать, если парень хоть немного превосходит Крэбба или Гойла, – перебила подругу брюнеточка, перебирающая страницы учебника.
На груди обеих дев гордо красуются знаки отличия факультета Слизерин. Еще обе нещадно шмыгают покрасневшими и заметно припухшими носами. Руководству школы давно следовало обратить внимание на тот факт, что змеиные опочивальни с наступлением непогоды становились, мягко говоря, холодными и неуютными. Но, похоже, этот недочет волновал исключительно школьных целительниц, а вот декан предпочитал держать своих подопечных в поистине спартанских условиях.
- Точно! Так вот. Почему-то в таком случае парень обязательно бабник, - шатенка продолжила делиться размышлениями.
Лилиан девичья болтовня интересовала мало. Скорее они отвлекала от перебирания многочисленных бумажек, скопившихся внушительно стопочкой среди письменных принадлежностей.
- Согласно. Как пример взять хотя бы того пришлого блондинчика. И чего только остальные девчонки в нем находят? Лично я не понимаю, - откинув на прикроватную тумбу утомившее чтиво, брюнеточка решает полностью сосредоточится на болтовне с подругой, нежели тратить свободное время на скучную зубрежку.
Сегодня тишины ждать бесполезно. Отложив очередной исписанный размашистым почерком листок, Лили устремила взгляд в окно, задумчиво постукивая пальцами по столешнице. Слизеринки продолжили беспечно судачить.
- Этого я тоже не понимаю. Но совсем недавно лично видела как О’Двайер бесстыдно восседала у него на коленях посреди общей гостиной. Причем одета она была в одну лишь сорочку. А Пэнси мне потом говорила, что вообще видела их сосущимися в большом зале.
Упомянутый в разговоре блондин заставил Лили навострить уши. Она чуть внимательнее прислушалась к разговору.
- Хм, может быть, Бальза просто решил собрать коллекцию. Все знают, что до О’Двайер он ошивался по замку в обнимку с какой-то мелкой хаффлпаффкой, а до нее были рейвенкловка и гриффиндорка.
Подобного поворота событий Лили ожидала меньше всего. Какие занятные новости. Покуда она подобно незнающей покоя пчелке трудится в поте лица, спасая захворавших студентов от простуды, этот паршивец вовсю развлекается с какими-то там девками. Непроизвольный укол ревности ощутимо отозвался где-то в районе груди.
«Глупости. Нельзя верить всем слухам», - мысленно устыдила саму себя.
Девицы же сменили тему беседы. Одна из подружек принялась сетовать на нерасторопность своей маменьки, которая едва успела выслать платье для предстоящего мероприятия.
Последние несколько дней обитатели Хогвартса словно помешались, отчего отовсюду слышались шепотки о кавалерах, платьях и прочих вещицах являющихся неотъемными атрибутами великосветских празднеств. Сама Лилиан относилась к балу прохладно. Посетить его решила всенепременно, но без особого удовольствия.
Чуть позже рыжеволосая целительница, чеканя шаг, достигла одного из кабинетов, где обычно проходили тайные встречи с предметом ее воздыхания. Только сейчас ее настроение было отнюдь не романтическое.
- Бальза, ты совсем охренел! - грозно произнесла, толкнув дверь.
Не сдержалась. Хотя понимала, что негоже накидываться на Миклоша с беспочвенными обвинениями, руководствуясь исключительно ничем не подкрепленными слухами. Только вот кабинет оказался пуст.
- И где его черти носят? Поди, подыскивает себе очередную смазливую нимфетку для сегодняшних танцулек.
Минуты, как всегда бывает в ожидании, тянулись черепашьим шагом. Лилиан коротала время меряя шагами комнату, напоминая собой эдакое привидение, бесцельно курсирующее между партами.
- Привет, ты так обворожительна, Ли... – раздался голос, ставший за столь короткое время родным и близким, но звучавший сию минуту чересчур робко.
Всем своим видом парень напоминал нашкодившего ребенка, пойманного строгой учительницей на горячем. Словно действительно натворил нечто такое, что теперь с его стороны требовались извинения и подношения.
- Можешь не утруждать себя всякими сложными разговорами, - вкрадчиво процедила в ответ, игнорируя просьбу присесть. – Конспиратор из тебя, дорогой мой женишок, настолько отвратительный, что уже вся школа трезвонит о твоих секретах. Хотя благодарна, что не стал пудрить мне мозги и явился с повинной.
Вскинутая рука дала понять, что сейчас ее лучше не перебивать. Выслушивать жалкие оправдания Лили совсем не желала.
- Если тебе могло показаться, будто я всего лишь игрушка для приятного времяпрепровождения, то спешу развеять твои заблуждения. Моя самооценка пала не столь низко. Терпеть откровенное насмехательство в свою сторону я не позволю, - от ее голоса повеяло могильным холодом, настолько безликим и мертвым он был, зато внутри начинало разгораться пламя, готовое излиться на изменщика праведной карой, а от прежнего нежелания разбрасываться упреками не осталось и следа.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
— Тогда ты понимаешь почему я утаивал, — негромко, будто мог сказать что-то еще чего не знает, — И тебе ведь, наверняка, будут править память. А я точно отправлюсь в Азкабан. Хотя, нет, таких как я туда не отправляют, да?
Его слова могли показаться какой-то злой шуткой, но вот только ни взгляд, ни тон, ни печаль и неподдельный страх не подтверждали этого. Напротив, речь полная уверенности и честности, смешанной с абсолютной потерянностью. Вот только одно "но". Кто и когда мог обнаружить что он шпион? Неужто кто-то проследил и подслушал эту беседу с Шляпником, припоминаемую по дороге к этому кабинету? Даже если так, то пара деталей все еще не укладывалась в общую мозаику. А почему, собственно, если уже все и все знают, его еще не повязали? Осознание этого и вернуло блондина в реальность, изменив выражение лица на недоуменное. Из уст неуверенно вырвалось:
— Ты же про то что я работаю на румынское Министерство?
Судя по выражению лица рыжеволосой волшебницы — это далеко не то о чем она хотела поговорить и за что воспылала желанием, читавшимся во взгляде, разорвать иностранного оболтуса в клочья.
— Бля... — кратко и достаточно емко, буквально таки выражая реакцию обоих.
Теперь возникал другой вопрос: «А о чем, собственно, тогда речь?» Конечно, можно было бы вторгнуться в кудрявую голову и прочитать мысли, но тогда бы показал что не доверяет ей, а это было не так. Если уж кому сейчас не доверяли тут, то это ему. «Вообще, похоже на... Ревность?» — начал догадываться, наблюдая за мимикой, прислушиваясь к дыханию и анализируя то как она с ним начала разговор. «Только этого мне и не хватало, когда тут такие новости. Но с чего бы? И не она ли там со всякими длинноволосыми аврорами гуляла, друзьями детства, а?» — уже он начинал закипать, припоминая пару интересных слухов о благоверной.
— Ты думаешь что я такой ушлепок, что будет играть с тобой, да? Что я сперматоксикозный подросток, а не почти уже девятнадцатилетний парень, с ума сходящий от страха потерять тебя из-за своей ебанной работы? — Голос дрожал, а аквамарин в кольце начал слегка светиться, покалывая пальцы колючками холода. — А не ты ли решила поиграть со мною, потому что Трис такой милый, с ним так весело гулять по территории школы и все такое? Конечно! Он же у нас самец! Весь такой статный и герой! Не то что я, давший комментарии на вопросы журналистки под псевдонимом, потому что иначе мне румыны голову оторвут! Да как ты...
«Какого?» — прервало словесный поток, когда взгляд зацепился за свечение изумруда на пальце Лили, а дальше больше, ибо в голове раздался зловещий женский голос, скрипучий и больше всего похожий на гоблинский:
— Да, ты будешь моим... Бальза будет моим... Сигурд только мой, дрянь! Мой!
Наступило гробовое молчание. Прежде всего потому, что голос слышал не один лишь Миклош. И лицо побледнело, будто часть жизненных сил вытянули, тоже не у него одного. Сердце сжалось и дышать становилось очень тяжело. Страх. Самый настоящий и искренний. И похоже что также не только у него появившийся.
А кольца светились все ярче...
- Утаивал, значит? Как интересно! И долго? – если голос молодого волшебника стал тише, то Лили наоборот перешла на более высокие ноты, с трудом сдерживая бурлящее негодование, так и рвущееся наружу.
Ревность, ярость, обида – крайне деструктивные эмоции. Причем настолько яркие и всепоглощающие, что порой застилают глаза плотной пеленой, а разуму попросту не позволяют вникать в каждую деталь разговора. Находись сейчас молодая целительница в более уравновешенном состоянии, то наверняка смогла бы распознать охватившее возлюбленного непонимание.
Но сейчас она слышала только то, что хотела слышать, а видела лишь то, что сама себе понапридумывала. Поэтому слова касающиеся стирания памяти и упоминание всем известной тюрьмы, служившей суровой карой для нарушивших законы магического сообщества Великобритании волшебников, промелькнули практически незамеченными, лишь отложившись где-то далеко на периферии сознания.
- Бальза, какое к чертовой матери румынское Министерство? Какая нахрен работа? Хватит уже нести весь этот бред, - прошипела сквозь зубы, а ее изумрудно-зеленые глаза гневно сверкнули, отразив тусклое мерцание ближайшего факела.
Миклош тем временем уверенно перешел в наступление. Возомнив себе, будто если перевести стрелки, то Лилиан чудесным образом обо всем забудет и сама уже начнет оправдываться. Просто верх самонадеянности.
«Совсем меня за идиотку держит. Ну конечно, я же гребаная британка из гребаного Хогсмида», - внезапно припомнились некогда оброненные им слова.
- Вот именно. Порой ты реально ведешь себя как полный ушлепок и сперм… подросток, - снова благополучно пропустила мимо ушей некоторые важные нюансы перепалки. – Вот как сейчас, например.
На страницах книг зачастую упоминается выражение «задыхаться от злости». Оказывается вполне реальное состояние. Когда злость тебя буквально переполняет, дышать действительно становится сложно. А еще впервые за все время их отношений серьезно задумалось – а не съездить ли по немецкой физиономии?
- Далинором упрекать не смей. Я тебе не щенок, чтобы меня постоянно тыкать куда-нибудь носом. За все годы нашей с Трисом дружбы я ни разу не сидела полуголой у него на коленях, - запальчиво произнеся, замолкла.
«Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное»
Какая-то совсем уж безумная мысль странным образом проскочила в кудрявой голове. Где это вообще видано, чтобы собственные мысли тебя укоряли. Хотя с другой стороны порядочной невесте в минуты опасности полагается уповать на жениха или, в крайнем случае, на собственного отца. Она же, такая-растакая, первым делом подумывала кинуться разыскивать именно Далинора, когда ее племяннице грозила опасность. Стало как-то совестно перед Миком. Кровь прилила к усыпанному конопушками лицу, заставляя щеки воспылать алым цветом.
«Вот. Устроила тут разбор полетов, а у самой рыльце то в пушку»
После столь болезненного умозаключения в девичьей голове раздался скрипучий смех, заставивший вздрогнуть. Только тут до Лилиан дошло, что все бредни про Триса вещали не ее собственные мысли, а некий чужеродный голос, противный, грубый, будто вовсе нечеловеческий.
«Да, ты будешь моим... Бальза будет моим... Сигурд только мой, дрянь! Мой!»
Пришлый голос в ее голове совсем разбушевался, утратив былую вкрадчивость. На Лилиан накатила волна слабости. Румянец на ее щеках растворился. Кожа наоборот приобрела болезненный оттенок.
- Ты тоже слышишь этот голос? Или это я постепенно начинаю сходить с ума, - произнесла совсем тихо, медленно опустившись на одну из парт.
Безымянный палец охватило неприятное покалывание. Вскинув руку, волшебница обнаружила, что камень на обручальном кольце едва заметно сияет. Ранее подобных свойств за ним не наблюдалось. Силы все явственнее покидали худощавое тело, рука безвольно рухнула на колени. В воцарившемся молчании она перевела взгляд на Миклоша. Парень выглядел не многим лучше нее самой.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
Похоже что Лилиан его не слушала. Вернее, она слушала, конечно, но вот только слышала лишь то что хотела, а все самое важное пропускала мимо ушек, что очень осложняло диалог. Если их ор друг на друга можно было так назвать. Конфликт никак не унимался, а клокочущий страх лишь больше выводил из себя, когда ярость вплеталась в тенета ужаса, затмив собою голос разума. В какой-то момент парень плюнул на установленные для себя же принципы и снял все барьеры с разума. Лучше бы он этого не делал, потому что в голову тут же ворвались мысли рыжей: «Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное».
«Вот значит как?» — с дикой обидой, не желая больше слышать хоть что-то, будь то слово или мысль, немец замер на пару мгновений, выставляя обратно барьер и полностью отгораживая собственное "я" от той кому открылся больше всего в своей никчемной жизни. Раздавлен, разбит, унижен... Да, испытал ужас от воздействия кольца. Да, слышал вопрос волшебницы и понимал что происходит что-то совсем не то. Но уже было все равно. К чему все это? У нее же есть Далинор! Так пускай с ним и разбирается что там за голос в голове у них! И вообще, а может это она все так устроила? Узнала у того же отца или мужа Жасмин пару магических секретов, да и наслала любовное проклятие. Какие-нибудь подталкивающие к измене чары. Чем не план? Так и свою репутацию сохранит, да и от неугодного женишка избавится.
Кто-то назвал бы такое суждение бредом. Но для человека с Пограничным Расстройством Личности оно очень даже логично.
Как не кричи про оттенки серого, но для них мир всегда делится лишь на абсолютно белое и доброе с таким же абсолютно черным и плохим.
Сейчас готов отдать за любимого человека жизнь, а через мгновение он уже виновник всех бед твоей жизни и ты хочешь его убить. Или же сам попробуешь шагнуть в иное состояние бытия. Чтобы принести такую же боль как испытываешь сам, пожираемый изнутри эмоциями. А если же в последний миг убоишься? О, тогда все совсем печально. Даже врагу не пожелаешь чтоб его весь остаток жизни преследовал призрак того кто когда-то тебя любил, но исход любви оказался фатальным и, самое печальное, об этом не забудешь, ибо он всегда будет тебе напоминать об этом. Мог ли Бальза стать таким вот привидением?..
Достаточно вспомнить о состоянии его душевного здоровья и все встанет на свои места.
— «Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное», — процитировал слово в слово, нарушив наконец-то зловещую тишину, посмотрев с таким презрением, что ни одному домовику, за всю историю магического мира, не доставалось такого взгляда. — Никто полуголый у меня не сидел, но я догадываюсь о какой ты ситуации. И чем слушать всяких там малолетний блядовок, завидующих другим и делающих выводы на ровном месте, лучше бы подумала о том что у тебя в голове! А то я тебе, ебана в рот, не только твоего мраморножопого Херкулеса припомню, но и гриффиндорца одного! Погоди... — лицо парня начало проясняться, — Ты же начала со мною отношения не окончив с тем спортсменом, да? А не оказался ли я сам теперь на месте того любителя квиддича? А кто следующий, после Далинора, этот мужик с невыговариваемой фамилией и мышиным именем или Верес?..
Он задыхался от злобы ничуть не меньше, но щеки налились румянцем, тогда как Лили становилась все бледнее. Вот только и его румянец был обманчив, потому что единственными кто набирали тут силу были кольца. И то нечто, озлобленное и жаждущее мести, притаившиеся в них.
— Если ты про Лиа, то она явилась в общую гостиную утром в халате. Узнавала что там у меня за книга, да попыталась, наверное, подкатить, думая что я свободен, — на повышенных тонах начал таки давать вразумительный ответ. На то о чем хотела поговорить его зазноба, судя по всему, но не пожелав услышать что сам хотел рассказать. По крайней мере так все выглядело и звучало для него.
— Потянулась через меня за своей книжкой и да, у меня встал, как у любого нормально мужчины, потому что это физиология! И какого хрена я объясняю про пестики и тычинки? — Почти сорвался на крик, но подавил его, выдержав паузу. — Тут эта семейная реликвия начала вести себя не как надо, явно намереваясь прибить меня. Эта слизеринка мне в итоге спасла жизнь! Все ушли на завтрак, а я остался в каминном зале факультета и лишь благодаря ней говорю еще с тобой! И я без понятия что происходит, но чем больше мы сейчас ссоримся, тем хуже я себя чувствую! А знаешь что? — Рука потянулась к кольцу и пальцы обхватили ободок. — После таких баб и становятся геями! После таких вот поступков и мыслей! Далинор, значит, да? Так я уведу его у тебя, чтоб не думала что все можно... И женюсь на нем, поняла? А ТЕБЯ Я НЕНАВИЖУ!
Рука рывком потянула кольцо и...
На пол рухнуло покрытое инеем тело. Без сознания. Пульса практически не ощущалось, а тот что был можно было списать и на самообман. Парень выглядел мертвым. И лишь что-то внутри волшебницы подсказало ей то, что он в коме или чем-то очень на нее похожем.
А кто-нибудь нынче помнит о том, что у гоблинов была своя версия сказки о спящей красавице? С брошенными невестами, еще когда эта раса имела права на волшебные палочки, да со столь диким желанием получить себе желанного мужчину, что делали из обычных артефактов нечто похуже? Вмещающее в себя частички души той самой невесты...
Увы, но об этом могли поведать только гоблины, да далекий предок Миклоша, бывший тем самым женишком брошенной у алтаря гоблинской воительницы, ведшей свое племя в бой против римлян во время почти позабытых Маркоманских войн. Слишком давно это было.
А последствия наступили только сейчас...
Жизненные соки медленно покидали худощавое тело, словно в девичьей душе образовалось множество трещин, сквозь которое утекала энергия. Спорить, выяснять отношения или что-то кому-то доказывать разом перехотелось. Все равно сейчас злость, испытываемую ими по отношению друг к другу, только усугубляла конфликт. Она винила его во всех смертных грехах, он отвечал ей взаимностью, а все происходящее больше напоминало какой-то дурацкий фарс. Проще было просто развернуться и уйти, спрятавшись в своей тихой пропитанной запахами лекарств обители.
Однако Лилиан заставила себя остаться. Ссутулив плечи, она продолжила внимая речам молодого мага.
- Не сидела. Верно. Но не строй из себя святошу, тошнит уже. Лихо бы запрыгнула, предложи тебе аврор нечто подобное, - вслух прозвучало многим гаже, а голубые, полные презрения глаза вызывающе смотрели на девушку, ожидая от нее хоть какой-то реакции.
Лили сама толком не знала, почему подобные мысли закрались в ее разум, причем настолько омерзительные, что вызвали отвращение к самой себе.
- Молодец. Браво. Всех припомнил. Далинора, Криса и еще толпу совершенно посторонних мне мужчин. Ох, нет. Торговца пушистиками забыл, - огрызнулась скорее по инерции, нежели из действительного стремления продолжать пререкаться. - Вот же бессовестная проблядь тебе досталась, кошмар.
Зато влепить хорошую пощечину по раскрасневшейся физиономии захотелось пуще прежнего. Только сил отчего-то становилось все меньше и меньше, зато неприятное покалывание в безымянном пальце усиливалось. Возникло острое желание снять с себя кольцо и зашвырнуть его куда-нибудь в самый дальний угол комнаты, где семейным реликвиям было самое место. Только покидать облюбованное место артефакт по-прежнему не пожелал, сколь настойчиво Лилиан его не стягивала.
«А вот и время удивительных историй пожаловало», - ехидно пронеслось в кудрявой голове, едва парниша принялся опровергать слухи о себе и барышне в халате.
Как же у сильной половины человечества все ловко устроено. В любой непонятной ситуации всему виной неконтролируемая физиология, коварные девы-соблазнительницы и случайное стечение обстоятельств. И самое интересное, что Лили, порядком успокоившись, была готова поверить. Увы, ей этого не позволили. Миклош начисто утратил возможность мыслить здраво, принявшись вещать совсем уж откровенную глупость. Напоминая собой истеричного ребенка, который сыплет совершенно нелепыми угрозами.
- А ТЕБЯ Я НЕНАВИЖУ! – короткая, но емкая фраза заставила вздрогнуть.
Иногда слова ранят не хуже заклинания, даже если они брошены сгоряча в пылу ссоры. Если целью Миклоша было причинить боль, то ему удалось справиться с задуманным на все сто процентов.
- Взаимно, - холодно произнесла в ответ.
Глупый поступок полный безрассудного ребячества, совершенно недостойный взрослой женщины. Однако после сказанного стало на удивление легко. Словно ее сердце сковала ледяная корка. Наверное, примерно так чувствовал себя маленький мальчик из маггловской сказки, название которой было уже не вспомнить. Лишь внезапное падение подтолкнуло девушку скинуть оковы оцепенения.
Пульс удалось нащупать не сразу, настолько слабым он был. Холодная руки и обескровленное лицо, похожее на трагическую маску, пугали. Лилиан попросту не знала, что ей предпринять. Попыталась избавить парня от кольца, пологая, что именно оно виновно во многом. Алтарное украшение засело неимоверное крепко, сдвинувшись с места на жалкие полдюйма.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
Медленно подполз к телу и дотронулся до него. Судя по звуку женщина. С бледной кожей, зелеными очами, немного ассиметричными губами и копной рыжих волос. Такая лакомая... Источает свет... Так и хочется оплести ее своими щупальцами, поглотить всем телом, будто я живой желудок, впиваясь множеством зубов тысяч и тысяч ртов. Укус. Еще один. Да, это точно Лилиан. Еще один. Как же вкусно! Никогда бы не подумал что... Как ее там звали? И почему уже нет этого ощущения добра изнутри нее? Мерзость. Как она может так мерзко чавкать на моих зубах? Сплюнуть обратно и забыть, будто ничего и не было. А все могло ведь быть иначе, но ты сама не приняла это.
ПОЧЕМУ? КАК ТЫ ЭТО НЕ ПОЙМЕШЬ?..
Основа жизни - разнообразие, но мы так стараемся в любых пристрастиях придерживаться крайностей. Слыша лишь то что хотим увидеть и видя лишь то что желаем услышать. Пока я фанатично стремился освоить все, что нравится, выкладываясь на все сто, не взирая ни на что, мне предъявляли, мол, проваливай - это неправильно. "Нужно найти свой стиль!" - это и есть мой стиль. Общественный инстинкт - видеть во всех стереотипы, но я тоже человек, по крайней мере был им до твоих слов, прости, внутри меня есть мир .Пойми, он никогда не полетит вокруг твоей оси, потому что нельзя чтоб все вертелось лишь вокруг кого-то одного. А я именно так и поступал, отдаваясь без остатка уже тебе, но что с того? Посадили себя в рамки, как в тюрьму мы... Всюду касты, субкультуры, всюду ранги, всюду группы... Иерархии акулы нас как яблоки берут и по разным корзинам нас чьи-то раскладывают руки. Определяют какой чистоты крови мы будем, где родимся и сможем ли дышать не только на земле, но и под водой. И все особенные ведь так особенны! В каждой корзине самые отборнейшие яблоки, но лишь ножом поройся в мякоти и сок выходит одинаковый, прямо как из твоей плоти и моего рта, когда я сломал зуб о твой позвонок и он начал источать кровь. Кстати, милая, тебе бы заняться верховой ездой, а то что-то твоя спина не совсем в порядке...
Ох, прости, ты же больше не сможешь покинуть это место! Ты теперь часть меня. Пока не переварю, а потом сделаю еще одним щупальцем. Добро пожаловать в мой внутренний мир! Но будь осторожна, ведь тут бродят слепые пингвины. Прямо как магглы. Эти мерзкие обезьяны, лишенные дара магии, но способные к скрещиванию с нашим видом. Портящие нашу кровь. Из-за них ведь рождаются сквибы! Да, они еще хуже... Будь ты одной из них, то я бы даже не посмотрел на тебя. Уж лучше переспать с домовиком, правда...
Эй! Хватит там брыкаться! Я только привык к своему новому "я" и начал принимать природу, нашел свое место, а ты вот так просто хочешь вернуть обратно? В эту ничтожную оболочку, испытывающую к тебе что-то там? Ты же понимаешь что будет потом? Нет, не понимаешь, ты же у нас сердобольная и принимаешь как есть, каким бы куском дерьма я не был. Вечно разлагающаяся и меняющая форму амеба. Я — идеальное существо! Если надо отбить аппетит.
Что это? Вновь скрипучий голос ищет какого-то Сигурда. Да и плевать. В этой кромешной темноте не найдет никого и я в безопасности... Да хватит тебе! Ты вот зачем проломила створки неба? Мне же, блядь, больно! Мне горячо! Что? Так нужна другая часть меня? Не нужна. Вот в том и дело! Вы все окончили и скоро ты тоже сдохнешь... Не то чтоб я умер... Я же жив? А кто я? Где я? Почему вокруг так темно и...
Стоп! Мне кажется или это уже было? Ммм, как вкусно пахнет...
Медленно вскарабкаться к проломленным сводам, стремясь к сирени с крыжовником. Милая, будь осторожна. Ты так мерзко чавкаешь, но какая же ты вкусная... Добро пожаловать в мой внутренний мир! Раньше ты видела меня как кляксу, но забыла о том, что не стоит смотреть на бездну. Потому что теперь бездна хочет взглянуть на тебя...
Что-то явно выходящее за рамки разумного случилось в следующее мгновение. Воздух вокруг парочки похолодел, а потом Лили узрела то неописуемое нечто, кхтонической природы, не иначе, тянувшееся было к ней, но сорвавшееся вниз. Туда где в темноте пещеры вновь начало пожирать память о ней, забирая последние крохи света из искалеченной души. Где-то неподалеку валялся кусок мяса с платиновыми волосами и обреченным взглядом, лишенным всякой надежды. В уши так и проникал голос гоблинши, а с ним, перебивая, голос несусветной твари, раз за разом повторяющей довольно длинный монолог. Как в застывшем цикле на колдографии, вот только картина была далеко не зрительная...
Отпрянет ли она назад или попробует вытащить тот самый кусок мяса? Чудовище как-то очень резво бросило процесс доедания того что походило на саму Лили, потянувшись к чему-то напоминающему Миклоша. Конечно, все происходило лишь в голове мисс Аббот, но так реалистично...
Никогда не связывайтесь с темной магией и ее артефактами...
Н.И.К.О.Г.Д.А.
Стоило покрепче обхватить пронизывающее холодом украшение, как окружающий мир погас, одним махом поглощенный кромешной тьмой - исчезли мягкий свет факела, и распростершийся на полу молодой паренек, и весь кабинет целиком. Тьма объявилась внезапно, укутала собой целительницу, сжимала сильнее и сильнее, пока не превратила в микроскопическую точку, одиноко затерявшуюся в небытие.
«Сошла с ума», - обреченно констатировала, пока глаза щурились в бесплодной попытке разглядеть то место, в котором она очутилась.
Тьма торжествовала. Лилиан остро чувствовала ее звериную жадность, ненасытную и неутолимую, подобно смрадному дыханию изголодавшегося зверя.
- Мое! Не отдам! Ни-ко-му! – неподалеку заворочалось что-то бесформенное, напоминающее собой аморфную массу лишенную четких очертаний.
Нечто - так она мысленно окрестила представшую пред ней тварь - притаилось совсем рядом, источая сладковатое зловоние гнили. Лили отпрянула, но было поздно. Нечто ловко вытянуло щупальца, цепко обвивая лодыжки волшебницы, подобно тому, как дьявольские силки пленяют попавшего в их сети кролика.
- Ммм, такая лакомая... Как же вкусно! – утробно промурлыкало из темноты.
От липкого прикосновения темной субстанции затошнило. Ногу пронзила острая боль, от которой с девичьих губ сорвался сдавленный крик. Щупальца продолжили впиваться в кожу, медленно поползли выше, заключая в свои цепкие объятия. Нечто же тихонечко бормотала невнятным голосом:
- Ты теперь часть меня… Добро пожаловать в мой внутренний мир!
Лилиан попыталась выпутаться из плена, но лишь крепче увязла, походя на беспомощную мошку, застрявшую в липкой паутине. Рука скользнула в карман, лихорадочно нащупывая волшебную палочку. Пусто. Верная соратница пропала бесследно.
- Эй! Хватит там брыкаться! – возмущено отреагировала тварь.
Сильные, упрямые щупальца не собирались упускать добычу. Но стоило им добраться выше, они резко присмирели. Тогда Лили обратила внимание на едва уловимое свечение, исходящее прямиком из ее грудной клетки. Оно было слабым, но именно его присутствие не позволяло щупальцам полностью окутать молодую целительницу.
«Огонек!», - пришло внезапное озарение.
Вспомнился злополучный поход в лес. Именно тогда она охарактеризовала живущую у Миклоша в душе тьму кляксой, а огоньком нарекла собственное желание помочь заплутавшему в дебрях уныния парню.
- Мне горячо! – взвыло нечто, едва прикоснувшись к свету.
Огонек вспыхнул ярче. Маленькая победа вселила уверенность. Больше и больше. Еще чуть-чуть, и Лилиан удалось вырваться на свободу и рвануть прочь.
- Вы все окончили и скоро ты тоже сдохнешь. Раньше ты видела меня как кляксу, но забыла о том, что не стоит смотреть на бездну. Потому что теперь бездна хочет взглянуть на тебя... - злобное шипение раздавалось где-то за спиной.
Одна посреди окружившей ее темноты, в которой не было ни времени, ни пространства, ничего. Нет же, не одна. Совсем рядом стоял маленький мальчик, обхватив себя руками и опустив взгляд. Приглядевшись, Лилиан поняла, что он смутно знаком, особенно его светлые волосы умилительно топорщащиеся во все стороны.
- Миклош? - неуверенно позвала девушка.
Мальчик поднял голову. Его маленькая, худенькая фигурка и бледное лицо с застывшим выражением потерянности вызывали желание обнять покрепче, согреть своим теплом, ограждая от царившего вокруг холода. Именно таким Бальза впервые ей повстречался. Беспомощный, неуверенный, жаждущий ответных чувств подросток, а она же возомнила себя великой благодетельницей, спасающей одинокие души. Была ли вообще любовь? Вот, пожалуй, самый правильный вопрос. Может статься, что Лилиан руководствовалась не сердечной склонностью, а стремлением все время доказывать свою «хорошесть» окружающим ее людям.
«Да ты просто… просто эгоистка», - осознание пришло неожиданно, внезапно, подобно яркой вспышке.
Эгоцентричная жадина нежелающая делиться с окружающими любимой игрушкой и устраивающая сцены ревности. Давно следовало обратить внимание на ухудшающееся психическое состояние своего жениха, а не потворствовать его спонтанным идеям. Но нет, куда интереснее играться в психотерапевта, попутно упиваясь собственной добродетельностью.
- Ммм, как вкусно пахнет... – совсем рядом послышался вкрадчивый голос, а воздух вновь наполнился ароматами разлагающегося мяса.
Нечто подкралось незаметно, причем подползло настолько близко, что Лилиан могла рассмотреть каждую омерзительную складочку на деформированном сгустке плоти, усеянном ярко светящимися точками-глазами, вспыхивавшими зеленоватым светом и тут же гаснувших.
- Пойдем, - повлекла прочь прячущегося за ее спиной мальчишку. – Это не клякса, справиться с которой может выдуманный одной глупой девчонкой огонек или слабое седативное зелье. Здесь требуется серьезное лечение.
Развернувшись, она просто зашагала вперед, крепко сжимая детские пальчики. Позади нечто недовольно забулькало, разразилось потоком фраз, словно желая обратно привлечь внимание волшебницы:
- Можно опьянеть лишь от одного твоего вида, коль речи будут столь же сладки, сколь милы твой взгляд, улыбка и румянец на щеках, когда ты смущаешься.
Лилиан все же обернулась. На месте бесформенного нечто стоял Миклош собственной персоны, а рядом маячила симпатичная незнакомка. Темно-русые волосы барышни рассыпались по плечам подобно волнам, бьющимся о песчаный берег, а с розовых, немного потрескавшихся губ не сходила озорная улыбка.
- Могу лишь позавидовать тому с кем ты будешь в паре, - вещал немец, явно обращаясь к русоволосой девице.
Это было невыносимо, горячее, когда-то полное нежности, живое и дышащее любовью сердце вмиг превратилось в сплошную ледышку, холодную и бесчувственную. Целительница уверенно отвернулась, крепче сжимая пальчики семенившего рядом мальчика. Больше здесь ей делать было нечего. Пускай тварь дальше устраивает свой бездарный спектакль, удерживать Лилиан здесь не выйдет.
Выход нашелся сам собой, проявившись среди темноты узкой расщелиной, охваченной тусклым, бледно-желтым свечением. Всего один шаг и Лили вновь обнаружила себя сидящей на полу в одном из кабинетов Хогвартса.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
К её удивлению дверь оказалась незапертой. В комнате стоял полусумрак, несмотря на обеденное время – шторы были опущены. Эстер скользнула взглядом от закрытых окон по современно обустроенному как для Хогвартса классу и замерла.
Вздрогнула. Сжала дверную ручку и вцепилась взглядом в две фигуры в глубине кабинета.
На миг ей показалось, что посреди класса на полу замерли призраки. Ещё через секунду она подумала, что это её воображение устроило какую-то больную игру. Следующее мгновение дало очередной вариант – очередной сон. В мысленном изобилии лидировала идея закрыть дверь и зайти ещё раз – вероятно, показалось.
Но тело предательски отказалось следовать указаниям разума. Она стояла и смотрела. Всматривалась и ничего конкретного не видела, а только чувствовала гнетущую атмосферу в комнате. Словно... за минуту до меня здесь побывал дементор.
Раз, два, три, четыре... От давящей тишины в ушах стучало. Пять. Шесть. Семь...
Она закрыла глаза. Это сон? Снова? Не похоже.
Закрой дверь. Приглушённый щелчок за спиной и успокаивающий выдох. Теперь можно смотреть.
Эстер медленно открыла глаза – они всё ещё были там. Девушка и юноша. Она сидела потупив взгляд в него. Рыжие волосы закрывали лицо...
- Мисс Аббот?
Тихо и неуверенно произнесла Эстер, сделав мягкий шаг вперёд. Но ни реакции, ни ответа на свои слова не получила. Ещё шаг.
Лилиан Аббот неподвижно сидела на полу и всё так же неотрывно смотрела на... светловолосого юношу, который неподвижно лежал рядом. Словно из другого конца кабинета кто-то только что поразил его оглушающим заклинанием. Но Эстер знала, что больше здесь никого нет.
Она вздрогнула. Ещё шаг.
Его глаза были широко распахнуты, но не выражали ничего. Просто распахнуты. Эстер моментально подняла взгляд на мисс Аббот. Целительница робко сутулилась словно на её плечи взвалили неподъёмную ношу, непослушные кудри закрывали её лицо, а грудь неспокойно вздымалась, выдавая неровное дыхание.
- Лилиан, - ком в горле не давал говорить. Громче. – Лили, ты меня слышишь?
Мисс Аббот вздрогнула, словно пробудилось после глубокого сна, и медленно подняла взгляд. На миг Эстер обрадовалась – её глаза были живыми, не наводили ужаса, в них оставались эмоции - растерянность и страх.
Её бледное лицо слилось воедино с белым халатом, и только рыжие кудри остались единственным ярким пятном в этой траурной картине. Её руки дрожали, замерев в выси на полпути к...
Эстер вдохнула. Ещё шаг.
Мисс Аббот испуганно посмотрела на ученицу. Тонкая слеза скатилась её щеке, но она не плакала, только тяжело дышала, хватая воздух, и, кажется, совсем не осознавала происходящего. Какая-то она заторможенная.
Её лицо было затенённо ужасом, а глаза растеряно всматривались в Эстер. На миг юная волшебница замерла уже не зная, что хуже – взгляд мисс Аббот или... собрав остатки смелости, она снова посмотрела на юношу. В этот раз она не вздрогнула – окаменевший он всё ещё лежал на полу с широко распахнутыми глазами.
Вдох. Шаг.
Эстер осторожно обошла юношу и медленно опустилась на пол подле мисс Аббот, взгляд которой так и впечатался в глубины кабинетной стены. Надо привести её в чувства. Как? Шоковая терапия? Не уверена, что это подходящая ситуация.
Волшебница решительно вдохнула и как можно крепче сжала плечи мисс Аббот. Та вздрогнула и снова перевела рассеянный взгляд на девушку.
- Лили, ты меня слышишь?
Отчётливо произнесла хаффлпаффка и после... четыре секунды... мисс Аббот еле заметно кивнула. Потом глубоко вдохнула, её изумрудные глаза округлились, и она снова закивала уже более уверенно.
Неплохо. Для начала совсем неплохо. Она меня слышит и реагирует.
Эстер крепче сжала плечи целительницы и снова заговорила так же чётко и спокойно:
- Лили, что случилось?
Она сосредоточенно всматривалась в лицо мисс Аббот, но взгляд всё равно предательски покосился на... тело, которое лежало рядом без каких-либо признаков жизни.
Он жив? Кажется... Не уверена. Может, у него пульс проверить? Он дышит? Взгляд переместился ещё на несколько сантиметров в сторону. Теряясь в догадках, Эстер всё сильнее сжимала плечи мисс Аббот в надежде услышать ответ.
Кабинет производил странное, слегка отталкивающее впечатление. Поместье Аббот, например, представляло собой просторное жилище в несколько этажей, старое и элегантное, где каждый кирпичик в стенах таил отголоски прошлого. Внутри же царила английская роскошь во всей своей помпезности, отличающаяся обилием дерева, резными лестницами, традиционными узорами в клетку и, конечно, множеством каминов, облицованных диким камнем.
Здесь все было иным. В окружении аляповатого пластика Лилиан чувствовала себя неуютно. Она была эдаким чужеродным предметом, случайно затесавшимся в непривычную для себя обстановку. Но сейчас девушка почувствовала трепетную любовь даже к лишенным эстетического вкуса стульям — пластмассовые недоразумения созданные руками магглов.
Главное, тьма отступила. Свою добычу она отпускала неохотно, стараясь задержать Лили хоть на пару лишних минут. Вытягивая как можно больше жизненных сил. Но она ушла. Нашла выход в расщелине источающей бледный свет … а может нет, не свет. Просто темнота изменила яркость.
Неважно.
Она смогла ускользнуть от того отвратительного чудовища. Покрытые слизью щупальца которого обвивали ногу волшебницы, жадно впиваясь в кожу, словно были утыканы острыми шипами.
Укусы. Были ли они взаправдашними?
Осторожно задрав штанину на своих джинсах, провела рукой по лодыжке. Тощая, костлявая, бледная. Никаких ран.
Выходит, ничего не было. Вообще ничего.
Только иллюзия. Бред? Галлюцинация? Яркая нереальность схожая с тем сном, который приснился в ночь Самайна. Мало ли тайн в мире. Одни видят чужие ауры, другие предсказывают землетрясения, а ей снятся слишком реалистичные сны.
А может, я теряю рассудок?
Сумасшедшими же не становятся в одночасье. Стоит выбросить из головы все жалкие, далекие от реальности книжные штампы вроде «…от пережитого потрясения барышня тронулась умом…». Ерунда. Рассудок теряется постепенно. Причем в большинстве случаев необратимо. Сначала проскальзывают звоночки. В один из дней ты обнаруживаешь, что начала разговаривать с зеркалом. В другой день, тебя начинают обуревать беспочвенная ревность и злость. А примерно спустя месяц-другой, ты спасаешься от медузообразных существ. И понимаешь, что все — твоя крыша съехала окончательно. Здравствуй пятое отделение.
- Тук. Тук-тук…
Раздался требовательный стук в стекло, а следом послышалось хриплое карканье, похожее на треск сухой ветки.
«Клич ворона — беда. Стук ворона в окно — смерть», - отчего-то вспомнились слова профессора Трелони, которые закутанная в несколько шалей провидица вещала замогильным голосом во время завтрака.
Бред. Не стоит верить всему, что болтает любительница хереса.
Шелест крыльев. Настала тишина нарушаемая завыванием беспокойного ветра за стенами замка. Скрип отворившейся двери она попросту не услышала, сконцентрировав все внимание на юноше, чьи руки были широко раскинуты.
- Мисс Аббот? – тихим голосом позвал кто-то.
Но она не могла отвести взгляд от лица Мика. Белесые как первый снег, слегка спутанные пряди рассыпались по обескровленному лицу с темными синяками под глазами. Расслабленный, спокойный, даже кажущийся умиротворенным. Остекленевший взгляд устремился к потолку. Если опустить веки, то он будет казаться спящим и совсем юным.
– Лили, ты меня слышишь? – снова прозвучал голос, только уже громче, заставляя Лилиан вздрогнуть всем телом.
Она медленно подняла голову. Неподалеку стояла Эстер, непонимающе таращась на раскинувшуюся пред ней картину.
Какие замечательные олени. Совершенно неподходящие для бала, но уютные и милые.
Мысли путались, оставляя за собой легкий навязчивый звон, напоминающий звучание рождественских колокольчиков. Сердце заколотилось сильнее. Дышать стало труднее, отчего каждый вздох давался с великим трудом. А по испещренной золотистыми пятнышками щеке скатилась слеза, оставляя за собой влажный след. Нельзя раскисать. Нет времени.
Мику нужна помощь. Он спит. Нет, глаза же открыты. Значит он всего лишь в глубоком обмороке. Ну конечно, совсем как в прошлый раз, когда они вместе ходили в лес искать единорогов. Ничего страшного, все поправимо.
Мисс Голдблюм тем временем опустилась рядом, крепко стиснула целительницу за плечи. Хотя выглядела девушка растерянной, но говорила спокойно. Кто-нибудь другой на ее месте раскричался, засуетился, поддался панике. Хаффлпаффка же сдерживала эмоции под контролем. Ее хладнокровие передалось Лилиан, заставляя ту, наконец, прийти в себя, вынырнуть из шокового состояния.
Ей повезло. Великолепно, чудесно, очень и очень хорошо, что в кабинет заглянула именно Эстер. Она была из числа тех, кому можно было доверять. Порой юная ученица казалась несдержанной и резкой, а порой отстраненной от общества. Зато сплетен не сочиняла, слухи не разносила и вела себя совсем по-взрослому.
- Все расспросы потом, - сама удивилась тому, насколько невозмутим ее голос, словно они вдвоем обсуждали рецепт яблочного пирога. - Мне очень нужна твоя помощь. Беги в больничное крыло и позови кого-нибудь. У меня почти нет сил на магию. А ему нужна помощь. Поняла?
Единственно правильное решение, верное. Без помощи не обойтись. Тьма вытянула слишком много жизненных соков, едва не высушив полностью. Отчего было понятно, что в данный момент она не сможет сотворить даже самое просто заклинание из арсенала целителей.
- Стой, - схватила девушку за руку, когда та начала подниматься. - Приведи Джеральда. Если встретишь Поппи или Жасмин, то ничего им не говори.
Она знала, что дамы, скорее всего, разведут лишнюю суету, начнут любопытствовать и совать нос в чужие дела. Именно поэтому лучше мистера О'Хэнлона они никого не сыщут. Видимо сама фортуна поцеловала мисс Аббот в темечко. Не переберись целитель из больницы в замок, то сейчас пришлось бы туго.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
Сдавленные удары всё ещё отдавали в ушах. В горле пересохло. Волшебница нервно сглотнула, внимательно всматриваясь в бесчувственное тело всего в полуметре от себя. Она понятия не имела, что здесь произошло до её прихода, но сознание подкидывало самые жуткие варианты.
Эстер с силой сжимала плечи Лилиан, но уже не была уверена, зачем - чтобы привести последнюю в чувства или чтобы самой не поддаться панике. Нет. Нельзя. Лучше бы уже на бал сходила… - отозвалась эхом реальность, которая осталась за закрытой дверью.
- Все расспросы потом.
Эстер вздрогнула и моментально перевела взгляд на Лилиан. Голос целительницы звучал на удивление спокойно и ровно. Было сложно поверить, что говорила именно она. Теперь взгляд мисс Аббот показался ей более осознанным и живым.
Юная волшебница немного приободрилась, ей всё-таки ответили. Больничное крыло. Нужно идти в больничное крыло. Чётко отпечаталась единственная мысль в сознании.
- Да, я всё поняла, - поспешно закивала она, отпуская плечи Лилиан и приподнимаясь.
- Приведи Джеральда.
Мисс Аббот цепко схватила её за руку, дав последние указания. Точно. Он поможет. Взгляд неуверенно скользнул на неподвижное тело. Наверно.
- Да, да, я его приведу, я быстро.
Тотчас волшебница торопливо направилась к двери, кинув последний взгляд на Лилиан. Та снова растерянно поглядывала на неудачливого юношу, который не подавал никаких признаков жизни. Как же не хочется оставлять её здесь одну. Но тут от меня мало помощи.
Через несколько секунд дверь за её спиной глухо захлопнулась, но Эстер не побежала сломя голову на первый этаж. Она прислонилась спиной к холодной деревянной поверхности и закрыла глаза.
Ладони покрылись леденящим потом. Сердце бешено стучало. Тело пробивала мелкая дрожь. Дыхание сбилось. Хотелось заплакать.
Нет. Нельзя. Пальцы напряглись и сжались в кулаки. Ногти больно впились в кожу, но… стало легче. Спокойно. Лили нужна помощь. Думай.
Эстер медленно открыла глаза. Коридор всё так же пустовал – ни души, словно все действительно уехали домой на рождественские каникулы. Надо действовать логически. Как будто ничего не произошло. Я просто должна пойти в больничное крыло, найти мистера О’Хэнлона и... как всегда… словно у меня какой-то неотложный вопрос... любой…
Девушка растерянно подняла глаза, минуя лестничной пролёт четвёртого этажа.
Что это там над дверью? Точно, омела, а это противоядие от обычных ядов, противоядие от веритасерума… а там оно восковую корку образует… воск... точно, воск... откуда воск на ягодах омелы? Вот, этот вопрос, очень важный.
Она спокойно выдохнула. На третьем этаже она заметила группу гриффиндорцев. Они смеялись – такой живой смех, что Эстер невольно вздрогнула. Спокойно.
Она попыталась улыбнуться, но получилось как-то нервно. Вниз, мне нужно в больничное крыло. Сколько же лестниц в этом замке…
Торопливо спускаясь на первый этаж, Эстер словила себя на мысли, что она словно побывала в какой-то параллельной реальности, как тогда в том сне. Кабинет маггловедения сегодня существовал отдельно, отягощенный угнетающей картиной, он совершенно не вписывался в праздничную атмосферу замка.
Смех студентов доносился со всех сторон, важные герои живописных картин судачили о предстоящем событии, а студентки всё так же шушукались, расторопным шагом направляясь в свои спальни, чтобы прихорошиться к балу. Эстер пыталась улыбаться и не выказывать внутренних переживаний. Наконец, как и хотела, она смогла отгородиться от всеобщего торжества.
Нужно найти мистера О’Хэнлона. Спокойно. Думай... ягоды омелы. А правда, откуда воск на ягодах омелы?
--->>> Больничное крыло
Дверь за спиной мисс Голдблюм захлопнулась с глухим стуком. И мир раскололся надвое. Словно вдоль порога пролегла незримая черта, отделившая одну часть мироздания от другой. Где-то там жизнь кипела ключом, яркая и красочная, полная предвкушения скорейшего праздника. Здесь же воцарилась поистине гробовая тишина, в которой слышалось только хриплое карканье ворона, вернувшегося на подоконник.
«Все хорошо. Все поправимо», - в голове беспрестанно крутилось что-то наподобие успокаивающей мантры.
Минуты тянулись невыносимо медленно, как густая патока, стекающая по стенкам глиняного горшка. Сердце колотилось часто-часто. В груди расползался противный липкий страх, грозящий в скором времени прорасти в панический ужас. Странная вещь — жизнь. Еще пару часов назад она едва ли не пылала праведным гневом, кричала, хотела рвать и метать все на своем пути.
Теперь же буквально оцепенела. Лилиан казалось, что протяни она руку и коснись парня, то снова провалится в темноту.
Ничего так не спасает от паники, как простые и внятные действия. Она сидела, обхватив колени и мерно покачиваясь. Привычно потянулась к тоненькому ободку на пальце, но холодящего кожу металла не ощутила. Удивленно оглянулась. Совсем неподалеку в свете факела мерцали два алтарных украшения, странным образом очутившиеся на полу.
Торопливые шаги, гулко разносившиеся по пустынным коридорам, отвлекли. Дверь распахнулась. Но едва это произошло, рыжеволосая волшебница успела схватить кольца и крепко сжать их в кулаке, спрятав от посторонних глаз.
Первым на пороге показался мистер О'Хэнлон. Слегка взлохмаченный, облаченный в нарядную мантию, он крепко сжимал в руках объемную сумку. Из-за его спины выглядывала Эстер. Храбрая девушка не подвела.
- Тут он. А потом я, – с губ сорвался какой-то совсем бессвязный поток слов.
Подавляя рвущиеся наружу рыдания, сделала пару глубоких вдохов.
- Он упал. Я хотела привести в чувства, коснулась и… - начала более уверенно, но под конец стушевалась, не сумев подобрать нужных слов, замолчала.
По-детски шмыгнула носом. Ей не верилось, что Джеральд поверит в нагрянувшую темноту, монстров и прочие странные вещи, произошедшие в кабинете маггловедения. Такую чушь болтают обитатели пятого отделения.
«Сойти за психичку не страшно, главное чтобы он не счел убийцей», - в голове снова раздался скрипучий голос, который она уже слышала.
Рука непроизвольно разжалась. Кольца выпали, мелодично звякнув о камень.
Неправда. Влюбленная девчонка. Безрассудная, лишенная ответственности и совершенно некомпетентная целительница. Но не убийца.
Нельзя слушать ехидный голос. Джерри умный. Он все непременно поймет, исправит. Только где-то на самых задворках сознания зародилась подозрение, что все будет не столь радужно.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
Больничное крыло ---------->
Расстояние от первого до пятого этажа, казалось, увеличилось вдвое. Но заметив, что Эстер отстаёт, О'Хэнлон сразу же сбавил шаг. Он вдруг вспомнил свою первую мысль при её появлении. Если бы это было так, он бы с дорогой душой провёл этот вечер с Эстер, избавив себя от необходимости тащиться на этот идиотский бал. Судя по её уютной экипировке, она горит желанием туда попасть не больше, чем он сам. И наверное, сама бы намного охотнее согласилась посидеть над какой-то очередной любопытной находкой, чем покорять иностранных гостей своей красотой.
Очередной лестничный марш, милостиво оставивший двух путников без сюрпризов. Кажется, магия Хогвартса сама знает, когда её шутки становятся совсем не к месту.
А ещё Джеральд подумал, что совсем не сердился бы на Лили, если бы она сейчас вызвала его из-за своей вечной паники перед замковыми лестницами. Лучше бы это оказалось так. Лучше бы вообще там, в кабинете, всё было не так страшно, как показалось двум девушкам. Хорошо, если этот парень просто наглотался какой-то экспериментальной дряни, которой подпольно торгуют студенты, и он приведёт его в сознание. Вопрос решится быстро и благополучно. Чёрт с ним, с балом... Кто о нём сейчас помнит?
Волшебник толкнул дверь и с самого порога ощутил, как откуда-то повеяло холодом. Наверное, кто-то из девушек открыл окно, чтобы больному стало легче дышать... Хотя со слов Эстер, он вообще не дышит. Плохо, что Лилиан так испугалась и впала в панику...
Из-за парты выглянуло бледное лицо Лили. На фоне огненно-рыжей копны волос оно казалось совсем белым, будто его обмакнули в известь. По-детски обнимая колени, волшебница сидела на полу с совершенно потерянным видом.
- Тут он. А потом я... Он упал. Я хотела привести в чувства, коснулась и…
- Главное - не волнуйся, - предупредил Джеральд, устраивая сумку на ближайшем столе, - ничего не говори. Я сам посмотрю, что случилось.
Теперь он увидел и самого пострадавшего. Парень действительно не подавал никаких признаков жизни - по одному немигающему взгляду широко раскрытых глаз можно было сделать неутешительные выводы.
- Эстер, - понимая, что девушка никуда не уйдёт, волшебник решил отвлечь обеих с пользой, - пожалуйста, дайте мисс Аббот умиротворяющего бальзама. Посмотрите у меня в сумке - там и чистый стакан есть. Семь капель на полстакана воды. Хорошо? И вы... тоже выпейте, обязательно. Так нужно.
За спиной что-то звякнуло, но сейчас было не до того. Сейчас главное - отвлечь обеих. Успокоить, чтобы окончательный вердикт не стал для них шоком.
То, что О'Хэнлон делал дальше, было скорее успокоением для Лилиан и Эстер. Сам он уже не сомневался - парень умер, и драгоценные минуты, ещё способные вернуть его к жизни, уже давно прошли.
Колдомедик пощупал пульс на запястье юноши. На ощупь кожа была такой холодной, словно тот пролежал здесь не один час и успел окоченеть. Но тело ещё двигалось, как живое, не торопясь рассеивать призрачную надежду.
Ощупав палочку за поясом, Джеральд хотел её вытащить... и передумал, стоило ему приблизиться и увидеть глаза парня совсем близко.
Поздно. Никакой Субортус уже не поможет.
Подтверждая худшее, целитель осторожно сдавил пальцами глазное яблоко. Зрачок сузился, и на целителя звериным взглядом посмотрела смерть.
Более чем странная картина.
Похоже, когда появилась Лили, он был ещё жив. Потом потерял сознание. Она хотела помочь, коснулась и... что было дальше?
О'Хэнлон напряжённо потёр лоб, понимая, что для покойника эти моменты уже не имеют никакого значения. А вот для Лилиан - вполне. Чем бы это ни было, оно могло навредить и ей. Осталось понять, что это было... От самодельных конфет такого не будет. Похоже на тёмную магию... неизвестное заклятие или смертельный артефакт.
Больше могло сказать только исследование тела. Джеральд расстегнул рубашку умершего - на груди действительно был дурмстрангский значок. Какой-то пугающий вывод стучал по виску вместе с пульсирующими ударами, но волшебник был слишком сосредоточен на другом. Стоило ему увидеть тело парня, как вопросов прибавилось ещё больше.
Начиная от ключиц и заканчивая поясницей, повсюду виднелись шрамы разной формы и толщины. Так, как будто кто-то специально разрисовал тело боевыми отметинами, чтобы придать безусому юнцу какой-то странной брутальности. О'Хэнлон коснулся одного из них - самого большого, проходящего через правый бок. Рубец оказался настоящим.
Уффф... Да уж. Чем дальше, тем веселее.
Ситуация становилась всё хуже. До Джеральда начали доходить вполне конкретные выводы. На территории замка погиб уже второй человек. Ещё один студент. Только на этот раз чужой. Принадлежность парня к Дурмстрангу усугубляла положение ещё больше. Стоит об этом узнать кому-то ещё, кроме Эстер и Лилиан - и будет катастрофа. Начнётся паника, налетят газетчики, и всё выльется в грандиозный международный скандал. А главное - убийца под шумок исчезнет так же бесшумно, как и в первый раз.
Джеральд не был уверен, что оба убийства - дело рук одного и того же человека, но и не исключал этого. Как и не исключал причастности к этому...
Как давно он ушёл? За это время можно было... очень многое успеть. И меня заодно отвлечь, чтобы я ничего не заметил... ничего не понял.
Волшебник оставил тело в том же положении, в котором оно было до его прихода. Ничего трогать нельзя - всё должно оставаться как есть. Только рубашку застегнул после осмотра тела. Незаметно посмотрел на девушек, стараясь не привлекать их внимания своими действиями. Эстер, храбрая и ответственная Эстер не подвела - всё сделала, как он просил.
Хорошо... Лилиан скоро успокоится, и можно будет узнать у неё подробности. А теперь соображай, что делать дальше. Предупредить девушек, чтобы молчали. Вызвать представителя закона... Главное, чтобы на самого потом не повесили.
Мысли всё ещё путались, какого-то нужного вывода не хватало. Замок от и до напичкан аврорами, но попробуй узнай, кто из них адекватный...
Далинор! Надо было сразу сообразить. Точно, он мне как раз и нужен. На него можно положиться.
- Как вы? - поспешно спросил колдомедик у обеих девушек, стараясь отвлечь от происходящего. - Эстер? Лили, ты слышишь меня?
Потерянный взгляд коллеги всё ещё пугал его. Главное, чтобы эта дрянь не успела распространиться и на неё. О'Хэнлон потрогал ладонь - холодная, но явно живая. Похоже, просто от стресса.
- Потом расскажешь, как было дело, - успокаивающе кивнув Лилиан, он обратился уже к Эстер, осторожно взяв её за руку: - У меня будет ещё одна просьба. Я могу на вас рассчитывать?
Сохраняя как можно более спокойный тон, Джеральд постарался изложить самую суть.
Главное, чтобы не испугалась... И не привлекла лишнего внимания.
- Вам нужно подняться в Северную башню и найти там третью дверь по коридору справа. Там вы найдёте мистера Далинора, аврора. Скажите ему, что он нужен мне по срочному вопросу. Все подробности - только на месте. Приведите его как можно скорее. Только его - пожалуйста, больше никому ни слова. Ни любому другому аврору, ни кому-то ещё, кого встретите по дороге. Главное - найти и привести мистера Далинора. Северная башня, третья дверь по коридору справа. Только скажите - дело срочное и важное.
Больничное крыло --->>>
Дверь предательски скрипнула, но сегодня замку было всё равно - никто не услышал. Эстер невольно поёжилась. Она не хотела возвращаться в кабинет маггловедения. Она хотела, чтобы эта жуткая картина, свидетельницей которой она стала ранее, оказалась всего лишь каким-то нескладным видением.
Но мисс Аббот была там. Она сидела на полу, в безумии обхватив колени. Светловолосый юноша всё ещё лежал рядом. Не показалось и не придумала.
Мисс Аббот заговорила, и Эстер не сразу узнала её голос. В нём уже не было той твёрдости, с которой целительница обращалась к ней ранее. Мисс Аббот была в панике, почти срывалась на рыдания и жадно хватала воздух, словно задыхалась. Здесь что-то ещё произошло, пока меня не было?
Волшебница как-то совершенно бесцеремонно уставилась на Лилиан. Хотелось ей помочь, но она не знала как. Да и вообще чем я могу тут помочь? Толку от меня мало. Она в очередной раз посмотрела на юношу. Эстер могла точно сказать - он лежал так, как раньше. Совершенно неподвижно.
- Эстер, дайте мисс Аббот умиротворяющего бальзама. Хорошо? И вы... тоже выпейте, обязательно.
Спокойный голос начал раздавать инструкции. Зачем мне умиротворяющий бальзам? Не буду я ничего пить. Я спокойна. Моментально запротестовала волшебница, но в голос своих возражений не высказала. Только кинула быстрый взгляд на мисс Аббот - а ей не помешает.
- Да, конечно, - сосредоточенно ответила она.
Тут Эстер не засомневалась, а машинально потянулась к сумке. Семь капель. Ей не составило труда найти пузырёк с бирюзово-голубой жидкостью, отмерить нужную дозу, и поднести стакан к губам целительницы. Она легко погладила мисс Аббот по плечу и попыталась приулыбнуться. Вот так лучше. Теперь ей точно станет легче.
Выполняя эти манипуляции, краем глаза Эстер внимательно следила за действиями мистера О’Хэнлона. С замиранием сердца она ждала, пока тот начнёт что-то делать - что-то большее, чем просто щупать пульс и осматривать пострадавшего. Пульс. На запястье юноши целитель задержался всего секунд на пять и даже не посмотрел на свои часы. Внутри словно что-то оборвалось. Она ждала, что он вынесет вердикт.
Но колдомедик молчал, внимательно осматривая… тело. Неуверенно заключила она, возвращая пузырёк с бальзамом на место. Нет, пить это я не буду.
Пауза затянулась, а мистер О'Хэнлон упорно молчал. Хотя, она уже не была уверена хочет ли что-то услышать. Нет. Если бы ему ещё можно было помочь, он бы что-то делал. Не рассматривал его, нет. Направился бы в больничное крыло. Вообще что угодно, но не это. Нет.
Она боялась делать выводы сама. Не хотела паниковать раньше времени, хотя уже догадывалась о вероятном заключении. Почему он молчит? Эстер внимательно посмотрела на колдомедика и нерешительно перевела взгляд на юношу.
Помни о смерти. Мысль остро пронзила сознание, давая ответ на её вопрос.
Словно предание выгравировалась эта истина. Думала ли она, что станет свидетелем подобного? Конечно нет. Не догадывалась и не предполагала.
Смерть никогда не ходила рядом. Всегда была где-то далеко. Так ей казалось. Словно эфемерное понятие, которое просто существует, но в её жизнь не вторгается. Она не задумалась о смерти, когда стало известно, что Люциус фон Трир погиб на корабле. Нет, не задумалась. Ей было жаль мальчика, без сомнений. Она скорбела со всеми, но о смерти не думала.
А потом был мрачный, холодный погреб, где со слезами на глазах она хватала за руку мистера О'Хэнлона и Дитричи Нойманн. Сейчас Джеральд О'Хэнлон в полном здравии был перед ней, а Ди она видела совсем недавно за обедом. Это был сон.
И вот, смерть была совсем рядом, каких-то полтора метра. И это не сон. Смерть, о которой она не задумывалась, наполняла некогда живой кабинет леденящим ужасом. Эстер уже знала, что этот день, этот момент она запомнит навсегда.
Смерть всегда ходила рядом. И вот наконец она её узрела.
- Как вы? Эстер?
Волшебница растерянно захлопала глазами. Она настолько погрузилась в собственные размышления, что не сразу ответила. Отлично. Теперь он будет думать, что я в полном шоке.
- Всё в порядке, - твёрдо ответила она, пытаясь исправить ситуацию.
- У меня будет ещё одна просьба. Я могу на вас рассчитывать?
Не дослушав слова мистера О'Хэнлона до конца, она вдумчиво закивала. Северная башня. Коридор, третья дверь справа. Мистер Далинор. Аврор. Словно написанные чёрным по белому, эти слова одно за другим появились перед глазами, увенчавшись единственным заключением - никому ни слова.
- Я всё поняла, мистер О’Хэнлон, - сосредоточено ответила Эстер и немедля направилась к двери, - я его найду.
В этот раз она не задержалась. Мистер О’Хэнлон доверял ей, и она не хотела подвести ни его, ни мисс Аббот особенно сейчас, когда осознала всю критичность ситуации.
--->>> Северная башня
Она старалась казаться спокойной, собранной. Хотя притворяться было сложно. Всхлипнула. Тщетно пытаясь сдержать наворачивающиеся слезы. Рядом копошилась Эстер. Она ловко перебирала какие-то баночки в сумке, мелодично позвякивая стеклянными сосудами, наполненными различных оттенков жидкостями и порошками. Разговор между целителем и ученицей Лилиан не слышала. Точнее слышала, но воспринимала их слова каким-то бессмысленным шумом.
На плечо легла рука. Перед лицом возник граненый стаканчик с бирюзово-голубой жидкостью, а в нос ударил терпкий аромат валерианы. Выпила одним махом. Безучастно глядя на незатейливые действия целителя, склонившегося над телом, почувствовала, как одинокая слеза скатилась по щеке, обжигая кожу.
Говорят, что если допустить даже самую незначительную ошибку в приготовлении умиротворяющего бальзама, то принявший зелье человек может погрузиться в летаргическим сон. Лили с удовольствие предпочла бы такой сон, поскольку явь казалась слишком жуткой, приносящей сплошную боль.
Зелье было сварено правильно. Оно теплой волной скользнуло по горлу и ухнуло вниз, разливаясь по телу приятным теплом. В ладонях почувствовалось легкое покалывание, а щеки слегка порозовели. Ее затуманенный взгляд прояснился. Наверное, она даже выглядеть стала чуточку лучше.
Поздно. Много драгоценного времени утекло бесцельно, слишком много лишних причитаний с ее стороны и слишком поздно пришла помощь. Ничего поправить он уже не сможет.
Собран, молчалив и предельно серьезен. Он даже не потрудился достать волшебную палочку, лишь отработанным движением нащупал пульс. Ощущение полнейшей безысходности тяжким грузом опустилось на Лилиан. Крепко зажмурилась – вдруг повезет, она откроет глаза и снова пред собой увидит лицо Миклоша. Улыбающегося чуточку надменной улыбкой, растрепанного и живого. Медленно подняла веки. Чуда не случилось. Бальза по-прежнему неподвижно лежал на полу.
В свои двадцать два года она редко задумывалась о смерти. В детстве вообще предпочитала думать о чем-то приятном: пирогах на ужин, прогулках с сестрами в саду или книгах. Повзрослев стала больше дум посвящать работе. Только изредка задумываясь о скоротечности жизни, но все равно не воспринимая их серьезно, ведь она еще так молода. Жизнь оказалась непредсказуема. А смерть перестала казаться далекой. Вот же она. Рядом. Прямо пред ней.
- Слышу, - ответила сиплым голосом.
Дверь вновь скрипнула. Кабинет покинула Эстер, спешившая выполнить новое задание. Лилиан тем временем попыталась вспомнить последние несколько часов и что именно она видела, как того велел Джеральд.
- Одни. Договорились встретиться перед балом. Хотели обсудить некоторые вопросы. Точнее этого хотела я, - успокоительное начало действовать, поэтому речь стала связной и лишенной истеричных ноток. – Он был взвинчен. Даже зол. Говорил странные вещи о румынском министерстве и какой-то работе. А потом, как я уже говорила, внезапно упал.
Тяжело сглотнула, когда ее накрыла волной воспоминаний.
- Я попыталась привести его в чувства. Но едва коснулась, все померкло. Меня окружила тьма, непроглядная и густая, как чернила, - произнеся последнее, девушка поежилась. – Она была повсюду, заполнив собой весь мир. Пробыла я там совсем недолго. Может несколько минут. Может полчаса. Не дольше.
Некоторое время колебалась. Потом тряхнула головой — «была не была». И продолжила, подобрав кольца и продемонстрировав их на раскрытой ладони :
- Мне кажется, все это произошло из-за них. Это не просто украшения. Артефакты. До сегодняшнего вечера мое кольцо не снималось, которое с изумрудом. Еще оно постоянно было холодным и неприятно кололо кожу.
Нужно ли подробнее рассказывать о помолвке? Скорее всего, нет. Лучше решить, что им делать дальше. Какие шаги предпринимают в подобных ситуациях? Куда идти, кому и что говорить? Ответов она не знала.
- Джерри, что теперь будет? – спросила негромко.
Наверняка сейчас набегут толпы народа. Праздник закончится, не успев начаться, а мисс Аббот под белы ручки передадут прямиком аврорам.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
После прикосновения к холодному мёртвому телу живое тепло казалось ещё приятнее. Джеральд не спешил отпускать руку Эстер - на удивление спокойную, без панической дрожи в пальцах. Наверное, её самообладанию позавидовала бы добрая половина замка.
Она прекрасно поняла, что случилось. Она уже была к этому готова. Целитель не произнёс ни слова относительно своих выводов, чтобы не напугать обеих девушек, но умом понимал - им и так не нужны объяснения.
Вопреки здравой женской логике, по которой следовало бы закричать от страха и закрыть лицо руками, Эстер смотрела на О'Хэнлона так решительно, что он поначалу всё же принял этот взгляд за проявление шока. Но стоило ему заговорить - и она без возражений закивала головой, давая понять, что готова помочь. Даже не дожидаясь самой просьбы.
- Спасибо, Эстер, - крепко пожав руку, прежде чем отпустить, волшебник слабо улыбнулся. Это действительно заслуживало восхищения. В такой ситуации не каждый зрелый человек сохранил бы достаточно мужества и способности трезво мыслить. А тут - юная девушка, удивительно храбрая и решительная.
Дверь за Эстер закрылась, и Джеральд в задумчивости провёл рукой по лицу. Он даже не знал, что было самым страшным в этом внезапном сюрпризе - сам факт очередной смерти, её неизвестный виновник, гуляющий на свободе, его мотивы или причастность Лилиан ко всему этому. Разумеется, она не виновата - но она вполне могла что-то знать. И возможно, даже предотвратить это. Он ведь сразу заметил, что с ней творится что-то неладное. Сразу, как только приехал сюда. А она ничем себя не выдала. И вот сейчас...
О'Хэнлон повернулся к Лилиан. Его всё ещё беспокоило её состояние - лицо выглядело до того белым, что веснушки на нём проступили ещё ярче.
- Всё в порядке, Лили, - решительно произнёс он, отказываясь произносить вслух пугающий приговор.
Она и так всё поняла, ни к чему это говорить... Одного слова может хватить, чтобы её прорвало. А пока... пусть постарается вспомнить всё, что видела.
- Пожалуйста, постарайся вспомнить, как всё было с самого начала. С того момента, как ты пришла сюда. Кроме вас здесь ещё кто-то был?
Голос волшебницы звучал странно, непохоже на себя - глухой и хриплый, словно простуженный или надорванный. Он всё ещё дрожал, но к ней хотя бы вернулась способность говорить отчётливо и связно.
- Мы договорились встретиться перед балом. Хотели обсудить некоторые вопросы. Точнее этого хотела я... Он был взвинчен. Даже зол. Говорил странные вещи о румынском министерстве и какой-то работе. А потом, как я уже говорила, внезапно упал.
В образовавшейся паузе Джеральд получил несколько секунд на осознание - во всём этом замешан кто-то намного серьёзнее мутного типа из второго отделения Мунго. Если только этот самый тип не имеет такое же отношение к...
- Я попыталась привести его в чувства. Но едва коснулась, все померкло. Меня окружила тьма, непроглядная и густая, как чернила... Она была повсюду, заполнив собой весь мир. Пробыла я там совсем недолго. Может несколько минут. Может полчаса. Не дольше.
Колдомедик озадаченно потёр лоб.
Коснулась - и спровоцировала реакцию. Похоже на проклятие... Или действие какого-то тёмного артефакта. Надо посмотреть, что ещё на нём есть, кроме шрамов.
Лили ещё немного помолчала, тяжело дыша. О'Хэнлон пока не решался отходить от неё - неизвестно, как поведёт себя её организм после пережитого. Слава всем высшим силам, что это её не убило. Но последствия могут быть самыми разными...
И тут дело приняло новый оборот. Поколебавшись немного, Лилиан протянула целителю раскрытую ладонь. На ладони оказались два кольца с разными камнями.
- Мне кажется, все это произошло из-за них. Это не просто украшения. Артефакты. До сегодняшнего вечера мое кольцо не снималось, которое с изумрудом. Еще оно постоянно было холодным и неприятно кололо кожу.
- Хм...
Джеральд внимательно присмотрелся к украшениям. Кольца как кольца - на первый взгляд ничего подозрительного. Хотя даже если бы он мог рассмотреть руническую гравировку или тёмную символику, это мало о чём могло бы ему сказать.
Рука Лилиан вздрогнула.
- Джерри, что теперь будет?
- Всё будет в порядке, - кивнул волшебник, стараясь сохранять убедительность. Что именно будет дальше - никому неизвестно. Но похоже, для Лилиан многое будет зависеть от того, как она себя поведёт. - Главное, не бойся говорить правду. Любая мелочь может помочь. Конечно, ему уже ничем не поможешь... а вот Далинору очень может помочь выйти на того, кто это сделал. Сейчас он придёт, не волнуйся. Он должен забрать нас всех отсюда. Будет лучше, если мы сами всё сделаем по закону - и никаких лишних свидетелей, сплетен и газетных уток. Если не можешь довериться мне - доверься хотя бы Трису.
Выводы напрашивались более чем странные. Из своих наблюдений Джеральд, далёкий от любовных тонкостей, сделал вывод, что Лили явно неравнодушна к их общему другу.
А что? Только о нём она всегда говорит с таким теплом, доверием и... восхищением, что ли. Не знаю, как это назвать, но он ей точно дорог. А тут эти кольца... парень этот странный. Стрёмный, если точнее. Эти шрамы, румынское министерство, работа... Он или просто псих, или на кого-то действительно работал. И теперь его убрали... как лишнего. Да, но почему этими кольцами? Или кольца тут ни при чём? Похоже, это не Верес - он бы точно не стал действовать через побрякушки. На кой хрен ему разводить такую романтическую трагедию? И главное - каким боком тут вообще оказалась Лили?
О'Хэнлон посмотрел на поникшую коллегу, покачал головой и убрал с её лица упавшую рыжую прядь.
Вляпалась ты, мисс Аббот... Как ты вообще до этого додумалась?
Из деликатности Джеральд не задавал таких вопросов, хотя умом понимал, что где-то здесь может прятаться ключ к разгадке.
- Лили, будь готова дать показания. Постарайся не паниковать, вспомнить всё как можно точнее и честно ответить на все вопросы. Хотя может быть, - колдомедик вдруг сам задумался, - знаешь, что? Я всё равно буду рядом. Если где-то будет лучше промолчать, я дам тебе знак. Договорились?
Кто-то открыл дверь. О'Хэнлон резко поднял голову, но тут же убедился - пришли свои. На пороге появилась сначала Эстер, а за ней и Далинор. Вид у него был совершенно будничный и неброский - непохоже, чтобы и он горел желанием идти на бал.
- Эстер, - обрадованно произнёс волшебник, - вы чудо! Спасибо вам большое.
Сделав несколько торопливых шагов навстречу, он крепко пожал руку товарищу:
- Трис, спасибо и тебе, что пришёл. Без тебя никак. Тут серьёзное дело...
Эстер всё ещё стояла рядом, не собираясь никуда не уходить. Молча наблюдала и слушала, решительно переводила взгляд то на одного, то на другого, словно чего-то ждала.
- Эстер, - мягко обратился к ней колдомедик, - вы очень много для нас сделали. Наверное, вы и так расстроились из-за праздника...
На Джеральда уставился укоризненный взгляд зелёных глаз.
- Согласен, - поспешно добавил он, - я бы тоже с удовольствием туда не пошёл. Но раз всё так оборачивается...
Лучше бы она забыла всё это как можно скорее. Несколько капель настойки сопофоруса, она же знает...
Но что-то в этом укоризненном взгляде говорило О'Хэнлону, что ни о каких лекарственных средствах и речи быть не может. В знак протеста девушка решительно приблизилась, давая понять, что никуда уходить не собирается.
И Джеральд сдался. Времени было и так мало, чтобы тратить его на уговоры - и потом, ему действительно нравилась эта храбрость и решительность. Все действия Эстер говорили о том, что ей можно доверять. И всё, о чём она теперь знает, дальше этого кабинета не выйдет.
Колдомедик жестом указал Далинору в сторону, где всё так же лежал труп в прежнем положении.
- Всё как есть, - объяснил он кратко и сдержанно, избегая лишних подробностей. - Я только осмотрел тело. Не меньше чем полчаса назад, - выразительный взгляд на аврора, чтобы тот понял, о чём речь, - по температуре тела сказать сложно. Холодный как лёд, но признаков окоченения нет. Предварительно - проклят или убит артефактом.
За окном резко каркнул ворон, и Джеральд вздрогнул от неожиданности. Ситуация всё больше напрягала его. Каждая минута была на счету, и не факт, что следующий посторонний звук будет принадлежать не птице.
- Всё остальное лучше решить на месте. В аврорате. Лучше убраться отсюда сейчас же, пока об этом никто не узнал. Сам знаешь, что будет дальше. Пусть занимаются своими делами... Один лишний нос в этом деле - и мы уже ничего не узнаем.
Северная башня --->>>
Реакция аврора немало удивила Эстер. Она ожидала расспросов, уже была готова убеждать его спуститься в тот злосчастный кабинет. Но стандартного допроса не последовало - мистер О’Хэнлон знал, на кого положиться. Без лишних слов они пересекли коридор и направились вниз по лестнице.
За этот короткий промежуток времени Эстер успела внимательно рассмотреть аврора. Главным её заключением было “спокойствие”. Он ещё не знал о том, что их ожидало за дверями кабинета. Но она подозревала, что такое отношение было характерной чертой мистера Далинора.
Чертой, которая немало подкупала. Сама Эстер успокоилась - она сделала то, что ей поручили. Они взрослые и знают, что делать. После парочки забегов по полупустому замку, первичное потрясение улетучилось. Хорошо ли это?
С завидной решительностью волшебница толкнула дверь кабинета - там ничего не изменилось. Мисс Аббот всё так же сидела на полу, но выглядела уже получше, не так растерянно и подавлено. Мистер О’Хэнлон незамедлительно направился в сторону новоприбывших.
Эстер успела взглядом выхватить последнюю фигуру в этой композиции. С того момента как она впервые его увидела, ничего не поменялось. И не поменяется. Вздохнула она, переводя взгляд на мистера О’Хэнлона, который что-то говорил, пожимая аврору руку.
Тогда он обратился к ней. Вот как? Она недоверчиво посмотрела на колдомедика и защитно сложила руки на груди. Уже не первый раз от неё вот так бесцеремонно пытались избавиться. Мадам Моро всегда, поджав губы, строго выдавала - “Эстер, пожалуйста, отправляйся в свою комнату, нам необходимо поговорить с Этьенном” - в тоне “приговор обжалованию не подлежит”. Что ей оставалось делать? Не возражать и уйти.
Сейчас же перед ней была совсем не мадам Моро, и ей было уже не десять лет. Мистер О'Хэнлон неуверенно приводил доводы, но она ещё больше утвердилась в своём решении - никуда не пойду. Эстер отрицательно покачала головой, демонстрируя твёрдость своих намерений.
- Мистер О’Хэнлон, я могу рассказать, что мисс Аббот ничего не сделала, я её знаю, она ведь не виновата, - без тени сомнения начала она, но этого было достаточно.
Он так и не закончил свою фразу. На миг их взгляды встретились, и она дала понять, что не намерена уходить. Она победила, а он не возражал. Не хотел возражать. Только молча кивнул и жестом указал на юношу, который всё ещё лежал на полу.
Эстер умела подмечать детали. Маленькие детали начали отпечатываться в голове. Тело. “Я осмотрел тело”. Температура тела. “Холодный, как лёд”. Окоченение. “Проклят”. “Убит”. Наверное, она никогда раньше не слышала этих слов вместе в таком контексте. Её догадки подтвердились - правда. И как после такой истины она могла уйти и повести себя, словно здесь ничего не произошло?
Никак. Что будет дальше? Что мы будем делать? Совсем не панически, а вполне рационально прозвучали вопросы, прерванные резким карканьем. Эстер моментально перевела взгляд на окно. Они словно были отрезаны от вселенной под названием Хогвартс. Где-то там звучал мелодичный вальс. Где-то там... но не здесь. Здесь в тишине они терялись в догадках.
- Всё остальное лучше решить на месте. В аврорате. Лучше убраться отсюда сейчас же, пока об этом никто не узнал. Один лишний нос в этом деле - и мы уже ничего не узнаем.
О чём это он? Эстер исподлобья посмотрела на мистера О’Хэнлона. Она обязательно спросит его об этом. Когда это закончится. Но сейчас все взгляды устремились на аврора, который выступал представителем закона в этой ситуации.
---> Северная башня
Расстояние от коридора седьмого и до пятого этажа, казалось, что и вовсе отсутствовало. Так как мысли погрузились в плотнейший туман и защитная реакция организма, от чрезмерного воздействия из-вне, пыталась отключить органы восприятия. Нужно было отдать должное и той девушке, которая ничуть не отставала от быстрого темпа молодого человека и, что более важно, не задавала вопросов, а просто вела в нужном направлении.
Волосы, собранные в аккуратный хвост, забавно качнулись из стороны в сторону, когда два волшебника остановились в пустынном коридоре напротив двери. Ученица школы уверенно толкнула дверь и прошла внутрь, следом за ней, буквально через мгновение, появился и мракоборец. Глаза быстрым движением пробежались вдоль горизонта и выделили несколько важных деталей. Мрачная атмосфера, хоть и не была визуальной, но её присутствие ощущалось очень четко. В кабинете, помимо Джерри и девушки, что привела аврора сюда, была еще и Лилиан, сидевшая совсем рядом с целителем. Но главное, что приковывало взгляд, было другое - тело, лежащее не так далеко от целителей. Поза была далеко не физиологичной, что наталкивало на неприятные мысли, а по выделяющемуся цвету волос и по тому, что в кабинете находится Лили, Трис предположил, что лежащим является Миклош Бальза.
В голову тут же ударили воспоминания из леса и предположения мракоборца казались ему же все более правдоподобными. Пока разум Центритиуса погрузился в мыслительные процессы, Джеральд успел подойти к нему и, приветствую первого, сжать руку. Джерри в любой ситуации старался быть в хорошем расположении духа и, даже в самые темные времена был мерцающим огоньком, освещающим правильный путь. Именно за эти качества Трис находил в нем хорошего друга и товарища.
- Приветствую, - заторможено процедил молодой человек, - Что случилось? - Но ответа так и не получил, так как внимание мистера О'Хэнлона перешло на девушку с темными волосами. Их диалог оказался коротким, но крайне продуктивным, правда, не в пользу волшебника. Неужели Джерри, который так любит доказывать свою правоту, уступил? Очень странно, но это не столь важно.
После целитель кивнул в сторону тела и коротко изложил суть ситуации. Шестеренки в голове молодого мракоборца зазвенели новыми звуками, выдавая неизвестный еще до этого мотив.
- Проклят или артефакт? Это уже дело аргусов, а не моё, - пройдя ближе к лежащему на полу и, удостоверившись, что это мистер Бальза, Далинор, упершись коленом в твердую поверхность, опустился ниже, - Странно, что нет трупного окоченения, неужели заклятие все еще в силе? Вернее, кому это нужно? - Пока подсознание подкидывало один вопрос за другим, голубые глаза заметили несколько диковинных шрамов на теле парня. Внимание заострилось лишь на секунду, после чего аврор, обернувшись к О'Хэнлону, проговорил небольшое предложение.
- Джерри, если это темная магия, то это не мой уровень, я с таким не справлюсь, - с искренностью во взгляде произнес он и тут же добавил, - Это уже дело аврората, ты прав. - Детали пока были не так важны.
Сотрудника департамента магического правопорядка внезапно осенило. Из закоулков сознания, усиленная параноидальным составляющим, прокралась мысль о том, что предполагаемый преступник находится в замке, а значит он может представлять очень большую угрозу.
- Все находятся в большом зале, он не станет так рисковать, да и авроров там достаточно. - Временно можно было забыть о том, кто мог это сделать с учеником и сосредоточиться на следующих действиях.
- Мисс Аббот? - Он знал, что подобное обращение всегда выводит Лили "на свет" и решил воспользоваться этим методом. Магу было важно насколько Лилиан адекватна и может ли хотя бы выполнять банальные поручения и просьбы. Трису было бы достаточно того, что рыжеволосая подруга ответит ему.
Больше всего хотелось верить, что все действительно будет в порядке. Что трагические события вечера окажутся всего лишь дурным сном. Сейчас они проснуться и жизнь вернется в прежнее русло. Только чудес не бывает. Они остались в детских сказках. В тех добрых историях, где в финале является фея и легким взмахом волшебной палочки исправляет любые безумства. Реальный мир же совсем другой. Здесь есть волшебные палочки и феи, но нет места для чудес.
- Я верю вам обоим, - кивнула, соглашаясь со всем сказанным.
Кольца снова крепко сжала, всего на краткий миг, а после спрятала в карман. Даже сквозь ткань девушка ощущала неестественный холод, источаемый двумя артефактами.
Интересно, знали ли родители Миклоша об их свойствах. Неужели они могли доверить сыну что-то настолько опасное. Бред. Клео с супругом казались эксцентричными, но адекватными и любящими своих детей.
Надо же было умудриться влипнуть в столь плотную паутину неприятностей. Причем не только сама запуталась беспомощной мошкой в крепких сетях, но прихватила за собой троих человек. Нет. Даже не так. Точнее будет сказать, что одного она погубила, целой семье испортила жизнь, а еще троим безнадежно испоганила вечер.
- Хорошо. Обещаю быть честной и отвечать на вопросы без утаек, а если понадобиться, наоборот прикрою свой рот, - снова кивнула, а после добавила. – И спасибо. Без твоей помощи я бы не справилась.
Благодарила не только за поддержку. Точнее за нее она была признательна больше всего, но еще за проявленную тактичность. В министерстве деликатничать не станут. Наверняка постараются вызнать каждую деталь ее с Бальзой отношений.
Тут дверь снова открылась. Лилиан опасалась, что кто-нибудь мог услышать их голоса и решил заглянуть в кабинет, отчего было напряглась. Несложно представить сколь сильно обрадовался бы писака из какой-нибудь желтой газетенки. Какая статья получится – взрывная сенсация. Наследница чистокровного рода уличена на месте преступления. Это не скучное описание танцев, чинных бесед и дифирамбов в сторону дорогих гостей из Франции и Румынии. Но на пороге показалась Эстер, а следом появился Далинор.
Покуда целитель вяло припирался с темноволосой барышней, сверлящей его полным решимости взглядом, аврор склонился над телом. Лилиан молча наблюдала. Почему-то ей вспомнился тот растерянный мальчишка, что повстречался в темноте. Захотелось оправить распахнутую на груди Мика мантию. В последний раз пригладить его растрепанные волосы. Прикрыть веки, чтобы спрятать остекленевший взгляд, навеки утративший искорки былой жизни.
- Мисс Аббот? – голос друга развеял ее мысли.
Приподнявшись, она едва не подскочила с места, устремляясь к Трису. Захотелось обнять его, уткнуться носом в серую жилетку, пахнущую терпким одеколоном.
Сдержалась, лишь коротко ответила:
- Я в порядке.
После посмотрела на мисс Голдблюм, попыталась улыбнуться. Вышла совсем жалкая гримаса.
- Спасибо, Эстер. Ты очень храбрая и добрая девушка. Но я виновата. Нет смысла это отрицать, - нервным движением оправив кудри, поднялась, всем видом демонстрируя готовность выдвигаться в путь.
Жаль она не имела возможности предупредить Жасмин. Сестра наверняка будет ее ждать. Может даже начнет переживать. Старшие всегда пекутся о младших. Особенно старшие сестры. Будет замечательно, если удастся послать Мине весточку. Мол, не стоит беспокоиться, твоя дурная сестра жива и здорова. Пускай сегодняшний вечер она проведет в блаженном неведении, весело кружась в танце.
- Как быстрее всего добраться до Лондона? – перевела взгляд с одного мужчины на другого.
Меняй свободу на платье,
А я так жить не хочу...
Дело усложнялось с каждой минутой всё больше и больше. Джеральд внимательно посмотрел на мёртвое тело, пытаясь сообразить, как можно незаметно выбраться с ним из замка. До экспертизы не следовало бы применять никакой магии, чтобы не смазать картину преступления. С каминами здесь тоже проблема... Хотя это был бы лучший способ попасть в аврорат максимально быстро.
И кроме того, О'Хэнлону не давала покоя Эстер. Ему совсем не хотелось впутывать её в это дело, таскать по допросам и подставлять под подозрение. Впереди и так будет выяснение обстоятельств, и неизвестно, что ждёт Лили, оказавшуюся не в то время и не в том месте. Но с другой стороны...
- Мистер О’Хэнлон, я могу рассказать, что мисс Аббот ничего не сделала, я её знаю, она ведь не виновата...
Джеральд еле сдержался от невесёлой улыбки. Она так наивно думает, что ей поверят на слово... Но ведь с другой стороны, Эстер - тот самый человек, который обнаружил труп и вызвал его, колдомедика. Она не теряется, она владеет собой - и очень похоже, что она сможет чётко и внятно описать всё, что видела. Прекрасный живой свидетель, который может помочь делу...
Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что мадам Моро сейчас ждёт свою дочь, чтобы вместе отправиться на бал. Такие, как она, всегда стремятся сохранить лицо перед обществом. И как только она поймёт, что Эстер куда-то исчезла...
Я возьму все объяснения на себя. Постараюсь донести так, чтобы она поняла правильно.
Всё это пока было далёким и предположительным будущим. Зато была ситуация, которая происходила здесь и сейчас, и требовала немедленного решения.
- Эстер, - поспешно заговорил волшебник, пока Далинор попытался успокоить Лилиан, - послушайте меня, пожалуйста. Вы поедете с нами. Ничего не бойтесь - вы расскажете всё, что видели. Если вам будут задавать наводящие вопросы - не теряйтесь, постарайтесь отвечать чётко и уверенно. Если что - я всё время буду рядом. Я дам знать, если вдруг чего-то не стоит говорить. Хорошо?
Что-то ещё оставалось невыясненным и вертелось на языке. Вдалеке послышались чьи-то торопливые шаги - стуча каблуками по лестнице, кто-то спускался в Большой зал. И тут до Джеральда дошло.
- Самое главное, - добавил он, - когда мы вернёмся - никому ни слова обо всём этом. Никаких подруг, - шаги на лестнице стихли, и всё же целитель продолжил говорить вполголоса, - и главное - никаких интервью! Подробности дела нужно знать только аврорату. Больше никому.
Кажется, Лилиан начала понемногу успокаиваться. Она единственная догадалась задать Далинору вопрос, о котором О'Хэнлон успел только подумать:
- Как быстрее всего добраться до Лондона?
Оба волшебника обменялись взглядами. Далинор тяжело вздохнул, и этот вздох не понравился Джеральду.
Не говори, что ты сам этого не знаешь. У вас же есть какая-то своя система...
Аврор приблизился к телу и склонился над ним.
- Подойдите ближе. Надеюсь, что все хоть когда-то пользовались порталом. Слушайте внимательно и не перебивайте.
Портал! Идиот, как я сразу не догадался. Он же официальный представитель и имеет полное право создавать...
- Каждый из вас должен положить свою ладонь мне на спину или плечо. Пока я не скажу, что можно отпускать - не отпускать, не выходить за пределы пространственного перехода, иначе будет очень плохо.
О'Хэнлон прекрасно знал, что это такое. Подхватив свою сумку с инструментами, он поскорее перебросил её через плечо.
- Эстер, - обратился он к стоящей рядом девушке, - пожалуйста, дайте мне свободную руку. Не слушайте мистера Далинора, всё будет хорошо.
Даже если бы за этим последовали какие-то возражения, Джеральд не стал бы их терпеть. Он решительно сжал руку Эстер в своей - на случай, если при переходе через портал она почувствует себя плохо или случайно разожмёт пальцы. Другой рукой он крепко взял Далинора за локоть.
- Трис, - напомнил он мракоборцу, - держи Лилиан. Она сейчас слишком слаба.
Аврор задумчиво присел возле тела. Он не вписывался в эту картину, никто из них не вписывался. Ни в этот кабинет, ни в эту запутанную ситуацию. Эстер продолжала всматриваться в… тело - прозвучала подсказка. Люциус… он лежал точно так же? Вероятно. Она встряхнула головой, пытаясь не думать о фон Трире. Мерлин… он же из Дурмстранга. Что они будут делать? Сегодня же бал. Что будет делать профессор Дамблдор? А мы? Что будем делать мы?
Она неуверенно посмотрела на мистера О’Хэнлона. Наверное, единственного, кого знала достаточно хорошо, чтобы довериться его решению. Но он явно сам не был уверен насчёт их дальнейших действий.
- Но я виновата. Нет смысла это отрицать.
Мисс Аббот поспешила взять вину на себя, что стало для Эстер полнейшей неожиданностью. Нет, она просто до сих пор в шоке. Она не может такого говорить. Волшебница уже хотела возразить, хоть как-то приободрить добрую и отзывчивую мисс Аббот, которая и пикси не обидит, но её опередил мистер Далинор.
- Эстер, - услышала она рядом. - Вы поедете с нами. Ничего не бойтесь - вы расскажете всё, что видели.
- Я не боюсь, мистер О’Хэнлон, - тихо прошептала Эстер, спокойно закивав. Она умела совладать с собой и уж точно не робела перед предстоящей поездкой. Без сомнений, ей было жаль юношу, и она переживала за мисс Аббот, которая вдруг начала винить во всём себя. Но Эстер знала - ей нечего бояться.
- Если вам будут задавать наводящие вопросы - не теряйтесь, постарайтесь отвечать чётко и уверенно. Если что - я всё время буду рядом. Я дам знать, если вдруг чего-то не стоит говорить. Хорошо?
- Да, хоро… - Закивала она, но оборвала свой ответ.
Вдалеке послышалось постукивание каблуков, и Эстер моментально перевела взгляд на дверь. Конечно, никто сюда не войдёт, но мы всё ещё в замке. Когда-нибудь бал закончится. Что нам делать? Он растерянно посмотрела на мистера О’Хэнлона.
- Самое главное, когда мы вернёмся - никому ни слова обо всём этом. Никаких подруг. - Торопливо добавил он, понимая, что времени у них не так много, чтобы тратить его на разговоры.
- Я буду молчать, мистер О’Хэнлон, вы можете мне доверять, - также второпях ответила она, и колдомедик задумчиво кивнул.
- Как быстрее всего добраться до Лондона?
Мисс Аббот озвучила очевидный вопрос - как? Эстер знала, что трансгрессровать они не могут. Камины? Как нам вообще отсюда выйти, если в любой момент на лестнице может появиться какая-то мадам? Если кто-то узнает в самый разгар бала… Но мистер Далинор знал, что делать:
- Подойдите ближе. Надеюсь, что все хоть когда-то пользовались порталом.
Эстер недовольно скривилась. Порталы она не любила, совсем. Всегда задавалась вопросом - почему некоторым они нипочём, а меня словно наизнанку выворачивает? Так, возьми себя в руки. Нет времени причитать.
- Эстер, пожалуйста, дайте мне свободную руку. Не слушайте мистера Далинора, всё будет хорошо.
Она благодарно улыбнулась, крепко сжав руку мистера О’Хэнлона. Его помощь была на нельзя кстати. Другой рукой она крепко сжала плечо аврора.
Думала ли она, что этот вечер закончится именно так? Конечно, нет. Не предполагала. Даже представить не могла, что окажется в такой ситуации. Тем не менее оказалась. Эстер напряжённо выдохнула. Добро пожаловать на бал.
Трис, склонившись над телом, продолжал внимательно его изучать, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку, но попытка потерпела неудачу. Кроме шрамов, волшебник не смог заметить ничего. Картина в голове не складывалась, не хватало улик, которые могли бы указать на причину смерти или их кто-то очень хорошо пытался скрыть. Джерри до этого обрисовал ситуацию очень поверхностно и, вероятно, мог упустить весьма важную деталь, но с этим можно будет разобраться позже. Сейчас же, главной задачей было не дать обнаружить умершего ученика школы, которая, ко всему прочему, находится в гостях.
Внезапно его слух зацепился за слова Лили, точнее за пару слов, которые эхом пронеслись по дальним отделам сознания. Центритиус повернулся к целительнице, которая попала в очень сложную жизненную ситуацию, и, после пронзительного взгляда в её глаза, сжал еще дрожащие белоснежные ручки в свои ладони.
- Лилиан, послушай меня, нигде и никому ты не должна говорить, что виновата, понимаешь? Твоей вины тут нет, я уверен. - После этой фразы, аврор не спешил отпускать руки рыжеволосой девушки и задержался в таком положении еще некоторое время, которого, кстати говоря, у них было очень мало. На её вопрос молодой человек ответа найти не смог и, потупив взгляд, прикусил нижнюю губу. Через пару секунд ему все-таки пришлось ослабить мышцы кистей и освободить тонкие ручки мисс Аббот.
Что-то нужно было решать и решать это нужно было как можно скорее. Ситуация с балом, по мнению Триса, играла им на руку, так как основная часть преподавателей и учеников сейчас собрались в зале, а нежеланные свидетели, полагал аврор, будут как раз некстати. Первое, что пришло в голову - перенести тело в больничное крыло, но по пути есть вероятность встретить тех самых нежеланных свидетелей, поэтому волшебник отбросил этот маневр на тот случай, если иначе поступить уже будет невозможно.
- Похоже, другого выбора нет. - Выдал он сам себе, когда все более или менее подходящие выходы были совсем не выходом. В Министерстве, естественно, его никто не ждет и подобное появление станет неприятным сюрпризом, а учитывая, что погибший далеко не из Хогвартса и даже не является гражданином Англии, то могут возникнуть большие проблемы.
Далинор протяжно выдохнул, коротко бросил взгляд на мистера О'Хэнлона и склонился над Миклошем.
- Подойдите ближе, - голосовые связки выдали тонкий металлический звук, - Надеюсь, что все хоть когда-то пользовались порталом. Слушайте внимательно и не перебивайте. Каждый из вас должен положить свою ладонь мне на спину или плечо. Пока я не скажу, что можно отпускать - не отпускать, не выходить за пределы пространственного перехода, иначе будет очень плохо. - Словно на одном дыхании выпалил молодой человек.
Мракоборец вытянул правую руку и крепко сжал плечо лежащего на полу парня. Потерять тело во время пространственного скачка было не в его интересах. Трис кивнул остальным, обозначая, что можно приступать к дальнейшим действиям и, дождавшись, когда все оперативно среагируют и создадут прямой контакт с ним, дотронулся до пуговицы, что находилась в нижней части жилета.
Секунда ожидания и пальцы медленно прокрутили пуговицу три раза, вокруг собственной оси. Все стихло, даже ветер за окном стал каким-то предательски глухим, а звенящий звук пуговицы уменьшился до минимальных значений. Мир за окном, и не только, вдруг начал вращаться, словно стоял на каком-то гигантском шаре. Порталы никогда не нравились ему и каждый раз пугали до полусмерти, так как всей своей красочностью напоминали припадок. Пространство, казалось, расплывается и затягивает в волшебный, закручивающийся водоворот.
---> Министерство Магии